– То есть все под колпаком государства, – произнес профессор с сарказмом и тяжело вздохнул. – Нет-нет, государство в личную жизнь человека без надобности не вмешивается… – Без надобности… – усмехнулся Кирилл Андреевич. – В этом и подвох… – Никакого подвоха, – возразил Яр. – У нас очень развита судебная система. Только суд может дать добро на проверку вашей памяти, но для этого нужны очень и очень веские основания. То есть если вас заподозрили в совершении тяжкого преступления. – Что это за преступления? – спросил профессор. – В основном убийство, государственная и планетарная измена. – Значит, люди продолжают убивать и предавать? – покачал головой профессор. – К сожалению, да, – сказал Яр. – Наверное, это искоренить невозможно. Люди передвигались на лошадях, затем – на автомобилях, теперь – на эфиролетах, но ничего не изменилось в их психологии: они все по-прежнему влюбляются, ревнуют, изменяют, ругаются, завидуют, предают, мстят и так далее. Здесь мы бессильны. Когда на нас напали инопланетяне, они хотели нас изменить, сделать из нас своего рода роботов, правильных и послушных… – Не эти ли инопланетяне нас сюда забросили? – спросил Кирилл Андреевич. – Я думаю, нет. Это какой-то другой сверх-разум. Еще в ваше время ученые начали изучать звезду Сириус. Вы наверняка знаете о ней. Однако в двадцать первом столетии не хватало технических возможностей для ее подробного изучения. В наше же время космобеспилотники стали совершать экспедиции далеко за пределы Солнечной системы. – Даже так? – удивился Кирилл Андреевич. – В двадцать первом веке это казалось неосуществимым. – Благодаря этому, – продолжил Яр, – на орбите Сириуса были обнаружены разные планеты. Наши беспилотники стали получать различные сигналы, но даже в тридцать первом веке мы не смогли их расшифровать и изучить. А в последнее время стали догадываться, что за нами кто-то следит из космоса. Мы применили все наши способы обнаружения объектов, но ничего не нашли. А шпионы все же оставляли следы, например, космический мусор непонятного происхождения на орбите Земли. Более того, во все века бесследно и при странных обстоятельствах исчезали люди. Теперь вот становится ясно, где они все… и мы в том числе, оказались. – Вы думаете, здесь хранятся те, кто пропал без вести? – Подозреваю, что так, – кивнул Яр. – Не все, конечно, но есть и такие. – Но у вас же этот, как его… микрокомп в голове, – сказал Дмитрий. – Вас должны были засечь какие-то приборы. Как же вас похитили? – В заархивированном виде анализатор не действует. – У меня в голове не укладывается, – сказал профессор, – как можно сжать живое существо до таких размеров, а потом его оживить? Уму непостижимо! – А вы попробуйте Матвею объяснить, что такое аэродинамика и почему многотонный металлический самолет в двадцать первом веке летал по небу и не падал на землю, – рассмеялся Ярослав. – И то верно! – согласился Кирилл Андреевич. Неподалеку раздался смех: к собеседникам приближались Мария и Алексей. Он что-то ей рассказывал, та звонко смеялась. Увидев Профессора и Дмитрия с Яром, парень с девушкой пояснили, что их сюда привела жажда. – Вы пили воду прямо из реки? – удивилась Маша. – А что делать? – пожал плечами Кирилл Андреевич. – Самоваров нам в пещеру никто не завозил. – Не представляю, как же ее пить? – скрестила Маша руки на груди и, вдруг заметив, что ее пудель набросился на воду, закричала: – Тоша, фу! Фу, собака! Что ты делаешь? А вдруг заболеешь? – Ну что ты ему фукаешь, – махнул рукой Леха. – Пусть попьет. – Не представляю, чем мне его кормить, – закатила глаза Мария. – Ты подумай сначала, что ты сама будешь есть, а она о пуделе беспокоится, – съязвил Леха. – Мне не привыкать, – хихикнула Маша, – я могу три дня ничего не есть, жить на одной воде. А вот как быть с Тошей, даже не знаю. – То есть ты думаешь, что мы провалялись здесь тысячу лет, а теперь за три дня решим вопрос и разъедемся по домам? – съязвил Алексей. – Ну так мы же проснулись? – резонно заметила Маша. – Что нам тут теперь делать? – И твои предложения? – Москворецкий в упор уставился на девушку. – Найти людей и… ехать домой, – сказала Мария. – А где наши дома? Кто нас ждет? – нахмурился Леха. – И еще вопрос: ехать, извини, на чем? На разноцветных оленях? – Обратимся в полицию, объясним, так, мол, и так, нас похитили, а теперь вот мы нашлись. У меня, кстати, и паспорт с собой. Даже два – еще и заграничный, мне недавно выдали на десять лет. – Ага, как найдемся, смотаемся на Гоа, – съехидничал Леха. – Не против? – Почему на Гоа? – насупилась Мария. – Может, у них другие курорты есть? И вообще, если честно, я не верю во все эти тридцать первые века и так далее. Мне кажется, я этого Яри-ка видела в турфирме. Уверена, это просто мой «Экстрим-Тур». Не зря же я пять тысяч долларов заплатила. – А что это у тебя за телефон? – спросил Алексей, заметив в руке Марии трубку, и протянул руку. – Дай взгляну. – Это смартфон, – сказала Мария. Алексей покрутил