— Наш договор исполнен? — обратился я к Стикс. — Исполнен с лихвой, — кивнула богиня. — Поэтому я решила очень щедро вознаградить тебя. И наградой станет дар Бии. Дочь, делай то, что должна. — Прямо сейчас? — слегка удивилась богиня насилия. — Ладно. Она вытащила из ножен свой копис и решительно направилась ко мне. Слегка страшновато, ведь она буквально выглядела так, словно я ей на краешек зуба, но умом я понимаю, что убивать меня не в их интересах. Тем более, Стикс стоит спокойно. Копис, воняющий жестокой насильственной смертью, был поднят Бией на девяносто градусов и упёрт кончиком в лоб моей маски. — Прими же дар, смертный! — провозгласила богиня насилия и из лезвия кописа в маску потекли некие стремительные эманации багрового цвета. Маска стала обжигающе горячей, а перед моими глазами начал проноситься калейдоскоп сцен бессмысленной жестокости, массовых убийств, насилия над слабыми и сильными, невинными и виновными, мужчинами и женщинами, детьми и стариками — без разбора, без снисхождения, без пощады. Очень быстро я перестал различать хоть что-нибудь, но оторваться от зрелища или закрыть глаза уже не мог. Спустя очень долгое время, это тошнотворное действо прекратилось, тело ослабло, я рухнул на мрамор, будто из-под меня выбили опору. — А ты же кто такая? — услышал я заинтересованный голос Бии. — О-о-о, добыча… Красивая… Уязвимая… Раздались медленные шаги. — Достаточно, дочь, — приказным тоном произнесла Стикс. — Пусть и взятая боем — не твоя. Опираюсь на нетвёрдые руки. Вставать очень не хочется, потому что сейчас мною владеет ощущение, будто я пролежал пару лет в коме и хочу полежать ещё пару лет. Дерьмовое чувство. Надо перебарывать и вставать. Мне же, всё-таки, интересно, в чём же дар. — Полагаю, ты хочешь узнать, в чём же мой дар? — с лукавой улыбкой спросила Стикс, когда я поднялся на ноги. — Интересно, — кивнул я. — Я упорядочила твою маску, — сообщила мне богиня клятв. — Теперь образ в ней не искажён, поэтому можешь не опасаться, что твои мысли подспудно и постепенно станут не твоими. Вдобавок маска теперь содержит часть сил Бии. — И в чём заключается польза последнего? — спросил я. — Убивай, — вновь оскалила свои хищные зубы Бия. — И воздастся тебе. Убивай кроваво, жестоко и безжалостно — воздастся втройне. Для начала, я дам тебе силу, а потом научу первозданному и чистому насилию. Я буквально обречён убивать. Чуть больше месяца назад и помыслить такое считалось бы безумием, а теперь это в порядке вещей. — Со мной ты далеко пойдёшь, верный, — Бия положила руку на моё плечо и посмотрела прямо в глаза. — Очень далеко. — Теперь мне нужно ещё двое суперов не хуже предыдущего, — произнесла Стикс. — Иль одного такого сожги на жертвенном костре. Так я верну Нику. Хочешь больше — жертвуй больше. — Я тебя понял, о вечная и верная, — поклонился я. — Могу идти? — Теперь через твою маску видит Бия, — посчитала нужным сообщить мне Стикс. — Имей это в виду. — Ой, ну так не интересно! — возмущённо и обиженно воскликнула богиня насилия. — А теперь ступай, тебя заждался Аид, — довольно улыбнулась Стикс. — Но помни всегда: принесёшь мне больше жертв — станешь многократно сильнее. Вкус былой роскоши, дарованный ей мною, видимо, распалил аппетит… Я кивнул признательно, после чего взял застывшую истуканом Шув за плечо и пошёл на выход. Бригадница явно была до усрачки напугана тем, что увидела во дворце Стикс. Шокирующий эффект сущностей, которые точно стоят на пару ступенек выше людей — это то, что может потрепать нервы даже тем людям, у которых они стальные, а Шув точно не из таких. — Что, нечего сказать? — спросил я у неё. — Да