— Надеюсь на это, детектив, — Фергюс уважительно сжал мои пальцы, задержав их, быть может, чуть дольше положенного, и, поколебавшись, добавил: — Прошу вас, найдите Эндрю. Это очень важно для Эбигейл. Я слегка озадачилась — как просьбой, так и формулировкой, но поспешила кивнуть, машинально отметив, что ладонь у мужчины всё-таки несколько вспотела: — Разумеется, мистер Фергюс. Приложу все усилия. Глава 5 Проклятая непогода послужила причиной тому, что до участка я добиралась чёртовых полтора часа — хляби небесные разверзлись и ливень стоял плотной стеклянной стеной, продираться сквозь которую было тем ещё удовольствием. Грохот стоял такой, что даже включенное радио не спасало — я просто не слышала ничего, кроме шума дождя, барабанящего по стеклу и крыше. Но за «булькающим» презентом Роджерсу я всё-таки заскочила, прихватив в ликёрном магазине бутылку его любимого «Харпера», бумажный пакет с которым я оставила в бардачке. Часовая стрелка залипла где-то между двенадцатью и часом, когда я остановила свой «додж» в квартале от местного управления полиции — рядом с небольшой забегаловкой «У Бриггса». Казалось бы, я проработала в участке сильно меньше, чем частным детективом, однако каким-то образом умудрилась приехать и припарковаться ровно в том месте, где четыре года назад я спокойно обедала как раз в пересменку. Осознав это слишком поздно, когда я уже заглушила двигатель, я кривовато усмехнулась собственному отражению в зеркале заднего вида. «Горбатого могила исправит», — я подмигнула себе, и, подхватив с пассажирского сидения шляпу, поглубже натянула её на макушку и выскочила на улицу под усиливающийся дождь. «У Бриггса» сейчас было пустовато. По моим прикидкам примерно через сорок пять минут тут начнётся столпотворение, и вот до этого момента нужно было успеть что-то зажевать и сбежать, чтобы не пересекаться со своими бывшими коллегами. — Чем могу, мэм? — проглотив часть вежливой фразы, однако, не поскупившись на ослепительную улыбку, поинтересовался рыжеволосый парнишка за стойкой. Машинально отметив его долговязость, нескладность и изрядное обилие веснушек, покрывающих всё лицо, шею и видимую часть рук, я пришла к выводу, что это — Лерой, младший отпрыск Якоба Бриггса, хозяина этого заведения. Когда я здесь была постоянным клиентом пару раз видела эту пламенную макушку в дверь на кухне, где он, судя по всему, помогал родителю. Теперь я могла лишь подивиться тому, насколько за четыре года этот оболтус, едва достающий мне до подбородка в былые дни, успел вытянуться — сейчас он был выше меня по меньше мере на голову. Скользнув взглядом по бэйджику с именем, я мысленно довольно хмыкнула подтверждению своей догадки — «Лерой Б.», значилось на кусочке белого пластика классическим чёрным тиснением. — Привет. Сделай, пожалуйста, один стандартный ланч с двойным кофе, — я улыбнулась рыжему, доставая из кармана бумажник. — Как скажете, мэм… Я заметила проблеск пристального интереса в зеленоватых глазах, но прежде, чем он стал бы задавать неудобные вопросы — а для меня сейчас любые вопросы оказались бы таковыми, — положила на стол долларовую купюру и отошла. Ноги едва ли не сами понесли меня к «любимому» столику — самому удобному, с точки зрения обзора прилегающей территории. Отсюда я видела сам зал, дверь, парковку за прозрачным стеклом, и — в более ясные дни — даже кусочек стоянки перед полицейским участком. Сейчас из-за дождя я видела, разве что, свою машину… — Кофе, мэм, — вырос рядом со столиком юноша, ставя передо мной большую чашку крепкого, исходящего паром двойного «американо». — Спасибо. Едва бросив на него взгляд, я с некоторым запозданием стянула с головы намокшую окончательно шляпу и вместе с потемневшим на плечах и спине от влаги пальто повесила её на «рога» стойки для верней одежды — которая тоже располагалась рядом с «моим» столиком. Очередной аргумент «за». — Простите, мэм, а вы здесь не бывали раньше? — всё-таки не удержался и полюбопытствовал Лерой, слегка сощурившись и внимательно разглядывая меня. Какое-то время я колебалась между желанием солгать и осмысленностью этого действия. Победил здравый рассудок. — Случалось, — я слегка улыбнулась парнишке. — Уф-ф, ну и славно! А то я уж решил, что ошибся, — облегчение, отразившееся на его лице, только утвердило меня в мысли, что я поступила правильно. — Вы