– Это отметка, что отоварку получил, – объясняли они. – Правильно! – закричали из очереди. – Рисуйте ваши знаки, чтобы по два раза не вставали. Учетчица цеха готовой продукции Долгошеева, решительная смекалистая женщина, прошла к грузовику без очереди и протянула руку. – Я для мужа хочу получить, – заявила она. – Ты куда лезешь! – закричали мужики. – Встань в очередь! – У меня дети маленькие, – огрызнулась Долгошеева. – Мне некогда в очереди стоять. – Какие дети! – завопили честные труженики. – У тебя рабочий день до часу! У тебя дети в детском садике, а ты без очереди прешь! Представитель «Общества исходного пути» не стал вдаваться в споры, нарисовал на гладкой руке учетчицы анх и подтолкнул ее к мужчине, выдающему сигареты. Через час в огромном грузовике не осталось ни пачки. Счастливчики, успевшие отовариться, разошлись по рабочим местам, а бедолаги, слишком поздно выбежавшие на площадь, остались у проходной. – Еще сигарет не подвезут? – спрашивали они щедрых парней из «Общества исходного пути». – На сегодня – все, – извиняющимся тоном объясняли они. – Ждите следующего завоза. Когда он будет? На той неделе ждите. – Ждите, ждите! – недовольно забурчал один из рабочих. – Хрен чего дождемся! Все уже, поди, потырили да поделили… – Чего, чего? – процедил сквозь зубы руководитель раздачи сигарет. – А ну, повтори: кто что стырил? Склочный мужичок быстро спрятался за спины заводчан и, оказавшись в относительной безопасности, продолжил мутить воду: – А что я не так сказал? Без учета же курево выдавали, без ведомости. Что хотят, то и творят! Совсем порядка в стране не стало. Двое боевиков хотели вытащить смутьяна из толпы, но парень с вышитым анхом остановил их: – Пусть тявкает! Нам на базу пора. – Дорогой товарищ! – Водитель грузовика не знал, как обращаться к захватившим его на трассе парням. – Один вопрос надо решить. Вы – на базу, а мне куда? – Домой поезжай. – Парень, руководивший раздачей сигарет, сунул водителю полтинник, сел в «Жигули» и уехал в сторону центра города. Наблюдавшие за раздачей сигарет милиционеры подошли к грузовику. – Заявление писать будешь? – спросили они у водителя. – Мое дело – баранку крутить, – ответил шофер. – Заявление пускай хозяин груза пишет, а я подпишусь. По указанию Большакова начальник БХСС связался с коллегами из Омска и выяснил, что никакого кооператива «Мотылек» в Омске нет и никогда не было. Адрес, по которому должны были доставить сигареты, оказался вымышленным. – Что делать будем? – спросил начальник городской милиции у прокурора. – Ничего, – ответил Воловский. – У нас нет потерпевшего. Как мы уголовное дело возбуждать будем? Водители грузовиков что говорят? А-а-а, им по пятьдесят рублей за каждый день вынужденного простоя заплатили? За такие деньги они бы месяц из леса нос не показывали… Леонид Васильевич, появится потерпевший – примем заявление, не появится – будем считать сигареты бесхозными. Пока в городе шла раздача сигарет, меня вызвал Малышев. – Видал? – бросил он на стол свежий выпуск «Сибирского вестника». – Что пишут? – Я повертел газету в руках, нашел отмеченную авторучкой заметку. – «Экстрасенсы – это вам не милиция!» Забавненько. Кто написал эту ересь, некая Андреева? Даю гарантию: «Андреева» – это псевдоним, за которым скрываются несколько авторов. Страхуются газетчики, не хотят на себя ответственность брать… О, классное место: «Известнейшая прорицательница Астара уверенно и точно подсказала сотрудникам милиции, где искать следы преступления». – Сегодня же отвези нож в прокуратуру, – велел Малышев. – Я больше с этой мошенницей дела иметь не хочу. – А как же Шмыголь, взаимодействие? – стараясь сохранить серьезное лицо, спросил я. – Иван Иванович в ярости. Он задал мне кучу нелицеприятных вопросов, на которые сам же и ответил. Ты почитай, почитай, что они про нас пишут! – «При виде жертвы даже у видавших виды оперативников пробежал мороз по коже». Николай Алексеевич, не хочу я этот бред читать. У меня по коже ничего не бегало. – Смысл статьи такой: мы, милиция, работать не умеем, а Астара только взглянула на окурок и сразу же сказала, где искать нож. Представляю, как теперь к ней народ ломанется. – У нее и без газеты клиентов было хоть отбавляй. После заметки Астара отсечет всю мелочь и станет работать только с крупными клиентами… Мне нож