– Еще один вопрос, и нам не придется разговаривать вовсе. – Ладно. Капитан врубил ускорение, и «Банши» с визгом рванула прочь от ближайшего солнца во тьму. Свет померк, и через несколько секунд их окружила черная пелена. По спине побежали мурашки. Если что и заставляло Солару чувствовать себя еще более ничтожной, так это открытый космос. Запрограммировав курс, капитан наконец расслабился и повернулся к ней: – Зачем тебе в Пограничье на самом деле? Солара вздохнула и приготовилась дать простой ответ: на работу. Но выражение его лица застало ее врасплох. В глубине черных глаз светилась нежность, будто Росси и правда не все равно. Солара понятия не имела, так ли это, но вдруг захотела рассказать ему правду. Ведь дело не только в работе... Она устала быть рабой благотворительности. Когда фермеры отдавали приюту соевые продукты, приходилось их есть. Когда обувь становилась мала, Солара терпела, пока кто-нибудь не выбрасывал ботинки размером побольше. Когда сломался ее информационный планшет, она пользовалась планшетом другого сироты. У нее не было ничего своего, ни единого носка. Нижнее белье и то доставалось от старших. Солара мечтала о чем-нибудь… своем. Более того – мечтала о цели в жизни. Мечтала стать значимой и нужной. В Пограничье колонистам плевать на нежную кожу и блестящие розовые волосы. Там ценятся практические навыки, и впервые она сможет показать себя во всей красе. – Мне нужна новая жизнь, – наконец ответила Солара. Капитан что-то буркнул и перестал улыбаться: – И ты полагаешь, что найдешь ее там? – Да. А почему нет? – Ты когда-нибудь бывала на окраинных планетах? – Нет, но мне кое-что рассказывали. – Там суровый быт, – предупредил капитан. – Я знаю, и хочу туда. Он склонил голову, мол, дело твое: – Ладно, тогда пойдем завтракать. – И повернувшись к навигационному экрану, добавил: – Только автопилот включу. Солара заглянула через капитанское плечо: – Значит, он не сломан? – О чем ты? – Мы разве не из-за автопилота прошлой ночью отдыхали? – решила она проверить свою догадку. Суровый взгляд Росси явно советовал не играть с ним в игры. – Ты же знаешь, что нет. – Да, я ощутила удар. – Прикусив щеку, Сорала пыталась придумать, как бы выманить еще сведения, не признаваясь, что она похитительница и воровка. – За кем они охотились? Взгляд черных глаз вновь смягчился, и капитан похлопал ее по колену: – Не за тобой. Солара выдохнула. Только это ее и волновало. Они поднялись на ноги, открыли дверь рубки и тут же отшатнулись от стоящего в коридоре амбре. – Святые на ракете, – прошипела Солара, рукой разгоняя дым. – Только одно может так вонять. – Сгоревшая овсянка. Мы теперь никогда не избавимся от вони, – пробормотал капитан. Это точно. Запах сгоревшей каши обладает волшебным свойством прилипать к стенам и прочим поверхностям, точно столетнее проклятие, пока с ним не свыкаешься и не перестаешь его замечать. Наверное, не стоило поручать Дорану приготовление завтрака… Когда Солара и капитан добрались до камбуза, команда уже собралась за столом. Кассия и Кейн с одной стороны, Доран и Ренни – с другой. Все склонились над тарелками безупречно приготовленной горячей каши на молоке с щепоткой корицы. Но это не объясняло жуткую вонь… пока Солара не посмотрела на свое место и ожидавшую там миску. Доран умудрился одновременно спалить и утопить ее овсянку. И судя по самодовольному выражению лица, сделал это нарочно. – Кейн помог с завтраком, но твою порцию я хотел приготовить сам. Надеюсь, тебе понравится. Солара изобразила улыбку и устроилась на скамье рядом с ним. Если гаденыш полагал, будто выиграл этот раунд, то напрасно. Она ела и не такое. – Уверена, что понравится. Едва не морщась от мерзкого смрада, Солара потыкала ложкой плавающий в слизи комок. Сожженные хлопья или дохлый жук? – Ну же, – подначил Доран. – Не робей. Добавки навалом. Вскинув голову, она поняла, что вся команда смотрит на нее со смесью изумления и недоверия. Даже Желудь, сидя на капитанском плече и пожевывая какой-то засушенный фрукт, черными глазками-бусинами пялилась на тарелку. Быстро, пока не струсила, Солара зачерпнула каши и сунула ложку в рот. Милостивая матерь божья, вот это отрава! Глаза протестующе заслезились, рот наполнился слюной, но Солара напомнила себе, что нельзя проиграть Дорану. Она должна это съесть. Однако попытки сглотнуть лишь вызвали тошноту, и пришлось выплюнуть все обратно. Комок плюхнулся в жижу, и лицо обдало брызгами. За столом рассмеялись, и Кейн подошел к плите, чтобы положить новую порцию: – Я приготовил еще на всякий случай. Он протянул тарелку Дорану, и тот с ухмылкой поставил ее перед Соларой. Ей захотелось отвесить ему такую оплеуху, чтобы даже у его внуков продолжали гореть щеки. – Жаль, что тебе не понравилось, – посетовал Доран. – Ничего, – холодно ответила Солара, вытирая рот. – Я наняла тебя не за кулинарные способности. Еще придумаю, как тобой воспользоваться. Кассия напротив фыркнула и красноречиво подмигнула: – О, не сомневаюсь. Солара покраснела и поспешно покачала головой: – Нет, я не это имела в виду. – Да, – подхватил Доран, указывая на себя и на нее. – Нет ничего…