давно не заходили, да? Судя по всему, малому было скучно — в закусочной я была единственным посетителем, — но я точно знала, что это ненадолго. — Да, давненько. Знаете, если традиции не изменились — через… — я бросила быстрый взгляд на часы, — тридцать минут тут будет не протолкнуться от желающих выпить весь горячий кофе и съесть все бифштексы, что в наличии, так что я хотела бы пообедать до того, как это произойдёт. — О, прошу прощения, мэм, сию секунду! — густо покраснев — очень характерно для рыжих, — парень виновато мне улыбнулся и ретировался за стойку, а оттуда, видимо, на кухню — чтобы забрать мой заказ, о готовности которого уже успели сигнализировать бряцаньем звоночка. Проводив его взглядом, я вновь повернула голову в сторону окна, бесцельно разглядывая потоки воды, захлёстывающие стекло. Где-то на периферии, в еле заметном просвете между крышами приземистых домов Нортсайда, я заметила ослепительно-яркий отблеск, и инстинктивно подобралась, мысленно отсчитывая секунды. На седьмой раздался треск, перелившийся в раскатистый гром — очень близкий, тревожный и будоражащий самые глубокие и древние нотки души: желание забиться в какую-нибудь тёплую и сухую пещеру и переждать там непогоду. Увы, такой возможностью я не располагала. Всё, что у меня сейчас было — это кружка кофе, куда заботливый Лерой долил ещё горячего напитка, и наконец принесённый бифштекс с картофелем. — Лишь бы электричество не отключили, — встревоженно пробормотал рыжий, тоже косясь на улицу. — Я бы больше надеялась на то, что ливнёвка не забита, — машинально сказала я и принялась за свой обед. Радио похрипывало и трещало, выдавая большую часть звуков помехами, сквозь которые прорывались невнятные обрывки фраз дикторов, узнать которых сейчас почти не представлялось возможным. Парень, нервно покосившись на агонизирующее устройство, протянул руку и щёлкнул выключателем, погружая забегаловку в напряжённую и очень условную тишину. Гроза явно стремительно наползала в нашу сторону — молнии сверкали всё чаще, и рокот грома раздавался всё ближе и громче, аж стёкла звенели. «Чёртова гроза… — я недовольно хмыкнула про себя, старательно пережёвывая условно-безвкусную котлету. — Все планы портит.» Что уж и говорить, работа мне подвалила ну очень «удачно». Аккурат под погодный апокалипсис. С другой стороны — грех жаловаться! Ещё неделька-другая такого простоя, и мне пришлось бы брать в долг… Под мысли о том, насколько я меркантильное существо и насколько просто замотивировать меня безоговорочной выплатой аванса, тарелка опустела, как и чашка. Дождь, увы, не ослабел, но собрав в кулак всё своё мужество, вновь нахлобучив на себя не успевшую особо высохнуть шляпу и набросив на плечи пальто, я направилась к выходу. — До свидания, мэм! — донеслось мне в спину — Удачного дня, Лерой, — не оборачиваясь махнула я рукой, и, зачем-то задержав дыхание и съёжившись, открыла дверь и ринулась под дождь. * * * Бывший «родной» участок встретил меня небывалым оживлением и ажиотажем. Трезвонили телефоны, звякали и трещали клавишами «ремингтоны», перекрикивались и ворчали местные… В общем, царила классическая рабочая атмосфера, как я её запомнила. И над всем этим царил характерный запах помещения, битком набитого злыми и здоровыми служивыми ребятами. Вдобавок, здесь было очень душно, очень влажно и очень-очень накурено. Меня едва ли не магнитом потянуло в сторону оружейки, где преобладал запах железа, масла и пороха, но я вовремя поймала себя на этом и перестроилась в сторону стоящего отдельно кабинета капитана Роджерса. Меня, кажется, попытались окликнуть по дороге, но очень неубедительно. «Новенький», — машинально отметила я широко распахнутые испуганные глаза на нездорово-бледном лице полицейского, но задерживаться не стала — Ингрэм уже махнул бдительному малому рукой, мол, «оставь», и тот слегка растерянно сник. Дуглас Ингрэм — или, как мне привычнее, Даг — служил здесь десятый год, был отличным офицером, честным мужиком и убеждённым законником. С ним у меня тоже никогда не случалось стычек или проблем, напротив, он всегда старался взять новичков под «крыло», объяснить местные порядки, помочь и подсказать, в случае чего. Не раз выручал. Бурчал, что девке в отделении делать нечего, но не особо навязчиво, да и то — до первого выезда на стрельбище. Я там, конечно, тоже