Вокруг снова был хоровод любви. Даже неудобно перед Пашей, но тот молчал и с любопытством оглядывался. — Где Костик? — Костик у Господа, — ответила Даша. — А что… — В кабинете? Пошли. Перед ними расступились и пристроились следом. И пошли — впереди Кирилл, за ним — Пашка, следом Даша, Эмиль, Леночка, кто-то еще. Так и лезли по ступенькам, этаким крестным ходом. Стучаться Кирилл не стал, они с Пашей вошли, остальные остались за дверью. Старец с келейником одновременно подняли лица от ноутбука. Костик выпрямился и шагнул назад, почти скрываясь за спинкой кресла. — Здравствуйте, Кирилл. Рад вас видеть! Вы с другом сегодня? — Добрый день, Евгений Виленович. Это мой коллега. — Лейтенант Петров, — представился Паша. — Добро пожаловать. — Мы, собственно, по делу, — продолжил Кирилл. — И не к вам. Гражданин Биевский… Он вытащил и развернул повестку, протянул ее в сторону Костика. Старец встал. — Что это? — Повестка с вызовом на допрос. Свидетелем. Свидетелем Костик явно будет недолго, но старец тер левую сторону груди, и Кирилл его неожиданно для себя пожалел. — Когда? — А вот сейчас и поедем, — заявил Паша. — Видите, как удобно, прямо до места подвезем. Костик все-таки взял повестку, но смотрел не на нее, а пялился на Кирилла. Тот на всякий случай отвернулся, но продолжал чувствовать на себе тяжелый, почти осязаемый взгляд. Очень хотелось поднять глаза и узнать, как он смотрит: с ненавистью, осуждением, а, может, страхом? Да, наверняка со страхом. Он ведь знает, что виноват. — Вы переодеваться будете или прямо так, в рясе поедете? — продолжал излучать добродушие Паша. Костик расстегнул пуговку на вороте, потянул пояс, задергал полу, в полголоса выругался. Кирилл следил за его руками, чтобы не поднимать лицо. Почему-то представилось, что сейчас он скинет подрясник, а под ним ничего нет. Или эта самая кофта. Ну что он возится? — Что там у тебя? — Крючок, сволочь, застрял. Кирилл машинально дернул Костика на себя, нащупал крючок на боку, отцепил. Паша удивленно хмыкнул, и тут старец начал сползать на пол. — Эй! Что такое? Костик обернулся, кинулся к старцу и заорал: — Вася! Кто-то сунулся в дверь. — Вася! Наташу! — прокричал Костик. У входа начался шум, кто-то толкался, кого-то звали. Кирилл распахнул дверь и рявкнул: — Пропустите врача! Наташа с чемоданчиком протискивалась сквозь толпу. Втянув ее в комнату, Кирилл огляделся и сел на стул: они тут явно надолго. Костик звонил в Скорую, Паша жался к стене рядом с остановившимися часами, забытая повестка валялась на полу. Приехавшая фельдшер ругалась на лестницы, но обрадовалась, когда нашлось достаточно человек, чтобы нести носилки. Ростик, «апостолы» и Эмиль спустили старца вниз и уложили на каталку. Наташа поехала с ним. Кирилл проследил, как отъезжает Скорая, дождался Пашу с Костиком, усадил в машину. Костик так и поехал — в расстегнутом подряснике, с рюкзачком, всунутым в руки Васей. Ростик, стоящий поодаль, приобнял ее и пророкотал: — Еленочка, а не поздно ли вашего супруга побеспокоить? Леночка потянула из кармана телефон. Кирилл сел в машину и хлопнул дверью. Его теперь демонстративно не замечали и это почему-то было обидно. Ведь никогда же он не принимал всерьез сектантские нежности, а вот поди ж ты. Смотрят мимо, как будто он прозрачный. Даже Вася, наткнувшись, просто обошла. Зажатый между Кириллом и Пашей Костик сосредоточенно сверлил взглядом темный экран. Паша покосился, но отнимать не стал, а Кирилл поймал себя на том, что не сводит взгляда с побелевших пальцев. Так и ехали. На ступеньках УВД в Кирилла влетел Руслан. — Ты куда? А допрос? Руслан замахал руками: — Сашку рожать увезли! На два месяца раньше. — А свидетель? — Давай сам. Или отпускай, вызовем еще раз. Паша переглянулся с Кириллом и почесал в затылке: — И что делать будем? — Сейчас решим. Биевский, пройдемте. Паша остался внизу, на лестнице было пусто. Время к вечеру, какой уж тут полноценный опрос, провозились они со Скорой. Костик все еще не сводил глаз с телефона. — Как там дела? — неловко спросил Кирилл. — Пока молчат. Наташа должна написать, когда станет понятно. — Ясно. Они свернули в коридор. Костик неожиданно выпрямился и сунул руки в карманы. Кирилл выругался про себя: навстречу шла Дарья. С сумочкой, ключами от машины в руке, явно собралась домой. Вот сейчас начнутся расспросы. Но Дарья скользнула по ним взглядом, посторонилась и пошла дальше. Неожиданно. Разругались, что ли? — Что ты ей сделал? — спросил Кирилл уже в кабинете. Костик уселся на стул, подобрал полы подрясника и пожал плечами. — «Тогда он начал клясться, что не знает Сего Человека. И вдруг запел петух». — Даже так? Ты с собственной значимостью не перебираешь? Костик не слушал: скрючился на стуле и с кем-то быстро переписывался. Как у себя дома! Кирилл почувствовал, что заводится. — Ну что, гражданин Биевский, поговорим? — Не, — мотнул головой гражданин, не отрываясь от экрана, — я не буду разговаривать без адвоката. — Ишь ты, какой образованный. У нас не допрос, просто беседа. Видишь, я даже протокол не веду. — Я не хочу беседовать. — А придется. Иначе я тебя задержу на трое суток и посажу к бомжам. Костик поморщился и скинул рюкзачок на пол. — Ну, ладно, злой полицейский, чего тебе? Как Кирилла бесил этот снисходительный тон! А Костик еще и презрительно щурился, так и хотелось обломать рога. — Ты его знал? Фото из паспорта было в меру уродским. Костик вгляделся и покачал головой: — Нет.