— Они бьют лапами в грудь, а когда падаешь, выгрызают горло. Мокрая спина мерзла, зато спереди, где прижимался Костик, было жарко, и непонятно, кто из них дрожал больше, обоих трясло. — Может быть, отползем к двери? — Сколько собак ты видишь? Костик слегка задыхался, но говорил усталым учительским тоном. Нахватался у отца своего… — Три. — Значит, одна сейчас где? — и тут же прикрикнул: — Не дергайся! Спина Кирилла немедленно взмокла снова. Он почти ощущал дыхание адской собаки на загривке. — Сколько мы будем стоять? До утра? — Может быть и до утра, — громко заявил Костик в темноту. — Или пока они не уйдут. — И тише добавил: — Если, конечно, я тоже не надоел. — Что? — не расслышал последних слов Кирилл, но Костик не стал повторять. Собаки крутнулись, из-за спины выскользнула еще одна, и они бесшумно исчезли в темноте. Как будто по приказу. Или не как будто? Костик попытался сползти вниз, Кирилл удержал его на ногах. — Ты в порядке? — В дом! Затолкав Кирилла в дверь, он привалился к ней спиной и начал орать: — Какого ты ночью наружу поперся?! Антон, блядь! Подбежавший охранник объяснил про камеру, Костика перекосило. Он рявкнул: — Всем спать! И выскочил в темноту. Догонять его Кирилл не пошел, хотя очень хотелось. Но вспоминался тихий рык и бесшумные тени в темноте. Костика собаки не тронули, значит выживет, потом можно будет его расспросить, откуда возник так вовремя и куда слинял. В голове крутилось: «Они бьют лапами в грудь и выгрызают горло». На рубашке бухгалтера нашли следы земли и траву. Эксперты решили, что это от попыток реанимировать. Горло было не тронуто, но — слабое сердце. Кирилл бы свой паспорт съел, если неправ, но доказать не мог. — Вы чего орете? — В коридоре показался недовольный Ростик и постучал рукой по стене: — Отца разбудили. Точно! Коридор огибал молельню, и там, должно быть, все слышно. Ростик покрутил головой и нахмурился. — Мне этот баньши почудился, что ли? Антон объяснил про камеру, Кирилл добавил про лампу. Про Костика почему-то оба промолчали. — Всего-то? Завтра утром сам посмотрю. Кончайте орать. Они разошлись, но уснуть Кирилл долго еще не мог. Хорошо, что он не особо боялся собак, а то словил бы инфаркт, как бухгалтер. Интересно, зачем Костик его спасал? Не из человеколюбия же. — Ты совсем охренел? — Один же раз прокатило. — Федь, ну включи мозги! Нестарый мужик, сердце в порядке, мент. Ну нельзя так тупить! Случись с ним что, с нас живых не слезут. — С нас и так не слезают. Иначе чего он тут до сих пор торчит? — Вот и надо сидеть тише воды. — Я и сижу, блядь! Это ты к нему липнешь. Что, не клюет? Потерял сноровку? Федор посмотрел на хлопнувшую дверь, досчитал до десяти и начал раздеваться. Может быть он и сглупил, даже наверняка сглупил, но вот так сидеть и ждать, когда на тебе застегнут наручники, невыносимо. Как у этой сволочи сил хватает улыбаться и подкатывать к тому, кто вот-вот съест? Конченый мазохист. Глава 10. И не введи нас в искушение С утра Кирилл ждал объяснений. Ну, хотя бы минимальных: не кот чихнул, его едва не съели вообще-то. Но Федор не пришел на молитву и даже на завтрак, а Костик держался подальше от Кирилла, поближе к Вере; не ловить же его. После завтрака Ростик позвал Кирилла с собой чинить камеру, справился играючи и вкручивал новую лампу, когда из двери высунулся Костик, проорал: — Ростик! Там Вася опять! — и снова исчез. Ростик бросил недокрученную лампу и рванул в дверь, приказав Кириллу: — Давай за мной, пригодишься. Они выскочили через парадный вход, пробежали рощу и ворвались в монастырь. — Что случилось-то? — прохрипел Кирилл. Надо бы заняться собой, раздобрел здесь на сладких харчах, как потом нормативы сдавать? Уже еле дышит, а бежать еще сколько! Кстати, сколько? Оказалось — до главных ворот и на парковку, где Ростик, не замедляясь, влетел в клубок мужчин, запихивающих кого-то в машину, схватил одного за плечо, развернул к себе, врезал в лицо и сразу же под дых — второму. Кинул в руки подбежавшему Кириллу отбитую и помятую Васю, снова развернулся к первому. — Да что происходит? Кирилл отпихнул Васю дальше, к воротам, и рванул к Ростику. Тот вертелся в окружении трех противников и отбивался как мог. Они успели пару раз отоварить оппонентов, Кирилл пропустил в живот и по почкам. Пора бы поговорить. И как по заказу из-за спин донеслось: — Стоять! Противники застыли, как недавно собаки, Кирилл и Ростик — тоже. Костик одной рукой обнимал Васю, другой выставил перед собой телефон. — Я снял ваши рожи и номера. И как вы избиваете сотрудника полиции — тоже. И вызвал наряд. Минут двадцать сюда ехать. Ростик, вы же продержитесь? — Как нефиг делать! — выдохнул Ростик, стряхивая с локтя руку нападавшего. — Какого сотрудника? Кирилл только сейчас разглядел откровенно восточные рожи. Один за рулем и трое махали тут кулаками. — Кирилл — сотрудник. Кир, у тебя удостоверение с собой? — Сейчас принесу, — огрызнулся Кирилл. Но сработало: троица нырнула в салон, машина, взвизгнув тормозами, сорвалась с места. — И что это было? — спросил Кирилл, но никто ему не ответил. Ростик стянул резинку с хвоста и поправлял растрепавшиеся волосы, Костик обнимал Васю, что-то ласково ей выговаривая. Кирилл засмотрелся: Вася была на полголовы выше и даже на вид крепче, но держалась за Костика, как за спасение, игнорируя настоящих героев: Ростика и его. — Ну зачем ты опять вышла? — укорял Костик. — Он сказал, что привез Тяпу. — Дурочка. Не отдаст он тебе собаку, просто из вредности. Да и куда бы мы его дели? У отца аллергия. Не к Федькиным же монстрам в вольер. Ростик подошел и прервал воркование.