– Сэр… инспектор, прошу вас… – взмолился Хит. – Они на пару с Гэбриэлом хотят подставить меня. Или прикончить. Я повидал этого сброда. Спасите! * * * – Почему не поставили меня в известность сразу же, как только задержали Гэбриэла? – спросил Митч и навис над Ником. Тот ощутимо сжался. – Ник тут ни при чем. Это я так решил, – вмешался Чендлер. – Я понял, сержант. Мне просто интересно, насколько ваш идиотизм заразен. Даже оказавшись снова взаперти, Хит не прекращал сыпать жалобами и безумными обвинениями. – Инспектор, этот ваш сержант в сговоре с Гэбриэлом! Они хотят все свалить на меня! – Прекратите шуметь, мистер Баруэлл, – велел Митч. – Нет уж, так просто вы меня не заткнете! – проорал Хит. Перестав обращать на него внимание, Митч заговорил с доктором Харланом, который приходил в себя на деревянной скамье напротив камер. – Может, вколете ему что-нибудь успокоительное? – И тут же, не дожидаясь ответа: – Хотя нет, не надо. Я хочу еще раз его допросить. Но начнем с Гэбриэла. Убрав задвижку, инспектор вдруг сменил гнев на милость и вежливо-уважительно обратился к парню: – Ну, как вы здесь поживаете? Пока Митч налаживал контакт, Чендлер тоже заглянул в щель. Гэбриэл все еще лежал на койке, только смотрел теперь на дверь. Несмотря на широко распахнутые от ужаса глаза, тело у него было напряжено, как у змеи перед броском. Чендлер поспешил выбросить это сравнение из головы. Все из-за Хита. И как можно было так легко попасться? Слава богу, Митч не дал очередному подозреваемому сбежать. Вот только давящее ощущение долга и мрачной благодарности не приносили никакого удовольствия. – Выведите его, сержант, – приказал Митч. Чендлер приблизился к Гэбриэлу, готовый отреагировать на любое резкое движение, попытку напасть или сбежать. Нужды в этом не было. Парень не сопротивлялся и покорно шел в допросную; только раз нервно оглянулся на камеру Хита. Усадив его на стул и сняв наручники, Чендлер поинтересовался у Гэбриэла, не требуется ли ему медицинская помощь. – Никаких врачей, пока я их обоих не допрошу, – перебил Митч. Гэбриэл не спорил, лишь на мгновение в его глазах мелькнуло нечто ледяное, непохожее на страх: то ли смирение с болью, то ли досада на добровольную сдачу. Это был уже третий допрос на сегодня, но Чендлеру присутствовать при нем не довелось. – Вы свободны, сержант, – сказал Митч, когда Чендлер занял позицию рядом с допрашиваемым. – Но я знаю его показания. Его и Хита. Во взгляде Митча читалось плохо скрываемое раздражение: – Со мной будут мои люди. Мне нужны свежие уши, сержант. Значит, придется наблюдать из комнаты с аппаратурой. Не ахти, но лучше, чем пребывать в неведении. Чендлер уже выходил, как Митч окликнул его: – Там, снаружи вьются репортеры. Сам знаешь, они как зомби: стоит одному почуять, чем поживиться, как вылезают все. А теперь, сержант, – он повысил голос, – уясните следующее: говорить с ними буду только я. Понятно? И людям своим передайте. Я уже заявил, что, пока ведется разбирательство, никаких комментариев не будет, и не хочу, чтобы вы какой-нибудь идиотской репликой все испортили. Короче, лучше вообще помалкивайте. В участок вернулись Лука с Джимом. Таня тоже, она как раз готовила аппаратуру для записи, чтобы не упустить ни единого слова и жеста, щелкая переключателями и крутя ручки настройки. В наушниках, сдвинутых на одно ухо, она напоминала диджея самого крохотного и унылого клуба в мире. Пока шел разогрев, из динамиков доносился голос Митча, который вальяжно беседовал с Маккензи и Саном, совершенно не обращая внимания на сидящего тут же Гэбриэла. Наконец звук прояснился настолько, чтобы разобрать самые незначительные перепады в тоне. Микрофоны были готовы записывать все: от мимолетных замечаний до внезапных откровений. Можно начинать исповедь. Через несколько минут Митч приступил к допросу. Гэбриэл в точности повторил свои показания. Митч пытался копнуть поглубже, но всюду натыкался на камни. – На каких фермах работали? – спросил он. В наушниках голос звучал так, будто доносился из далекого прошлого. – В окрестностях реки Муррей, у Карнарвона и Эксмута… Собирал помидоры, фрукты, да все подряд. Не уверен, что смогу назвать вам хоть один уголок в стране, где я бы не работал. – Кто-нибудь может подтвердить, что вы и правда бывали в тех местах? Гэбриэл пожал плечами. – Связаться можно, но мне платили налом. – Он помолчал. – Да, знаю, вы сейчас скажете, мол, незаконно, но для меня это был единственный способ получить работу. – Какое удачное отсутствие алиби, – заметил Митч, как будто давал адвокатскую консультацию, а не вел допрос. – Я говорю как есть. И неважно, удачно это или нет, – ответил Гэбриэл. Митч перешел к вопросам о родных и близких. На экране было видно, как Гэбриэл весь подобрался, словно его задели за больное. Точно так же, как тогда, по пути в гостиницу. Гэбриэл сообщил, что родители у него умерли. И брат. И дядя с тетей тоже. – Смерть прямо ходит за вами по пятам, – заявил Митч. Даже не видя его лица, Чендлер представил, как инспектор ухмыляется. Подлый прием с целью прошибить ледяное спокойствие Гэбриэла. Не дождавшись ответа, Митч продолжил: – И как же они умерли? Парень молчал. Поза не изменилась, но глаза сузились. Даже издали его вид вызывал дрожь. – Погибли в автокатастрофе, – наконец произнес Гэбриэл. Митч сухо кивнул; для него это была всего лишь еще одна деталь головоломки. – Как вы после этого? – Мотаюсь вот по стране, инспектор. Как лист на ветру. – Поэтично, – заметил Митч, не скрывая сарказма. – Нет, просто так и есть, – раздраженно бросил Гэбриэл. Митч добился своего. Подозреваемый попался на наживку, теперь оставалось тащить и подсекать. Однако они с Чендлером и представить не могли, чт? отловили в этом мутном омуте. 20 Гэбриэл в третий раз пересказал свою историю. Митч настоял на немедленном повторе. Все, достаточно. Выслушивать одно и то же четвертый раз на дню Чендлер не собирался, поэтому покинул комнату записи. В участке без устали трудились подчиненные Митча, демонстрируя завидную дисциплину и полное отсутствие индивидуальности – настоящие клоны собственного начальника. Чендлера объяснимо потянуло к своим. Джим, Лука и Ник отирались возле стойки регистратуры. Таня сидела за аппаратурой, и это грозило растянуться еще минимум на час: Митч наверняка захочет заново прослушать запись. – Стало быть, так работают полицейские? – поинтересовался Джим, наблюдая за возней в участке. И снова было непонятно, всерьез он или так цинично шутит. – Настоящие полицейские, – подчеркнул Лука. – А нас задействуют? – Если захотите, – ответил Чендлер. – Хотя, сдается мне, придется навязываться. – Трудности – это по мне, – заявил Лука. Вот уж точно: кому как не Луке влиться в коллектив к Митчу, подумал Чендлер. Среди всей команды он самый честолюбивый. Ник снял наушники и позвал: