— Не стоит за нее извиняться. Не ваша вина, что у нее отвратительные манеры. — Я лично виноват во всем этом бедламе. Сейчас за нее отвечаю я, и я не должен был втягивать в это еще и вас. — Что толку лить слезы над пролитым молоком, — уклончиво ответила она. — Мне надо идти. — Полагаю, вы не сомкнули глаз? — Немного поспала. А вот вы, судя по вашему виду, нет. Бен лишь вздохнул. — Мой камердинер придет позже. К свадебным торжествам я приведу себя в порядок и постараюсь не засыпать на ходу. Слава Богу, завтра я везу ее в Лондон. — В таком случае сегодня вечером мы вновь будем иметь удовольствие видеть ее в Брейнли. По крайней мере, не будет ни Присси, ни Оглторпа. А я, полагаю, к тому времени буду уже в постели с больной головой. Мне действительно пора идти. Вашей подопечной я ничего передать не прошу. До свидания. — И она сделала шаг в сторону, но Аллингкот схватил ее за руку и задержал. — Клара, — умоляющим голосом начал он, — вы же не можете позволить этой злобной девице разрушить наши отношения. Это же глупо. Веки у Клары налились тяжестью от недосыпания, а терпение порядком истощилось. — Не вижу, чем она могла бы вам лично в этой ситуации навредить, а моя репутация, думаю, выдержит ее скандальные заявления. И все же я была бы вам очень признательна, ежели бы вы, используя свое на нее влияние, удержали ее от повторения давешних высказываний. Теперь мне и в самом деле пора идти. — Мы поговорим позже, — негромко пообещал он ей вдогонку, когда она уже спешила к лестнице. ГЛАВА 13 В столь великий день леди Лакер тоже поднялась ровно в семь утра. Оделась она наспех, как и Клара, дабы успеть переделать все необходимое, а уж потом заняться своим торжественным туалетом. У нее было приготовлено платье из прекрасных неотбеленных кружев, которое она и собиралась надеть позже. Ткань была куплена со скидкой, поскольку рулон несколько выцвел от долгого лежания, однако тщательно продуманный крой платья позволил скрыть более темные места под мышками. С орхидеей, присланной из соседней оранжереи, и ниткой жемчуга платье выглядело безупречно. Для поездки в церковь она собиралась накинуть плащ на собольей подкладке, так что пребывала в полной уверенности, что ничего, кроме похвалы, в адрес своего наряда не услышит. Вместе с Кларой, когда та спустилась вниз, они выпили по чашечке кофе с тостом. Они единственные, не считая слуг, разумеется, могли оценить эти тихие, спокойные минуты перед предстоящей бурей. Леди Лакер, пребывая в непрерывном беспокойстве то относительно погоды, то еды, то цветов, то экипажей, даже и не подумала расспрашивать о мисс Мулдун, а у Клары было совсем не то настроение, чтоб вообще упоминать сие имя. — Клара, вы проследите, чтоб кто-нибудь взял в свою карету Джорджиану с Гертрудой и подвез до церкви? У Аллингкотов целых две кареты на троих, а Максимилиан так вообще один. Ежели он вздумает их щипать, то ничего, кроме костей, не обнаружит. О, еще же этот пунш! Вы знаете, как его готовить? — Да, не беспокойтесь. — Помните, содовую надо добавлять последней. Хочу, чтоб пунш пузырился. Не забудьте его попробовать, дабы удостовериться, что он достаточно сладок, но не переслащен. О, и Клара, как допьете кофе, сходите на кухню и убедитесь, что повар начал готовить завтрак. Огонь разведен и три чайника уже вскипели. Готовить окорок и яйца пока рано, но в девять Максимилиан захочет чашечку чая к себе в комнату. Не понимаю, почему гости требуют обслуживания прямо в их комнатах в такое и без того горячее время. Хотя жемчуг Присси он подарил преотменный, тут ничего не скажешь. Он всегда очень нежно к ней относился. Я-то, правда, думала о скромном бриллиантовом колье, но пришла к выводу, что длинная нитка жемчуга куда лучше. Клара выпила свой кофе, и следующие несколько часов у нее не было ни единой свободной минуты, чтоб подумать о чем-то еще, кроме тех поручений, которые необходимо было выполнить. Сначала она поспешила нанести последние штрихи в расставленных на столах букетах, затем проверила