— Ну и? — Я собиралась отказаться от постановки, но потом пришла на репетицию и поняла, что не могу бросить их всех. Не могу отказаться от мира, который мы создаем все вместе, который у меня в крови. — В общем, на свой вопрос ты ответила сама. Я покатала кружку между ладонями, натыкаясь кончиками пальцев на ручку, и добавила: — Обещаю больше не создавать никаких трудностей вальцгардам. Если захотят, пусть хоть спят рядом с моей кроватью, я им ни слова не скажу. Сестра впервые за все время нашего разговора улыбнулась. — И, Леона. Те парни, которых ждет разбирательство… Я бы не хотела, чтобы им влетело из-за меня. — Им все равно влетит. За неумение разрулить экстренную ситуацию. Я открыла было рот, чтобы возразить, но передумала. — Рихт Паршеррд. Ему точно не должно влететь. Леона покачала головой. — Нельзя просто так нарушить правила в экстренной ситуации и остаться безнаказанным. — Нельзя спасти кого-нибудь в экстренной ситуации и при этом думать о правилах, — сказала я. — Но мое обещание остается в силе. Только отзови Рона. Замени его кем-нибудь. — Почему? — Потому что я ему верила, а он не сказал, что Гроу жив. От улыбки на ее лице не осталось и тени. — Танни. Что у вас с Гроу? — Ничего. — Кофе я допила залпом. Успевший немного остыть, он уже больше напоминал ту бурду, что я варила раньше. Когда на дне осталось только дно, я поняла, что только что сказала. Еще я поняла, что на кухне стоит Гроу и что он это слышал. В общем, м-да. — Леона. На пару слов, — произнес он, совершенно бесцеремонно выдирая чашку из рук моей сестры, и при этом так на меня посмотрел, что мне захотелось заползти под стол или спрятаться за Леону. Под стол не получится: его заслонял Гроу, за Леону гордость не позволит, поэтому я ретировалась мыть чашку. — Танни, — донеслось из-за спины Леонино. — А? — Местерхард ничего не знал. Я обернулась, но они с Гроу уже вышли. Наверное, мне должно было стать легче, точнее, и стало бы, если бы не только что случившееся. С таким усердием я не мыла чашки уже лет десять, еще немного — и она поменяет цвет, поэтому я решила оставить ее в покое и повернулась к цокающей когтями Бэрри. Судя по довольной морде, ее кто-то все-таки вывел погулять, пусть даже очень ненадолго, но основная проблема была решена. Поэтому она притопала ко мне, грустно вздохнула (еды в миске нет!) и ткнулась горячим носом в ногу. — Бэрри! Я тебя сколько раз просила так не делать? — Виу? — Вот тебе и виу. Опустившись прямо на пол, протянула ей руку, и виари угнездилась рядом, положив морду мне на колени. Я чесала ей голову и думала обо всем, что случилось. Этого (случившегося) было столько, что мысли отказывались укладываться в голове, хаотично запутываясь в какие-то спирали ДНК. ДНК. Наверное, все это с самого начала было просто глупостью, разумеется, мама не вышла бы замуж за Дирана, если бы он не был моим отцом. Не такая она была, не повесила бы ребенка от другого мужчины на того, кто ее любил. Если он, конечно, ее любил. В общем, мои мысли были далеки от логичных, вдобавок ко всему меня начало потряхивать так, что я то и дело цепляла Бэрри за ухо, что ей, без сомнения, нравилось, но мне не особо. Мне вообще было не по душе все, что происходит. В частности, каким тоном Гроу сказал: «Леона, на пару слов», — и как он на меня в этот момент посмотрел. Что значит «на пару слов» и почему я должна сидеть тут, когда они там разговаривают? Потому что я не иртханесса? Решительно поднялась: настолько, что лодыжку снова дернуло от боли, и Бэрри встревоженно вскочила следом за мной. Она всегда меня чувствовала, поэтому сейчас обтиралась всеми своими чешуйками, царапая ноги и вирча. На полпути в гостиную я передумала, потому что гордость и потому что меня туда не звали. Очень надо, можно подумать. Впрочем, до того как я успела передумать второй раз, Леона и Гроу вышли в холл. Она снова была в маске первой леди, а на него я старалась не смотреть. Только сейчас, увидев сестру, я снова вспомнила о Местерхарде. То есть о Роне. То есть о Единичке. — Танни, завтра тебе доставят новый телефон, — сказала она. — Будь любезна, сразу его активируй и нигде не забывай. — Он что, со следящим устройством? — поинтересовалась я. По лицу Леоны поняла, что да. — Серьезно?! — вскинула брови. — Он будет транслировать все, что со мной происходит? В душ его тоже брать? — Это одно из условий того, что ты остаешься в Зингсприде, — ответила Леона. — Телефон. Беспрекословное подчинение первому слову вальцгардов. Никаких выкрутасов. М-да. Можно подумать, и не было нашего разговора на кухне. — Спасибо, что говоришь со мной, как со взрослым человеком, — огрызнулась я. — Сначала докажи, что ты умеешь себя вести, как взрослый человек. — Сестра вышла за дверь раньше, чем я успела ответить. Что касается Гроу, он стоял, привалившись к стене и глядя на меня. Ноздри чуть подрагивали. — Спасибо, что поддержал, — заметила я. — У меня всего один вопрос, Танни: когда ты собиралась мне сказать, что у тебя в роду, возможно, были иртханы? Я сложила руки на груди. — Леона растрепала, да? — Леона сочла нужным со мной этим поделиться. В отличие от тебя. — Ну, здорово, — хмыкнула я. — Чем она еще решила с тобой поделиться? Любимым цветом нижнего белья? Глаза Гроу опасно сверкнули, он шагнул ко мне. — Я задал тебе вопрос, Танни. — А я не хочу на него отвечать! Рванулась мимо него в гостиную, но он перехватил меня за руку. — Мы не договорили. — Да ладно? — Не ладно. — Пальцы сомкнулись на моем локте с такой силой, что я ойкнула, а потом меня втащили обратно на кухню. — Представляешь, когда двое решают жить вместе, о таком говорят заранее. От такого заявления я сначала очешуела, а потом снова рванулась, чудом не оставив в его захвате клок рубашки. — Насчет двоих — это ты прав, но есть одна маленькая поправочка: здесь все решил ты.