его в руке и с удивлением спросил: – А почему он без кнопок? Как же с него звонить? – Ха! – ехидно произнесла Мария. – Леша, какой ты дикий! Тут же сенсорный экран. – Сама ты дикая, – возмутился Леха, – сказано же: я сплю с 1997 года. Чего ты выпендриваешься? – Да шучу я, Лешенька, – рассмеялась Маша. – Ну тут прямо на монитор нужно давить, кнопки виртуальные. Понимаешь? – Понимаю. Так сразу и объяснила бы… Леха задумался, затем отошел к дереву, сел под него и закрыл глаза. Мария долго ходила по берегу, в конце концов тоже напилась воды из реки. Через некоторое время сюда подтянулись и Трухин с Матвеем. Все хотели есть. Матвей приступил к рыбной ловле, остальные стали за ним наблюдать, и вдруг профессор громко рассмеялся: – Вот уж воистину говорят: один с сошкой, семеро с ложкой. – У нас чуть по-другому, – поправил Леха, – один с удочкой, шестеро с ложкой. – Ничего не по-другому, – возразила Мария, – нас как раз семеро! – Семеро, но Матвей-то с сошкой! – сказал Леха. – Да, Матвей с сошкой, но нас-то семеро – с Тошкой. Услышав рифму, все дружно рассмеялись, а Дмитрий повторил только что родившуюся новую пословицу: – Матвей с сошкой, а нас семеро с Тошкой. – Смех смехом, – сказал профессор, – а нам нужно подумать и о ночлеге, и об ужине. Да и о завтраке не мешало бы. Во-первых, сегодня уже бессмысленно отправляться на поиски братьев по разуму, а во-вторых, посмотрите, как небо заволокло. По-моему, собирается дождь. – Я не могу понять одного, – развел руками Ярослав, – почему у меня нет связи с космосом. Это настолько невероятно. Я даже не знаю, что и думать. – Твой чип не работает? – поинтересовался Котуков. – Работает, но в автономном режиме, то есть от энергии моего тела, но это не главное. Вы ведь тоже живете без этого устройства. Оно позволяет мне понимать и говорить на любом языке или адаптировать русскую речь к любому столетию. Я могу по памяти прочесть любое произведение – хоть древних авторов, хоть современных. Но без связи с паснетом я не могу ни с кем общаться. Даже не представляю, в каком месте мы сейчас находимся. Навигационная система отключена, связи с орбитой нет. Это все очень странно. Этого просто не может быть. – Не может быть, но ведь есть, – уныло усмехнулся Дмитрий. – Не понимаю, что происходит! – ответил Яр. – Я живу в тридцать первом веке, и такое… – Теперь не имеет значения, кто в каком жил веке, друзья. – Кирилл Андреевич встал и начал прохаживаться. – Мы все оказались в равных условиях. Связи с внешним миром нет, людей рядом с нами не наблюдается, нас семеро человек плюс собака, мы должны позаботиться о том, как нам здесь выжить. И начинать мы должны прямо сейчас. Первое: нужно заготовить дрова. Ночью в пещере может быть прохладно, а пледов, одеял и матрасов нам тут никто не оставил. Выход один: развести костер и поддерживать огонь до утра. Второе: нужно собрать камней и на ночь загородить вход, чтобы не повстречаться с местными любителями полакомиться человечинкой. – Господи боже мой! – вздрогнула Мария. – Какие ужасы вы говорите, Кирилл Андреевич, у меня аж мороз по коже. – Простите, Мария, но сейчас нам не до сантиментов. Мы сегодня видели непонятного оленя, а кто нам даст гарантию, что к нам ночью не пожалует какой-нибудь медведь или лев? Все может быть! Не молчите, предлагайте свои варианты. Я не преувеличиваю, ситуация более чем серьезная. Проблема в том, что о нас никто не знает. Мы пролежали здесь как минимум тысячу лет, никто не пришел, не поинтересовался, что это за колбочки такие тут стоят. Если бы о нас знали, мы бы все уже давно проснулись и прожили бы свои жизни. Но так вот получилось, что нам предстоит жить всем вместе здесь и сейчас. Думайте, друзья. Усиленно думайте! Подошел Леха и, показывай рукой на пещеру, сказал: – Взгляните туда! Ничего не напоминает? Только внимательно! Когда я служил в армии, у нас так выглядело овощехранилище. – Очень меткое сравнение, – согласился Кирилл Андреевич, кивая головой. – Впрочем, нас здесь и хранили, словно овощи. Только в капсулах. – Вот-вот! Мне эта мысль не дает покоя, – сказал Алексей. – Кто и для чего нас тут столько лет мурыжил? Кому мы понадобились, да еще в законсервированном виде? Вроде огурчиков-помидорчиков в банках. – Зато прожил тысячу лет! – усмехнулся и произнес с сарказмом в голосе Кирилл Андреевич. – Если честно, меня это как-то не радует, – вздохнул Леха. – Во-первых, не прожил, а проспал. Ну как это так: проспать всю жизнь в какой-то яме! А во-вторых, что это такое? – Он раскинул руки и сделал оборот на триста шестьдесят градусов. – Где наша жизнь? Здесь? С этими, – кивнул он в сторону кустов, – четырехглазыми кракозябрами? Эх, – тяжело вздохнул Леха и, махнув рукой, добавил: – Да ладно, переживем. Что теперь хныкать? В небе раздался гром, сверкнула молния. Все, кроме Матвея, поторопились в укрытие. Матвей, не обращая внимания на небесные проделки, продолжил рыбачить. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь