— Я сперва звал, подходить боялся, потом потрогал — он мертвый был. — Сбежал-то зачем? — Да кто мне поверит? — заорал Костик. — В психушке лежал? Детдомовский? Накурился и пошел убивать, наркоман. — А ты накурился? — Накануне. Ничего серьезного, для настроения. Но вам же все равно, лишь бы посадить. Кирилл разглядывал хлюпающего Костика и сомневался. Нет, не в его рассказе — тут все примерно складывалось в картину, которую прикинули они сами. Он сомневался в себе. Он ведь тоже был бы уверен, что накурился и наркоман, если бы не знал Костика, но что он о нем знал? Сколько масок: благочестивого инока, наглой нечисти, заботливого сыночка, теперь вот, девы в беде и соплях. Которая настоящая? Чему верить? И ладно бы пытался повлиять, смотрел бы в глаза, заколдовывал — нет, хлюпает, пачкает рукава подрясника, губы кусает, вон, распухли уже. Кирилл порылся в ящиках, отыскал упаковку платочков. — На. — Спасибо. Не веришь, да? Телефон на столе зашелся истошной трелью. Костик подскочил, протянул руку и замер: — Можно? Кирилл кивнул. Костик схватил трубку, послушал, прежним уверенным тоном пообещал, что скоро приедет, отключился и повернулся, протягивая телефон обратно. Рука дрожала. — Что? — Они меня ждут. Кирюш, отпусти меня, а? Кирилл чуть не выронил телефон. — После того, что ты тут наговорил? Я не… — Меня же посадят? — Ну, может быть, как за самооборону… — Посадят же, да? — не слушал Костик. — Скорее всего. — Отпусти! А я завтра вернусь. Ну, чтобы сам, понимаешь? Чистосердечное. Как будто я сам пришел! Тогда же меньше дадут? Он же ко мне приставал, я отпихнул, и он сам… Я все-все расскажу, как было: и про бухгалтера, и про Крылова, и про этого гада… Костик шагнул вперед, запнулся за рюкзачок и чуть не свалился. Кирилл поймал его и инстинктивно прижал к себе. Костик прильнул — костлявый, горячий, его колотило, а голос звучал глухо, прямо Кириллу в грудь. — Кирюш, пожалуйста! Вдруг отец, пока я буду там… у него здоровье плохое. Вдруг я его в последний раз видел? Отпусти, а? — А что ты ему скажешь? — Скажу, что ухожу. Уезжаю. Что нашел человека. Что буду звонить. — Он поверит? — Поверит. А ребята сделают так, что он ничего не узнает. Костик поднял голову, смаргивая слезы, щурясь, чтоб разглядеть Кирилла, а тот снова засмотрелся — утонул в мокрых, излучающих надежду глазах. — Кирюш? Он почти потянулся к приоткрытым губам, почти, но опомнился, а тут и Костик моргнул и отвел взгляд. — Ладно, иди. — Правда? — Иди. — Я завтра утром приду! Я обязательно! Спасибо, Кирюш! Спасибо! — Уматывай! Ну?! Костик выскочил за дверь. Кирилл сел прямо на стол, расстегнул ворот рубашки и крутанул забытый Костиком телефон. Поздно. Нужно пойти поспать. Глава 14. Будете искать Меня, и не найдёте Васёк любил дежурить. Сидишь себе, пропуска проверяешь, никто тебе на мозги не капает, тем более вечером в пятницу. Все уже разбежались по домам отдыхать, а у Васька дома мать, отчим, сестра, ее муж-придурок и двое племянников. Нет уж, спасибо. Он лучше тут в тишине кроссворды порешает, и пиццу закажет попозже. Ну, красота же? — Прибор для измерения артериального давления… — Тонометр. Привет, Васёк! Бухгалтерша Ваську всегда нравилась: красивая, улыбается, разговаривает нормально, а не через губу. Спросила, вон, как лучше называть. Он от Василия ежился: так только перед ремнем в детстве звали, а просто Вася не нравилось. Вот Васёк — это да. — Здрасьте. — Кроссворд отгадываешь? И как? Трудный? Чего-то она была не в себе: теребила ремень сумки, звенела ключами. — Ага. Вот: «церковная утварь — подставка для книг». Хрен его знает. — Аналой. — О, точно! Спасибо. Дарья Дмитриевна, хотите сушку? У меня есть, вот. — Спасибо, Васёк. И что ты меня по отчеству? У нас же разница небольшая. Давай на «ты»! — Давайте! Давай то есть. У тебя все в порядке? Дарья посмотрела на засыпанную крошками юбку, смахнула ладонью, тряхнула волосами. — Да все нормально. Домой что-то не хочется. Это Ваську знакомо. — Ясно. Хочешь еще сушку? — Давай. Что там дальше?.. — … Наука о грибах. — Микология. Из коридора почти бегом выскочил парень. Васёк на всякий случай приподнялся: бегут — лови. Но следом никто не бежал, да и парень замедлился, подошел нормально. Дарья повернулась, задела сумочку и та опрокинулась на пол. — Ой! — Простите! — парень согнулся, помогая собирать ключи, косметику и еще что-то. — Ничего, это я сама. Парень сгрузил вещи на стол, попрощался и вышел. Дарья убрала все обратно в сумку, посмотрела на часы на стене и вздохнула. — Ой, как поздно уже. Пойду я, пожалуй. Спасибо тебе, Васёк. — За что? — не понял он. Жаль, что уходит. Почти весь кроссворд разгадали, и не скучно. — За сушки и за компанию. — С собой возьми, — спохватился Васёк, — по дороге еще погрызешь.