– Не жмет? – Ян присел на корточки рядом с незнакомцем. Тот посмотрел на наемника мутным взглядом и опять слабо приподнял автомат, но Ян вырвал оружие из рук ученого и зашвырнул в кусты. Видимо, в голове у незнакомца что-то в этот момент переклинило, потому что он вдруг пронзительно заорал, а после залился слезами, трясясь крупной дрожью. – Заткни его, – шикнул Горда, стащил со спины рюкзак и принялся искать в нем аптечку. – Заткни, пока сюда все окрестные твари не сбежались. Ян церемониться не стал: крепко зажал ладонью рот незнакомца, так что тот мог лишь мычать. – Делай. – Сталкер протянул Стрелке несколько ампул, таблетки, чистый бинт, йод и бутылку с остатками воды. – Я пока придумаю, как справиться с аномалией. Сами в нее, кстати, не вляпайтесь. – С собой, что ли, ботаника потащим? – удивился наемник. – А ты что предлагаешь? Бросить его здесь? Сейчас раны обработаем, подождем, пока хоть немного в себя придет, и поведем к бару. Там будем думать, что с ним дальше делать. Все, я побежал. Пока девушка умело колдовала над никак не желающим успокаиваться ученым, Горда прошел приличный круг в поисках чего-нибудь тяжелого, чем можно было бы перенасытить ловушку. И как назло, ничего подходящего не нашлось. Ни камня, ни бревна. Плюнув на все, сталкер развернулся и двинулся обратно к поселку, рассчитывая, что уж там-то ему точно повезет. Стрелка промыла раны незнакомца, наложила чистые, тугие повязки, сделала необходимые уколы и дала ему выпить успокоительное. Ученый, осознав, наконец, что вреда ему причинить не хотят, перестал орать и отбиваться и теперь молча глядел на чужаков. Губы его были плотно сомкнуты, лицо покраснело, в глазах отражалась смертельная усталость. – Все, на большее в таких условиях я не способна. – Сталкерша убрала оставшиеся медикаменты обратно в аптечку, осмотрелась. – Где Горда? – В поселок двинул, – махнул рукой Ян. – Сейчас вернется, и будем яйцеголового из аномалии доставать. – Как вас зовут? – Стрелка склонилась над раненым и удивилась тому, что не чувствует ни капли страха, отвращения или недоверия к этому мужчине. Он лишь промычал что-то в ответ – разобрать не удалось ни слова. – Вы помните, что произошло? – Значит, будешь Седым, – как бы между делом заключил наемник. – А в «Чикаго» разберемся. Убедившись в бесполезности расспросов, девушка села, обхватила руками колени и опустила голову, глядя на жучка, ползающего в траве. «Этот человек почти двое суток провел в Зоне совершенно один, без необходимых знаний и подготовки. Как он выжил-то? А что с ним делать дальше, после бара? – думала она. – Вместе с «гербовцами» отправить в освобожденное Ануфьево? А, может, самим отвести, рассчитывая на награду за спасение?» И тут в голову девушки пришла великолепная мысль, настолько ее поразившая, что сталкерша не смогла сдержать улыбки. Сорвав травинку, Стрелка накручивала ее на кончик пальца, лихорадочно обдумывая возникшую идею, и не заметила, как земля у ее ног взвилась вдруг черным фонтанчиком. Ян среагировал моментально. Бросив ученого, он метнулся к девушке и повалил ее, накрыв своим телом. Та, не понимая, что происходит, вскрикнула и начала отбиваться, решив, что у наемника поехала крыша. Но парень грубо прижал ее руки к земле, крепко удерживая запястья. – В нас стреляют, заткнись и не дергайся. Стрелка закивала, давая понять, что все уяснила. Ян отпустил ее, перекатился на бок и схватил автомат на изготовку. С глухим звуком пули вспахали землю в двух шагах от наемника, срезав высокую, густую траву. – Не смей высовываться, – прошептал он. – Пока мы лежим, нас не видят. Если заметят – хана. Сейчас сделаем вот что… Ян ловко скрутил глушитель с автомата и засунул в карман. – Я смещусь в сторону и дам длинную очередь, – быстро заговорил наемник. – Переключу их внимание на себя. Ты очень медленно и осторожно отползай назад, к лесу. Главное, не светись, не вздумай встать и задницу не оттопыривай. За аномалиями следи. – А как же Горда? – громким шепотом спросила девушка. – Он взрослый мальчик, не пропадет. Все, давай. Откатившись, Ян вдавил спусковой крючок. Автомат разразился длинной тирадой, ответом ему стали выстрелы как минимум из трех стволов. Не мешкая, сталкерша поползла назад, но вдруг кто-то схватил ее за голень. Холодная волна страха пронеслась по телу девушки. Обернувшись, Стрелка сильно дернула ногой, сбросив руку ученого. Тот смотрел прямо на сталкершу, глаза его горели и были полны ужаса. – Это… за… мной. За мной! За мной! – отчетливо зашептал он, отделяя каждое слово паузой. – Я не отдам. Никому. Это вся жизнь… иначе пойдет во вред. Дрожь пробрала Стрелку с головы до пят – настолько пронзительным был взгляд Седого. Резко отвернувшись, словно обрывая связывавшую их нить, она еще быстрее поползла вперед, отдаляясь от места перестрелки. Кто их атаковал, девушка не знала, даже заметить не успела. И если бы не Ян, то наверняка бы она уже лежала с простреленным черепом. Хаотичные мысли наполнили голову сталкерши словно рой пчел: «Ну кому мы помешали? Чем? Это бандиты или рейдеры, одно из двух. Не ожидали никакого сопротивления, напали на крохотный отряд – подло, едва ли не со спины». Таких Стрелка ненавидела всей душой. Огонек злости медленно разгорался в груди девушки, рискуя превратиться в настоящий пожар. Остановившись, она оглянулась: до наемника было метров двадцать – от него сталкерша уползла далеко в сторону. Отбросив все сомнения, девушка за ремень подтянула свой автомат и припала к прицелу. Сквозь густую траву ничего не было видно, и ей пришлось слегка приподняться. Спустя несколько секунд она смогла разглядеть атаковавших. Их было четверо. Все при оружии, в масках-балаклавах и обыкновенных сталкерских комбинезонах, которые были почти у каждого в Зоне, кроме бандитов и рейдеров, и этот факт породил еще больше вопросов… Ян выпустил очередь, уводя отморозков в сторону от ученого и Стрелки. Нападающие свалились на землю и открыли ответный огонь, но вскоре вскочили и перебежками растянулись в длинную линию, беря наемника в кольцо. Сталкершу они, видимо, считали мертвой, что играло ей на руку. Вскинув автомат, она поймала в прицел ближайшего к ней ублюдка и, наплевав на предостережения наемника, безжалостно вдавила спуск. Оружие громыхнуло, отдача увела руку в сторону, но несколько пуль все же достигли цели. Вскрикнув, боевик упал замертво. Остальные, моментально сообразив, что просчитались, скрылись в траве. Покричали что-то неразборчивое, совещаясь, распределили роли: двое остались дожимать Яна, а третий переключил внимание на девушку. Стрелка быстро поползла назад, осознав вдруг, что укрыться в лесу уже не успеет. Паника захватила ее сознание, девушке казалось, будто она слышит каждый шаг приближающегося к ней убийцы. Слушая бешено стучащее сердце, сталкерша перевернулась на спину, подняла автомат, готовая встретить каждого, кто рискнет подойти к ней. Но никого не было. Аккуратно раздвинув густые заросли, она выглянула… и выдохнула. Позади отморозков она увидела Горду. Тот, стоя на одном колене по пояс в траве, вел прицельный огонь по боевикам. Закончилось все быстро. Пальба стихла, лишь в жарком воздухе витал кислый запах пороха, да в ушах шумело. Поднявшись, Стрелка огляделась и медленно пошла к друзьям, вновь собравшимся у пойманного «трясиной» ученого, который лежал и в беспамятстве что-то шептал. – Какого хрена ты делаешь? – тут же зашипел Ян. – Совсем рехнулась? Я что тебе сказал? Уползать к лесу! А ты вскочила и стрелять начала! В героиню решила поиграть, на пулю нарваться? Да будь там снайпер… – Будь там снайпер – мы бы все здесь остались, – со злостью оборвала наемника девушка. – Так что заткнись. Я, между прочим, одного уложила. Ян хотел что-то ответить, но тут вмешался Горда: – Дружище, успокойся. – Сталкер положил ему руку на плечо. – Хочешь не хочешь, а по факту она все сделала верно. Импульсивная дура, согласен, но, бесспорно, правильная. Не все мужики, бывает, готовы поставить на кон свою жизнь ради спасения ближнего, иногда и лучшие друзья оказываются злейшими врагами. Зато рядом с тобой и с ней я уж точно за свою спину спокоен. Второй раз за день девушка залилась краской, только в этот раз от гордости за саму себя. – Вовремя ты позади них оказался, – сказал Ян уже не таким недовольным тоном. – Согласен. Я как услышал пальбу, сразу смекнул, что вы вляпались. Выглянул из-за угла, обстановку оценил и обошел уродов с тыла. Этого они никак не ожидали. – Есть идеи, кто тут такой рисковый? Хотелось бы знать, что за тварь мне чуть башку не прострелила. – Пойдем смотреть, – махнул рукой сталкер. – Может, и узнаем. Осмотр личных вещей первого отморозка никакого результата не дал: кроме запаса патронов, еды, туалетной бумаги, белья и карт со свежими пометками аномалий ничего в рюкзаке не нашлось. Как и у второго, и у третьего. А вот у четвертого трупа Горда задержался значительно дольше. Что-то знакомое разглядел он бездыханном теле – такое, что недавно где-то видел, но вот вспомнить никак не мог. «Нашивки на комбинезоне? – пытался понять он. – Нет, не они. Детектор аномалий, выпавший из чехла? Тоже мимо. Залатанный сбоку сидор?» Взгляд сталкера наткнулся на сделанный из гильзы грязный, поцарапанный брелок. Сердце Горды застучало быстрее. Хотелось думать, что это просто совпадение. Наклонившись, он протянул руку, вопреки надеждам уже зная, что именно нащупает на покатых боках гильзы: «ДМБ 2008». Сорвав брелок с цепочки, Горда вручил его наемнику, стоявшему рядом. – На нас напали свои же, – сталкер сплюнул. – Этот брелок болтался на рюкзаке у парня, который прямо передо мной пару часов назад забирал оружие в баре. Ошибки быть не может, это точно он, с теми же буквами. У кого какие мысли? Ян недоумевающе посмотрел на Стрелку, та пожала плечами. – Обознались? – с сомнением произнес наемник. – Приняли нас за кого-то? Других вариантов нет. Зачем бродягам атаковать бродяг? Я бы еще понял, если б мы артефакт дорогой нашли и вытаскивали его из аномалии, но тут… – Вот и я тем же вопросом задаюсь. – Горда забрал гильзу у друга и положил в карман. – Странно это все: сначала ученый, совершенно один, в десятке километров от лагеря; теперь еще и ходоки в своих стреляют… Нужно будет обязательно задать Вентилю парочку вопросов, когда вернемся в «Чикаго». А сейчас пора вызволять бедолагу из аномального плена. Глава 3 Возвращались долго, не меньше полутора часов. В основном из-за Седого. Если стоять без посторонней помощи профессор кое-как мог, то идти у него не получалось вообще: о себе давала знать побывавшая в «топи» нога. Конечность сильно распухла, из-за чего каждый шаг отдавал нестерпимой болью, будто в ступню ученому впивались гвозди. Сменяя друг друга через каждые пятнадцать-двадцать минут, Горда с Яном тащили раненого, доверив Стрелке роль проводника. Практически всю дорогу девушка шла впереди группы, выявляя аномальные участки, обкидывая их болтами и прокладывая обходной маршрут. Сталкер с наемником, в свою очередь, следили за безопасностью: Горда всерьез опасался повторного нападения. – Все-таки вовремя мы его приведем, – тихо сказал Ян, когда за холмом показались серые постройки «Чикаго». – Середина дня, на базе почти никого – глядишь, и протащим Седого, не привлекая ненужного внимания. – А чего ты боишься? – бросила через плечо девушка. – Не знаю даже. Но грызет внутри какое-то поганое чувство, будто не стоит маячить с ученым у всех на виду. Стрелка не ответила, а Горда только кивнул, полностью разделяя мысли друга. У входа на территорию лагеря их встретил блокпост «Герба». Приставучий сержант с незапоминающейся фамилией минут пять не хотел пропускать друзей дальше, требуя объяснить, кто они такие, где подобрали Седого и куда его ведут. В конце концов Горда не выдержал и парой фраз послал «полицая Зоны» к такой-то матери, напомнив заодно, кем они являются и на каких условиях здесь находятся. «Гербовцы» появились в «Чикаго» относительно недавно, около трех месяцев назад, и сталкер невзлюбил их сразу. Веяло от них чем-то странным, непонятным и злым. Раздражали они: нарочито самоуверенной манерой речи; иллюзией военной выдержки; излишней педантичностью и граничащей с тупостью исполнительностью. На адресованный Вентилю резонный вопрос: мол, какого хрена? – бармен ответил что-то невнятное о безопасности, о взаимовыручке и бесплатных поставках оружия и дорогих медикаментов. Поначалу обитавшие на базе ходоки отнеслись к внезапным поселенцам с опаской, но вскоре привыкли, научившись не обращать на десяток человек в черно-красной униформе внимания. А некоторые даже сдружились с ними, в том числе и «анархисты», которые, узнав о новой тактической точке своего некогда главного врага, в бар наведываться не перестали. Свернув за угол, Горда быстро прошел мимо стоявшего у обочины «Запорожца», обогнул желтую строительную бытовку и скрылся за сетчатым забором. Тащивший Седого Ян и Стрелка едва за ним поспевали. – Да успокойся ты, – сказал наемник, войдя в небольшое помещение следом за другом и усадив ученого на лавку. – Будто сам недавно таким же не был? – Вот именно, что таким, как эти дурачки, я никогда не был, – хмуро ответил сталкер. – У нас, в СЗО, хоть какая-то логика присутствовала. И цель. А тут что? Зону они уничтожить пытаются? Ага! Сборище клоунов. Фу-у-ух… Ладно, проехали. Давай, раздевай ученого. – Может, лучше было бы его сначала в медпункт отправить? – спросила Стрелка. – И облучить там всех? – посмотрел на нее Горда. – Он шлялся черт знает где, и неизвестно еще, какой заразы на себе приволок. То, что счетчик Гейгера молчит, вообще ничего не значит. Лучше перестрахуемся, раствором обработаем, сами умоемся – и тогда уже поведем. За десять минут не умрет… Так, ты его не волокла, ты самая чистая, принеси одежды какой-нибудь: тряпки, что на нем, только в утиль теперь. Поройся в шмотках Яна, у него с ним один размер, похоже. Не сказав больше ни слова, девушка вышла, широко распахнув дверь и впустив внутрь помещения порыв ветра. Комбинезон с Седого не снимали, а срезали ножом, без сожаления отбрасывая грязные, бесформенные лоскуты в угол. Перед этим сталкер ощупал карманы ученого на наличие чего-либо важного, и, видимо, не зря: в одном из них он обнаружил выписанные на имя Юрия Белова документы и пропуск в Зону, а в другом нашелся небольшой процессор. Рассматривать долго находки Горда не стал, просто забрал себе. Пребывавший в полубессознательном состоянии профессор на это никак не отреагировал. Очнулся он лишь в тот момент, когда его, лежащего на лавке, окатили с ног до головы ледяной струей дезактивационной жидкости. Запасы ее, почти с десяток большущих бочек, нашел когда-то Ковбой и, не без помощи товарищей, приволок поближе к «Чикаго», соорудив подобие моечной – единственного во всей Зоне места, не считая бункеров ученых, где можно было обработать одежду и себя самого после прогулки по зараженным территориям. В вымощенной когда-то давно белым кафелем комнате не было ничего, кроме двух рядов лавок, стоящих вдоль стен; дюжины гвоздей, вбитых прямо в плитку и заменяющих вешалки; пары душевых шлангов, в один из которых под напором подавалась дезактивационная жидкость, а во второй – обычная вода; и забранного решеткой сливного отверстия в полу. Дверь крепко запиралась на засов, в застекленные окна не задувал сквозняк. В некотором смысле здесь было даже уютно – по местным, естественно, меркам.