— А если Костик сядет? Кирилл давно отложил протокол и не понимал, зачем задает все эти вопросы. Какое ему дело до секты и сектантов? Он ведь не с ними. Он просто работает. — Тоже будут ждать. Ты еще не понял? Им все равно — рядом Господь или нет: их выбрали. Они избранный народ, царственное священство. А сын божий уже страдал за людские грехи, пострадает опять. А вернется — займет место Господа. — Он же, ну, не знаю, злой, немилосердный. После старца-то… — Скажут: им это за грехи и для искупления. — Я не понимаю! — Кирилл оглядел кабинет, молчащие часы, потухающую лампадку. — Как это получается? Вот, жил человек — Вайс, и вдруг ему в голову взбрело стать богом? Как?! Он нормальный? — Нормальный. Был. Добрый слишком, жалостливый. — Ага: «все, кто не со мной — сдохнут» — это жалость? С чего вообще все началось, можешь мне объяснить? Ростик потеребил волосы — сегодня заплетенные в косичку с зеленой резиночкой на конце, почесал в затылке, вздохнул: — Объяснить… Он, когда уволился, всякие слухи, сам понимаешь. В школы не брали. Квартиру продал. Снял комнату в хрущевке и нанялся сторожем в храм — был там через дорогу. Костик, когда вышел, туда же устроился, в хоре петь. Даша, кстати, оттуда — регентовала, Андрей тоже — спивался, у Евгеши в сторожке спал. Сколько у него там побывало, кого-то к себе таскал ночевать, деньги воровали, пару раз били, он спускал, молюсь, говорил, за них. Советоваться бегали, тетки особенно. А там — сарафанное радио, стали специально к нему ходить. Настоятель пытался с ним поговорить раз, два, да и уволил. Тогда уже, вроде, была Леночка? Я не помню… А, вроде была. В ее дом еще переехали, всем скопом. Человек семь. Вот с этого, наверное, и началось. Я же не всегда с ними — гастроли, работа. Старался отговорить, а он мне: смотри, сколько птиц под крылом — как я их брошу. И этот еще, за плечом, трындит: отец — то, отец — се, избранные, семья. Наверняка он и подбил: Евгеша после записки с него только что пыль не сдувал, от себя отпускать боялся. Документы в училище подавать — вместе, Васю забирать — я тоже поеду. — Спал с ним? — вставил Кирилл. — Уж лучше бы спал! Тогда б хоть понятно. А тут — как заколдовали. Нахрен академию, хочу поступать в Питере — все собираемся и премся в Питер. Веру с Федором тоже Костик приволок, уже там. Шушукался все с ними. Потом стал задвигать про грехи и чистых-особенных. Или это Евгеша? Да, блин, не помню уже. Оба хороши. Только Костик хотел командовать, а Евгеша — людям помочь. Ну и вышло — вот… Отпустив Ростика, Кирилл свалил опрос остальных на Пашку и пошел погулять. В голове было неспокойно. Все-таки зря он тут столько жил: привык, сектанты стали знакомыми и работать с ними не получалось. Может, стоило уволиться, и пусть Руслан разбирается? Но внутри горела обида: сперва найти этого гадика, потом можно и уходить. Победителем. Глава 15. Вот, оставляется вам дом ваш пуст На улице ощутимо похолодало. Газоны пожухли, цветочки тоже скуксились, держались только бархатцы и цинии — торчали, как будто им нипочем осенние ночи с холодной росой. Кирилл глубоко вдохнул сырой воздух и завернул за угол. Клетки были пусты. Возле хозблока Марат ковырялся в бензопиле. Кирилл постоял, оглядывая задний двор, и подошел поздороваться. — Привет, Марат. — Здравствуй, здравствуй. Обычного радушия не было. Видно, и Марат знал о его «предательстве». Ну, или просто боялся, что вспомнят про регистрацию. — А где собаки-то? — На выставку увезли. — Куда? — А я знаю? Федор