– А как я на воротах оказался? – Там прибежали такие же, как Пес. Их пятеро было. Я сказал, что съем их, если они не помогут затащить Первого на ворота. Они не хотели оказаться съеденными и потому помогли. – А почему они от тебя не убежали? – Я ведь их догнать могу. Да и глупые они. Глупых легко заставлять. – Как удачно получилось… – Нет, Первый, неудачно. Я ведь собирался их съесть, после того как они помогут. Но они меня обманули. Негодяи нехорошие. Просто взяли и убежали в заросли. Я сильно ранен, мне тяжело за ними гоняться. Пришлось остаться голодным. Вот теперь понятно абсолютно все (если не придираться к мелочам). Итак, безгранично тупые подчиненные, оказывается, не настолько уж и тупы. Они способны действовать самостоятельно, используя опыт, полученный в стае. В том числе совершать действия, нетипичные для зараженных или даже считающиеся невозможными. Мертвяк за рулем машины. Это даже не фантастика – это нечто… Потрепанная парочка сумела самостоятельно решить проблему с погрузкой тела и дальнейшей транспортировкой. Трэш тогда успел сообщить, что дальше надо будет проехаться к тому месту, где знаки на деревьях развешивали. Пес с дороги не сбился, но немного не дотянул. Километра два осталось до финиша. Итак, что мы имеем? Трэш очнулся, но двигаться не способен. Машина вышла из строя, на ней никуда не поедешь. Под рукой остались двое подчиненных, но их совместных усилий на переноску тела элитника недостаточно. Увы, но створка ворот – не тележка и даже не сани, волочить такую поклажу на ней не получится. И что же делать дальше? Терен перестал калечить нервную систему, но ее повреждения восстанавливаются не сказать чтобы очень быстро. Так можно и сутки проваляться, прежде чем сумеешь начать хотя бы ползать. Но это не тот мир, где можно в любом месте лежать столько времени, ни о чем не беспокоясь. Да это и миром назвать тяжело. Сплошная мясорубка, поглощающая все новые и новые порции мяса. И мясо это никогда не заканчивается. Зазеваешься и тут же станешь частью очередной порции. Или приляжешь отдохнуть не там, где надо… Нельзя Трэшу здесь отлеживаться. Сваливать надо. Но как? Он ведь не в силах ускорить процесс восстановления нервной ткани. Ситуацию может поправить еда, но ее еще прожевать как-то надо, что затруднительно сделать с парализованной челюстью. Да и нет еды. В грузовике пусто, весь груз, до последней полезной в хозяйстве крошки, давно перетащили на базу. Эх, вот бы и Трэшу сейчас туда переместиться. Всего-то и надо – обзавестись умением колдовским, позволяющим телепортироваться на несколько километров. Только там можно валяться в относительной безопасности. Хитроумным ракетам до укрытия не добраться, их сложную электронику чернота прикончит еще на подлете. Опасаться стоит разве что ствольной артиллерии с примитивными механическими взрывателями в снарядах. Но в экспедиционных корпусах не принято держать по нескольку гаубичных дивизионов. В таком оружии здесь нет необходимости. Если надо кого-то конкретно обстрелять, справляются минометы, реактивные системы залпового огня и бортовое вооружение бронетехники. В отдельных случаях пускают в ход оперативно-тактические комплексы, в том числе и с ядерными боевыми частями. Минометы до базы не добьют, а ракет стоит опасаться лишь самых простых. Такие если и хранятся на складах, то в незначительных количествах. Транспортный канал, связывающий метрополию с базой экспедиционного корпуса, не безграничен по объему поставок. Учитывая прибыль, которую приносит миссия, есть смысл снабжать ее самым лучшим, дабы каждый килограмм отрабатывал по полной. Вот и получается, что сюда больше шансов попасть снаряду со сложно устроенным взрывателем, а может, даже с системой корректировки или самонаведения. А это та самая электроника, которая не выживает над деструктивными аномалиями. И терен без нее тоже не распылить, там боеприпасы устроены непросто. Глупые размышления. Пустые. Трэшу не попасть сейчас на базу. Никак не попасть. А жаль. Там ведь есть живец. Много приготовленного живца. Можно попробовать залить его в глотку лапами подчиненных. Он уже делал так, с последней флягой, и все прошло прекрасно. Это ведь не только сильнейший стимулятор, это еще и средство, подстегивающее и без того шуструю регенерацию зараженных. Живец обязан помочь. А почему бы и правда за ним не сходить? Да, Трэш не в состоянии и шагу сделать, но ведь необязательно действовать шаблонно. Зачем валяться тут сутки, а то и больше, если можно попробовать сделать полезное дело чужими руками? Второй доказал, что способен действовать автономно и принимать сложные решения. Можно приказать ему сгонять до базы и принести живчик. Даже если в процессе выполнения Трэш надолго вырубится, подчиненный должен самостоятельно справиться. Задача-то несложная. Сколько у Второго уйдет на это времени? Состояние у него получше, чем у Пса, но тоже далеко не самое бодрое. Вроде бы он способен передвигаться побыстрее, чем среднестатистический человек. Отсюда до базы около двадцати километров. Туда и обратно – сорок выйдет. Это около восьми часов в самом спокойном темпе. Восемь часов – куда лучше, чем сутки. Стоит попробовать. Глава 20 Период бодрости затянулся ненадолго. Сознание начало туманиться спустя приблизительно полчаса после того, как Второй ушел в сторону черноты. По мнению Трэша, двигался тот даже проворнее, чем предполагалось. Возможно, его подстегнула мысль о вкусной еде, которой он сможет подкрепиться по прибытии на базу. Идеальный стимул для таких подчиненных. Трэш то отрубался, то пребывал на краю бездны бессознательности. Отключаясь, он иногда страдал из-за сновидений, из которых не запоминал ничего, кроме того, что они отвратительные. Пробуждаясь, видел над собой черно-белые кроны деревьев. В первые моменты казалось, что все еще не выбрался из кошмара. Но затем доходило, что сейчас ночь, а цветное зрение у зараженных в эту пору суток работает скверно. Да и как он вообще может что-то видеть, если не в состоянии веки поднять? Но такие загадки его не удивляли. Все, что показывали органы чувств, представлялось предельно реальным. Третий Пес то валялся рядом, то начинал носиться по округе в поисках еды. То и дело хрустел найденными улитками и раскопал все ближайшие муравейники. Один раз шумно погнался за ежом, ухитрившись потерять его в густом кустарнике, а потом попытался залезть на дерево, чтобы достать с верхушки провокационно скрипящую сову. В общем, не сильно скучал. А Трэш в те моменты, когда в затуманенном сознании случались кратковременные прояснения, раздумывал над стратегией дальнейших действий. Но, похоже, мозг не до конца очистился от терена, ибо голову посещали исключительно бредовые мысли. К примеру, он запланировал найти стартовую шахту с межконтинентальной ракетой, после чего уничтожить сразу два экспедиционных корпуса термоядерными фугасами. Даже способ доставки заряда подобрал. Всего-то и надо – усилить стаю кучкой прилично развитых зараженных. Таких, чтобы хватило силы дотащить боеголовку до нужного места на своем горбу. Даже не понадобится к периметру базы подходить, ведь мегатонным зарядом можно издали дел наворотить. Затем, забывая про оружие массового поражения, прикидывал, как применить самое ужасное, что есть в этом мире. Не оружие, нет, а часть этого мира. Добраться до лифта, который перемещается не только по вертикали, а между вселенными, и закинуть к внешникам парочку зараженных. Даже если их там быстро прикончат – не беда. Они – источники яда, от которого нет спасения. Успеют занести со своими телами дрянь, которая медленно и неотвратимо отравит всю планету. В лучшем случае уцелеет кучка иммунных, да и те недолго протянут. Там ведь обычный мир, следовательно, без перезагрузок кластеров. Быстро вымрут без пополнения споранов. Продумав план уничтожения сразу двух планет, Трэш тут же переключился на мысль заняться животноводством. Расселить часть коров по стабам, среди черноты, с таким расчетом, чтобы им хватало травы. И тогда он навсегда избавится от острой зависимости от перезагрузок. Еще можно научить зараженных доить скот. На этой базе наладит молочное животноводство, что станет ценным подспорьем к однообразно-мясному рациону. Говоря проще, внезапно выяснилось, что у терена проявилось свойство, интересное для тех органов, которые контролируют оборот наркотических веществ. Если нервные клетки не погибают от воздействия аэрозоля, они начинают генерировать поток красочного бреда, который тебя всецело захватывает. Чувствуешь в себе силы менять судьбы целых миров одним движением пальца. Можно сказать, наступает высшая степень эйфории. А потом вырубаешься полностью, погружаясь в кошмар, из которого почти ничего не запоминаешь. Оригинальный контраст ощущений. Это затягивает тебя полностью… Трэш, даже приходя в себя, почти не воспринимал реальность. То, что нашептывал ему отравленный мозг, казалось куда интереснее, чем ждать возвращения Второго. * * * В очередной раз вырвавшись из океана, воспоминания о котором моментально стерлись, Трэш первым делом подумал, что дожил до слуховых галлюцинаций. А все потому, что поблизости кто-то разговаривал. На человеческом языке и нормальным человеческим голосом. Без придыхания нехорошего, что вынужден делать Трэш, потому как слова приходится произносить на вдохе, а не на выдохе. Такой уж речевой аппарат у зараженных, по этому симптому можно на ранних стадиях выявлять людей, которым не повезло получить иммунитет. Голос, кстати, ему сразу не понравился. Дребезжащий, с омерзительными нотками, насмешливый и трусливый одновременно. Порядочный человек так изъясняться не имеет права. – Ред, да ты только глянь на него. Он еще не подох. – Юрген, да ты и правда псих, как Медный про тебя сказал. С винтовочной пулей в башке лотерейщики не живут. – А этот живет. Пузыри из носа пускает кровавые, значит, дышит. Вот ведь урод. Пальни еще разок. – Я тебе не ксер, я патроны не печатаю. Завали его в мешок. Или забыл уже, как это делается? Ты слишком много на стабе просидел, Юрген. – Да я бы его завалил, но он носом кверху разлегся, а затылком в грязь. – Так переверни. – Ред, я что, на больного похож? Говорю же тебе, он еще не подох. Я не подписывался живых лотеров трогать. Сам его переворачивай, с Банником вместе. Чуть что, так вечно я крайний. Голос Реда, немногим более приятный, чем голос Юргена, после этих слов стал подозрительно веселым: – Значит, трогать этого клиента ты не хочешь? Брезгуешь, да? А как же та самочка, которую вы рачком с Мыльным на переезде растянули? – Шел бы ты в печь вместе со своим Мыльным! – возмутился Юрген. – Меня уже запарил ваш базар не в тему. – Да ладно тебе. Мы же все понимаем. Тяжело одинокому мужику без доброй бабы. Так ведь, Юрген? Вместо Юргена ответил третий мужской голос, до этого в беседе не замеченный. Звучал он поприличнее первых двух, но его обладателя вряд ли можно перепутать с интеллигентным человеком: – Это, похоже, та самая машинка. – Мад, ты о чем вообще? Какая это та самая? – раздраженным голосом спросил Юрген. Похоже, его чем-то сильно задели предшествующие слова Реда.