— Ясно, — кивнула Шув. — Я буду паинькой. — Если хочешь жить, конечно же, — пожал я плечами и затушил бычок об ближайший камень. Идём к переправе Харона. — А здесь сильно опасно? — спросила Шув. — Для живых, — ответил я ей. — Им здесь не рады. — А зачем ты тогда сюда вообще полез? — продолжила она задавать вопросы. — Затем, что хотел вернуть тех, кого потерял, — ответил я. — Но узнал, что это невозможно. Веди себя тихо. — Тогда что тебя вынуждает спускаться сюда? — не отставала Шув. — Эх… — я огляделся по сторонам, но не увидел явных опасностей. — Я могу облегчить участь душ этих людей. И облегчу. — И как ты… — начала Шув. — Достаточно, — прервал я её. — Мы почти дошли до переправы. На переправе было не особо многолюдно, что-то около тридцати-сорока душ. Одеты, как всегда, очень разношёрстно, кто-то в самодельной броне из резины и металла, а кто-то вообще в прикиде ценителей кожи и меха. — Чего это они? — невежливо ткнула Шув в группу последних. Лица с простыми татуировками, представляющими собой какие-то линии и, иногда, имитации силуэтов животных. — Похоже, будто очень давние архаики, — пожал я плечами. Кто вообще сказал, что аномалии должны выдёргивать существ из недавнего прошлого или не такого уж далёкого будущего? Мы уже на практике удостоверились, что время в параллельных мирах идёт по-разному, поэтому я совсем не удивлюсь, если в наш несчастный край перенесло какую-нибудь стоянку первобытных людей. — Очень давние кто? — не поняла Шув. — Первобытные, — пояснил я. — Возможно. Решаю, что надо пообщаться с альтернативными предками. — Приветствую, — подхожу я к бородатому мужчине лет сорока. На вид он очень… изношен? Не знаю, каким нагрузкам надо себя систематически подвергать, чтобы довести тело до такого состояния. Видно, что он по привычке бережёт суставы, поглаживает деформированную левую руку. В отличие от стереотипов из кино и мультфильмов, одежда на нём аккуратная, старательно вышитая, украшенная янтарём, нефритом и птичьими перьями. Не хватает только характерного перьевого головного убора — так бы был вылитый индеец из фильмов о Диком Западе. — Приветствую, живой, — лениво приложил он руку к груди. — Что послужило причиной вашей смерти? — поинтересовался я. В группе есть и женщины, и дети — все мёртвые, естественно. Это хорошо видно по безэмоциональным взглядам, полным вселенского понимания. — Люди из неизвестного племени призвали громовых духов, чтобы убить нас, — ответил мёртвый. — Мы ничего им не сделали, но земля вокруг была неизвестной, чуждой… Возможно, злые духи сбили нас с пути и завели на территорию чужого племени. — Жаль мне это слышать, — вздохнул я. — Зато кости больше не болят, — усмехнулся пожилой мертвец. — Во всём можно найти что-то хорошее, — кивнул я, после чего поклонился и почтительно отступил. — Что, реально первобытные? — с интересом спросила Шув. — Истинно, — вздохнул я. — Следуй за мной. Харон близко. Из тумана Стикс проявился силуэт лодки, о приближении которой я узнал по скрипу дерева. Иду к берегу, куда начали, постепенно, стягиваться усопшие. — Тебе разве не сказали, что друзей приводить нежелательно? — поинтересовался Харон, бросивший мимолётный взгляд на Шув. — Не могу оставить одну, — развёл я руками и достал две золотые монеты. — Плата за неё есть. — Давай уж, — махнул своей костлявой рукой Харон. Сели на скрипучую лавку, рядом со мной уселся какой-то болезненно худой негр со впалыми щеками. Одет в шорты и майку, взгляд пустой, смотрит в никуда. Смерть несладка. Без происшествий добрались до противоположного берега, где Харон, как обычно, припарковал лодку и начал её латать. — Это и есть Харон? — тихо спросила Шув. — А на кого он ещё похож? — закатил я глаза. — Идём, у нас впереди долгий путь. — А мы куда? — спросила