Меня аж передернуло от такого, как у него, отношения к учебе. Чего, спрашивается, вообще на пары ходит, если ему настолько плевать? Словно чувствуя мой взгляд на себе, он с надменной ухмылочкой смерил меня с головы до ног. А после… вот же хамло!!! Послал поцелуйчик! Меня взбесила такая наглость. Я поискала взглядом Вову, но, к сожалению, не нашла, зато наткнулась на Ларису Айвазову… Блин, она-то что здесь делает? В конце прошлого года она четко заявила, что в гробу видала нашу экономику и собирается пойти на дизайнера одежды или парфюмера. Она точно не могла определиться, разве что точно выпустит свою линию. И вот надо же, спустя неделю после начала семестра вновь пришла на пары! Вокруг нее уже собралась стайка ее подружек, таких же звезд курса. Они что-то рассказывали ей на перебой, Лариса же с хмурым видом отвечала… Нет, вы не подумайте, что она была тупой пробкой. Отнюдь нет. Мы с ней даже дружили на первом курсе некоторое время. Просто Лариса была личностью творческой и немного избалованной. Ни от кого никогда не скрывалось, что девушка из очень богатой семьи, и ее отец — владелец алмазного холдинга. То бишь понимаете размах? На завтрак Лара могла позволить себе есть черную икру, запивать ее кофе из золотой чашки и размешивать в ней сахар стодолларовой купюрой. С такими финансовыми возможностями ей бы покорять Гарвард, но вот тут-то и вскрылась проблема. У Ларисы напрочь отсутствовали способности к математике… абсолютно. Вот как хирургическими ножницами кастрировали. Поговаривали, что отец ее и сунул сюда, лишь бы гарантированно не вылетела и доучилась, авось и в голове что-то останется. Как-никак, единственная будущая наследница империи, алмазная принцесса! Но не дано ей было, и все тут. В итоге два первых курса Лариса промучилась. Помню, я даже пыталась ей помочь, объясняла что-то… Но где там. Цифры и переменные не хотели держаться в ее голове, зато она с полувзгляда определила, что мой тип — это девушка-весна, и идеальный тон помады к коже — dior sin-a-mun. А потом дружба как-то сама закончилась. Я примкнула к людям своего социального круга, а она собрала вокруг себя золотую молодежь. Поэтому когда она заявила, что уходит из универа, я даже немного порадовалась, думала, наконец-то Лара отстрадала. Но нет, видать, ее папа решил иначе. Грызть экономику ей предстояло еще несколько лет. От мыслей меня отвлек звонок, в аудиторию вошел препод, и понеслась… В час дня нас всех собрали в актовом зале, причем на серьезный лад настраивало уже то, что ректор присутствовал сразу, и садиться на места пришлось под его бдительным взглядом. Вообще, суровый мужчина этот Сергей Константинович Селин. Иногда встречая его в коридоре, мне хотелось стушеваться и провалиться сквозь землю, будто я нашкодивший котенок. Но стоило ректору пройти мимо, как противное ощущение отпускало, и я вспоминала, что с утра была отличницей, и мне нечего опасаться. А вот рядом с Селиным неожиданно сидел сам Михаил Леонтьевич Айвазов, я видела его несколько раз, еще когда пыталась “подтягивать по учебе” его дочь, ту самую Ларису. Он задумчиво изучал что-то в своем планшете, не обращая ни на кого внимания. А еще я разглядела за кулисами сцены актового зала двух мордоворотов — явно охрану олигарха. Прозвенел очередной звонок, гул в зале поутих… Наверное, оттого слишком громким вышел очередной хлопок двери, на который все обернулись. В пороге стоял Никита Данилов, который достаточно безразлично произнес: — Опоздал. Прошу пардону! По рядам прошелся недовольный шепоток, а скрип зубов ректора, усиленный микрофоном, разнесся по всему залу. — Начинаем, — громко произнес Селин, решив не обращать внимания на позорящего честь универа придурка. — Добрый день, уважаемые студенты!.. Как и при сотворении мира, сначала было слово. Вступительное и очень пафосное. Как всегда общие фразы об успехе, статистика успеваемости, достижения выпускников и т. д. В целом скучная информация, которую я все равно очень внимательно слушала. Так же, как и мой Вова, сидящий рядом. Какой же он все-таки красивый… Немного похож на Шурика… — А теперь я хочу представить нашего спонсора — Михаила Леонтьевича Айвазова, — выдернул из любования голос ректора. — Сегодня он приехал к нам в гости не просто так, а с хорошими новостями. Ректор и отец Ларисы поменялись местами. В зале же стало так тихо, что послышался писк последнего осеннего комара. Внимание всех было приковано к Айвазову, в пафосном дорогом костюме, с золотыми часами на запястье и взглядом, устремленным в светлое будущее. Для большинства