отдавать? – Вези его к Воловскому. Теперь настала очередь ему в дураках ходить, а с нас – хватит! Вечером ко мне заехал Гера. – Привет, друг мой! – обнял меня приятель. – С прошедшим днем рождения! Это мой подарок. Извини, что без упаковки, но так надежнее будет. Я заглянул в большую дерматиновую сумку и позвал Лизу. – Посмотри, что нам подарили! – Видеомагнитофон! – охнула супруга. – Из Москвы привез, – похвалился Гера. – Пошли к столу, – позвал я. – Как дела в Первопрестольной? – Месяц, месяц я проторчал на собраниях! То сходка патриотических сил, то слет трудового народа, то конференция российской интеллигенции. Месяц пустопорожней болтовни под общим названием «Куда мы идем и как жить дальше?». Видел в Москве интересного мужика – Жириновский, не слышали о таком? Шустрый малый. Главу московской интеллигенции прямо с трибуны тупоголовым идиотом назвал. Зал был в восторге. Жириновский говорит: «Выберите меня президентом, я наведу порядок в стране!» Веришь, я до слез смеялся. Представь, собрались триста болтунов на тусовку – кому, как не им, судьбы родины решать? – Гера, куда болтуны собрались, на «тусовку»? Это что значит? – Какие дремучие люди живут в Сибири! – засмеялся приятель. – Тусовка – это значит толпа. Короче, если бы сейчас у тебя собралось человек двадцать, то это была бы тусовка. – От слова «тасовать», как карты в колоде? – попытался понять происхождение слова я. – Типа того. Тусоваться – это значит быть на тусовке. Нынче немодно говорить: «Я бухал на дне рождения у Андрея Лаптева». По-современному надо сказать: «Был на тусовке у Андрона». – Каких ты слов нахватался в столице! Чем твое московское бдение закончилось? – Совещались у Баркашова. Слово за слово, разругались и послали друг друга одними и теми же словами, по одному и тому же адресу. Я больше с моими московскими собратьями дела иметь не хочу. Буду здесь, в Сибири, свои порядки устанавливать. Как тебе моя акция с сигаретами? – Блестяще! Ты теперь национальный герой. Прометей принес людям огонь, а ты одарил город сигаретами. – Знать бы, что за всем этим стоит. – В смысле? – не понял я. – Подходят ко мне в Москве два типа, у которых на лбу написано: «Мы – из КГБ». Наводку на грузовики они дали, а бесплатную раздачу я придумал… Ну, как я, пожалуй, что я. Они говорили, что сигареты надо раздать на площади перед обкомом партии, а я решил, что у заводов надежнее будет. С анхом классно получилось? Тысячи рук разрисовали, и все довольны. Мы выпили по первой, закусили. – Что еще интересного в Москве? – спросил я. – Все ждут, когда Ельцин свергнет Горбачева или когда военные придут к власти и посадят их обоих. Или когда американский посол вызовет к себе все Политбюро в полном составе и увезет в Америку на курсы повышения квалификации. «Буря, скоро грянет буря!» Ты в курсе, что с этого года Максима Горького изъяли из школьной программы? Сам лично слышал, как на одном совещании его назвали прислужником «кровавого сталинского режима». Вот так, был великий пролетарский писатель, бунтарь, буревестник революции, а стал прислужник и холуй. – Новые времена требуют новых героев. – Где их взять, этих «новых героев»? Если задуматься, то Ельцин ничем не лучше своих бывших дружков из ЦК КПСС. Он – взбунтовавшийся партократ, раскольник, отщепенец. Придет к власти – гайки закрутит, и все вернется на круги своя. А пока… Я вновь наполнил рюмки и провозгласил тост: – За мое здоровье! Гера залпом опрокинул в себя водку, зажевал заветревшейся в холодильнике колбасой. – Как ты, все еще охотишься за маньяком? Я рассказал Гере о последних событиях. Он внимательно выслушал меня и засомневался: – Как ты собрался его выманить? Маньяки – они люди непредсказуемые. В дверь позвонили. Гера бесшумно поднялся с места и встал за угол, так, чтобы его не было видно из коридора. «Кто это?» – показал он. Я пожал плечами и пошел открывать. – Андрей Николаевич, срочно на работу! – передал приказ Малышева дежурный милиционер. Я быстро собрался, позвал супругу закрыть за мной дверь. – Лиза, угощай гостя. Гера, будь как дома. Если я через час не приеду, то меня не ждите. В УВД, в кабинете Малышева, сидела незнакомая женщина лет сорока пяти. Перед ней на столе лежали три выпотрошенные сигаретки «Космос». – Расскажите все еще раз, – предложил ей начальник уголовного розыска.