так сказал. Пришел, посадил в ровер и выехал. Мне-то какая разница? Только спокойней. — Давно? — В субботу. Это когда Кирилл в калитку стучался да с Ростиком препирался, значит. — А еще кто-то уехал? — Саня с невестой уехали, но они еще раньше. Вера Сергеевна. Венера приехала с этим… бритым. — Вера Сергеевна? — Так она давно уже. Уволилась — и до свидания. Уволилась. То есть работала за зарплату? Интересно как. Кирилл думал, тут все из любви к старцу вкалывают, а оказывается — нет. Может, еще и Костику за место сына божьего официально платили? В зале Кирилл наткнулся на Дашу, придержал за руку, указал на скамью. — А меня уже допросили. Пока Кирилл возился с верхушкой секты, Пашка устроился в трапезной и вызывал к себе жителей второго этажа. — Да я спросить, — успокоил Кирилл. — Помощь мне нужна, понимаешь? Даша сразу смягчилась. Безотказность и доброта — Кирилл уже знал, на чем ловить. — Костик сбежал, — озабоченно вздохнул он. — Дурачок. Сам себе хуже делает. Так бы свидетелем был, а раз скрывается, сразу под подозрением. Вот если бы его найти и объяснить, что в его интересах вернуться… Даша кивала, слушала, и Кирилл надеялся, что до нужного человека его слова дойдут. И, чем черт не шутит, вдруг до Костика донесут. Или подскажут, где найти. Кирилл ведь хочет помочь, он же свой, пусть и бывший. На парковке Кирилл остановился, увидев, как из знакомой машины выгружается Александр с сумками, Рыжая и — неожиданно — Дарья. Хотя почему неожиданно? Руслан же подписал ее заявление. Кирилл тогда вошел в кабинет невовремя, застал стоящую навытяжку Дарью, и услышал лишнего: — … шарила в файлах! — Я не шарила, — ровно сказала Дарья, но таким напряженным голосом, что Кирилл подошел поближе: вдруг свалится, придется ловить. — Я просто поболтала с Сашей за чаем. Руслан рявкнул матом и чуть не отбил ладонь об столешницу: — … твою мать! Говорили мне: не бери жену в секретарши! Язык без костей, а мозгов у вас у обеих нет! Так… Он выдохнул и кивнул: — Садись. Значит, он выкрал ключи и угнал машину. Кирилл вместе с Русом тогда смотрел видео с камер парковки. Костик пикнул сигнализацией, спокойно сел в машину и укатил. — Бери ручку, пиши заявление об угоне. Хоть будем знать, куда он подался. — Он не угонял. Оба развернулись к Дарье, не веря своим ушам. Она нервно пожала плечами и повторила: — Он не угонял. Я ему разрешила. — Еще скажи — выписала доверенность! Кирилл уже успел расспросить дежурного и примерно картину знал. Конечно, она могла специально уронить вещи и сунуть ему ключ. Но что она вытворяет сейчас? Зачем под статью подставляться? — Дашенька, — смягчился Руслан, — ты понимаешь, что получаешься соучастницей? Даже если тебе он… небезразличен, времени прошло много, фора была достаточной. Не зарывай себя еще глубже. Пиши. Дарья придвинула лист и решительно написала несколько строчек. Руслан прочитал и изменился в лице. — Дура! Кирилл осторожно окликнул: — Рус… — А ты почитай, почитай! Жанна Дарк, блядь! Зоя Космодемьянская! Пойдешь под суд, а он и думать про тебя забудет! Ты и нужна-то была, чтобы инфу сливать! Кирилл подержал в руке заявление об увольнении, положил на стол и отошел к окну. Дарья молча ждала, и под ее взглядом Руслан подписал и заверил лист. — До свидания. — Пошла… вон. Кирилл пошел тоже: Рус бесился, надо было дать ему остыть. Наверняка понимал: по сути предъявить Дарье нечего, ГИБДД без заявления торопиться не будет, а, значит, будут неспешно искать ее мазду, и, если повезет, найдут.