И они начали, сцена разворачивалась, но в этот раз мне казалась, что все происходит очень медленно. Я знала, что сейчас будет реплика: «Я ей сегодня спасла жизнь». Тот момент, когда Эбигейл/Я/Ханна выходит на первый план, на нее падает яркий свет, а Дженни оказывается в тени. Я вдруг поняла, что невольно стала участницей действа, настолько хорошо все выглядело. Крещендо нарастало, Проктор, отчаявшись из-за ее побасенок в суде, подступает к Мэри Уоррен, намереваясь ее ударить, а потом… – Я ей сегодня спасла жизнь! – восклицает съежившаяся Дженни, указывая на Хейли. Пятно света сместилось, высветилась фигура Ханны. Она изо всех сил старалась выглядеть способной манипулировать всеми. Торжествующей. Вдруг все изменилось. Я почувствовала, что снова нахожусь под водой. Я видела это. Мы все видели это. Хейли произнесла свою следующую реплику, а потом все замерло. Долгие секунды неправильности. Бекка была права. Выглядело это потрясающе. Но длилось всего секунду. Может, две. Затем свет снова изменился. Осветитель превратился в быстро падающую звезду. Раздался глухой стук – это он тяжело опустился Ханне на голову. Звук был недостаточно громкий, чтобы вызвать ошеломительный эффект. Она удивленно ахнула, прежде чем рухнуть на сцену. Мгновенное замешательство, которого не хватило даже на то, чтобы поднять руку к голове, ощутить боль, перед тем как ее лицо опустело, а ноги подкосились. Она умерла. Я была в этом уверена. Я видела, как в один миг ее глаза стали неживыми. И это все? Этого достаточно? Меня вжало в кресло. Думаю, я сидела с приоткрытым ртом. Никто, кроме мистера Джонса, не пошевелился. Он упал на колени и вытянул руки над Ханной, не зная, что делать. Думаю, он кричал, но я слышала только шум реки в ушах. Дженни зажала рот рукой. Бекка выбежала из кабинки и остановилась возле мистера Джонса. Она, оцепенев, смотрела на это. Я знаю, почему она так смотрела. Почему мы все так смотрели. Дело было не в маленькой лужице крови возле головы Ханны. Дело было в ее глазах. Они были открыты. И пусты. Мне хотелось сказать, что Ханна уже не здесь, как иногда говорит моя мама, а потом ужасно захотелось смеяться что было сил, не знаю почему, и я не уверена, что стоит об этом писать, но именно такие ощущения я испытывала. Я была на грани нервного срыва, когда двери распахнулись. Они вошли, но сначала ее не заметили. Директор, инспектор Беннет и еще незнакомые мужчина и женщина, должно быть, тоже из полиции. Они прошли мимо меня. У Беннет в руках был листок бумаги. Видно было, что его сминали, а потом опять расправили. Чек. Когда они остановились, он оказался на уровне моих глаз. Я могла разглядеть напечатанное сверху «Ван Селл Стоп». Внезапно вокруг началось движение, но я была как в вакууме. Все вдруг стало ясно. Все. Я ахнула. Мои губы двигались, но я не могла произнести ни слова. Я поняла, что стою, шевеля губами, как рыба, которую вытащили из воды, пока слова наконец не вырвались наружу. Даже здесь, среди плача и криков, в тот момент, когда мужчина и женщина надевали на запястья Хейли и Дженни наручники, они прозвучали громко. Эти слова отдавались у меня в ушах так, что стало больно барабанным перепонкам. – Я вспомнила, – сказала я слишком громко. – Я вспомнила! Часть третья 38 Выдержка из КОНСУЛЬТАЦИИ ДОКТОРА АННАБЕЛЬ ХАРВИ ПАЦИЕНТКИ РЕБЕККИ КРИСП, ПЯТНИЦА, 29/01, 09.30 РЕБЕККА: Врач выписал мне снотворное, но я не хочу его принимать. ДОКТОР ХАРВИ: Почему? РЕБЕККА: Просто не хочу. ДОКТОР ХАРВИ: Ты боишься спать? РЕБЕККА: Нет. ДОКТОР ХАРВИ: Тогда тебе нужно его выпить. Ты выглядишь