– Никогда не предложил бы вам подобного, Арианна, но необходимо провести обыск, а вы должны дать нам шанс, шанс получить этот доступ. Иными словами, создать прецедент, чтобы появилась причина для обыска. Кардинал нарушит запрет. – Если он не виноват? – Тогда мы ничего не найдем, а кроме участников обыска, никто не узнает. Я подберу надежных людей, которым будет известна история от начала и до конца. – Ходят слухи, что для эскорино это невозможно. – Меня трясло, а беззвучный крик все звучал и звучал в голове. – Слухи слухами, но никому не ведомо наверняка. Тайны телохранителей надежно укрыты теми, кто растит из них будущих защитников владыки. – Я не смогу, – повторила, и, кажется, даже губы посинели, а лицо стало бледнее, чем у самого канцлера. – Понимаю, – он со стоном сжал ладонями голову. – Понимаю. – Отпустите меня, пожалуйста. – Да, Арианна, да. Идите. Обязательно придумаю что-то еще, но будем спешить, пока не произошло нового убийства. Я споткнулась, зацепившись за сдвинутый стулом ковер, уперлась ладонями в стену. Новое убийство. О, боги! Преступник убьет кого-то еще, и я не спасу его, как не спасла Эллину. Я шагала за слугой по коридору к знакомым покоям. Шла, точно он вел меня на казнь, а не для помощи светлейшему с переводом. Ноги переставляла с таким трудом, словно к ним привязали камни. Я куталась в плотную длинную накидку, а под ней лишь тонкая сорочка. Вновь срочный вызов, которого пришлось ждать почти две недели. Срочный перевод для кардинала, работавшего даже по ночам. А во рту у меня золотая пилюля, и я прижимаю ее кончиком языка к щеке. В нужный момент только надкусить. Иду, спотыкаясь, замираю перед дверями его личных комнат. Меня проводят внутрь к камину. Здесь так холодно, даже у огня. Очень холодно. А за окном ночь и все по ту сторону затянуло густым туманом. Говорят, туман к перемене погоды. – Ана. Спасибо, что смогли прийти. Это будет недолго. – Он всегда разговаривал особенным тоном, не строго, уважительно, почти ласково, но я помнила о дистанции. Помнила с той ночи признания. Почувствовала, как он остановился за спиной. – Вам нехорошо? Помотала головой, потому что не получалось ответить. – Присядьте, – попросил он, – к огню. Мне даже удалось самой обогнуть кресло и устроиться в нем, а Эйден сел в соседнее. Я знала, что он смотрит не на пламя, а на меня. – Как вы? Не спрашивай. Ни о чем не спрашивай, пожалуйста. – Гибель подруги оказалась ужасным ударом. Боги! Не делай мне еще больнее, Эйден. Я не смогла, просто не смогла больше держать себя в руках. Разрыдалась и сползла на пол, прижав ладони к лицу. Губы дрожали, слезы все капали и капали сквозь пальцы. – Ана, – он резко отодвинул прочь кресло, – вы находитесь слишком близко к огню. Ана! Эйден наклонился, а я повернулась и вцепилась в его колени, судорожно прижалась к ним. Он пытался поднять, но меня не держали ноги. Кардинал опустился на колени сам и взял в ладони мое лицо: «Посмотрите на меня!» Он склонился совсем близко, он так смотрел! Этот чистый неземной взгляд. Он просто не смог бы! Я не первая преодолела это разделявшее нас расстояние, Эйден поцеловал. Он прижался к моим губам, заглушая рыдания, а я утратила последний контроль и последний разум. Не помню, как надкусила пилюлю. Гомон толпы медленно проникал в иной мир. А точнее, это я возвращалась из реальности Арианны. Лицо было мокрым. Сразу ощутила прохладные дуновения ветра на щеках и мигом захлопнула книгу. Вот сейчас, особенно сейчас мне захотелось не просто отшвырнуть ее, но еще и растоптать, разорвать, уничтожить, чтобы и клочка не осталось. Кажется, я ненавидела проклятый кулон, который пришлось вернуть на шею. Поднявшись на ватные ноги, побрела прочь от ворот в сторону питейного заведения. Я спрячусь там в дальнем углу, чтобы никто не