- Так вот, товарищи! - докладчик с бородой испанского гранда, он же главный идеолог дискуссии, отставил опустошенный жадными глотками стакан куда-то вглубь кафедры. - Мне задали вопрос: каковы же масштабы предстоящих свершений? Отвечу вам как настоящий коммунист, то есть честно и прямо. Как вы уже все знаете, принятый в два года назад генеральный план развития СССР рассчитан на пятнадцать лет. Согласно ему в одном только сорок втором мы должны провести работы на сумму, превышающую по стоимости все существующие на сегодня фабрики и заводы в пять, а лучше шесть раз. Иначе говоря, в тридцать три раза больше, чем в прошлом году! Много это или мало? Героическая эпопея Магнитогорского завода* нынче на слуху у всех, поэтому я могу сказать просто - через двенадцать лет мы будем легко строить по двести сорок "Магниток" в год! И это, товарищи, лишь начало нашего пути к коммунизму! Ого, смело рубанул. Пяток крупных комбинатов в год - верю охотно, нормальный темп стартующей с низкого уровня страны. Десять, тем более двадцать - реально ценой энтузиазма и лишений, большевики пока еще горазды на подвиги, могут и вытянуть. Но двести сорок, это же абсолютно за гранью здравого смысла! Между тем зал взорвался бурными овациями. Издержки возраста - подросшие при советской власти парни и девчата наивны и смелы, верят большевикам, поэтому готовы хлопать любой чепухе о светлом будущем. Но куда смотрят старшие, отягощенные возрастом и пиджаками граждане? Прошли через революции, голод и войны - а ума не нажили? Никак не могут насторожиться, вдуматься в бредовую нелепость заявленных объемов? Неужели какие-то другие люди еще три года назад яростно громили леваков с высокой трибуны: "строить Днепрогес для нас тоже, что для мужика покупать граммофон вместо коровы"?** Переждав шквал аплодисментов, обладатель испанской бородки осыпал восторженную аудиторию новыми наглыми числами: - Сорок восемь Днепростроев! В сто пятьдесят раз больше автобусов, трамваев и автомобилей! Сто тридцать миллионов тонн нефти! Жилищное строительство вырастет в двадцать раз! Шестьдесят тысяч километров*** новых железных дорог, или сорок Турксибов! Все это только за один 1942-ой год! "Зовите санитаров!" - чуть было не выкрикнул я на весь зал. Интересно, из какого клауда горе-специалист высосал сей массив безумных данных? Ответа не пришлось ждать долго: - И что для этого нам нужно математически? Да всего лишь убыстряющийся темп роста промышленности, всего-то от двадцати процентов в год в начале, до двадцати семи к концу периода. Эта моя гипотеза в прошлом году принята в качестве рабочей в Комиссии Генерального Плана Советского Союза!**** Тут докладчик оторвался от бумажки и обвел аудиторию медленным многозначительным взглядом с левого края к правому. - Однако совсем недавно, оценив невиданные успехи нашей индустриализации, я решил ее пересмотреть. Полагаю, что уже к концу первого пятилетия темпы ежегодного прироста выйдут на пятьдесят процентов! Только так, товарищи, мы сможем догнать и обогнать капиталистические Соединенные штаты! Черт побери! Полгода назад, еще в Константинополе, мне попался экземпляр карллибкнеховской Die Rote Fahne, в котором немецкие коллеги большевиков до небес превозносили советские экономические успехи. Центровым доказательством шел отчет о неслыханном прогрессе - на целых пятьдесят семь процентов за два года первой пятилетки. Но только сейчас до меня дошло реальное значение названной цифры. Если оттолкнуться от "доказанного" коммунистами уровня, то... чисто математически докладчик совершенно прав! Берем тривиальную формулу сложных процентов, и вот оно, увеличение объемов, как раз выйдет что-то вроде тридцать трех раз за пятнадцать лет. Остается кинуть чуть побольше в значимые отрасли, поменьше в соцкульбыт, и попробуй, оспорь выкладки. "Однако есть нюансы" - пробормотал я про себя. Не зря мало что не наизусть заучены сохранившиеся в смартфоне "История экономики" Конотопа, "Мировая экономика" Булатова, вузовская "История государства и права России" и прочие образчики учебников 21-го века. Картина происходящего в стране с натужным хрустом извилин провернулась в моей голове; существовавшие досель в параллельных мирах детали наконец-то заняли положенные места, высветив тем самым суть грандиозного лукавства. Дикую процентовку роста большевики относят к "промышленному производству" в целом, но