Ло Фэй сдержанно кивнул: – Никогда не мешает иметь сразу несколько вариантов. Обнаружив вчера в наушниках скрытый полиграф, я заподозрил, что наш план со стрелком не сработает. И решил сымпровизировать. Прокрутил преступнику запись и намеренно его спровоцировал. Таким образом, упустив одну возможность, мы заполучили другую. – А что там с датой? – щурясь на экран, спросил Лю Сун. – Эвмениды вложили свое извещение в конверт банковской выписки. Вчера вечером Ду Минцян случайно пролил на него чернила, которые замазали число. – Сегодня первое ноября, – напомнил Лю Сун. – Выходит, Эвмениды могут напасть на Ду Минцяна в любой из дней этого месяца? Поставить ловушку и так достаточно сложно, но удерживать ее в течение такого долгого времени… Все присутствующие здесь принимали участие в операции на площади Шиминь – провалившемся задании по защите Хань Шаохун. И прекрасно понимали, сколько людей и усилий требуется для поимки убийцы. Перспектива поддерживать эти усилия на протяжении месяца была поистине немыслимой. – Мы не можем отвлекать на это слишком много сил, – сказал Ло Фэй. – Впереди у нас более важные задачи. – Я не думаю, что замазанная дата – случайность, – подала голос Му Цзяньюнь. – То есть? – Допустим, мы знаем, что «извещение о смерти» было найдено в конверте банковской выписки, но никто точно не скажет, когда оно было туда вложено. Конверт мог быть испачкан еще до того, как извещение там оказалось. Преступник мог это заметить и замазать число, чтобы мы подумали про случайность. Иными словами, он намеренно скрыл дату. Цзэн Жихуа с энтузиазмом кивнул: – Такое явно возможно. Капелька чернил, якобы случайно замазавшая нужное местечко на бумаге, – может ли это быть простым совпадением? Лю Сун усмехнулся: – Убийца хочет, чтобы мы терялись в догадках, а еще он хочет сохранить лицо. Этот мелкий негодяй… – Боюсь, все не так просто, – перебила его Му Цзяньюнь. – Он видел нас насквозь. – То есть? – Он уже знал, что мы пытаемся заманить его в ловушку, поэтому решил обставить нас в нашей собственной игре. Для расправы над Ду Минцяном ему нужно выбрать всего-то один день. Мы же должны оставаться начеку весь месяц. Имея это преимущество, оставшееся время он может спокойно посвятить поискам правды о своем отце. Лю Сун вздохнул: – Да, действительно… Мы были так сфокусированы на деле номер сто тридцать, что преступник не мог пройти ни по одной ниточке, не наткнувшись при этом на нас. На его месте я предпринял бы все возможное, чтобы отвлечь наше внимание. Подумать, этот негодяй Ду Минцян будет отвлекать нас целый месяц! Эвменид впору похвалить за такую проницательность. – Так каков будет наш следующий шаг? – спросил Инь Цзянь. – Несмотря ни на что, мы не должны делать того, чего ждет от нас преступник, – объявил Ло Фэй. – Поэтому, независимо от ситуации с Ду Минцяном в наш изначальный план нельзя вносить никаких изменений. Приоритетом по-прежнему является поиск всех зацепок, связанных с делом номер сто тридцать. Мы с Му Цзяньюнь сосредоточимся на Дин Кэ, а Цзэн Жихуа и Инь Цзянь займутся поиском Чэнь Тяньцяо. Командир Лю, вы опекаете Ду Минцяна: подберите команду, распределите их по сменам и ведите за ним круглосуточное наблюдение. Мне все равно, сидит он в сортире или спит, – он не должен покидать поле зрения вашей команды. – Уяснил, – сказал Лю Сун. – В первый раз займусь бэбиситтингом, – добавил он со смешком. – Погодите, – насторожилась Му Цзяньюнь, – а разве мы не собираемся ограничить передвижения этого самого Ду Минцяна? Он ведь чего только не нарушил, и мы вполне можем держать его под стражей… Ло Фэй глубоко вздохнул. Конечно, она и должна была поднять этот вопрос. – Вы правы, Му Цзяньюнь. Он нарушил целый ряд законов, и, как только операция закончится, я охотно передам его дело в суд. Но сейчас он для нас едва ли не единственный шанс схватить Эвменид. Все это Ло Фэй произнес с суровым лицом. Выглядеть слабым перед своей командой – этого он допустить не мог. – Мне это не нравится, – сказала Му Цзяньюнь, упрямо качнув головой. – Мы уже не в первый раз используем людей в качестве приманки. При этом нет необходимости напоминать, насколько «успешными» были наши последние попытки. Ло Фэю потребовалось все его самообладание, чтобы не грохнуть по столу кулаком. – Этими операциями руководил начальник Хань! – возвысил он голос. – Теперь все обстоит иначе. Му Цзяньюнь оглядела остальных, словно оценивая их реакцию и ища поддержку. Но Цзэн Жихуа, Инь Цзянь и Лю Сун хранили молчание. – Неужели вы не видите, что именно этого и хочет убийца? – спросила она, скорее с тревогой, чем с негодованием. – Его целью всегда было наказывать тех, кого не может коснуться закон. А отказываясь преследовать негодяя, вы тем самым играете Эвменидам на руку. Разве вы не понимаете? Вы превращаете Ду Минцяна в оправданную мишень для Эвменид. Ло Фэй оглядел сидящих за столом – и увидел лишь выжидательно застывшие лица. Его люди ждали, когда он определится с решением. – Эта моя операция, – произнес