нашел. Большая кружка чего-то пенного опустилась на стол, наполовину скрыв за ней меня. Слегка потянула носом, почувствовав крепкий запах. А и стихии с объемом, раз там есть алкоголь. Выпью, сколько смогу, и просто посижу немного. Самую малость переведу дух здесь, где мерный гул голосов звучал почти успокаивающе. Даже грохот сердца раздавался теперь гораздо тише. – Парень, я угощаю, – прозвучало над головой, – разрешишь присесть? Раздавальщица отошла, а я прикрыла глаза, борясь с желанием спрятаться за кружкой, и выдохнула: – Садись. Эйден устроился напротив, а у меня свело судорогой живот. – Зачем так много? – кивнула на кружку. – Других порций не подают. – У ворот суматоха, – сказала ему. – Жители и торговцы недовольны. Говорят, хлопотно всякий раз оформлять разрешение, чтобы выйти. – Зато внутрь города впускают любого, – задумчиво протянул маг, глядя над моей головой в окно. Он уже выяснил, что нужно, пока искал меня. – Как теперь выйти? Темнейший не ответил, погрузившись в собственные мысли, затем вдруг спросил: – Ты ушла с рынка сразу, как закончилось время? – Почти. Самую малость задержалась. Он посмотрел без эмоций, но вот казалось, будто теперь я научилась улавливать их, даже скрытые совсем глубоко. – Хорошо, что не задержалась дольше. – Удалось купить лошадь? – Не совсем. Но монеты я отдал. Слегка нахмурившись, пыталась понять, что означало это «не совсем». И кому бы Эйден добровольно вручил наши деньги. А если недобровольно? Тогда и выжить из «участников» сделки мог кто-то один. Кардинал же в порядке… У меня ладонь сама потянулась вперед. Я ухватилась за круглую ручку и сделала глоток. Пожалуй, чересчур большой. После него так скрутило живот, что даже охнула. Маг вопросительно изогнул брови, но я отмахнулась от пристального взгляда. – В полном порядке. – Не замечал прежде, как ты любишь сидеть в такой позе, – он кивнул на мою скрюченную фигуру. – Сэйна? Он взялся за кружку и попробовал, но ничего странного не ощутил, снова посмотрев на меня. Пронзительно, как он любил. – Катись в бездну маг, это последствия снадобья! – накрыла голову руками. Глаза у темнейшего были просто ледяные, словно это я его в храме… Кружка лишилась своей ручки, треснувшей в пальцах кардинала. – Тебя нельзя оставлять на рынках одну? – само воплощение хладнокровия сорвался. – Обязательно купишь не то? – Можно! И очень даже то! Видишь, какая эффективная вещь? – я застонала и уткнулась лицом в деревянный стол. Сейчас сдохну. Он резко поднялся, отодвинув стул. Большая кружка сменилась кувшином, а кардинал запрокинул мне голову. – Пей! Тебе не алкоголь нужен, а вода. В этот раз ему не пришлось заливать почти насильно, я сама делала большие глотки, больше обливаясь, чем наполняя желудок. Но вода помогла. Боль начала понемногу отпускать. – Ох, стихии, – прислонилась щекой к столу, все еще держа на животе руки. – Что так плохо? – Ты непривычна к местным снадобьям и никогда не пила подобные настои, будь они от простуды или чего-то иного. И в этот раз не стоило. Большой риск, если только не решила отравиться. – Ага, решила, – я вдохнула и выдохнула, мышцы понемногу расслаблялись. – Зачем? – Зачем пила? Неужели нужно объяснять? – Сэйна, мне не дано… – Ах, все ты можешь! Я уже убедилась. И если на то пошло, то прежде, чем распластать на храмовой скамье, мог бы сам прикупить парочку снадобий. Он замолчал, и мне не слишком хотелось это обсуждать. Да, едва не отравила себя. Великая потеря для него, потому что пока рано и мы не дошли до конечной точки. Эйден смотрел в окно, я повернулась туда же. Из питейной хорошо просматривались ворота, люди на площади и фонтан. Маг вдруг взял кружку, обхватив ее ладонями за неимением ручки, и опроверг еще один миф о слабостях эскорино, которых им не позволено иметь. Он осушил ее до дна.