– Не нравится мне разброс оценок этого чудища. Мне важно – НЛО это или нет, космический корабль или аномальное физическое явление. – Как будто не корабль. – Волконская пришла к такому же мнению. – Хоть бы она была жива! – Сам на то уповаю. – Синицын взялся за телефон. Композиция 19 На вулкане Ощущения были не из приятных. Леонтий не зря не любил прыжки с трамплина, а по сути – переживание невесомости, от которого сердце уходило в пятки, а душу охватывал страх. Несмотря на то что они сидели на квадроцикле, всё равно прыгали в пропасть без парашютов, и унять в душе панику было непросто даже тренированному человеку. Квадроцикл коснулся носом дрожащего воздушного слоя горловины «щупальца», свет в глазах пассажиров погас, и сознание отключилось на целую вечность, спасая людей от нервной перегрузки. Первым снова пришёл в себя Назар. Показали себя крепкая, устойчивая психика и спецподготовка, помогающая решать сложные оперативные задачи в экстремальных условиях. Квадроцикл стоял, накренившись на один бок, на кромке зелёного кратера, венчающего вершину горы высотой метров под четыреста, с внешних склонов которой спускались аккуратные полосы кустарника (позже стало ясно, что это чайная плантация), похожие сверху на окученные картофельные грядки. Гору окружала кольцевая долина, усеянная аккуратными квадратиками обработанной земли, зарослями кустарника, кудрявых пальм, фикусов и папоротников, а также голубенькими и парящими зеркалами воды и небольшими кратерками, тоже обросшими зеленью. Узкая жёлтая неасфальтированная дорога упиралась в домики небольшого поселения. Долину окаймляли горные склоны, также по большей части поросшие лесом и кустарником, поднимавшиеся вверх на высоту не менее полукилометра и скрывающие за собой ландшафт за горизонтом. Небо над местностью было бледно-голубым, без единого облачка, прорезанное ослепительным оком солнца. Температура воздуха, очень влажного, напоённого пряными ароматами нагретой зелени и цветов, явно превышала двадцать пять градусов, и безветрие только усиливало эффект парника. Изредка откуда-то из-за горных стен прилетали мерные шорохи, напоминавшие звук прибоя. Назар привёл в чувство Фросю, потрепал по голове очнувшегося брата, прошёлся по траве, разглядывая склоны горы. Подошёл Леонтий. – Кратер… – Что? – Мы внутри кратера, на центральной горке. Это, наверно, старый вулкан. Видишь, из дыры в центре пар идёт? Назар пристальней вгляделся в глубины внутреннего кратера горки. – Похоже. Ничего на ум не приходит? – Я не вулканолог. – Твой друг Малкин не путешествовал по вулканам? – Издеваешься? Подошла Волконская. – Где мы? – В жерле вулкана, – сказал Назар. – Какого? – Судя по климату и растительности – где-то близко к экватору. – Почему мы не переместились обратно к озеру? Леонтий почесал затылок: – Рискну предположить, что нас унесло сначала в центр Динло, но по инерции выбросило снова через какое-то «щупальце» в другое место. С небольшой скоростью, но мы падали… – Ну и что? – Говорю же – импульс инерции оказался велик, и нас выбросило сюда. – Там люди, – показал Леонтий на домики поселения. – Давайте спустимся, узнаем. – Мы будем час спускаться. – Тогда предлагаю проверить связь, пока не сели аккумуляторы мобил. Фрося и Назар включили мобильные. – Есть приём! – первым отреагировал капитан. – Только непонятно, кому звонить. – В наше время везде работает служба 911, даже в Африке. Назар посмотрел на спутницу: – Ты позвонишь? – Уже звоню. – Смотрите! – вдруг изменился в лице Леонтий. – Там внизу кто-то прячется. Назар напряг зрение и увидел в зарослях кустарника смуглое личико под соломенной шляпой в форме конуса. Это был либо вьетнамец, судя по раскосости глаз, либо индонезиец, и увидеть на гребне горы русских «путешественников» он не ожидал. Замер, удивлённо тараща глаза. – Добрый день, – сказал Назар и добавил на всякий случай по-вьетнамски: – Чао бьёй санг. Лицо исчезло. Назар прыгнул вниз, включаясь по полной программе, как при проведении операции захвата, по шелесту и треску ветвей определил направление бега обладателя шляпы-вьетнамки и через несколько секунд настиг его, ухватил за край не то плаща жёлтого цвета, не то накидки, повернул к себе: – Спокойно, дружище, я ничего плохого тебе не сделаю. Съёжившийся от страха мужчина, на вид ему можно было дать как тридцать, так и шестьдесят лет, открыл чёрные как маслины глаза шире: – Рюсике? – Русские, русские, – подтвердил Назар. – А ты кто? Вьетнам? Корея? – Джепен саёнара, – сложил ладошки и поклонился абориген. – Аогасима син, юмимото оё ошида. – Японец? – удивился Назар и перешёл на японский: – Коно шима ва нанидесу ка? Доко? Коре ва даре га сеисоку шимасу? Ресунисабису га анимасу ка?[19] Японец открыл глаза шире, затараторил на своём языке, проглатывая окончания слов, так что Назар почти ничего не понял и вынужден был прервать мужичка: – Не плюйся словами, говори медленнее. Японец послушался. – Назар, ты где? – послышался голос Волконской. – Иду, – отозвался он; указал на гребень кратера. – Пошли со мной, поговорим. Японец упёрся, но твёрдая рука капитана убедила его не сопротивляться. Поднялись на гребень кратера. Глаза жителя острова стали ещё больше, когда он увидел квадроцикл. – Местный житель, – сказал Назар, – японец. – Значит, мы на японском острове? – удивился Леонтий. – Это нас кинуло больше чем на две тысячи километров!