И тут навстречу им показались две включенные фары. Дима инстинктивно повернул руль вбок. Машину резко унесло в сторону, они на боковых колесах врезались в фонарный столб передним бампером. Надя в момент удара вылетела через лобовое стекло, влетев спиной в то же столб. А телефон все так же и звенел на пустой кухне. *** Через два дня Надя пришла в себя и попросила телефон. Разговаривать ей было очень больно, но она дозвонилась Максиму и рассказала, что случилось. — Дима умер, а у меня...– здесь у неё сперло дыхание, это сказать в слух было тяжело,– перелом поясничных позвонков и ушиб лёгкого. Поврежден нерв, и поэтому я больше никогда не смогу ходить,– тут она начала плакать,– а долго ждать всё равно не придется. В лёгких гематома и стеклянная пыль. Сгустки крови от ушиба. Врачи пытались спасти Диму, я лежала в реанимации, началось заражение. Пневмония,– кашель дал Максиму понять, что до конца этой недели она может не дожить. — Надь, я могу помочь, у меня есть деньги. Дай мне три дня, я помогу. Но в трубке были только всхлипы. — Нет...– она рыдая, махала головой,– даже если можно вылечить пневмонию, ноги я восстановить не смогу. А если ты все деньги отдашь мне - не получишь сердце... А как я без тебя? В телефоне послышались гудки. *** Через три дня к Наде подошёл человек. У неё была лихорадка. Но она пыталась разглядеть пришедшего. — Надя,– холодная рука коснулась ее лба. А она узнал его по голосу. — Максим... Это правда был он. Ему потребовался день, чтобы продать бизнес отца, отказаться от лечения и очереди донора. И ещё один день, чтобы приехать к ней. Он не сможет жить если она умрет, а она не останется в этом мире, если умрет он. Остаётся только провести последние мгновения вместе. После быстрого подписания документов, Максим закупился кучей таблеток и перенес Надю в вчера купленную машину. Они ехали так быстро, как могли. Периодически Максим давал Наде обезболивающие и жаропонижающее. И уже к утру они были у цели. Точнее к рассвету. Ещё было видно звёзды. Максим достал инвалидную коляску и поставил ее на песок. Шум моря немного приободрил Надю. — Звёзды,– мечтательно прошептала Надежда. Максим подкатил коляску ближе к воде. Как вдруг Надя стала ещё судорожнее кашлять и отхаркивать кровь. Максим кинулся ей на помощь, а Надя у судорогах упала на песок. Макс бы помог ей. Он бы сделал всё. Но резкая боль в левом плече заставила замереть. Боль перешла в центральную область груди, словно кто-то дёрнул за сердце со всей силы, оборвав сосуды. Он упал рядом с ней. Ещё секунда и судороги прекратились у обоих. Они молча лежали и в последний миг смотрели на светлеющее небо у берега черного моря. *** — Нет, так не пойдет. Ну что же это за конец?– спросил я когда мы разжали руки. — А как это можно исправить?– спросила Арина. — А сейчас, дорогу ученики, вы узнаете свои истинные способности. Я протянул руки снова в разные стороны, беря за ладонь Марка и Адама. Не удержался от улыбки, когда на лицах этих людей застыло удивление. В этот раз, взявшись за руки, мы приподнялись в воздух, левитируя над землёй. — Вы должны это почувствовать. Услышать мысли каждого в кругу и стать одним целым, только так, став одним целым, вы можете менять историю. Как быстро они меня поняли. Мысли сплелись воедино, я почувствовал забытое свечение по венам и лёгкое покачивание. Да, нас стало раскачивать по кругу. Мы кружились все быстрее и быстрее по часовой стрелке, а из центра круга исходило свечение чистого света. *** В дверь постучали, Надя подошла к глазку и увидела коллегу по работе. — Надя, впусти...– по виду он был пьян. И не останавливаясь, стучал в дверь,– Надя. Но ей наоборот стало страшно, и чтобы она не пыталась сделать, дверь она открыть не могла. Только через пять минут, когда Дима перестал стучать и она услышала, как он плачет. Надя сумела открыть ему. Дима, правда плакал. — Тихо, ты чего? Спросила Надя, впуская его в дом. Но только Дима присел за стол, как уснул. Дожидаться рассказа пришлось до самого утра. — Прости меня, Надя,– начал Дима,– прости, я не знаю, что на меня нашло и почему я именно сюда приехал. Надя заварила чай. Оказывается, у Димы в Москве лежит брат, он уже два года не выходит из комы. А вчера вечером врачи сообщили о усугублении состояния. Органы начинают отказывать и скорее всего, брат Димы умрёт через несколько дней. От этого тот и напился. — Дим? – Надя осторожно начала подходить к ему,– Дим, а давай сегодня туда поедем? Он поднял на неё свои красные от слез глаза: — В Москву? — Ну, да. Тебе нужно навестить брата, а у меня тоже там лежит знакомый. Если тебе тяжело пойти к брату, я могу пойти с тобой,– она говорила приободряющее. От чего Диме стало как никогда спокойно. Он поднялся на ноги. И подошла ближе. — Надь, спасибо, – он искреннее, только что он излил ей душу, а она как всегда была готова бескорыстно помочь. Он обнял ее. — Давай, если сейчас начнём путь, то к вечеру будем уже в Москве, может и выходной брать не придется. Они спустились в машину. Завели мотор. И ничего на этот раз, казалось, не предвещает беды. В шесть часов вечера, когда машина Димы въехала на трассу близ Москвы, какая-то иномарка позади них решила пойти на обгон и врезалась в впередистоящий туристический автобус. И тот и тот транспорт несся по трассе с высокой скоростью, поэтому от столкновения их перевернуло, а машина с нашими главными героями врезалась в это месиво. Дима умер сразу. Надя ещё пыталась выбраться, кричала, звала на помощь. Но дверь заклинило. Двигатель автобуса взорвался. В этот момент в ее ушах раздался дикий звон, а в глазах потемнело. На потеряла сознание. И больше в него не приходила. Она упала в кому. Её доставили в одну из московских больниц. Подключили к аппарату. — Данные,– просил врач, подойдя к её койке. — Ничего не известно, пострадавшая с недавней аварии. Лёгкие ожоги и повреждение мягких тканей, общее состояние в норме. — Документы есть?– ещё раз уточнил врач. Медсестра отрицательно закачала головой. — Проверьте группу крови и сделайте МРТ грудной клетки. Через два часа Антон Павлович, лечащий врач Максима, получил данные о возможном доноре. — Личность установлена, родственников нет. Данные с анализов получены. Она идеальный донор,– говорил врач Антону Павловичу. Ещё несколько минут он мешкал, но после взял папку с документами лишь сказал: — Зовите юристов и готовьте к операции. Человек в коме, да ещё и без родственников, был совершенным донором. Такой человек не скажет ничего против, и не скажут против за него. Антон Павлович поднялся на четвертый этаж в уже знакомую нам палату. Максим уже несколько дней не мог дозвониться Наде. От этого его состояние стало ещё хуже. — От чего же Вы такой грустный, Максим Николаевич? Я к Вам с хорошими новостями. Нашелся донор,– врач говорил оптимистично. А Максим в апатии лишь закрыл глаза: — Разве это хорошие новости? Раз есть донор, значит где-то умирает другой человек... — Эх, Максим Николаевич... Ладно, не стану с Вами спорить, просто поставьте подпись. *** Через два дня Максим очнулся в реанимации. В грудной клетке всё ныло, и разум не покидало беспокойное чувство. — Антон Павлович?– голос был слабым, но Максим всё же сумел дозваться до врача. — Что случилось? Операция прошла успешно, Ваше состояние стабилизируется... Максим его не слушал. Противная мысль засела в голове, аж до скрежета зубов. — Кто?!– гневным шёпотом спросил Максим.