Глава восемнадцатая Как только голова коснулась подушки, я сразу же понял: не видать мне спокойного и сладкого сна. Просто мне уже хорошо знакомо это чувство, когда под тобой кровать словно перестает существовать и ты летишь в некую серую бездну, в которой нет ни дна, ни времени. Там есть только маленький островок с обломком моста, черной нетекучей водой реки Смородины, пнем, домом и хозяйкой всего вышеперечисленного. Значит, пожелала меня Морана лицезреть. Опять небось пенять станет на то, что подаю ей души второй свежести, не сильно живые. Может, и правда того придурка-водителя на «хаммере» следовало уработать? Так от него хоть какой-то толк будет, польза, так сказать. Ну да, не всему человечеству, а большей частью непосредственно мне, но и что с того? Ноги коснулись земли, марево перед глазами развеялось, и я увидел хозяйку этих забытых всеми мест. – Мое почтение, богиня, – чуть склонился я перед Мораной, сидевшей на пне-троне в величественной позе. – Рад нашей новой встрече. А Силуянов-то, похоже, впервые за последние годы своей бестолковой жизни и нежизни сделал что-то пристойное. Вон приободрилась моя фольклорная нанимательница, щечки чуть у нее порозовели, волосы видом паклю перестали напоминать, да и небольшая корона в вышеназванных стала куда заметнее. Камушки в ней цвета обрели, а до того стекляшки стекляшками были. – И я тоже, – милостиво одарила она меня кивком и добрым словом. Ну, просто подобное высказывание от нее тянет именно на такую формулировку. Просто обычно она всегда или выражает недовольство, или требует от меня как можно больше свершений к ее личной пользе. Впрочем, боги, наверное, все такие, они просить или хотя бы договариваться не умеют, не заложено это в их генетический код. – Не скажу, что очень довольна твоими трудами, но ты не сидишь сложа руки, это следует признать. Последняя душа, что ты мне пожертвовал, была черна, но удала, видно, яр был ее обладатель при жизни. Умом не сильно крепок и душой слаб, но зато верой силен. Верой в то, что ему кажется правильным. В былые времена я бы такого к себе приблизила, мной были любы такие слуги. Если такому даровать цель и указать путь, по которому к ней можно дойти, то его ничего не остановит. Кроме, разумеется, моего приказа. В принципе все так. Силуянов и в самом деле был упертым, как баран, и все, что выходило за рамки его понимания о деле, которому он служит, его бесило. Я в том числе. И да, дай Моране сейчас вот такого слугу, как он, много народу в Москве на тот свет отправится. Он же ей души стопками бы поставлял, только в путь. Недолго, ясное дело, раньше или позже до него не полиция, так отдел бы добрался, но все же. Хорошо, что я его прикончил, короче. Еще одно доброе дело в мой актив записать можно. – Мара сказала мне, что какая-то твоя знакомая бродит там, в туманах, – рука богини указала на тот берег Смородины, где привычно клубилось серое марево, один вид которого нагонял тоску. – Это так? – Так, – подтвердил я. – Увы и ах. – Она твоя женщина? – Вы в том смысле что, мол, сплю ли я с ней? – Ведьмак, ты делаешь простое сложным. Женщина либо твоя, либо нет, она или идет за тобой следом, или идет по другой дороге с другим мужчиной. Иначе в этом мире не бывает. – Не бывало, – поправил ее я. – В нашем мире, увы, вариантов гораздо больше. Включая тот, в котором человек, выглядящий полностью как женщина и даже проходящий по документам как женщина, таковой на деле не является. Вернее, не являлся при рождении. – Это как? – изумилась богиня. – Нешто так случается? – Вот так. Был Алеша, стал Алена. Чудеса медицины и технологий двадцать первого века. Но в конкретном данном случае женщина, которая сейчас бродит вон там, все же не моя. И мне это не нужно, и ей тоже. – Так чего ради тебе ее спасать? – уточнила Морана. – Дурак потому что. Она туда из-за меня попала, вот какая неприятность. Мне бы плюнуть да забыть, а я так не могу. – Хороший мне слуга достался, – вздохнула богиня. – Ничего не скажешь. – Мне кажется, мы уже обсуждали этот вопрос, – нахмурился я, причем в этот раз без всякого притворства. – Я – не слуга. Не ваш, не чей-то еще. Моя судьба и семья – ведьмачий круг, они единственные, кому я присягнул на верность. Усвойте это уже, пожалуйста, и вот тогда наши взаимовыгодные отношения станут максимально