— Да! — Какое? Кто вам привиделся? — Я сама. — А! — воскликнул Пуаро и ласково спросил: — Вам причинили боль? — Огромную. Вы знаете, когда возвращаешься в прошлое… Отдавшись своим мыслям, она на время умолкла и потом продолжила: — Вообразите себе мое детство! Вы, конечно, не сможете, потому что вы не англичанин… — Я все же попробую, — сказал Пуаро. — У вас было очень… очень английское детство? — Более английское, чем вы думаете. Сельская местность, большой старый дом, лошади, собаки, прогулки под дождем, горящие дрова в камине, садовые яблоки, нехватка денег, дешевенькие платья, запущенный сад… — И вам захотелось вернуться в прошлое? Она покачала головой. — В прошлое не вернешься. Никогда! Но, если бы это было возможно, мне бы хотелось избрать другой жизненный путь. — Меня удивляют ваши слова, — сказал Пуаро. — Меня тоже, — ответила она. Они вместе засмеялись. — Во время моей молодости, — начал рассказывать Пуаро, — такие далекие времена — существовала забавная игра. Вас спрашивали: «Если бы вы были не вы, кем бы вы хотели быть?» Ответ писали в дамские альбомы, обтянутые красивой синей кожей с золотым обрезом. Ответить на этот вопрос бывало так непросто! — Не сомневаюсь, — согласилась Розамунда. — Нельзя же захотеть превратиться в диктатора или принцессу королевской крови. А друзей знаешь слишком хорошо! Помнится, я однажды познакомилась с очаровательной парой. Они производили впечатление, что продолжают нежно любить друг друга даже после долгих лет брака. Каждый из них окружал другого непрестанным вниманием, и я позавидовала счастливой участи этой женщины. Если бы это оказалось возможным, я с большой радостью поменялась бы с нею местами. Позже я узнала, что вот уже одиннадцать лет, как эти двое, оставаясь наедине, не говорят друг другу ни единого слова. Она вновь засмеялась и заключила: — Мораль этой истории: никому не завидуйте! Немного помолчав, Пуаро сказал: — И все же, мадемуазель, у вас должно быть много завистников. — Разумеется, — ответила Розамунда. Подумав, она добавила с иронической улыбкой: — Конечно, я из числа преуспевающих женщин. Моя работа дает мне моральное — творческое — удовлетворение, и одновременно приносит мне все финансовые блага. Я зарабатываю много денег, я не уродлива и мне есть, что сказать… Помолчав несколько секунд, она еще шире улыбнулась и закончила: — Зато у меня нет мужа! В этом плане я потерпела фиаско… — Если вы не вышли замуж, то лишь потому, что мужчины не умеют выражать словами свои чувства, — галантно заметил Пуаро. — Вы остались незамужней, не будучи к тому вынужденной, а по собственному выбору. — Вот вы мне это говорите, а сами, в глубине души, думаете, что женщина может быть счастлива, только если у нее есть муж и дети. — Обзавестись мужем и детьми — это общий удел всех женщин, — с живостью возразил Пуаро, — тогда как добиться славы и достичь высокого социального положения доступно лишь одной женщине из ста, даже из тысячи! Розамунда сделала гримаску. — Тем не менее, я всего лишь невезучая старая дева! И сейчас меня это угнетает. Я была бы намного счастливее, живя на гроши с неотесанным мужем и сворой детей, путающихся у меня под ногами! Вы со мной согласны? Пуаро поклонился: — Если это ваше мнение, то оно и мое. Она расхохоталась, и хорошее настроение вернулось к ней. — Как бы то ни было, месье Пуаро, — сказала она, закуривая сигарету, — вы умеете разговаривать с женщинами. Я чувствую себя теперь полностью расположенной защищать — даже от вас, если пожелаете, — позицию работающей женщины. Если задуматься, то вы правы! Мне повезло… и я это хорошо знаю! — Значит, на нашем прекрасном пляже все обстоит отлично? — Да! Пуаро достал из портсигара одну из своих любимых тоненьких сигарет, закурил и, следя глазами за завитками дыма, спросил: — Если я хорошо понял, мистер… нет, капитан Маршалл — ваш старый знакомый? Она взглянула на него в изумлении. — Откуда вы это знаете? Вам Кен сказал? Пуаро покачал головой. — Мне никто ничего не говорил. Не забывайте, что я детектив. Этот вывод напрашивался сам собой. — Я не понимаю вас. — Подумайте, и все поймете! Руки маленького детектива задвигались в красноречивых жестах. — Подумайте! Вот уж неделя, как я вижу вас здесь веселой, беззаботной, радующейся жизни. Сегодня же, ни с того, ни с сего вы вдруг пускаетесь в разговоры о привидениях и о добром старом времени! Что произошло? Новых постояльцев в отеле не прибавилось за исключением капитана Маршалла, приехавшего вчера с женой и дочерью. И ваше настроение немедленно меняется на глазах. Что ж здесь неясного? — Вы правы, — призналась Розамунда Дарнли. — Мы с Кеннетом Маршаллом, можно сказать, вместе воспитывались. Наши родители были соседями, и Кеннет всегда очень хорошо ко мне относился. Разумеется, не без оттенка снисходительности — ведь он был на четыре года старше меня. Я его очень давно потеряла из вида. По меньшей мере, пятнадцать лет назад… — Да, это действительно давно, — согласился Пуаро. Они помолчали, затем Пуаро спросил: — Он симпатичный человек? — Кен очарователен, — немедленно ответила Розамунда с большой теплотой в голосе. — Он один из лучших людей, которых я знаю. Очень спокойный, очень сдержанный. Его можно упрекнуть только в одном: он вступает в немыслимые браки! — Вот как? — Когда речь заходит о женщине, — продолжала Розамунда, — Кеннет утрачивает способность думать! Вы помните дело Мартингдейлов? Пуаро поморщил брови. — Мартингдейлов?… Это не та история с отравлением мышьяком? — Та самая. Это случилось семнадцать или восемнадцать лет назад. Жену обвинили в убийстве мужа… — Но ее оправдали, доказав, что она и не помышляла его отравлять? — Совершенно верно… Ну так вот, после оправдательного приговора, Кен женился на ней. Представляете себе, что он сделал? — Хорошо, а если она была невиновна? Розамунда Дарнли досадливо взмахнула рукой. — Она была невиновна. Во всяком случае, так думали… Так что же, мало на свете женщин, чтобы жениться на той, которую еще недавно обвинили в убийстве? Пуаро не ответил. Он знал, что ему достаточно хранить молчание, чтобы Розамунда Дарнли продолжила свой рассказ. Что она и сделала. — Конечно, — сказала она, — он был тогда очень молод — ему только что исполнился двадцать один год — и очень влюблен в нее. Она умерла через год после их замужества, родив Линду. Я думаю, что это причинило ему большое горе. Потом он стал кутить, но недолго. Наверное, искал забвения… Немного помолчав, она продолжала: — А потом появилась Арлена Стюарт. В ту пору она играла в ревю, и из-за нее лорд Кардингтон начал бракоразводный процесс. Он был страшно увлечен ею, и все думали, что они поженятся, как только это станет возможным. Лорд Кардингтон развелся, но брака не последовало. Она подала на него в суд за нарушение брачного обещания, разыгрался скандал… и, в конце концов, явился этот дурачок Кен и женился на ней! Ну, не глупо ли? — Да, это безумный поступок, — мягко произнес Пуаро. — Однако у капитана есть оправдание: она очень красива. — Никто не утверждает обратного. Я полагаю, что сэр Роджер Эрскин придерживался того же мнения. После его смерти, согласно составленному им завещанию, она получила все его состояние. Поднялся страшный скандал. Я думала, что это откроет Кену глаза, однако ошиблась. Сама я в ту пору уже очень давно с ним не виделась, но мне сказали, что он отнесся к этой истории совершенно спокойно! Хотела бы я знать, почему? Надо полагать, что по отношению к ней он находится в полном ослеплении… — Может быть, есть и другие причины? — Гордость? Что бы ни случилось, не опускать головы?… Возможно. По правде говоря, я не знаю, что он думает о ней, не знаю, любит ли он ее… И никто этого не знает!