– Ты… Цзюйлань тыльной стороной ладони нежно смахнул влагу с моих ресниц, не зная, что со мной делать. Я смущенно повернула голову и, как всякая девушка, которая знает, что ее любят, с притворной наивностью спросила: – За столько времени – и никого? Даже если тебе никто не нравился, то наверняка были и те, кому нравился ты, верно? Цзюйлань, похоже, заметил, что я просто прикидываюсь, и ущипнул меня за щеку. – Думаешь, каждая женщина так же, как и ты, упряма и непробиваема, как панцирь черепахи[85]? Мне вдруг стало действительно досадно. – Непробиваемая?.. Ты про меня? – по-детски отозвалась я. – Хорошо-хорошо, это я толстокожий, а у моей Шэнь Ло кожа нежнее мяса устрицы. Меня тронуло это «моя Шэнь Ло». Сердце заныло, и поддерживать притворство было уже невозможно, поэтому я легонько ударила мужчину в грудь кулаком: – Моя «толстая кожа» все еще в обиде. – Прости, – тихо извинился он, перестав смеяться. Я замерла на мгновение, улыбнулась и покачала головой. Ни о чем не жалею и готова на все. Джебран писал о том, что любовь не может доставлять лишь удовольствие, боль тоже часть любви. Поэтому нам лучше разобраться в себе и больше ценить маленькие радости. – До того как встретил тебя, никогда не думал искать пару среди людей. В конце концов, я ведь из другого вида. Когда люди не знают этого, то относятся ко мне хорошо, но никто из них не выберет монстра себе в спутники. – Ты не монстр, – сразу же ответила я. – Тогда кто? – Цзюйлань смотрел на меня с улыбкой. Казалось, его совершенно не заботит ответ, и в глазах засветилось предвкушение. Я обняла его за талию и твердо сказала: – Мой возлюбленный и спутник на всю жизнь. Он на миг замер, затем крепко обнял меня, сцепив руки, опустил голову и поцеловал в макушку. * * * Когда мы с Цзюйланем вернулись в пентхаус, было уже шесть вечера. Ишэн играл на планшете, а Лянлян смотрела телевизор. На первый взгляд оба скучали. – Простите, что оставили вас там, – обратилась я к ним. – Твои окаменелости проданы, – не обращая внимания на мои извинения, начала Лянлян. – Обе купил мой начальник за три с половиной миллиона. После вычета налогов ты получишь чуть больше миллиона девятисот тысяч. – Спасибо тебе и твоему начальнику, – обрадовалась я. – Первую благодарность принимаю, а что до второй, то моя бабушка организует для вас встречу. – Когда? – Сегодня вечером. – Так скоро? И ты только сейчас мне об этом говоришь? – Это не моя идея. – Лянлян пожала плечами. – Днем пришло сообщение от него самого. Ишэн склонился к экрану планшета и усмехнулся: – То хочет видеть, то не хочет. Люди ему что, обезьянки? Девушка пихнула его, чтобы он замолчал. Я про себя порадовалась: похоже, перевоспитание идет успешно. – Сегодня так сегодня, – немного подумав, произнесла я. Несмотря на то что я планировала вернуться в Китай на следующий день после полнолуния, когда Цзюйлань вернется в человеческую форму, думаю, у меня не будет другого шанса увидеть начальника Лянлян. Мы всего лишь прибыли ради деловой сделки, а он так хорошо нас принял. Хотелось поблагодарить его лично. – А какой дресс-код? – поинтересовалась я. – Бабушка приготовила наряд для тебя. Посмотри в спальне. Приглашать на ужин и готовить наряды для гостей? Это такие правила приличия здесь? Мне стало неловко. Лянлян бросила взгляд на Цзюйланя, встала и обратилась ко мне: – Моя бабушка надеется, что ты будешь одета как подобает, поскольку для нее это очень важно, так что… прошу тебя! – Она низко поклонилась. – Хорошо, хорошо! – совсем растерявшись, проговорила я. Лянлян хорошо позаботилась о нас, и я решила придержать свое недовольство и надеть наряд, чтобы порадовать ее бабушку. Когда я вошла в спальню и увидела наряд, мне стало легче: ничего странного или аляповатого. Белое жаккардовое приталенное платье простого кроя без украшений. Надев его, я поняла, что оно качественно сшито: выглядит просто, сидит идеально и подчеркивает все мои достоинства. Могу точно сказать: ничего удобнее в жизни не носила. Хотела узнать бренд, но этикетки не нашла. Видимо, сшито на заказ. – Платье очень хорошо сидит и выглядит великолепно, спасибо твоей бабушке. – Рада, что тебе нравится. Лянлян попросила меня сесть у туалетного столика, встала позади и помогла собрать волосы в пучок и украсить их блестящими бриллиантовыми аксессуарами. У нее самой волосы короткие, но она отлично управилась с моими длинными. – Все, прическа готова. Подожди немного, я сделаю легкий макияж. Это заняло около десяти минут. – Надень вот эти серебристые лодочки и скажи, как тебе. Я примерила туфли, подошла к зеркалу и с изумлением посмотрела на свое отражение. Лянлян была довольная моей реакцией. Она улыбнулась, помогла мне надеть ожерелье с бриллиантами и такие же серьги. – Женская магия! Должна признать, она права: это действительно магия. Платье, прическа, макияж и несколько украшений сделали меня совершенно другим человеком. Чувствую себя еще выше, стройнее и красивее. Женщина украшает себя для того, кто ей нравится. Я сразу подумала о Цзюйлане и поспешила вниз. – Цзюйлань! Цзюйлань! Мне никто не ответил. Оба мужчины куда-то пропали. – У них появились дела, поэтому они ушли пораньше. Мы встретимся за ужином. – Сзади подошла Лянлян. – Что же такого важного произошло, если они уже улизнули? – разочарованно сказала я. – Не волнуйся, Цзюйлань обязательно заметит, как ты красива. Сердце пронзила стрела надежды, и я с плохо скрываемым смущением произнесла: – Иди переоденься сама. Подожду тебя тут. Меньше чем через двадцать минут девушка вышла, одетая в розово-красное длинное платье, облегающее и яркое. Она была похожа на распустившийся вечером цветок. Я не смогла сдержать удивления: – Как ты красива! Лянлян улыбнулась и взяла меня за руку: – Идем! * * * Прибыв на место, мы попали вовсе не на маленький прием, какой я себе представляла. Роскошный банкетный зал, официанты в белом и нарядные гости – все это напоминало грандиозные званые обеды из голливудских фильмов. Неудивительно, что бабушка Лянлян подготовила для меня наряд и украшения. На нас все смотрели, и я почувствовала себя неловко, в то время как моя спутница чарующе улыбалась и наслаждалась вниманием.