Ло Фэй, – и выполнять ее мы будем так, как я распоряжусь. Му Цзяньюнь встретила его слова смелым взглядом из-под тонких бровей. – Но как мы можем гарантировать Ду Минцяну безопасность? – Она повернулась к коллеге: – Лю Сун, дело не в том, что я сомневаюсь в ваших способностях, но… Если мы не ограничим его передвижения, можете ли вы четко гарантировать, что горстке ваших бойцов удастся его уберечь? – Мы можем периодически возобновлять допросы о смерти У Иньу и таким образом оправданно удерживать Ду Минцяна от выездов из города, – сказал Ло Фэй. – Инь Цзянь, ответственность за это возлагаю на вас. Организуйте, чтобы это произошло как можно скорее. – Понял, начальник Ло. Будет сделано. Однако Му Цзяньюнь по-прежнему упорствовала: – Этого недостаточно. Было бы лучше до конца месяца удерживать его здесь или по крайней мере в одном определенном месте. – У нас нет на это полномочий, – возразил Ло Фэй. – Для этого нужно предъявить Ду Минцяну официальное обвинение. – Неужели он настолько не осознает, какая опасность ему угрожает? – хмуро спросила Му Цзяньюнь. – Да ему ради своего же собственного блага надо идти с нами на сотрудничество. – Вы рассуждаете как нормальный человек, – терпеливо пояснил Ло Фэй, – а Ду Минцян совсем другой. Он просто горит от нетерпения встретиться с Эвменидами и одержим идеей написать историю о своей встрече с убийцей. Держаться на месте и быть на связи он не согласится ни за что, как бы мы ни убеждали его в разумности этого выбора. Му Цзяньюнь посмотрела на него с недоверием. Человек, ради броского «чернушного» материала готовый пренебречь чувствами других и, более того, игнорировать серьезную угрозу своей собственной жизни?.. – Я хочу с ним поговорить, – сказала она. Ло Фэй сдержанно ответил: – Не вопрос. Сразу после совещания вы с Лю Суном можете наведаться к нему в камеру. Если сумеете убедить его взглянуть на вещи вашими глазами, мы изменим наши планы. Если нет, то мы его выпустим. И напоминаю: удерживать его без официального обвинения мы можем лишь двадцать четыре часа. – Он глянул на часы. – Даже уже меньше. 9:27 Камера предварительного заключения Несмотря на наручники и стены камеры, в своем воображении Ду Минцян уже безудержно несся вперед. Еще бы: ему предстояло столкнуться с величайшим вызовом в своей жизни. Это напоминало прогулку по краю пропасти – один неверный шаг означал гибель. Искатель по жизни острых ощущений, это чувство он обожал. Чем непреодолимей вызов, тем мощней волна адреналина. Время сойтись с новым противником вот-вот наступит… В эту секунду, обидно обрывая его размышления, открылась дверь камеры. В нее вошли двое – мужчина и женщина. – Когда вы меня выпустите? – капризно спросил Ду Минцян, тряхнув наручниками. – Мне не нравится, что со мной обращаются как с преступником. – Скоро отпустим. Но сначала вам нужно кое-что для себя уяснить, – сказала женщина. Симпатичная. – А вы кто? – Му Цзяньюнь, член специальной следственной группы номер четыреста восемнадцать. – Вот уж не думал, что уголовный розыск может быть так одарен в плане внешности, – сказал Ду Минцян с улыбкой. – Я преподаватель криминальной психологии Полицейской академии провинции Сычуань, – сказала Му Цзяньюнь. – А это Лю Сун, командир спецподразделения, – представила она своего сурового вида спутника. – Вы имеете право на свое мнение, вот только сейчас для этого не самое подходящее время и место. – О, так вы преподаете криминальную психологию? – слащавым голосом спросил Ду Минцян, смакуя слова. – Это объясняет ваш пронзительный взгляд. Я слышал, такие люди могут сказать, о чем человек думает, просто поглядев ему в глаза. Вы же практически экстрасенс? – Он прикрыл глаза и улыбнулся с пустой мечтательностью. – Ну как? О чем я сейчас думаю? Му Цзяньюнь слегка растерялась, но зато Лю Сун выразил свои эмоции без труда. Постучав костяшками пальцев по столу, он громко окликнул: – Эй там, в башне! На шутки у нас нет времени. Ду Минцян открыл глаза и подмигнул Му Цзяньюнь. Мгновение спустя напускная игривость с его лица сошла и оно стало черствым как камень. – Вы правы, времени шутить у нас нет, – сказал он. – Но обе стороны должны приложить надлежащие усилия. Если вы и впредь будете обращаться со мной как с преступником, у нас не будет должной атмосферы для делового разговора. В камере настала короткая тишина. Ду Минцян побряцал наручниками на запястьях. – Вы там где? – повернувшись к одностороннему зеркалу, окликнула Му Цзяньюнь. – Снимите с него это. Со связкой ключей вошел полицейский и разомкнул наручники. Ду Минцян, потирая запястья, принял расслабленную позу. Когда полицейский тронулся к двери, он крикнул ему вслед: – Мои причиндалы не забудьте, пожалуйста! Полицейский выглядел растерянно. Но Му Цзяньюнь кивнула, и вскоре он вернулся с пластиковым контейнером. – Ну вот, теперь мы на равных, – сказала Му Цзяньюнь, наблюдая, как Ду Минцян разбирает свои вещи. – Можем продолжить наш разговор? Ду Минцян, страдальчески закатив глаза, взял свой мобильный.