уставшей. РЕБЕККА: (Пауза.) Я вела себя с ней как стерва. Прямо перед этим. Несколько дней до этого. А на репетиции я была с ней жестокой. Знаете, я прямо рявкнула на нее. Я назвала ее жалкой, обидела ее. Так и было. ДОКТОР ХАРВИ: Ты не знала, что произойдет. РЕБЕККА: От этого не легче. Это все равно не выходит у меня из головы. Это все равно произошло. И все-таки это я была в кабинке. Я подвинула ползунок, чтобы наклонить осветитель. (Пауза.) Мне нужно было самой его сдвинуть. Технически это я ее убила. Этот звук, когда он свалился ей на голову… (Прерывисто дышит.) ДОКТОР ХАРВИ: Это не ты сделала так, чтобы осветитель упал. Ты ее не убивала. В данной ситуации ты тоже жертва. Тебе нужно все это переосмыслить. Иначе воспринимать смерть Ханны. (Длинная пауза.) РЕБЕККА: (Говорит тихо.) Когда Таша оказалась в реке, я думала, что подобные вещи не случаются с такими девушками, как она. Они случаются с такими, как я. Но я ошибалась. Думаю, иногда такое случается и с девушками типа Таши, яркими, выделяющимися. Или с такими, как Ханна. Ничтожествами. С теми, кому отчаянно хочется кому-то нравиться. ДОКТОР ХАРВИ: Такого мнения ты была о Ханне? Считала ее ничтожеством? РЕБЕККА: Все так считали. Этот осветитель должен был упасть на Ташу, но вместо этого убил Ханну. Именно это больше всего меня поразило. Значит, Хейли и Дженни хотели, чтобы Таша молчала, чтобы не вспомнила. Они хотели, чтобы она исчезла. Умерла. Без разницы. Но когда Ханна сказала, что встанет на место Таши, почему они ее не остановили? В смысле, это уже совсем ненормально – просто позволить, чтобы кто-то другой пострадал или даже погиб. Им действительно было настолько все равно? Им было наплевать на нее? Почему они под каким-нибудь предлогом не убрали ее оттуда? ДОКТОР ХАРВИ: Может, они не смогли ничего придумать? (Пауза.) РЕБЕККА: Мне кажется, Хейли старалась сделать так, чтобы мы дождались, пока Наташе станет лучше, но недостаточно старалась. Они неостановили это. Они позволили ей погибнуть. Они позволили мне ее убить. ДОКТОР ХАРВИ: Ты ее не убивала. РЕБЕККА: Я управляла освещением. И я повела себя с ней как стерва. Такая стерва! ДОКТОР ХАРВИ: Почему? Она чем-то тебя расстроила? РЕБЕККА: (То ли смеется, то ли плачет.) Нет. Ханна на самом деле не может – не могла – расстраивать людей. Она была просто… Ханной. А я была занята другим. У меня снова была Таша. (Пауза.) Я стыдилась Ханны. Не хотела, чтобы Таша судила обо мне по ней. Она была ничтожеством. Вы должны помнить о такой хрени, вы ведь сами когда-то учились в школе. ДОКТОР ХАРВИ: Да, считай, что помню. РЕБЕККА: А к какому типу девушек относились вы? ДОКТОР ХАРВИ: Полагаю, что была кем-то вроде тебя. Этаким середнячком. РЕБЕККА: Вы также занимаетесь лечением Наташи, верно? ДОКТОР ХАРВИ: Да. РЕБЕККА: И будете врачом Хейли и Дженни? (Пауза.) Я все еще не говорила с Ташей. ДОКТОР ХАРВИ: А ты хочешь с ней поговорить? РЕБЕККА: Я ни с кем не хочу разговаривать, включая вас. А полицейские всё приходят и задают вопросы, на которые у меня нет ответа. Я рассказала Беннет все, что знала, еще на парковке. Таше, наверное, еще сложнее. Вот так внезапно все вспомнить в тот момент, когда это случилось с Ханной. И попытаться уложить в голове поступки Хейли и Дженни. ДОКТОР ХАРВИ: А у тебя в голове это укладывается? РЕБЕККА: Не знаю. Мы подозревали их в чем-то, но для меня это было как игра. Не думаю, что я действительно в это верила. Не так, как сейчас. Это уже слишком. (Пауза.) Мы с Хейли когда-то были подругами. Мне она нравилась. По крайней мере, тогда. ДОКТОР ХАРВИ: У