данные показывают исключительно по отдельным продуктам. За руку кремлевских ловкачей никто не ловит, так как для рынка такая логика в общем и целом верна; если чугун выплавлен - значит сковородка из него отлита, обработана и продана домохозяйке. Никому из зарубежных экономистов в голову не приходит, что ценный материал можно тупо извести на брак или отправить в отходы. Таким образом, графики на сталь, уголь, нефть - важные, но все же отдельные индикаторы низкого передела, будут лететь вверх по десять-пятнадцати процентов в год всю советскую историю. Близко не обещанные "двести сорок Магниток", но вроде как есть чем похвастаться... в теории. На практике же двукратное превышение уровня США по выплавке чугуна почему-то не спасло СССР от деградации, а потом - развала 80-х. Автомобили и трактора благодаря купленным за границей фабрикам дадут к 40-му году еще лучший результат. Кривая роста грациозно пробьет потолок на плакатах и только немногочисленные работники советского МИДа будут знать, что у соседей отраслевой процесс идет чуть не на порядок быстрее. Кроме того, к войне перелицованные американские модели 20-х устареют окончательно, вытягивать Красную армию из грязи придется полумиллиону Ленд-Лизовских Студебеккеров. А еще лет через двадцать коммунисты вновь потащат из-за морей и океанов технологии, станки и целые заводы для новой, накачанной брежневской нефтью модернизации. Удивительно? Да ни грамма! Ведь экономика сильно сложнее "угля и стали". Средний же прирост валового продукта в ходе советской индустриализации составит... четыре с половиной процента в год!***** Приличный, но далеко не выдающийся результат, если смотреть через призму истории прошлого и будущего. Примерно столько же получалось в США перед Первой мировой. Славное послевоенное тридцатилетие даст Франции стабильный пятипроцентный рост. Итальянское чудо начала 60-х покажет около шести процентов. Китай конца 80-х будет устойчиво держать результат между шестью и семью процентами. Южная Корея дотянется аж до восьми. Но безусловный рекордсмен - Япония, которой удастся в отдельные годы пробивать десятипроцентный барьер. Все эти страны обойдутся без красивых отчетных графиков выплавки чугуна. Не понадобятся пятилетки за четыре года и великие комсомольские стройки. У них не случится тотальной карточной системы, городских землянок и великого террора. Тем не менее, из индустриально-технологической гонки они выйдут победителями. Но кому нужно знание будущего? Я оглядел разогретый великими перспективами зал. - Сегодня проще разбить атом, чем предрассудки! И пошел проталкиваться к выходу. Вслед недобро зыркнула соседка, симпатичная стройняшка в перетянутой ремнями юнгштурмовке.****** "Чужак!" - презрительно блеснула звездочка над примятым козырьком ее фуражки. \\\*Пересказ фрагмента из книги Л. Сабсовича "Советский Союз через 15 лет. Гипотеза генерального плана построения социализма в СССР". Книга неоднократно и значительным тиражом издавалась в 1928/30 годах (в том числе на французском языке), активно продвигалось сторонниками сталинских планов ускоренного развития.\\\ \\\**Слова И.Сталина на апрельском пленуме ЦК 1927 года.\\\ \\\***В 1937 г. нефти добыли вместо 130 млн. т. - только 28 млн.т. Реальные темпы жилищного строительства не выросли, а упали с 22,6 млн.кв.м. в год до 17,2 млн.кв.м. Железных дорог построено с 1927 по 1940 год всего 30 тыс. км (рост с 76 до 106 тыс. км). То есть в среднем строилось немногим более 2 тыс. км. в год.\\\ \\\*****Сложно сказать, что и где было реально принято в 1928 году (цифры постоянно пересматривались), но И.В. Сталин на XVI съезде ВКП(б) объявил по развитию промышленности в 1928/29 - 124,3 %; 1929/30 - 132, 1930/31 - 147 %.\\\ \\\*****Прирост ВВП в течение 1928-40 гг., по оценке В. А. Мельянцева, составил около 4,6 % в год (по другим оценкам, от 3 % до 6,3 %).\\\ \\\******Юнгштурмовка ("тельмановка") - куртка или гимнастерка, как правило, цвета хаки, использовалась в качестве комсомольской формы. Название пошло от отрядов КПГ "Красный Юнгштурм". Инструкторы ОСОАВИАХИМа и члены КОП имели право носить ее со знаками различия.