прозрачными и гармоничными. – Служить богине – это честь, – горделиво вскинула голову повелительница Зимы. – Это… – Досточтимая Морана, мы данные моменты уже проговаривали, и не раз. Да, честь, да слава, а также великая привилегия, доступная лишь единицам. Но вот такой вам достался непутевый собеседник, который этого не понимает. Вернее, понимает, но не принимает. Потому еще раз: я готов оказывать вам должное почтение, готов помогать всем, чем смогу, но не требуйте от меня подобострастия, славословий и чинопочитания. Не мое это. – Чинопочитание, – задумчиво произнесла Морана. – Слово незнакомое, но красивое. Мне оно нравится. Хорошо, ведьмак, я еще раз постараюсь запомнить, что ты не слуга мне и не ближник, а просто наемник, который служит тому, кто окует его меч золотом. – Эк вас из стороны в сторону мотает-то, а! – покачал головой я. – Прямо уж наемник! Скажите еще без чести и совести. Да ради правды, пока за все то, что я для вас сделал, особо ничего и не получил. Что мне перепало? Пара заклинаний, которые непонятно как использовать, да отметка ваша, которую никто, включая меня, не видит. Так что я не наемник, прекрасная богиня, я филантроп с примесью мецената. – Ты – кто? – Добрый человек, который по велению души пришел на помощь богине, очнувшейся после долгого сна. И который не собирается менять ее на кого-то другого, хотя возможность такая присутствует. Почему? Просто потому она ему нравится. – Ой ли? – сморщила носик Морана. – И кто же это тебя к себе на службу зовет? – Пока никто. Но вы – здесь, там, в туманах, ползает другой представитель старославянского пантеона, значит, где-то кто-то еще может появиться. У вас родни много было, так что кто знает? Но сразу повторюсь, я уже встал на вашу сторону и менять ее на чью-то другую не собираюсь. По крайней мере, до той поры, пока наши отношения сохраняют хоть какое-то подобие сердечности и взаимоуважения. – Пусть будет так, ведьмак. Что же до награды… За тобой значился долг перед Марой, верно? – Верно. – Ты от него свободен. И с той душой, что по равнинам бродит, она тебе поможет нынче же. Я распоряжусь. – За скорое исполнение моей просьбы – благодарю. Что до долга – тут нет. Я бил по рукам с вашей служанкой, это наше с ней дело и наши расчеты. Но за участие, за заботу тоже благодарствую. Я, стараясь не засмеяться, приложил ладонь к правой стороне груди и поклонился. Господи, что древние богини, что нынешние чиновники ведь одно и то же по сути. Все норовят в качестве награды либо что-то никому не нужное впихнуть, либо вообще оформить ее за чужой счет, чтобы за их показную щедрость третье лицо расплачивалось. Генезис власти, однако, неподвластный времени. Впрочем, у Мораны смягчающее обстоятельство все же есть. Ей щедрость показать хочется, а дать мне просто нечего. У нее же, кроме короны да пня, ни шиша за душой не имеется. Нет, еще есть дом, сундук, в нем книга, только до них поди доберись. Покосилось жилище богини, подрасплылось, пока больше на морок туманный похоже, чем на комфортабельный терем. – Твое дело, – Морана недовольно искривила соболиную бровь. – Я жалую, а ты уж принимай или нет. – Богиня, повторюсь, я свой выбор сделал, потому никуда от вас не денусь. Поверьте, это на самом деле так. Что же до всего остального… Слово ведьмака, я делаю все, что от меня зависит, не сижу сложа руки. Время изменилось, люди изменились, отношение к ценности жизни изменилось, это все добавляет трудностей. Но я про вас всегда помню. – Верю тебе, ведьмак, – чуть смягчился голос Мораны. – Потому вот тебе еще один мой дар. Подойди поближе. Я выполнил ее просьбу. Она встала с трона-пня, сделала пару шагов, оказавшись со мной почти лицом к лицу. Вернее, шеей к лицу, ростом богиня была куда выше меня. – Кое-кто из моих младших слуг пережил эти столетия и по сей день обитает там, в вашем мире, – Морана положила мне ладони на плечи. – Их дом – снежные метели, поземка, бураны. Дарую тебе малую власть над теми, кто губит людей в морозной мгле, лишая их сначала надежды, а затем и жизни. Если пристигнет беда, если потеряешь путь темной зимней ночью, они придут, помогут, выведут куда надо и ничего в обмен не попросят. Опять же, при нужде врага со следа собьют, закружат, запутают, а то и загубят. Чтобы призвать их, в холодную да снежную ночь просто скажи: «Именем Мораны и властью ее призываю вас к себе на помощь», и они явятся. – А они – кто? – Духи мелкие, что по недосмотру Рода и доброте его получили право на существование, – пояснила Морана. – Было их много, без числа. Какие-то в реки ушли, какие-то в леса, какие-то в жилища людские, близ печей греться. Эти вот ко мне прибились, а я уж их к делу приставила – метели крутить, окна вымораживать да сугробы наваливать. Я, вишь ты, ушла, а они, мелочь такая, остались. Она приложила ладонь туда, где билось мое сердце, и я ощутил, как леденящий холод, обжигающий похлеще любого огня, проник ко мне в грудь и растекся по телу. – Мороз перестал быть твоим врагом давно. Теперь и Зиме ты ближник, ведьмак. Цени это и не подведи меня. – Ценю, – серьезней некуда сказал я. – Благодарю! – А теперь ступай, – легонько оттолкнула меня богиня. – Тем более что к тебе, как мне подсказывают, гостья пожаловала. И вот тебе совет напоследок: ты ей не верь. Она тебе не друг, никогда им не была и никогда не станет. Земля уходит из-под ног, мир кружится вокруг своей оси, а я лечу куда-то туда, где неугасимым костром полыхает то ли его прошлое, то ли будущее. Впрочем, конечной точкой, как и всегда в таких случаях, оказалась моя собственная постель. Да и куда я еще бы мог попасть из тех мест, где только что побывал? А еще по квартире разливались трели дверного звонка. Похоже, что та моя гостья, о которой только что поведала Морана, ни скромничать, ни мудрить не стала. Она просто зажала кнопку пальцем и ждала, когда ей откроют дверь. – Это кто же у нас такой борзый? – спросил я, вставая с кровати. Вообще-то, вопрос был адресован Жанне, но ее дома не оказалось. Как видно, она отправилась на одну из своих магазинных прогулок. Характер у моей спутницы менялся, взгляды на жизнь тоже, но тяга к высокой моде и шопингу, пусть даже вот такому, полувиртуальному, никуда не девалась. – Так девка, – сообщил Родька, молнией метнувшись в коридор и обратно. – Молодая совсем, только что не сопливая. Одета срамно, но на гулящую не похожа, нет. – Совсем интересно, – хмыкнул я. – Небось адресом ошиблась. – Отчего так? – Родь, я уже вышел из той категории, в которой совсем молодые и срамно одетые девки могли бы мной безвозмездно заинтересоваться. За деньги или какой интерес – да. А даром – это уже вряд ли. – Наговариваешь ты на себя, хозяин, – почесал ухо мой слуга. – И потом, девки не только на годы смотрят или на кошелек. Не-не-не! Вон помнишь плясунью, которой ты ножку в немчих землях вылечил? Ей тоже годков было всего ничего. И сладилось же все у вас, да хорошо так, с охами да вздохами. Жанна от злости тогда вообще из гостиницы сбёгла на три дня! – Меньше смотри телевизор, – попросил я его, натягивая джинсы. – Особенно ток-шоу. А то у тебя, ко всему прочему, интонации психоаналитика начали появляться, а это уже совсем никуда не годится. Щелкнул замок, дверь распахнулась, и за ней на самом деле обнаружилась молодая светловолосая длинноногая девчонка с очаровательной улыбкой и невероятно очаровательными ямочками на щеках. И, что примечательно, ничего она адресом не ошиблась. Она на самом деле пожаловала именно ко мне. – Привет, – прощебетала она, белозубо улыбнулась и помахала ладошкой, на одном из пальчиков при этом сверкнуло золотом тонкоободное колечко с синим камушком. – Скучал? – Не то слово, – я провел ладонью по волосам, которые после псевдосна наверняка в разные стороны торчали. – Но не ждал. – И зря, – назидательно произнесла незваная гостья. – Я же говорила, ты меня чем-то зацепил, и теперь тебе от меня никуда не деться. – Звучит как угроза. – Я привалился плечом к дверному косяку. – А если серьезно, чем обязан? – Может, все же в дом свой пригласишь? – притворно возмутилась девушка. – Законы гостеприимства, элементарная вежливость… Или это не про тебя? – Не про меня, – подтвердил я. – Мой дом – моя крепость, чтобы в него попасть, нужен повод более веский, чем прихоть молоденькой, и пусть даже очень симпатичной, ведьмочки. – Хорошо, – покладисто согласилась Василиса и перекинула русую косу со спины на грудь. – Тогда пошли гулять. Я, собственно, за тем и заглянула. – Гулять? – чуть опешил я. – Ну да, – ведьма пальцами изобразила имитацию ходьбы. – По улицам. Как остальные люди. Там май, вечереет, тепло. Сирень зацвела.