разложенные на столах карточки, потом сбегала на кухню, дабы проследить, что все готовится надлежащим образом, после чего отправила слуг наверх, дабы убедиться, что все уже проснулись. Она увидела подъезжавшую карету Аллингкота и поскорее скрылась, дабы не попасть на глаза входящей мисс Мулдун. Нэл поднялась в комнату Мэгги, чтоб с помощью ее горничной одеться к свадебным торжествам. В десять Клара отправилась в комнату леди Лакер, где должна была переодеться. Леди Лакер оделась раньше, так что Клара оказалась в комнате одна. Совершенно самостоятельно, без помощи какой-либо горничной, она облачилась в свое старое розовое платье, обновленное свежим кружевом, надела жемчужную нитку и черные открытые туфельки без каблуков. После бессонной ночи выглядела она бледной и осунувшейся. Набравшись смелости, она воспользовалась баночкой с румянами своей хозяйки. Внутри у нее затаилось чувство обиды, что в такой торжественный день она должна выглядеть хуже всех. Уже и то плохо, что ей пришлось надеть платье двухлетней давности — а вдруг он его запомнил? — но куда неприятнее казалось то, что от недосыпания она будет выглядеть совершенно измотанной. Она знала, что сэр Джеймс уже оделся и некоторое время назад покинул свою комнату. Теперь он расхаживал по золотой гостиной, приставая ко всем с предложением выпить вина. Клара решила пойти туда и выпить с ним бокальчик, дабы взбодриться перед предстоящей суматохой. В пол-одиннадцатого она спустилась и внизу у лестницы столкнулась с Аллингкотом. Свежевыбритый, облаченный в официальный костюм, он являл собой мечту любой молодой леди. Стоило ей с ним поравняться, и он в нетерпении кинулся к ней, словно только ее и ждал. Клара ощутила прилив удовольствия, когда он улыбнулся и схватил ее за руку. — Очаровательно, — произнес он, окидывая ее взглядом. Его пристальное внимание заставило ее с особой остротой представить, как же она выглядит, и остаться крайне недовольной собой. Он рассматривает ее румяна? — Мне было крайне интересно, что вы наденете. Именно такой я вас и запомнил по приему у Беллингемов. Это совершенно невинное замечание, сделанное скорее как комплимент, для молодой леди, находящейся на грани своих душевных и физических сил, стало всего лишь напоминанием, что она одета в платье двухлетней давности, и потому не было воспринято как восторженная похвала. — Ваша непогрешимая память подводит вас, милорд. Платье не совсем то же самое. Кружево на нем новое. На мгновение он опешил, но, будучи от природы довольно сообразительным, вскоре понял, в чем дело. — Я вовсе не о платье, Клара, — сказал он, несколько обиженный. — Просто еще один из ваших комплиментов. Они становятся столь же примечательными, как и ваша память. — Вас подвезти до церкви? — спросил он, проглатывая уже готовый слететь с языка резкий ответ, поскольку и у него нервы находились на пределе. — Нет, благодарю вас. Не хотелось бы ехать в одной карете с вашей подругой. — Мисс Мулдун захватит мама. — Я поеду с Максимилианом, — сказала она, а про себя добавила: «И к тому времени, как я доберусь туда, буду вся в синяках». — В моей карете будет пусто, ежели не считать меня самого… и никто вас не ущипнет, — добавил он, пытаясь выманить у нее улыбку. Она на уговоры не поддалась. — Что ж, раз уж вы в столь щедром настроении, не будете ли столь любезны захватить с собой еще одну парочку бедных родственников, мисс Джорджиану с мисс Гертрудой. — С превеликим удовольствием, — согласился он, все еще сохраняя самообладание, но уже с большим трудом. Кивнув, Клара проскользнула мимо него. Аллингкот стоял, глядя ей вслед сердито сверкавшими глазами. Времени на то, чтоб выпить вина, у Клары не осталось. Гости уже рассаживались по каретам, которые тут же отправлялись и, отвезя одних пассажиров, немедленно возвращались за новыми. Мэгги, с выражением явного любопытства на лице, поймав Клару, взволнованно прошептала: — Расскажи мне, что произошло ночью. — Немного повздорили с мисс Мулдун. Она заболела или просто хотела, чтоб