она. — Сначала к Стикс, а потом к Аиду. /4 мая 2022 года, Царство мёртвых, дворец Стикс/ — Если на обратном пути будешь точно так же ныть, я тебя брошу, — пригрозил я Шув. Оказывается, у неё обувь для переходов по каменистому берегу не предназначена, ещё она давно так долго не ходила, поэтому мозоли, ещё у неё проблемы со справлением нужды в присутствии мужчин — куча жалоб, куча проблем. Я старался всё это игнорировать, но всё равно это замедляло путь… Надо было не полениться и оттащить её в Коммуну, чтобы посидела в клетке до моего возвращения. Но нет, мать вашу, вечно я всё усложняю. — То есть, хочешь освободить меня? — гадливо усмехнулась лысая. — Если под «освободить» ты понимаешь «бросить на съедение местным хищным тварям», то да, — едко ответил я. — Соблюдай приличия во дворце, Стикс — суровая богиня. И я надеюсь, что ты не преступала клятв и не предавала верных. — Да нет же! — уверенно махнула рукой Шув. — С этим будь спокоен, я не кидала. Врата перед нами отворились сами. Это косвенное свидетельство того, что я принёс ей существенно много божественных сил. — Идём. — произнёс я. В отличие от первого моего визита, теперь горели все жаровни, богиня не сидела на троне, словно статуя, а стояла перед ним, ну и как-то более живенько всё стало. Серебряные колонны будто начищены пастой ГОИ, сверкают в синем свете от жаровен, в воздухе присутствует лёгкий запах… не знаю чего. Никогда в жизни не ощущал подобного запаха. Богиня уже давно знает, что я прибыл, поэтому ждёт, пока я к ней подойду. — Вечная и верная, — встал я на колено и склонил голову. Шув, верно прочувствовав момент, повторила мой манёвр. — Я рада, что ты смог прийти так скоро, — добродушным тоном произнесла богиня. — Встань, мой верный. Поднимаюсь с колен и поднимаю взгляд, поэтому вижу, что Стикс улыбается мне, а это хороший знак. — Твои жертвы… — произнесла богиня. — Похоже, что нам придётся пересмотреть наше соглашение, ведь теперь оно несправедливо по отношению к тебе. Ты сделал больше, чем мы договаривались, поэтому я решила вознаградить тебя более щедро, чем задумала изначально. — Супер? — решил я прояснить свою догадку. — Верно, — улыбнулась Стикс. — И клятвопреступники… Люблю клятвопреступников. — Так что там о награде? — спросил я. — Благодаря твоей жертве я сумела вернуть к себе одного из своих детей, — поделилась Стикс новостями. — Бия, явись! Прямо из ниоткуда, перед троном возникла женщина, внешне молодая. В отличие от Стикс, она облачена не в древнегреческий наряд, а во что-то из чёрного металла, с имитацией «варварской» брони. Нагрудник её армирован человеческими костями, на голове очень ранний эллинский шлем из чёрной бронзы, лицевая часть его «усилена» личиной из фрагмента человеческого черепа. На поясе её копис из той же чёрной бронзы, покрытый запёкшейся кровью и налипшими фрагментами человеческой кожи с клочками волос. Ростом она на пару своих голов ниже Стикс, её мышцы бугрятся под туникой, ноги на зависть самым мощным спринтерам — мышцы словно амортизаторы на БелАЗе… Кожа серого цвета, а глаза янтарные, со светящимися красным светом зрачками. Волосы же чёрные, причёску не видно под задвинутым на затылок шлемом. Что я знаю о ней? Бия — это олицетворение силы и насилия. Знаю только, что она дочь Стикс и младшего титана Палланта. Ещё она как-то фигурировала в мифе о Прометее, но это не точно. — Приветствуй своего благодетеля, — произнесла Стикс. — Здравствуй, человек, — пророкотала Бия. — Скольких ты убил в эту декаду? — Именно в эту декаду? — уточнил я. — Не считал, честно сказать. Одного застрелил, ещё нескольких взорвал, потом резал, стрелял, взрывал… Много, наверное. — Мне нравятся его подход и отношение, — хищно оскалилась Бия и посмотрела на свою мать. — Хороший герой, неожиданно хороший.