убийц бывают друзья. И семьи. Они очень даже могут располагать к себе. То, как поступила или не поступила Хейли, не делает ее этаким Злом. Зла не существует. РЕБЕККА: Не думаю, что мама Ханны была бы с этим согласна. (Пауза.) Мы с Ташей… Мы их подначивали. Делали вид, что она начинает вспоминать. Ну, события той ночи и предыдущего дня. Если бы мы этого не делали, Ханна, скорее всего, была бы жива. Рано или поздно это всплывет в газетах. Или в суде. Мама Ханны узнает, что мы были замешаны в этом, и она будет винить и меня тоже. ДОКТОР ХАРВИ: Ты ни в чем не виновата. У матери Ханны горе, но и у тебя тоже. Ты должна перестать себя винить. РЕБЕККА: Думаю, это так ужасно для Таши. Она, наверное, с одной стороны, чувствует себя очень везучей, а с другой – полным дерьмом. Если бы не Ханна, то могла бы погибнуть она. Это, должно быть, сводит ее с ума. (Пауза.) Вы не могли бы дать мне справку об освобождении на следующую неделю, когда снова начнутся занятия в школе? Я не хочу туда возвращаться. ДОКТОР ХАРВИ: Ты не хочешь возвращаться на следующей неделе или вообще? РЕБЕККА: А вы как думаете? (Пауза.) Я хочу, чтобы все журналисты исчезли. Мне кажется, что они не дают мне дышать. В любом случае, мне и так будет тяжело, все будут на меня смотреть. Девушка, которая нажала на кнопку. Девушка, которая не проверила осветительную установку. Мне не хочется слышать это от них. Может, после похорон Ханны мне станет легче. Может, тогда все вернется на круги своя. (Пауза.) За исключением того, что ничего больше не будет как прежде, не так ли? 39 Выдержка из газеты «Таймс», понедельник, 1 февраля Полиция поместила под стражу двух шестнадцатилетних девушек, имена которых в интересах следствия не могут быть названы, и предъявила им обвинение в убийстве и попытке причинить тяжкие телесные повреждения. В Брекстонской муниципальной школе сегодня опять начнутся занятия, приостановленные после смерти ученицы старшей школы Ханны Альдертон в прошлый вторник. Директор обратилась к представителям прессы с просьбой уважать личную жизнь учеников и персонала в это трудное для них время. Также был арестован учитель этой школы, которого обвиняют в сексуальной связи с несовершеннолетней. Брекстонская муниципальная школа не так давно получила высокую оценку Комитета по стандартам в сфере образования, но теперь родители учеников обеспокоены тем, что творится в учебном заведении. Существует разделение школьников на тех, кто проживает в более богатых районах этого тихого пригорода, и тех, кто живет в округе Глебероу с высоким уровнем безработицы и большим количеством получателей долговременного пособия. По нашим данным одна из девушек, обвиненных в убийстве Ханны Альдертон, проживает с матерью в этом округе. Выдержка из газеты «Брекстон Геральд», понедельник, 1 февраля После трагических событий, произошедших в Брекстонской муниципальной школе на прошлой неделе, полиция подтвердила, что они больше никак не связывают смерть подростка Николы Монро с несчастным случаем чуть ли не со смертельным исходом, произошедшим с Наташей Хоуленд в прошлом месяце. Двум местным девушкам были предъявлены обвинения в убийстве и намеренном причинении тяжких телесных повреждений. Обеим девушкам, имена которых нельзя называть в интересах следствия, по шестнадцать лет, и обе в прошлый вторник были свидетелями гибели Ханны Альдертон. Также по обвинению в сексуальной связи с несовершеннолетней был арестован учитель Брекстонской муниципальной школы. Полиция пока не подтвердила связь этого инцидента с событиями в школе на прошлой неделе.