– Что у него была за машина? – Да хрен его знает. Какое-то древнее дерьмо, и цвета такого же. – Марку запомнили? Хит пожал плечами. – Какая мне разница? Остановилась – это главное. Пускай развалюха, но лучше уж так, чем плестись под солнцем весь день. – А номер? Хит вздохнул и прикрыл глаза. – Если я не запомнил марку, с чего бы мне помнить номер? Чендлер промолчал. Описание машины, которое дали Гэбриэл и Хит, было одинаковым – одинаково расплывчатым. – Вы всегда путешествуете автостопом? – спросил Чендлер. – Нет, только на крайняк. – Вас ничего в водителе не насторожило? – Высокий и тощий… В случае чего я бы с ним справился. Он сказал, что его зовут Гэбриэл и что ездил в город за покупками. – Еще что-нибудь говорил? Хит перевел взгляд на стену. – Ну, вроде как здешний, живет один. Похоже на правду… Мало он говорил, в общем, да еще так томно, что не расслышишь. Мне даже показалось, будто он из этих – из геев. – Он снова посмотрел на сержанта. – Нет, вы не подумайте, я ничего против не имею… Ну, то есть нравятся мужики и нравятся – мне лично все равно, а они уж пусть как хотят… Хит явно запутался в словах. Чендлер не перебивал, надеясь, что тот сболтнет что-нибудь. – В общем, я к тому, что ничего страшного в нем не было. Все в порядке. Так мне казалось. – Хит прикрыл глаза и покачал головой. – Я спросил, чем он занимается, – просто так, из вежливости. На самом деле, мне страшно хотелось поспать, хотя бы пару часов, но при незнакомце я не рискнул. – О чем еще вы беседовали? – Да так, ни о чем. Я сказал, что сам из Аделаиды и что здешние места напоминают перегон из Кубер-Педи в Алис-Спрингс: такая же пустыня. Зато тут водятся деньги. В общем, мы поехали от побережья, пропустили пару съездов… – Вы не заметили в своем водителе ничего подозрительного? – перебил Чендлер. – Нет, кроме того, что он проезжал места, где можно было найти работу. Говорил при этом, что, мол, туда все лезут. Как же там… – Хит наморщил лоб, вспоминая. – Что-то про первый попавшийся водопой… Не слышали такого? Чендлер мотнул головой, не желая сбивать Хита с мысли. – Вроде как там все уже вытоптано и взбаламучено. Он говорил, что дальше лучше. Так и ехали. По крайней мере, в машине было куда приятнее, чем жариться на дороге. Потом он предложил выпить, мол, на заднем сиденье канистра с водой. – Хит поморщился. – Мне хотелось пить, и я согласился. Почему нет? Чендлер уже догадывался, что будет дальше: в воде отрава. Точь-в-точь как рассказывал Гэбриэл. – Буквально через пару минут меня начало рубить. Сижу и чувствую, что отключаюсь. Сперва думал, что просто расслабился, успокоился, да и жарко еще, но потом стало хуже. Руки и ноги перестали слушаться. А затем – ничего, темнота. Он, наверное, в воду какой-то гадости подмешал. Чендлер, не перебивая, делал пометки в блокноте. – Очнулся я в сарае. – Хит шмыгнул носом. – Пахло смолой от свеженарубленных дров в углу. На руках и ногах у меня висели кандалы. – Он продемонстрировал Чендлеру мощные содранные запястья. – Знаете, как показывают в фильмах про Неда Келли[4]. Тяжелые железные браслеты и цепи. Похитителю явно не хотелось, чтобы я сбежал. – Можете описать кандалы поподробнее? Хит пожал плечами. – Ну, такие, полукольцами… и через них продета цепь. На ногах тоже. Цепь от наручников крепилась к стене, а ноги были свободны. Только пошевелить ими я не мог – их будто придавили бетонным блоком. Я заорал «на помощь!», но снаружи доносился только птичий щебет… и шаги за стенкой. Тогда я понял, что сарай примыкает к дому. Еще там было полно инструментов, и я забеспокоился. – Он посмотрел на Чендлера. – Когда сидишь в цепях, что угодно может показаться зловещим… В общем, кричал я, кричал, даже горло сорвал, но Гэбриэлу было плевать. Он знал, что в округе ни души. Потом открылась дверь, а за ней стоял он. Не злой, не довольный… просто стоял и смотрел. Я стал умолять его, чтобы он меня отпустил, а он – томно так – говорит мне: «Успокойся». Все, думаю, сейчас мне крышка, а он такой, типа, «ты – пятьдесят