я там чуть не обосралась! — воскликнула военнопленная, после чего похлопала себя по заднице. — Чуть не обосралась, но была близка! Ты зачем меня сюда привёл?! — Просто было лень тащить тебя в Коммуну, — ответил я. — Итак, что можешь сказать об этих двоих? — Хтонические тётки, — произнесла Шув. — Та, что поменьше — полностью отбитая, а вторая поспокойнее, но тоже чувствую в ней некоторую степень отбитости. Будь я на твоём месте, лучше бы вообще не связывалась. И это действительно боги? — Действительно, — вздохнул я. — Древнегреческие. Тут ещё Аид есть… — Вот не ожидала, что на старости лет в Зену[22] попаду! — воскликнула Шув, всё ещё отходящая от шока. — О, ты смотрела Зену? — удивился я. — Все смотрели Зену! — заявила Шув. — А ты, типа, за Геракла у них? — За Тесея, — поправил я её. — Они ведь все настоящие, да? — спросила Лысая. — Или это твоя сверхспособность создала их? — Не знаю, — признался я. — Но факты говорят за себя — мертвецы на берегу Стикс образуются не просто так. Похоже, что это всё может быть интерпретацией существующего явления, созданной моей сверхспособностью. А может, всё это действительно так и есть. — Тогда выходит, что бога нет! — посетила Шув новая шокирующая мысль. — Есть, — покачал я головой. — Стикс и Аид называют его Древним. — Реально?! — заорала девушка. — Я не шучу, — прикрыл глаза. — Это долго объяснять. Трансцендентность, иные планы реальности и нереальности… — Мы же обратно к берегу Харона идём? — спросила Шув. — Да, — кивнул я, посмотрев на неё. — Вот по дороге и расскажешь, — заявила она. Зачем мне это? А, ладно, просто весело убью время. Ну и дельного чего, может, подскажет. — В путь, — посмотрел я на горизонт. Глава двадцать третья Смертные грехи /6 мая 2022 года, Царство мёртвых, переправа Харона/ М-да. Путешествовать с кем-то ещё — это, ну, такое. Шув, которая Людмила, оказалась совсем неприспособленной к длительным переходам, ноги у неё никак не заживали, поэтому в один день я плюнул на всё и закинул её на плечо, существенно ускорив путешествие. Расстояния между знаковыми местами приличные, никто не озаботился развитием инфраструктуры, поэтому ходить приходится в направлениях. Харон спустил на берег очередных пассажиров и вновь начал заделывать отверстия в своей лодке. Ему бы инструмент какой и досок новых, а то всё имеющееся выглядит, как старое дерьмо. Киваю ему, когда прохожу мимо, тот кивает в ответ. Приближаюсь к настежь открытым главным вратам, у которых стоит Цербер. Он унюхал меня задолго до того, как увидел, поэтому почти непрерывно вилял хвостом. Снимаю с плеч рюкзак, достаю оттуда новую блютуз-колонку, подключаю её к пауэрбанку и ставлю на камешек, что рядом с этим трёхглавым гигантом. Шув буквально дрожит и старается не смотреть на этого милого пёсика. — Тебе должно понравиться, — произнёс я, обращаясь к Церберу. — Мэрайя Кэри, «Без тебя» — под неё отлично засыпать. А если не хватит, то там целый альбом. Есть Битлз, есть Двери, есть Аэросмит, есть Джефферсон Эйрплан, даже Дженис Джоплин с Джимми Хендриксом и Литл Ричардсом — я заморочился. Ставлю на повтор, поэтому будет работать до тех пор, пока есть заряд. Три головы синхронно кивнули мне в благодарность, а затем прислушались к исходящему из динамиков звуку. Развалившись перед колонкой, Цербер положил все три головы на лапы и закрыл глаза. ♫ No I can’t forget this evening ♫ ♫ Or your face as you were leaving… ♫ — Вон там суд, — указал я на здание слева. — Они ничего не решают и никогда не решали, но какие-то законы для мёртвых издают. Только вот никто не будет карать, если этим законам не следовать. В общем, фикция.