Волки не остановились. Капитан бросил Серова на пол и передёрнул затвор штурмовой винтовки. Шариков начинал терять сознание. Он даже не мог извернуться должным образом, чтобы прижать лапу к ране. Жизненные соки стремительно покидали молодое собачье тело. Волки заполнили всё свободное пространство кухни перед ментами. С клыков капала слюна. Волки рычали, таращились красными от ярости глазами на представителей ненавистного закона. Их коллективный рык спугнул бы всю администрацию Зверска, включая грозного комиссара Лосева. Кто вооружен, а кто нет — разбираться было некогда. Они же, блин. представились — полиция Зверска. Коготь Когтина дрогнул на курке, и пуля прилетела одному из волчар прямо в оскаливашуюся морду. После первого выстрела, Хрюн вскинул автомат и нажал на спуск — РАТАТАТАТАТАТАТАТАТА!!!! ВЯК-ВЯК-ВЯК-ВЯК — посыпались гильзы под ноги мусорам. Повалились на пол серые тела; истекая кровью, скуля и предсмертно дергая немытыми хвостами, размазывая красную густую жидкость по грязному паркету. Серов: МРАЗИ, ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ?! ЧТО ВЫ, СУКИ! РЕБЯТА! РЕБЯТА, *БАНА РОТ, ПАРНИ!!!!!!!! ААААААААААГРХ!!!! Когтин попытался смахнуть кровь и мозги с лица: Ёб*ный в рот! На хрена ты стреляешь очередью в маленькой комнатушке?! Да ты бы нас всех тут положил! (он подошёл к одному из ещё живых волков, направил ствол и нажал на спуск — БАХ; волчара затих) Серов: БРАТЬЯ! БРАТЬЯ, СТОЙ, СТОЙ, СУКА! Когтин: Капитан, заткни ему чем-нибудь пасть. Будем выбираться. (он добил ещё одного — БАХ) Лейтенант? Шариков: М-м-м… Когтин: Ты как? Шариков нервно хохотнул, вложив в эту испуганную усмешку всю оставшуюся у него энергию: Ну… такое. Эта маленькая кухня с белыми стенами стала красной. В этой маленькой кухне помещалось шесть с половиной трупов и один арестованный. Ещё один — располагался в прихожей. Хрюн подошёл и, сочувственно вздохнув, прикрыв мёртвому шакалу глаза. Серов кричал и вырывался, когда капитан выводил его из квартиры: П*ДОРАСЫ! П*ДОРАСЫ, МУСОРА, П*ДОРАСЫ!!! МУ-СО-РА-ПИ-ДО-РА-СЫ!!! Природа-Мать, как много крови, как же её много… — не унимался встревоженный разум молодого лейтенанта, — Да уж… побратались мы с волками. Одной крови стали, к одному богу на небо отправимся. Когтин, тем временем, поднял его и взвалил на плечо. Несколько бойцов, поднявшихся на подмогу, организовали достойное сопровождение. На выходе из квартиры Хрюн ударил арестованного головой о дверной проем, тот заскулил, рассудок его помутился. Испуганные соседи заглядывали за плечи ментам, но подойти ближе не решались. Когтин понимал, что на них, возможно, смотрят жёны и дети тех, кого они порешили минуту назад. Когтин: Давай, парень. Больше эти шкуры к нам не сунутся. (Шариков застонал, когда майор ускорил шаг) Больно? Прости, дружище, прости. Терпи, всё будет хорошо. Шариков: Босс, почему бронежилеты… Когтин старался не терять контроль и, болтая с лейтенантом, попутно оценивал обстановку. Чтобы не сойти с ума от страха, он считал каждую ступеньку этой адской лестницы: Да, давай поговорим потом, малой. Мы тут в неплохую переделку попали. Возможно, ещё не всё кончилось. Они были на втором этаже, когда услышали вопли женщин и плач детей. Те, видимо, вошли в кровавую квартиру и увидели гору трупов. Лейтенант Шариков потерял сознание в первый раз, когда его вынесли на свежий воздух. Вернее, будет сказать — не потерял, а впервые за всю жизнь, обрёл его, перенесясь в некое другое пространство. Звуки, запахи и вкусы смешались в одно мягкое чувство, окутавшее его в тот момент. Молодой лейтенант и сам стал этим чувством, не в силах теперь вспомнить даже собственное имя. Он ненадолго пришёл в себя в карете скорой помощи и решил поболтать с врачом. Нечто важное хотел спросить он у него про вводимую в его вену жидкость. Но затем Шариков вспомнил, что мелкий волчонок прошил его бочину старым револьвером. Вспомнил. Затем почти сразу провалился в чёрную надежную спокойную пустоту. И понял, что, похоже, умер… Эпизод 3. Дело майора Когтина. Глава 11 Комиссар Лосев должен был быть собран и методичен теперь. Его бойцы натворили дел. Шесть трупов — это тебе не шутки. Нужно было разобраться с этим. Лосев: Сначала, майор, объясни, по какой причине вы устроили там массовый расстрел. Когтин никогда не смотрел на комиссара без приказа; отчитываясь перед руководством, он всегда садился перпендикулярно рабочему столу Лосева и буравил взглядом пустую холодную синюю стену перед собой: Волки были вооружены. Мы защищали свои жизни и жизнь подозреваемого. Лосев: Предупредительный, майор? Когтин: Пред… (он задумался) Да. Лосев: Майор, вы сделали предупредительный выстрел, как велит регламент? Когтин: Комиссар, они убили одного из бойцов спецназа. Капитан Хрюн подтвердит вам: если бы не наша реакция — мы легли бы рядом с лейтенантом и тем бойцом… Лосев сделал глубокий вдох, задержал воздух, медленно выдохнул: Ладно. Волчары — есть волчары. По одному-двум никто бы плакать не стал. Но шестеро — уже много. Плюс — один из них ребёнок. Волки, конечно, те еще отбросы, но это не значит, что можно валить их без разбора в их собственных домах. Как бы это не повлияло на престиж комиссариата… Полиция устраивает перестрелки в жилых кварталах… Когтин: Комиссар, там и в самом деле… Лосев: Не трать на меня энергию, прибереги её для подозреваемого. Я всё понимаю. В конце концов, я сам развязал тебе лапы. Самое главное для нас теперь — выглядеть компетентными. Вы задержали подозреваемого в убийстве четырёх девушек. Убили его банду — вооружённых подонков, которые хотели вам помешать. Стреляли ПОСЛЕ ПРЕДУПРЕДИТЕЛЬНОГО ВЫСТРЕЛА. Убит наш сотрудник, другой — ранен, при смерти в реанимации! Так что не поддавайся на манипуляции, ни с кем ничего не обсуждай. Ты действовал по инструкции. Думай лучше о той работе, которая тебе предстоит с подозреваемым. Когтин: Да, комиссар… Лосев помахал бионической лапой перед носом Когтина: О деле думай, сынок, понял? Этот п*дорас должен дать чистосердечное признание, если данный термин, вообще, применим к такой бессердечной мрази, как он. Когтин нехотя хохотнул: Я понял, комиссар. Лосев: Как он сейчас? Когтин: Посадили в отдельную камеру подальше от остальных. Звери из общих камер грозились порвать его. Лосев задумчиво уставился в одну точку: Да, может это было бы и к лучшему. (Затем перевёл взгляд на Когтина) Будем надеяться, что лейтенант оклемается, но пока что — твоим напарником будет капитан Хрюн. Он поможет тебе с допросом подозреваемого. Когтин: Вас понял. Лосев наклонился к детективу и заговорил тише: Майор. Он должен остаться целым. (Когтин опешил от услышанного, но комиссар тут же добавил) Так что не трогайте открытые места. В полицейском институте Когтина учили: первое правило допроса подозреваемого — предоставь субъекту выбор. Выбор — ситуация с ограниченным количеством исходов, каждый из которых предоставлен допросчиком и выгоден в первую очередь ему самому; рекомендуется использовать предложенные подозреваемому варианты так, чтобы неформальный искренний разговор являлся наилучшим вариантом из всех предложенных. Когтин принёс Серову суп с пауками и внимательно смотрел, как голодный зверь уплетает его, закусывая куском серого хлеба. Из мусорских лап баланду принимать было стыдно; тем более после того, как они расстреляли его пасынка и соседей. Но от голодной бессонной ночи начинала съезжать крыша, а этого Серов очень не хотел. В конце концов, ясный ум — единственное, что у него теперь осталось. Всё остальное забрали эти… мусора. Волчара понимал, что кормят его неспроста. Он всё же отчаянно надеялся, что его отпустят, но каждый раз напоминал себе о том, что у ментов лапы по локоть в крови после той перестрелки на кухне. Они убили его соседей, его ребёнка; значит — убьют и его самого. Убьют и не поморщатся, суки эти. Мусора — ублюдки. Мусора — подонки. Мусорам не верь. Не верь, Серов, не верь, что бы они тебе не говорили. На стену покажут и скажут — белая. Нет, это тебя глаза обманывают, стена не белая точно, коль так говорят мусора. Серов: Я, начальник, догадываюсь, что вы тут задумали, но со мной это не вариант. Не собираюсь я из-за вас долбо*бов брать на себя вину за то, чего не делал. Когтин опустил глаза на материалы дела: Неплохой метод защиты. По-твоему, у нас ничего против тебя нет? Конечно, у них, блин, ничего не было. Когтин старался не думать о том, чем он занимается сейчас. Но это явно имело мало общего с тем, чему его учили в полицейском институте.