пятый». Что за на хрен, спрашиваю, а он говорит, мол, дел много, и уходит. Не надо меня убивать, кричу ему вслед, и тут он произносит: «Ни о чем не беспокойся. С твоей смертью вопрос уже решенный». До сих пор мурашки. Хит вперился в Чендлера, как бы подчеркивая всю серьезность угрозы. Чендлер решил спросить в лоб: – Если Гэбриэл так твердо намеревался убить вас, как же вы сбежали? Подозреваемый положил руки на стол. Под наручниками виднелись ссадины, черные от въевшейся в них грязи. – Повезло. Я стал разгибать кандалы: они были старые, ржавые, и я надеялся, что они сломаются. Так и вышло. Замок взял и вывалился. Я сперва оторопел, не веря своим глазам, потом схватил с верстака топорик и начал долбить по другому наручнику, стараясь не отхватить себе полруки. При этом все прислушивался, не идет ли Гэбриэл. – Но он не приходил. Хит самодовольно улыбнулся. – Чтобы не было слышно звона, я снова стал орать – с каждым ударом все громче. В общем, руку высвободил. – Он посмотрел на ладонь, покрытую мозолями. – Хотел так же разобраться с ногами, но тут увидел на гвоздике ключ. Думал прорубить себе топориком выход, но лезвие было слишком тупое, поэтому я подошел к двери в дом и заглянул внутрь. Хит прикрыл глаза, вспоминая. – Гэбриэл сидел там, спиной ко мне, весь заваленный бумагами и картами, как будто искал, где бы меня закопать. – Спиной к вам, говорите? – спросил Чендлер. – Ну да. – И у вас в руках был топор? – Ну да… – Почему вы не напали на него? Хит замялся, как будто раньше ему это в голову не приходило. – Мне просто хотелось убраться оттуда, сержант. К сожалению, он обернулся и заметил меня. Не знаю, кто из нас больше испугался. Я рванул к двери и побежал куда глаза глядят. А кругом – деревья, глушь, чтоб их… – Вы же работаете на природе, разве нет? – заметил Чендлер. – Только из-за денег. Я бы с большей радостью сидел где-нибудь в городе, в офисе с кондиционером. Увы, мозгами не вышел задницу протирать на конторской работе. – Значит, вы побежали, а он – за вами? – спросил Чендлер, не давая подозреваемому увести разговор в другую сторону. – Да. Натуральный стайер, хотя по виду и не скажешь. Мне, правда, удалось немного оторваться, а потом я выбежал к могилам. – К могилам? – спросил Чендлер, изображая удивление. – Ну да… по крайней мере, мне так показалось. Последнее уточнение вызывало подозрения: как будто Хит пытался скрыть, что проболтался. – Сколько их было? – Шесть, кажется. Если учесть жару, как будто в аду оказался. – Хит вяло усмехнулся, но, видя, что Чендлер юмора не оценил, тут же посерьезнел. – Я побежал вверх по склону в надежде, что куда-нибудь он меня выведет, но там был обрыв. Тут Гэбриэл меня догнал и сбил с ног. – Он откашлялся. – Драки почти не помню, только то, что никто никому особо не зарядил. Мы боролись, катались и наконец свалились с обрыва. Ударившись о землю, я подумал, что умер: дышать нечем, руки-ноги не слушаются. Потом я, наверное, отключился. Пришел в себя, открываю глаза: вижу перед собой склон и не понимаю, где нахожусь. – Сколько вы пробыли без сознания? – Не знаю… Солнце еще было высоко, так что, думаю, всего пару часов. – Хорошо, – кивнул Чендлер. – А где был Гэбриэл? – Рядом валялся. Весь в ссадинах и синяках… Живой, мертвый – мне было плевать. Я бросил его и ушел. Итак, ни один подозреваемый не пытался добить другого. Если кто-то из них и правда серийный убийца, он бы не стал упускать такой шанс. Напрашивается вывод: врет либо Хит, либо Гэбриэл. – Несколько часов я плелся куда глаза глядят, пока не вышел на грунтовку, – продолжил Хит. – Она вывела меня к ферме. Мне показалось, что никого нет дома, поэтому я решил одолжить машину. Вдруг появляется этот хрен с ружьем. И вот я сижу здесь, треплюсь с вами, а тот псих разгуливает на свободе. Чендлер решил раскрыть карты и посмотреть, как Хит отреагирует. – Этот «псих» рассказал нам ровно то же самое: что вы похитили его и пытались убить. Хит побледнел и недоверчиво замигал глазами. – Вы его поймали? – Да. Хит помолчал. – Он врет.