– Знаю. Я просто ждал подходящего момента, чтобы сказать, насколько мне хочется стащить с тебя этот дурацкий свитер. Однако я все же решил дождаться, пока ты сама не захочешь этого настолько, что не сможешь выдержать. Тереза невольно рассмеялась и покраснела. – Долго же тебе придется ждать, приятель. – Столько, сколько потребуется. Я поляк и католик. Мы женимся на таких девушках, которые не дают молока, пока не купишь всю корову. – Лестное сравнение, ничего не скажешь. – Как насчет «не даст яиц, пока не купишь курицу»? – Может, попробуешь «не даст ветчины, пока не купишь свинью»? – Бррр, – пробормотал Джон Пол. – Но если настаиваешь – постараюсь представить тебя хрюшкой. – Надо полагать, сегодня ты меня не поцелуешь? – Кому бы захотелось? У тебя салат в зубах застрял. – У меня чересчур расшатаны нервы, чтобы что-то разумно решать. – Я на это рассчитывал. – И у меня есть мысль, – добавила она. – Что, если в этом и состоит их план? – Чей план? – Тех самых, о ком мы говорили. Что, если они не отправили тебя обратно в Польшу потому, что им хотелось, чтобы ты женился на по-настоящему умной девушке – возможно, дочери ведущего военного теоретика мира. Естественно, они никак не могли гарантировать, что ты окажешься на моем курсе теории сообществ. – Могли, – задумчиво проговорил он. – Ах вот как, – кивнула она. – Значит, мой курс тебя не интересовал? Он уставился на остатки еды. – Интересная мысль. Возможно, мы часть чьей-то программы по евгенике. – С тех пор как парни и девушки стали учиться вместе, – сказала она, – учебные заведения превратились в брачную ярмарку для богачей, желающих создать семью с кем-то, у кого есть мозги. – И наоборот. – Но иногда встречаются двое с мозгами. – А когда у них появляются дети – берегись! Оба расхохотались. – Довольно-таки самонадеянно даже для меня, – заметил Джон Пол. – Будто мы с тобой настолько ценны, что они готовы на все, лишь бы мы друг в друга влюбились. – Может, они знали, что мы оба настолько неотразимы, что любая наша встреча попросту не могла привести к иному? – Со мной так и произошло, – сказал Джон Пол. – А со мной – нет. – Обожаю, когда мне бросают вызов. – Что, если это в самом деле правда? Что нас действительно пытаются свести друг с другом? – И что с того? – пожал плечами Джон Пол. – Какая разница, если по велению собственного сердца я заодно исполняю чей-то план? – А если этот план нам не понравится? – спросила она. – Что, если это вроде сказки о Румпельштильцхене? И нам придется отдать самое любимое взамен самого желанного? – Или наоборот. – Я не шучу. – Я тоже, – ответил Джон Пол. – Даже в тех культурах, где молодоженов сводят родители, никому не запрещено влюбиться по-настоящему. – Я вовсе не влюблена, мистер Виггин. – Ладно, – бросил он. – Только скажи, и я уйду. Она промолчала. – Так что, не скажешь? – Стоило бы, – ответила она. – Собственно, я уже несколько раз пыталась, но ты не уходил. – Мне хотелось убедиться, что ты в точности понимаешь, от чего отказываешься. Но теперь, когда ты отведала мое угощение и выслушала мои признания, я готов услышать «нет» – если ты действительно этого хочешь. – Что ж, говорить «нет» я не стану. Надеюсь, ты понимаешь, что отсутствие «нет» не означает «да». – Понимаю, – рассмеялся он. – И точно так же понимаю, что отсутствие «да» не означает «нет». – При определенных обстоятельствах. И в некоторых ситуациях. – Так ка?к насчет поцелуя – однозначное «нет»? – спросил Джон Пол. – У меня же салат в зубах застрял, забыл? Встав на колени, он наклонился и легко поцеловал ее в щеку. – Нет зубов – нет и салата. – Ты еще даже понравиться мне не успел, – сказала она, – а уже позволяешь себе такие фамильярности. Он поцеловал ее в лоб. – Надеюсь, ты понимаешь, что три десятка людей видели, как мы сидели тут за едой. И любой мог увидеть, как я тебя целую. – Скандал, – усмехнулась Тереза. – Катастрофа, – ответил Джон Пол. – О нас доложат властям, – сказала она. – Возможно, власти только обрадуются. Поскольку день был полон эмоций, Джон Пол в самом деле ей нравился, а чувства ее пребывали в таком беспорядке, что она уже не понимала, что хорошо и разумно, а что – нет, она поддалась охватившему ее порыву и поцеловала его в ответ. В губы. Коротко и по-детски, но все же это был поцелуй. Потом принесли грибы, и, пока Джон Пол расплачивался с девушкой-курьером, Тереза прислонилась к двери кабинета, пытаясь осмыслить то, что произошло сегодня, что все еще происходит между ней и этим мальчишкой Виггином и что может произойти в будущем с ее карьерой, с ее жизнью и с ним. Ничего было не ясно. И ничто не было предопределено. И все же, несмотря на все случившиеся неприятности и пролитые ею слезы, она не могла избавиться от мысли, что день все-таки удался. Игра Эндера[8] – Подходя к двери, вы должны помнить одно – вражеские ворота внизу. Если вы выйдете так, словно собрались на прогулку, вы будете отличной мишенью и вам тут же нанесут удар. Эндер Виггин замолчал и оглядел свое воинство. Большинство явно нервничали. Некоторые смотрели на него понимающе. Другие – угрюмо и недовольно. То был первый день занятий с новой армией, составленной исключительно из учебных групп, только-только со школьной скамьи. Эндер уже успел позабыть, какими маленькими могут быть такие ребята. Он занимался в Боевой школе уже три года, они – всего шесть месяцев, и в их группе не было никого старше девяти лет. А теперь он – их командир, назначенный на полгода раньше обычного срока, ведь ему самому всего одиннадцать с половиной. Да, он командовал взводом и знал несколько полезных трюков, но в его новой армии было сорок солдат. Неопытных. Все они меткие стрелки, все в прекрасной форме – иначе они бы здесь и не очутились, – однако они еще никогда не участвовали в боевых сражениях. – Помните, – продолжал Эндер, – вас не увидят, пока вы не выйдете за дверь. Но стоит вам появиться, и на вас нападут. Поэтому, выходя, вы должны принять самую удобную позу. Лучше всего вниз головой. – Он указал на угрюмого мальчика, которому на вид было не больше семи, самого младшего из всех. – А почему вниз головой, новобранец? – Потому что вражеские ворота внизу, – последовал быстрый ответ. У-у, какой сердитый.