Перекатывая во рту стебелек неизвестной травы, Матушка пропускала мимо ушей светскую болтовню и скучала по своему Каю. * * * – Ты не понимаешь, твое королевское величество! – говорил, склонившись к нему, рыжий Цеховой старшина. – Нам, уважающим себя мастерам, не нужны маленькие гальюны! Смекаешь? – Смекаю! – кивал тот. – Не! Не смекаю! Его бородатое величество Крамполтот выдвинул мне условие, связанное с этими самыми – Аркаеш их побери! – гальюнами! – Не понимает! – гном переглянулся с почтенными мастерами, и те дружно покачали головами. – Други, я тоже ничего не понимаю! – блаженно улыбнулся король Йорли. – Так давайте за это выпьем! – За што? – одарил его тяжелым взглядом Виньогрет. – За понимание! – провозгласил Йорли, поднимая кружку. Каменная бутыль казалась бездонной. – За понимание! – взревели гномы и застучали заскорузлыми трудовыми ладонями по столу. – Братец, – к Редьярду подобрался шут. Шел он очень прямо, несмотря на лихорадочный блеск в глазах и двоих уважающих себя мастеров, которые вели его под руки. – А я ведь понял, о чем тебе пытается сказать уважаемый друг Виньогрет! Ик! Вот они – издержки вербаль… ик… ного общения! Цеховой старшина, может быть, вам стоит действовать по-другому? – Не понял? – удивился тот. Дрюня, поддерживаемый гномами, наклонился к нему и что-то горячо зашептал на ухо. – О! – гном с изумлением посмотрел на него. – О! Я и не думал, что все так просто и сложно одновременно! – Конечно! – воскликнул шут. – Ну посуди сам, почтенный старшина, откуда бы его нетрезвому величеству знать, что… – и он снова зашептал ему на ухо. – Дрюня, ты меня не уважаешь! – погрозил ему пальцем Редьярд. – Я почти трезвый! – А я – почти нетрезвый! – воскликнул король Йорли и поднял кружку. – За здоровый образ жизни! – За образ! – заулыбались гномы, топая ногами. Некоторые из них, после опорожнения собственных кружек, сталкивались друг с другом лбами с таким звуком, будто были взрослыми лосями, а не гномами. Принц Аркей наклонился к отцу. – Ты позволишь мне уйти? – Больше не можешь пить этот божественный напиток? – удивился тот. – От этого божественного напитка я забыл, как зовут всех присутствующих, включая меня самого! – признался принц. – А мне завтра еще работать целый день! – И завтра, и послезавтра, и после свадьбы… – захохотал его величество. – Сынок, как я рад, что ты пошел в мать! – То есть медового месяца у меня не будет? – уточнил Аркей. – Седмица! – отрезал Редьярд, прекращая смех. – Опосля всех празднеств! А потом нас ждет служение отечеству! Аркей поднялся и поклонился присутствующим со всей осторожностью – пол под ногами вел себя странно. Дворцовым каменным плитам так себя вести ну никак не полагалось! – Прошу меня простить, ваши величества, ваше высочество… – он бросил удивленный взгляд на неподвижно застывшего принца Харли. Как выяснилось впоследствии, после первой порции каменной водки тот так и заснул. – …И вы, уважающие себя мастера! Меня ждут нет… нел… нето… ложные дела! – К гордости отца, старший сын почти справился со сложной фразой. – Поэтому я вынужден вас покинуть! Приятного… – на слове «времяпровождения» его высочество запнулся и аккуратно вышел. – Молодежь! – вздохнул король Йорли, с сожалением поглядев на сына, спящего с открытым ртом, но высоко поднятой кружкой. – Вот мы в наше время гудели ночи напролет! Рэд, помнишь ли ты мой первый визит в Ласурию? Мне было… Сколько же мне было? – Пятнадцать, – улыбнулся его величество. – Ты был веселый, прыщавый и озабоченный! Скольких девок мы попортили! – Да-а! – подал голос Цеховой старшина и вдруг швырнул в дальнюю стену свою кружку. – Дети нынче не те! Без почтения к предкам растут! Хоть кол им на голове теши! Повинуясь движению огненных бровей, уважающие себя мастера поставили перед ним новую посуду, полную до краев. – За предков? – осторожно поинтересовался Йорли, заметив, как потемнел лицом Виньогрет. – За них! – топнул ногой тот. – Они, между прочим, думали только о работе! Как бы поглубже вгрызться в земные недра! А этим желторотикам любовей подавай! – За предков! За земные недра! – завопили гномы, приходя в невиданный экстаз. Несколько кружек лопнули в чересчур возбужденных руках. Вылив в себя всю порцию каменного пойла зараз, рыжий старшина вспрыгнул на стол и взревел: Ударим киркой – дрожит земля, Степенный грохот шаги впечатал, Мы низкорослы, но мы семья, Для нас все тайны мир запечатал В земные недра, в земные недра, недра, недра, недра! – Я от него балдею! – пытаясь перекрыть рев уважающих себя мастеров, подпевающих главе делегации, заорал Дрюня Рэду. – Это ж мехи, а не легкие! По древнему замку ласурских королей неслось, сдувая тех, кто попадался на пути: Суровым взглядом смотрю вокруг, Мои ладони как камень тверды. Топор и кирка – семья и друг, Во мне вся сила земной породы, Земные недра, земные недра, недра, недра, недра! Учтив поклон мой, учтива речь, Да свысока смотреть не стоит, Слетает быстро у наглых с плеч Та часть, которой склониться стоит В земные недра, в земные недра, в недра, в недра, в недра! В покоях принца Аркея проснувшийся Стрёма залился гулким лаем, разбившимся о своды потолка на тысячи отголосков. Раскрою тайны земных пород, Руда и камни блеснут навстречу. Умелый мастер длиннобород, Еще немало диковин встречу В земных недрах, в земных недрах, недрах, недрах, недрах! У одного из окон изящной башенки застыла маленькая фигурка в щегольском сюртуке. Чуткие пальцы стерли невольные слезы со щек, привычным жестом оправили аккуратную бородку. Тонкие губы тихонько шептали наизусть: Поднимем кружки, воскликнем «Хо!»,