мы в это поверили. — О, Клара, пока она была со мной в комнате, болтала без умолку! Что же все-таки заставило Бенджи буквально воспылать гневом? Он определенно с ней не разговаривает, а ведь последние пару лет она веревки из него вила. Из-за обычного притворства он бы не обвинял ее в «бесстыжем поведении» и не говорил, что она «заслуживает публичной порки». Это его собственные слова. Однако, что собственно она натворила, он рассказать не пожелал. Она что, сбежала с Муром? В этом дело? — Нет, разумеется, нет. Она не выходила из своей комнаты. — В таком случае она впустила его в окно! Вот в чем дело! Ну и распутная же девица! Подожди, я сбегаю рассказать мама. — Нет, ты все неправильно поняла. Все было не так, то есть не связано с Муром… точнее, напрямую не связано. — А ну-ка выкладывай, Клара. Бен в бешенстве лишь потому, что она прикинулась больной? Да она всегда притворяется. Что она натворила? Реальные события были отвратительны, но предположения оказались настолько хуже, что Кларе пришлось приоткрыть завесу правды. Щеки Мэгги запылали. — Потаскуха! — в ярости воскликнула она. — Жаль, что Бен не привел свое намерение в жизнь и не поколотил ее. Ей бы, между прочим, пошло только на пользу, распространись скандал по округе. Она вела себя отвратительно, но, Клара, честно говоря, ежели в результате у Бена открылись глаза, и он наконец-то понял, какая она на самом деле, это того стоило. В любом случае, никто не поверит ни единому ее слову. Ты же благоразумная и воспитанная, как никто другой. Все ее домыслы очевидная нелепость. — Я счастлива, что ты так думаешь, Мэгги. Для леди в моем… зависимом положении репутация крайне важна, — призналась она, с трудом подбирая правильные слова. — Никто не поверил бы в эту бессмыслицу, даже выскажи ее сам архиепископ Кентерберийский, не то что какая-то Нэл Мулдун. Бен глупейшим образом всегда обожал ее только за то, что она красива как куколка, и ему было жаль ее как бедненькую сиротку. И вот настал момент, когда она предстала перед ним в своем истинном свете. Уж лучше бы она сбежала с Джорджем Муром, на чем все бы и закончилось. Из них получилась бы отличная пара. Два мерзавца, чудовищно прекрасных с виду. — Я так поняла, что Мур не слишком-то привлекателен, — заметила Клара. — Непривлекателен? — уставилась на нее Мэгги. — О нет, это настоящий Адонис. Красив, как греческая статуя, и хитер, как грек. Они вообще хитры, нет? Я имела в виду Одиссея. Во всяком случае, Мур точно хитер и смертельно красив. — Но твой брат сказал… но теперь я припоминаю, что Нэл действительно утверждала, будто он красив. Правда, я не была уверена, что соглашусь с ее мнением. — Ах, Бенджи. Ему он не нравится. И большинству мужчин, кстати, тоже, по какой-то причине. Полагаю, из чувства ревности, так же, как все женщины недолюбливают Нэл, даже еще не поняв, что перед ними мегера. Мур высок, строен, черноволос, с божественной улыбкой, которая становится менее божественной, стоит вам узнать его получше. — Бен назвал его сальным котище, — сообщила Клара, озадаченная столь противоречивыми описаниями. — Он называет Мура котом из-за его привычки где-то затаиться и ждать, когда мимо пройдет какая-нибудь леди. На балу, например, он прячется за горшками с растениями, в церкви за колоннами, короче, везде находит, где притаиться. Опыта в наблюдениях ему не занимать. Как-то ночью на балу я и сама было в него влюбилась. Он отличный танцор, при этом хорош собой и высок. Его никак не отнесешь ко всем этим отвратительным коротышкам, снисходить к которым такие статные дамы, как я, не должны. Он сравнил мои глаза с коричневым бархатом, но стоило ему заявить, что глаза Нэл подобны голубому атласу, а глаза мисс Холиок зеленому шелку, и у нас у всех бесподобная кожа, сравнимая разве что с дамасской розой, мне стало казаться, что и красота его как-то поубавилась, и ростом он стал гораздо ниже. Интересно, не создает ли он нужное ему впечатление своими костюмами, не был ли он раньше торговцем тканей — ведь это правда, что все мы сшиты из куска материи. — Скорее уж, торговцем ветошью. — Стремящимся к шелкам и атласу. О, вот и мама. Мне пора. Клара приготовилась улыбнуться леди Аллингкот, но так этого и не сделала. Ее крайне удивило, что леди Аллингкот подошла одна. — А где мисс Мулдун?! — воскликнула она. — Разве она едет не с вами? — Был такой уговор, но она убедила взять ее с собой твоего кузена Ормонда, — сообщила Мэгги. — Если уж она выходит из дома, то предпочитает делать это с мужчиной, если может… а обычно может. — Мы не смогли отговорить ее, поскольку и не пытались, — лукаво добавила леди Аллингкот. На душе у Клары отлегло. Следующей была карета Максимилиана, и, слегка опасаясь нападок своего эскорта, она положила руку на его локоть. С ними ехал мистер Хаскет, родственник сэра Джеймса. Клара села рядом с ним. Так же, как Максу нравилось ощущать свою руку на женской плоти, точно так же ему не нравились публичные сцены с ним в главной роли. Так что во все время поездки никаких физических посяганий на нее не последовало, пока они не прибыли на место. И только при выходе из кареты она почувствовала легкий щипок, силу которого смягчили многочисленные юбки. Оглянувшись на Макса, она нахмурилась, а тот в ответ весело подмигнул. Поскольку ей необходимо было уехать из церкви в первой карете, Клара проскользнула на задний ряд. Места для гостей были уже наполовину заполнены, и она с интересом всех их рассмотрела и только потом перевела свой взор на вновь прибывавших. Ее мысли убежали далеко вперед. Как, спрашивала она себя, ей оказаться в первой карете, отправлявшейся в Брейнли? А вдруг она уже будет заполнена, или там окажутся незнакомые ей гости? Было бы лучше договориться заранее. Ее мог бы подвезти Герберт, но сегодня просить его ей не хотелось — у нее не было никакого желания оказаться в одной карете с Нэл Мулдун. Ей стоило принять предложение Аллингкота — она с удовольствием бы рассказала ему о предстоящей ей работе. Мысль эта оказалась столь приятной, что она принялась вспоминать каждое сказанное им сегодня слово, и слова эти грели ей душу. Припомнилось ей и ее естественное возмущение, когда ее назвали распутной женщиной, и то, как она отказалась переступить порог его комнаты. Он был само очарование с того самого момента, как три дня назад подошел к ней в золотой гостиной и увел на свой необитаемый остров. Три дня назад! Нет, это невозможно, чтобы они были знакомы с ним всего каких-то три дня. Дважды по три дня — у Беллингемов они тоже провели вместе те же три дня. С ним было очень легко общаться. Мэгги оказалась такой же. Она уже стала ей подругой, призывая к взаимному доверию. Так непохоже на скрытных Нэл Мулдун с ее Джорджем Муром. Странно, что Мэгги сказала: «красив, как греческая статуя» и «с божественной улыбкой». Мысленно сравнивая сального котище Бена с греческой статуей Мэгги, она пришла к выводу, что Мур, видимо, относился к тем симпатичным молодым людям, которым не хватает настоящей утонченности. Вероятно, он либо подмигивает, либо кокетливо улыбается, дабы возбудить к себе интерес со стороны прекрасного пола. Клара обратила внимание, что, когда Герберт Ормонд шел между рядами поближе к алтарю, под руку он держал пожилую даму в синем аляпистом наряде. Должно быть, в карете Герберта ехало четверо, решила Клара. Нэл, похоже, нашла себе нового сопровождающего и могла появиться в церкви с минуты на минуту. Однако прежде чем появилась Нэл, вошел Аллингкот с двумя серыми мышками: с Джорджианой на одной руке и Гертрудой на другой. Внимание Клары тут же переключилось. Она проследила, как Бен занял свое место на стороне невесты, рядом с Мэгги и своей матерью. Он наклонился и о чем-то с ней заговорил. Скорее всего, он не знал, что Нэл договорилась ехать с Гербертом. Клара все еще смотрела на него, когда он повернул голову и принялся осматривать скамейки позади себя. Ей пришла в голову глупейшая мысль, что он ищет ее, но взгляд его задержался на ней лишь на мгновение и двинулся дальше.