присутствующих в зале — он выглядел божеством, сошедшим на землю и при этом недостижимым. — Добрый день, господа студенты, — произнес он. — Сергей Константинович уже много сказал, поэтому я буду краток. Ваш университет — один из ведущих в России, и чтобы специалисты, которые выпускаются этим вузом, были еще более востребованными, моя фирма взяла на себя обязательства проспонсировать заграничную практику четырем лучшим студентам курса. Это уникальная возможность по обмену и получению новых знаний! Поэтому я лично договорился с моим другом из Америки, и он готов предоставить четыре места в своем университете для наших ребят! По залу прошелся недоверчивый шепот. Да я и сама сидела в шоке. Подумать только. Это же кому-то повезет… даже зависть берет! — Итак, а сейчас я попрошу вашего ректора зачитать имена счастливчиков! Селин поднялся с места и, взяв лист бумаги в руки, принялся объявлять: — Владимир Селиванов! О господи! Не верю! Я обернулась к своему парню, который пребывал в растерянности, и принялась его обнимать. Как же я за него рада!!! — Вероника Громова! — произнес ректор. Мне показалось, я ослышалась. Не может быть! Я тоже еду! Теперь уже меня обнимал Вовчик, и поздравляли сидящие рядом однокурсники. — Лариса Айвазова, — все так же торжественно продолжал Селин. В зале повисла короткая пауза, но вскоре и она сменилась валом поздравлений. В конце-то концов, кто платит, тот и заказывает музыку. Ничего удивительного, что Айвазов решил отправить на практику и дочурку. Черт бы с ней! Главное, я еду! — И наш последний счастливчик — Никита Данилов! Поздравляем победителей! … Тишина. Только мертвые с косами стоят. На Данилова, стоящего у задней стенки в берцах, кожанке и жующего жвачку, смотрели все. Поздравлять его никто не спешил, хотя он продолжал лыбиться и даже показал сложенный знак “peace” пальцами. — Должно быть, это какая-то ошибка, — бросил кто-то в толпе. — Он же только неделю у нас учится. — Никакой ошибки, — отозвался ректор. — За эту неделю Данилов досдал все зачеты и курсовую разницу после своего предыдущего университета. И судя по табелю, сделал это блестяще. Никита — один из лучших на курсе по текущей успеваемости. Мне захотелось убиться головой об стену. Ну ладно Лариса Айвазова, но вот этот. Ни в какие рамки не лезет! Может, у него тоже богатый папочка, который просунул его на практику?! Пришлось напрячь память, но, к сожалению, ни одного олигарха с фамилией Данилов вспомнить не удалось. — Поздравляем счастливчиков, — донесся голос Айвазова. — В течение двух недель вам необходимо сдать все нужные документы в деканат для оформления виз и билетов. Вылет пятнадцатого октября! Глава 3 Две недели пронеслись как один день. Мы с Вовой были на седьмом небе — наша любовь подкрепилась еще и уверенностью в завтрашнем дне! Мозгами бог нас не обделил, лениться мы не привыкли, так что собирались показать в Нью-Йорке класс. Хотя трудности все-таки были. Мама едва в обморок не упала, услышав, куда меня пригласили учиться. И нет, не от счастья. Поначалу она долго не верила в подобную удачу, утверждая, как заведенная, что “бесплатный сыр есть только в мышеловке”. “Вас обманут! Никаких заграниц, Ника! Слышать не хочу…” Мне пришлось в конце концов идти в ректорат и просить приема у самого Селина. Благо, Сергей Константинович оказался вполне нормальным мужчиной и, выслушав о маминых опасениях, позвонил ей лично. Присутствуя при разговоре, я одобрительно кивала и улыбалась, слушая одним ухом и предвкушая перелет. В США! Ну надо же? — Нет, вы не правы. Это не подачка, — донеслось до меня. — Зря вы так, Татьяна Сергеевна. Недооцениваете дочь. Она обещает стать отличным специалистом в своей области, ее отметили выдающиеся люди и… Ректору пришлось прерваться. Мама что-то вещала, и голос у нее немного срывался. Я напрягла слух, испуганно замерев. Неужели она не поверит? Не отпустит… — Ну, хватит! — Сергей Константинович стукнул по столу, мама умолкла. — За кого вы меня принимаете? Считаете, мы здесь молодыми людьми торгуем? Большего вздора еще не доводилось слышать. Да будет вам известно, что в числе золотой четверки едет мой сын! Единственный, чтоб вы понимали. Думаете, я и его решил отдать на органы? Мама продолжала молчать. Я тоже. Ректор хмуро посмотрел на меня, и мне пришлось подобрать с пола упавшую челюсть. Сын?! Серьезно?! Ну, не Вова точно. Данилов?! Тот идиот с наглой ухмылкой? Присмотревшись к Селину, вдруг поняла, что они и правда похожи. Или это психологический фактор сработал, и я сама себе похожесть придумала? Не знаю.