— Давайте представим себя на месте отца с дедом. Они же вместе готовили этот схрон? Вартан зашифровал имя старшего сына, который нырял и прятал золото. Оно и короче и роднее. — Не могу не согласиться, — ответил Саркис, — но проверить вариант с Вартаном не помешало бы. Было раннее утро. Солнце едва показалось над кромкой озера, знаменуя всему миру начало своего восхода. Так и не привыкшая к переменам часовых поясов американка Джулия, ёжась от утренней прохлады, вышла на балкон, Во дворе отеля не было ни души, но вскоре у входа появилась одинокая мужская фигура. Это был сильно продрогший Саркис. Джулия помахала ему рукой. — Живо подымайся к нам. Саркис зашёл мокрый и насквозь озябший. — Ты что в озеро нырял? — догадалась Джулия, — а ну живо скидывай одежду и лезь под горячий душ. Саркис так и поступил. Джулия включила чайник. От утреннего переполоха проснулась Жасмин и с сонным лицом принялась сладко потягиваться. Из под ночной рубашки к удовольствию Саркиса нарисовались напрягшиеся соски её грудей. Полуголая, с взъерошенными волосами, она выглядела очень сексапильно. — Что это вы тут расшумелись? — вяло спросила Жасмин, не обращая внимания на пожирающий её взгляд Саркиса. — Саркис устроил ночное купание в озере и насквозь продрог. — Вот сумасшедший! — Не сумасшедший я, — возразил Саркис, — решил проверить вариант с шифром «Вартан». — Ну и каков результат? — почти одновременно спросили сёстры. — Как и прогнозировалось — нулевой. — Зря мёрз значит? — Нет не зря. Теперь у нас остался только один вариант — шифр «Мирон». — Который вчера не сработал, — грустно резюмировала Жасмин. — Не сработал, потому что тут есть какая- то ошибка, — ответил Саркис, попивая горячий чай. — Что за ошибка? — Сейчас выясним. Вот только отогреюсь и начну соображать. — И охота тебе было в утреннюю рань в воду лазить? Пошли бы туда вместе, в полдень. — Во-первых, в полдень любопытных глаз много, а во- вторых, считать в два раза больше надо, вы бы устали. Короче, сделал я по-быстрому и всё, а отрицательный результат — тоже результат. Теперь всё внимание на шифре «Мирон». — Подождите меня, ничего не обсуждайте пока не приму душ, — сказала Жасмин и, взяв одежду в охапку, побежала в ванную. Джулия улыбнулась ей вслед. Она понимала, что Саркис сестре нравился, и потому естественным было её желание побыстрее привести себя в порядок. Жасмин вышла из ванной свежая, с наведённым марафетом и ко всему готовая. Как говорят в Америке — ready for use. — Ну, давай Сако, соображай. А Сако уже пристально рассматривал коврик с алфавитом. — Ну конечно! — воскликнул он, хлопнув себя по лбу. Внимание сестёр было полностью приковано к Саркису. — Говори, не томи. — На этом коврике отображён современный алфавит. — Ну и что? Алфавит он и в Африке алфавит, — заметила Жасмин. — Армянский алфавит создан в шестом веке нашей эры и претерпел некоторые изменения. Например, буква «О». Она внесена недавно. В начале 20 века её не существовало. Сёстры озадачено переглянулись. — Вы могли этого не знать, но я то ходил в армянскую школу и потому мне известно. — Ладно, знаток армянского языка, — сказала Жасмин, — давай теперь заново считать. — Тут есть ещё одна проблема, — медленно и задумчиво произнёс Саркис. — Какая ещё проблема? — теряя терпение, спросила Жасмин. — В написании имени вашего отца. Сказав это? Саркис взял ручку и написал на бумаге MIRON. — Так ведь было написано в его американском паспорте? — Правильно. — А теперь вспомните, как его звали родители? Среди ванских армян нету имени Мирон. Наверняка его звали Миран! Имя Miron вместе с английской О он получил в американском приюте. В начале века буквы О не было в армянском алфавите. — Точно! — воскликнула Джулия, — его имя от рождения было Миран. Все трое с облегчением вздохнули. Саркис снова взял ручку и после недолгого сложения написал цифру 5621. — Вот под каким камнем спрятано ваше золото, — заключил он торжественно, — это же надо до такого додуматься! И место уникальное подыскать, и номер камня зашифровать армянским алфавитом так, чтобы ни один, не то что турок, а даже свой человек не догадался. Жасмин, не выдержав восторга, бросилась целовать Саркиса во все щёки, ну а тот возьми и в ответ поцелуй её в губы. Нельзя сказать, что Жасмин это не понравилось. Наоборот, французский поцелуй с армянским пылом застрял во времени, и если бы не предупредительное покашливание Джулии, то неизвестно чем бы он закончился. — Сейчас не время ванильничать, — заключила она, — одеваемся и живо идём на озеро. Ещё до полудня, высчитав пять тысяч шесть сот двадцать один камень, все трое встали над ним. — Может мне с тобою нырнуть? — спросила Жасмин. — Не стоит, душа моя, — ласково ответил Саркис, — просто посиди тут в своём купальнике и подожди. Саркис исчез под водой. Потянулись долгие секунды ожидания. Наконец то, он вынырнул и, жадно глотая воздух, произнёс: — Есть! — Что есть? Саркис схватился за голые бёдра Жасмин и, заполняя дыханием пространство между ними, сказал. — Два кувшина в нише между камнями. — Пустые? Саркис разжал кулак, и на бедре Жасмин засверкала на солнце золотая монета. — Не может этого быть! Жасмин тут же спрыгнула в воду и повисла на шее Саркиса. — Я иду с тобой, — произнесла она. — Там глубоко, метров четыре будет. Золото замуровано между камнями. Еле нашёл. Остаётся поднять наверх. Все трое огляделись вокруг. Народу в сторону острова всё прибывало. Туристы уныло смотрели на удочку с поплавком, надеясь уловить момент клёва. Джулия достала матерчатую сумку и повесила в воду. — Монеты будешь насыпать прямо сюда, скрытно от чужих глаз. — Правильно! А я буду тебе помогать, — поддержала идею Джулии сестра.