Леона опустилась на стул. Уставшая и потерянная, но я все равно не могла подойти и обнять. Пока не могла, пусть даже прекрасно понимала, что ей сейчас нелегко. Насколько ей сейчас нелегко. — Можно убить ментально? — Можно. Передавив приказом так же, как человека. Их буквально выдавили из пустошей в зону действия щита, а дальше боль от потери сородичей и воздействие Вайовер Грэйс завершили дело. В общей сложности в околозингспридских пустошах и в городе их погибло около сотни. Я сглотнула ком и продолжила заниматься кофе. Что-то делать, когда хочется кричать и ругаться, — вообще полезная штука. Хотя бы потому, что сосредотачиваешься на процессе и не начинаешь сходить с ума. Около сотни драконов. А сколько людей? Гроу прав. Конченый псих. — Выяснили, кто это сделал? — Выясняют. — Леона поднялась и прошлась по кухне. Каково это: разрываться на два мира? Первый раз я задала себе этот вопрос на свидании с Гроу, второй… сейчас. У иртханов свое общество, свои законы и свои правила, но Председатель, первая леди, правящие и их жены всегда стояли на стыке миров. Удерживая равновесие между миром людей и драконов, пошатнуть это равновесие — и вокруг начнется хаос. С кофемашиной было покончено, и я все-таки взглянула на нее. Леона стояла у окна, руки чуть подрагивали, словно она хотела их сложить, но не позволяла себе закрыться. — Тот, кто это сделал, Танни, информационный гений. Он не только перенастроил наблюдение так, что никто ничего не заметил, он еще проник вглубь пустошей, не оставив никаких следов, хотя у нас повсюду камеры. Протащил с собой команду поддержки из сильнейших иртханов, потому что в одиночку такое сотворить невозможно. Там, где все началось, погибло больше половины драконов. Их просто призвали, а потом убили. Разом. — Их же казнят? — спросила я. — Когда найдут? Кровожадности во мне, конечно, хоть отбавляй, но в эту минуту мне показалось, что смертная казнь для таких уродов — это слишком мягко. Леона повернулась ко мне, оставив за спиной вечерний Зингсприд. — К вопросу о том, почему я хочу тебя увезти. — Я уже объяснила… — Информация о том, что случилось в Ортахарне, просочилась в прессу. — А? — Записи с камер из отеля, когда ты прыгнула. — Леона пожевала губы. — Да не плевать ли? — спросила я, нахмурившись. — Кого это сейчас интересует? — Пока что эта новость задвинута на задний план, но когда пройдет время… Мы думали, что это провокация против закона об отключении защиты, но теперь… Рэйнар считает, что кукловод Мелоры в Ортахарне и устроивший бойню в Зингсприде — одно и то же лицо. Тебя он выбрал потому, что к тебе легче всего подобраться. Поэтому тебе лучше вернуться в Мэйстон, Танни. И какое-то время побыть в Скай Стрим. Я покачала головой. Кофемашина за моей спиной принялась шипеть, но я не обернулась. Мне здорово не хватало пледика, потому что, несмотря на зингспридскую жару и климат-контроль, сейчас меня колотило от холода. — Леона, ты понимаешь, о чем просишь? — Очень хорошо. Когда десять лет назад назревал заговор против Рэйнара, он собирался запретить мне выступать. — Тогда ты должна понимать, что… — Дослушай. Я отказалась, потянула время, и в ту ночь мы оба выжили каким-то чудом. Каким-то чудом не пострадала ты. Тот, кто все это устроил, взорвал Лаувайс и спровоцировал налет, но сейчас мы даже не представляем, какие возможности у того, кто способен провернуть такое и уйти незамеченным. Поэтому, Танни… — Нет. — Я замотала головой. — Нет. — Танни, твой отец мертв. Готовая продолжать возражать, осеклась. — Мой… — Да, — подтвердила Леона. — Диран Барт. Я вернулась к кофе. Одну чашку протянула сестре, вторую взяла себе и обхватила ее руками просто потому, что мне надо было кого-то обнять. Мой отец, конечно, был тем еще наблом, но в редкие моменты просветления (в частности, когда была жива мама), он вел себя адекватно. Таскал нас с Леоной на руках, водил в парк, носился с мамой, когда она лежала в больнице. В общем, нельзя сказать, что он был полным засранцем. Или можно? Мысли в моей голове насаживались одна на другую, как продукты на шпажку для канапе, и последней оказалась ключевая. Мой отец. Я понимала, что сейчас совершенно не время об этом думать, но я не могла. — Что с ним случилось? — спросила я совсем не то, что хотела. — Инсульт. — А. — Его охраняли, Танни. С той самой минуты, как ты мне все рассказала… — Да. Я понимаю. — Мне очень жаль. — Угу. Мне тоже. Я отпила кофе. Определенно с этой кофемашиной что-то не так. Леона, в отличие от меня, к своему так и не притронулась, поэтому я все-таки спросила: — Тест ДНК… — Твой отец Диран Барт, Танни. Он действительно твой отец. Иртхан, с которым встречалась мама… он по определенным соображениям сделал вазэктомию. Поскольку это врачебная тайна, сразу этот факт выяснить не удалось, но детей у него быть не могло. Тест ДНК мы тем не менее провели. Я сдавила виски руками. — Что ты решила? — Я остаюсь, Леа. — Танни… — Послушай, я не шутила, когда сказала, что есть мальчишка, которому я очень нужна. Его родители погибли во время налета, и… — Как его зовут? — Ленард Харинсен. Мы вместе снимаемся. — Ему что-то нужно? — Любовь, я полагаю. Очень много любви. У меня есть два дня, чтобы побыть с ним, потом приезжает его тетка из Флангстона, и что будет дальше, я вообще не представляю. — Она хочет оформить опекунство? — Понятия не имею. Ленард говорил, что ей на него положить, поэтому… — А потом? — Что — потом? Потом продолжатся съемки. Почему ты потянула время, Леона? Сестра внимательно на меня посмотрела. — Ты сказала сама: я потянула время, и мы чуть не погибли. — Я помню.