Мы с Андреем переглянулись, а потом уставились на Чижа, тот молча захлопал глазами. Уже понял, что из-за своего желания крышевать перегонщика втравил нас в какие-то неприятности, но пока ещё не сообразил, насколько всё серьёзно. Ну да — в город он вернулся только летом, не успел ещё с братвой Кислого пересечься. — А что такое? — удивился Воробей, который за проведённое в Москве время успел отвыкнуть от наших провинциальных реалий. — У вас с ними тёрки, что ли? — Типа того, — проворчал Андрей и выжидающе посмотрел на меня. Я покачал головой. — Без вариантов, Дюша. Не попёрлись бы они сюда кино смотреть. Они в «Аврору» ходят. Да и не бывает таких совпадений. Стопудово Лемешев позвал. Пацаны заметно напряглись, а Фролов привычно встопорщил короткий ёжик светлых волос. — Могу за Графом метнуться, — предложил он. — Чтобы как в прошлый раз получилось? — разозлился я. — На хер Графа! — А какие варианты? — развёл руками Андрей и потребовал подробностей: — Дима, их сколько там было? Воробей озадаченно хмыкнул и начал загибать пальцы. — Кислые — старший и младший. Пантелей. Захар. Клёпа и Бонифаций. Шестеро, получается. Больше никого не заметил. — Захар — это Тёма Захаров? — уточнил я, а после подтверждающего кивка пожал плечами. — Уже легче. Их шестеро, нас шестеро. Запинаем, если быковать начнут. Андрей Фролов досадливо поморщился. — Запинать — запинаем, но потом проблемы будут. Об этом ты подумал? — А у нас по любому теперь проблемы будут! — выдал я и зло глянул на Чижа, но выговаривать ему не стал. Надо было самому Лемешева раскручивать, чего теперь-то психовать. Теперь как-то выкручиваться надо. — Э! Стоп-стоп! Пацаны, вы чего? — опешил Романов. — Вы в натуре с Кислым занозиться решили? — А у нас выхода нет, — вздохнул Андрей. — Давайте просто не придём. — Не прокатит. Не придём мы, придут они. Уже к нам. И что мы им скажем? — А ничего не скажем, — сплюнул я. — Либо мы сейчас продавливаем свою позицию, либо признаём, что неправы. И тогда уже простым возвратом денег не отделаемся. Рома напряжённо засопел, и Женя Зинчук дёрнул его за руку. — Да успокойся ты! Главное, монтировку под рукой держи. Клёпа по жизни с пером ходит. — Жека, ты совсем дурак? — А чё? — фыркнул Зинчук, который до армии запросто мог ввязаться в драку просто по живости характера. Свербело у него в одном месте, проще говоря. Да и за старое поквитаться, полагаю, не прочь был. — Бонифаций тоже с ножом, — предупредил я, вспомнив нашу прошлую стычку с братвой Кислого. Воробей не выдержал и всплеснул руками. — Да подождите вы! — потребовал он. — Объясните толком, в чём проблема! Ну мы и объяснили. Тогда челнок потёр переносицу и уточнил: — То есть, получается — вы правы? — Ну да, — кивнул я. — Только Костя перегнул с крышеванием. За это и зацепятся. — Это уже частности! — отмахнулся Воробей. — главное, что был косяк и деньги вы не просто так забрали, а в качестве компенсации. На это и надо упирать. — Дима, ты как маленький! Да нас никто слушать не станет! — поморщился Андрей Фролов. — Было бы здорово, на базаре съехать, но нас сразу прессовать начнут. Не получится спокойного разговора! — Нужен тот, кого станут слушать, — решил Воробьёв и оценивающе посмотрел на Чижа. — Костя, ты когда в город вернулся? — Летом, а что? — Пересекался уже с Кислым или его пацанами? — Нет, — как-то не слишком уверенно ответил Чижов. — Не помню такого. Тогда Воробей обратился уже ко всем остальным. — Получается, они его не знают? — Не должны, — кивнул Андрей. — Ты к чему это? Вместо ответа челнок стянул с себя замшевую куртку и протянул её Чижову, следом сунул тёмные очки. — Мастерку давай. Евген, с тебя цепь. И, Лёня, болт у тебя понтовый, тоже нужен будет. Гуревич аж ладонью золотой перстень накрыл. — Это папин! — Да без разницы! Я свою кожанку тоже не насовсем отдаю! Костя у нас авторитетом будет, ему прикид соответствующий нужен. Иначе не прокатит. — Они ж потом рано или поздно узнают, что я ряженый! — засомневался Чижов. — И по фигу! Ты только не быкуй и знакомством с авторитетами не козыряй. Пальцы не гни, будь проще и говори по делу. Главное на себя наезжать не давай. Всё! Лёня, болт гони! — Может, лучше пойдём? — заныл Толстый. Гуревич оглядел нас, скривился, но всё же снял с пальца перстень. — Если с печаткой что-то случится, папа меня убьёт! — Ничего не случится, — отмахнулся Воробей. — Костя, в кабину садись. Толстый, ты с нами. Но Тихон замотал головой и попятился. — Не, я домой. Я останавливать его не стал и даже предложил: — Лёня, вы нас в гараже подождать можете. Гуревич глянул на перстень и тяжко вздохнул. — Я с вами. От его былого запала не осталось и следа, но и упускать из виду печатку он тоже не собирался. — Наружу не суйся тогда, — предупредил Андрей Фролов. — А то Роман Маркович нам точно головы поотрывает. Всё, братва, по коням! Мы погрузились в «буханку», и та тронулась с места, неспешно покатила по дороге. Усевшийся на скамью рядом со мной Андрей вдруг усмехнулся и пихнул меня локтем в бок. — Не, так-то нам ещё повезло, — заявил он с кривой улыбкой. — С Кислым мы уже бодались, в крайнем случае Графа впрячься попросим. А прикинь — кто-то действительно серьёзный бы Лемешева крышевать взялся? Вот тогда бы мы конкретно встряли. Я не стал напоминать, что мне затея с крышеванием не нравилась с самого начала, только передёрнул плечами. — Не, он бы тогда сопли не жевал. Сразу бы нас куда-подальше послал. — Тоже верно. УАЗ остановился, и Рома раздражённо буркнул: — Приехали! Пацаны покидать кузов не стали, наружу выбрался я один, а Воробей принялся подсказывать Косте какие-то заготовки, фразочки и ответы на каверзные вопросы. — И правую руку из кармана куртки не вынимай. Держи с понтом, что у тебя там ствол. Да прокатит, точно тебе говорю. В Москве сто раз прокатывало! И жвачку жуй. Типа, крутой. Жвачка есть у тебя? — успел расслышать я, прежде чем отошёл от автомобиля, отыскал на дороге небольшой камешек и кинул его в окно квартиры Лемешева. Звякнуло стекло, за тюлем проявился и сразу пропал силуэт человека. — Он дома! — предупредил я и сунул руки в карманы олимпийки, дабы хоть чем-то их занять. Несколько минут ничего не происходило, а потом из распахнувшейся двери чёрного хода вышел Лемешев. За ним последовала сожительница в зеркальных солнцезащитных очках с фирменной наклейкой и её братец. И если бригадир перегонщиков казался чем-то озабоченным, то его спутники даже не пытались скрыть злорадных улыбок. Ну всё, приплыли…