показала экстра-класс и, можно сказать, прыгнула выше головы, но кого надо — впечатлила. Потом пальцы не разгибались и ладони синие были, но все эти мелочи остались за кадром. Роджерс заметил меня сквозь раздвинутые жалюзи на стеклянных стенах своего кабинета-«аквариума» и призывно махнул рукой, приглашая зайти без стука. Честь, о которой я прежде и мечтать не могла… Кривовато усмехнувшись своим мыслям, я потянула на себя застеклённую дверь, и зашла в вотчину капитана. Машинально окинув взглядом кабинет, я тут же отметила некоторые изменения в обстановке. Вместо массивного обшарпанного аппарата прошлого десятилетия на столе расположился новенький ярко-красный телефон очень странной конструкции — прежде я таких не видела. Выглядел он как трубка с динамиком на массивной подставке с перфорацией в том месте, где у обычного телефона располагался бы микрофон, однако номеронабирателя нигде не было. Рядом с телефоном стояла пепельница, набитая окурками — Роджерс, как и я, дотягивал до самого фильтра, но ещё и характерно тот прихватывал зубами, — и это были совсем не те сигареты, которые он курил обычно. Сильно дороже. В угловом шкафу, где Роджерс обычно хранил не самые важные документы, в центральной нише абсолютно открыто стояла бутылка коллекционной «Метаксы», стоимостью, пожалуй, в сотню долларов, не меньше. Початая. Мне стало даже как-то неловко за собственное десятидолларовое подношение «Харпером», но я вовремя одёрнула себя, стараясь не думать о том, что мог значить такой качественный скачок в образе жизни Роджерса. — Как погодка? — широко ухмыльнулся Роджерс, окидывая меня оценивающим взглядом. — Иди ты, капитан… В принципе, я понимала, что похожа сейчас не на важного детектива, а, скорее, на облезлую дворовую кошку — из-под полей «федоры» выбиваются мокрые космы, а саму шляпу, пожалуй, можно сдавать в утиль, поскольку промокла она насквозь несмотря на то, что расстояния от машины до дверей я преодолевала бегом. С плаща тоже накапало, оставив за мной цепочку пунктирных следов — дождь, презрев гравитацию, решил идти горизонтально, так что мокрой я была теперь не только сверху, но и со всех сторон. Хорошо хоть подкладка у плаща была достаточно плотной… Присаживаться на стул для посетителей — или разносов, зависело от ситуации, — мне не хотелось. Во-первых — намочу. Во-вторых — если всё-таки сяду, то это будет значить, что я готова к диалогу, в процессе которого продолжу подмечать всякие мелкие детали… Не хочу. Я не хочу знать, кто новый «спонсор» Роджерса. Это не моё дело. Мысленно отвесив себе затрещину, я вымученно улыбнулась — пускай и кривовато, и, водрузив на стол слегка раскисший бумажный пакет, вопросительно посмотрела на Роджерса: — Удалось что-нибудь раскопать? Старик, то ли сделав вид, что не заметил моего шарящего взгляда, то ли действительно не обратив на это внимание, самодовольно покряхтел, вытаскивая из-под того самого диковинного телефона бумажку и протягивая ту мне: — Само собой, — он самодовольно хмыкнул. — Подёргал за ниточки в ФБН, предположив, что «индус» твой явно где-то с наркотой засветился… — Криминальный расизм? — я выразительно посмотрела на него, взяв записку и мельком отметив, что на ней был только адрес. — Но ведь я оказался прав, — Роджерс пожал плечами. — Ларсон из своей базы адресок-то и подкинул. — Значит, наркотики… Что-нибудь ещё было? Конечно, чего-то такого я ожидала, после найденного «штатива» в ящике стола у Сонга, но этот ублюдок совсем озверел, если принимает оплату чеками! — Без подробностей, — старик пожал плечами, вытащив из кармана пачку сигарет. «Ну а как же… „Филипп Моррис“», — мысленно хмыкнула я, наблюдая за тем, как он привычным жестом стукнул краешком пачки о край стола, выбив несколько сигарет. Одну взял сам, после чего протянул пачку мне. Как любезно. Прикурив и всё-таки присев на стул, я задумчиво уставилась на листик с адресом. Клоптон. Дрянное местечко, уже лет двадцать пользующееся заслуженно дурной славой. Большая часть притонов и сомнительных подпольных заведения располагалась именно там. Почти все теневые сделки, встречи и стычки банд, трафик оружия, наркотиков и даже людей также проходил там — река Джеймс рассекала этот район на две неравные части, и была достаточно широкой и полноводной, чтобы пускать по ней незарегистрированные лодки с грузом.