\\\ По дороге домой удалось поймать "попутку" - крестьянскую телегу, влекомую в нужном направлении чуть отъевшейся на свежей траве клячей. Всего двугривенный, и можно небрежно покусывать прошлогоднюю соломинку, да болтать ногами над медленно проплывающей под ними землей. Все же удивительное время. Диктатура пролетариата, репрессии ЧеКа, Соловки по малейшему подозрению. И в тот же самый момент практикуются публичные дискуссии по весьма острым вопросам государственного строительства. Третьего дня зацепил в самой "Правде" афишку на тему "Социалистический город будущего",* соблазнился посмотреть сразу и на организацию мероприятия, и в теме разобраться, что называется, из первых рук. Почему нет? Выходной, слава непрерывке,** выпал как по заказу, добраться на Волхонку, до Комакадемии ЦК, труд невеликий. Результат же вышел... сложный. Желающих слушать собралась тысяча, никак не меньше. В зал все не влезли, проходы забили как в трамвае. Не по разнарядке, сами пришли. Говорить, вернее задавать вопросы, никто не стеснялся, крыли такой правдой про реальный быт рабочих - белградский редактор РОВСовского "Военного вестника" за стенограмму не пожалел бы левой почки. Особенно интересно, что докладчики не прошли жесткого отбора, кто загодя записался - тому и место за кафедрой. Известных людей типа Щусева или Крупской сменяли едва ли не студенты. Поэтому на недостаток по-настоящему революционных предложений жаловаться не пришлось. Ультраурбанисты в своих фантазиях легко добрались до прообраза "Стальных пещер" Айзимова, то есть циклопических зданий километрового диаметра сразу на миллион жителей каждое. Их антагонисты, напротив, упирали на идею города-сада, являвшего собой конгломерат небольших частных домиков, разбросанных "в живописном беспорядке" вдоль железнодорожных магистралей. Но тон, без сомнения, задавали соцреалисты, которые весьма аккуратно вывели из потребностей индустриального производства концепцию соцгорода, или супер-общежития. Фабрика-кухня, механическая прачечная, кинозал, библиотека, детсад - все общее, вернее сказать, доступно в виде сервисов. Таким образом экономия, по сравнению с обычными многоквартирными домами, выходила немалая. Стройматериалы, площадь, обслуживающий персонал, пищевые продукты, электроэнергия, буквально все, вплоть до детских игрушек, получалось дешевле, больше, качественнее. А еще - полностью в русле коммунистической идеологии. Почему реальный СССР в известной мне истории не пошел таким очевидным путем? Что помешало? Перед загадкой безнадежно пасовали логика, послезнание и прорва прочитанных учебников. "Подошла бы мне для жизни идея соцгорода?" - спросил я сам себя. И тут же ответил: "Да, безусловно!". Комнатка в приличной общаге в бесконечное количество раз удобнее приютившего нас с Александрой и Яковом сарая, который, кстати, по местным понятиям настоящий класс-люкс. Надо сказать, первое знакомство с арендованным Блюмкиным флигелем оставило в моем сознании неизгладимое впечатление: в Европе так живут только нищие. ... Все про все - тесная комнаткой квадратов на двенадцать. Потолок домиком, у стен впору пригибать голову, зато к середине, неожиданно высоко, селедочным хребтом торчала беленая известью балка. Едва дотянуться до керосинки, свисающей с "того самого" суицидального крюка. Засаленные шторки, напяленные на туго натянутые крест-накрест веревки, растаскивали невеликое пространство на четыре закутка. В каждом, как бы в подтверждение нерушимости однажды заведенного порядка, свой стиль и оттенок грязи на стенах. Слева от входа - бок печки, покрытый над топкой жирным слоем сажи. Высыпавшаяся из поддувала зола перемешана с гнилушками - остатками дров. У низкого окна напротив - покосившийся комодик, из-под которого, будто наблюдая, торчала калоша. Ее тупой, покрытый засохшей бурой слякотью нос просил угощения в виде доброго пинка... Человек не лошадь, не к такому приспособится, тем более после соловецких "университетов". Было бы желание - можно и землянку обставить по всем канонам социалистического комфорта. Добавить узких панцирных кроватей с никелированными шарами на высоких спинках, новеньких, с капельками смолы табуретов, ополовиненный в революции комплект барских тарелок розового кузнецовского фарфора и ворох нужной в хозяйстве рухляди. Главное - не забыть на видном месте выставить в ряд от малого до великого семь морщинистых гипсовых слоников. Быт частнособственнического хозяйства по меркам будущего невероятно суров. Каждое утро начиналось с яростного шипения пламени - Александра добывала завтрак. Мешкотный процесс. Сперва нужно долить в латунный бачок примуса керосина из жестяного бидона. Затем подергать рукоятку убогого насоса - системе нужно давление. В чашечку под чугунной головкой испарителя плеснуть немного топлива и поджечь его. Спустя несколько минут, после должного разогрева, открутить иголку форсунки-жиклера, пуская в горелку керосиновые пары. Далее можно ставить на факел синего огня кастрюлю с водой под кашу. За ней чайник. А еще чуть погодя сковородку - пожарить несколько яиц, желательно с колбасой и хлебом, заготовить "мужикам-кормильцам" обеденный перекус. Хочешь, не хочешь, а час уходит. Поэтому встает наша "хозяюшка" аж в четыре утра - нам с Яковом нужно поспеть к восьми в Москву, на работу. Днем ей отдыхать некогда. В СССР нет и еще лет сорок не будет стиральных машин, холодильников, микроволновок, полуфабрикатов, пылесосов, электрочайников и еще целой кучи привычных в 21-ом веке мелочей. Даже водопровода, и того нет. Поэтому Саше нужно принести с колодца воды, ведра три-четыре минимум. Постирать в деревянном корыте, выполоскать, развесить сушить, а потом погладить наши вещи. Приготовить сытный обедоужин - мясной или куриный суп, картошку, если есть время и керосин - разварить до съедобного состояния каменную американскую фасоль. Сходить в магазин за мелочами - нитки, иголки, соль, в хозяйстве все время что-то требуется. Прибраться, полы подмести, пыль протереть. Штопка-починка - вещи из натуральных волокон непрерывно рвутся. В итоге день пролетает как не бывало. Ох, не зря хитрый Блюмкин так охотно кооптировал девушку в коллектив - идейная, а значит бесплатная кухарка куда удобнее наемной. Справиться без нее с бытом возможно разве что в теории. "Пошел бы я в столовую вместо завтрака с примуса? Отдал бы вещи на стиральную фабрику? Доверил бы мытье полов горничной?" - всплыла в сознании серия новых вопросов. Риторических, без сомнения: прошлый европейский год я именно так и делал. Жил в арендованных апартаментах, питался в кафешках и ресторанчиках, сдавал одежду в прачечную, чинил обувь в мастерской, заказывал уборку... и прочие услуги. Воображение услужливо отрисовало образ раскинувшейся по простыням Марты, да так отчетливо, что верно, это стало заметно со стороны. Торопливо пробормотал, снимая наваждение: - Все придумано до нас. Идеологи соцгородов не новаторы, а плагиаторы! Хотя в трудно спорить - для лапотной России подобные идеи - серьезный, можно сказать эпохальный прорыв. Попытка силком, через колено, протащить массы в новую историческую формацию. В которой забитая мужем домохозяйка внезапно натягивает кружевные перчатки, фельдекосовые*** чулки, душится селективной парфюмерией и садится на скамеечку в парке листать томик с пьесами Теннесси, повествующими о конфликте духовного и плотского начал. А если откинуть горячечные мечты - идет работать машинисткой в контору заводоуправления, а то и прямо встает к токарно-винторезному станку. Цинично, грубо, - да профит того стоит; без малого удвоение количества рабочих рук с одного и того же жилфонда. Совсем не мелочь для страны, если к заводу на десять тысяч рабочих мест понадобится пристроить не десять тысяч квартир, а всего пять. Минусы же пустяковые и преодолимые - перевоспитать взращенного на традициях домостроя крестьянина. Не вышло. Реальные большевики напрочь отказались использовать бонусы своей же религии. То есть вместо адаптированных под соцгорода кластеров принялись строить самые тривиальные отдельные квартиры, точно такие же, как при проклятом царизме. Мучились, уплотняли, пилили перегородками пяти-шестикомнатные хоромы под идиотские коммуналки, но на уровне проектов не меняли ровным счетом ничего. С тех времен и замерли вдоль широких и светлых московских проспектов "окрашенные нежным светом утра" сталинки. Наглядный результат прямо перед глазами - слева и справа косогор вдоль дороги изрыт сотнями землянок. Поселение грабарей, очевидно, тут и там разбросаны сарайчики для лошадки-кормилицы, запаркованы похожие на короткие гробы телеги - основная движущая сила любой великой советской стройки. Неожиданное понимание ударило организм одновременно с попавшей под колесо кочкой: "Бл...ть! Да это же натуральная "ошибка выживших"! Взять хоть легендарный "Дом на набережной".**** Он такой в стране не один. Чуть не в каждом советском городке возводят похожие элитные кварталы. Естественно, исключительно своим: партийным деятелям, чекистам, командирам РККА, на крайний случай, для показухи и пропаганды - случайным везунчикам из передовиков производства. Тут просто-напросто нет ни малейшей нужды экономить! Всем им положены апартаменты господские, с огромными светлыми холлами, высокими расписными потолками, немецкими или британскими лифтами. Обязательно предусмотрен второй, черный вход со стороны кухни - прислуге положенно приходить с утра пораньше, не будить же из-за этого сладко почивающих совбуров? О кухарках, дворниках, сантехниках и поломойках, впрочем, неплохо заботятся; предусмотрительно закладывают в проект отдельные этажи или секции под клетушки-коммуналки. Спасибо Василию Шульгину, я знаю как это называется: "все, как было, только хуже". Остальным, как и положено при старом добром феодализме, полагаются землянки и бараки.***** Концлагерь-лайт. Предельно рациональный и экономичный способ содержания и контроля рабочей силы. Убийственный быт средневековой общины с под портретом вождя мирового пролетариата в красном углу. Пролетарии от передовой идеи соцгородов не отказались; напротив, совбуры спустили все доступные ресурсы на свои хотелки. К счастью, после смерти "кремлевского горца" вожди малость опомнились, взялись за жилищную программу не изобретением новых лозунгов, а реальным делом. Но время обособленных домохозяек уже миновало, в моду все больше входили холодильники, стиралки и прочие пылесосы. Советские городах приросли огромными районами хрущевок, а позже и брежневок. От прошлого "выжили" одни только господские кварталы. Квартиры в них недурны даже по меркам 21-го века, славная эпоха высоких потолков и широких парадных всегда в цене. Да только стоит ли этим гордиться? \\\*Публичное обсуждение идей Л. Сабсовича проходило по инициативе Комакадемии ЦК ВКП(б) шесть раз с октября 1929 по май 1930. Процесс сопровождался многочисленными публикациями в печати, стенограммы выступлений публиковались отдельными сборниками.\\\ \\\**С осени 1929 по декабрь 1931 года действовал революционный календарь - "непрерывка". Все рабочие разделялись на пять групп (жёлтую, розовую, красную, фиолетовую, зелёную). Каждый "цвет" имел отдельный от других выходной день раз в неделю.\\\ \\\***Фильдекос -- (фр. fil волокно, нитка, и d'Ecosse шотландский). Особого рода бумажные нитки и ткань из них.\\\ \\\****Официальное наименование -- "Дом правительства". В квартирах (всего 505 в 24 подъездах) были дубовый паркет, художественная роспись на потолках. На первом и втором этажах располагались коммуналки для обслуживающего персонала.\\\ \\\*****В период индустриализации такой тип жилья составлял 80-90% жилого фонда. Например по данным вышедшей в 2001 году книги "Московское метро" Д. Нойтатца к концу 1932 г. для Метростроя выстроили 50 бараков на 5352 рабочих (без разделения на комнаты), три квартиры и шесть бараков с 84 комнатами для ИТР. В постройке - еще 32 рабочих барака, 128 квартир для ИТР и 8 семейных бараков на 156 комнат.\\\ ... Александру я заприметил еще с дороги. Извечный женский рядок у перил недавно подновленного крыльца экспрессивно, но неразборчиво мыл кому-то кости. Страшная сила, если разобраться: полудюжина тихих домохозяек способна любому противнику отравить душу, а то и само тело. Хорошо одно - меня с Блюмкиным не трогают. Кроме прочих достоинств, Саша проявила себя как хороший PR-менеджер, то есть не просто стала своей в местном серпентарии, но умудрилась как-то складно и непротиворечиво растолковать любопытным соседям детали наших тройственных отношений. Хотя возможно иное. Полуголодное существование в тесноте общих бараков живо отбивает иллюзии. Не до высокой морали, когда сосед или соседка развлекается любовью рядом, рукой достать за легкой занавеской. Прилюдный промискуитет распространен как общие вши. Зато по руке, протянутой к чужому куску хлеба, без колебаний бьют топором. То есть местным сплетницам попросту неинтересны тонкости социально-половой жизни нашей тихой МЖМ коммуны. Толи дело посудачить: "а что у них сегодня на обед?". Однако по-свойски обсудить на проходе - дело святое: - Шурка, гляди-ко, твой нарисовался! - выкрикнула одна из женщин. Головы повернулись в мою сторону как по команде "равняйсь!". Разговоры притихли. - И че мы седня так рано? - сдула нажеванную шелуху с толстых губ жена слесаря с бывшего "Дукса". - Уволили поди-ка! - радостно подхватил мысль стоящая рядом подруга.