– Я весьма тронут таким почетным для меня вниманием, – насмешливо ответил Ник Картер. – Не расточайте ваших комплиментов, ибо это дело вкуса, – коротко заметил доктор Кварц. – Смею ли спросить, что, собственно, отняло у вас столь много лет: сложность ли самой задачи или проявляемый вами к ней интерес? – в том же тоне спросил Ник Картер. – И то, и другое, – гласил любезный ответ. – Вы позволите мне осведомиться о результатах ваших исследований? Доктор Кварц прошелся по комнате. С одного из столов он взял глобус и приблизился к сыщику, указывая правой рукой на земной шар. – Если бы я пожелал вполне ознакомиться с земным шаром с целью усвоить все подробности, я начал бы с такого глобуса. Ознакомившись таким образом с основными положениями, я стал бы изучать отдельные страны. Затем я разбил бы страны на известные подразделения и снова изучал бы каждую часть в отдельности. Далее я опять разделил бы эти части и, идя по такому пути, продолжал бы свое исследование до тех пор, пока не ознакомился бы с каждым городом, с каждой деревней, с каждым отдельным домом, с каждой речкой, с составом почвы и малейшими ее возвышениями так подробно, как со своим собственным банковским счетом. Вы меня понимаете? Приходя к концу такого изучения, я сумел бы дать вам столь же подробную справку о Тибете, как вы мне – ну, скажем, об организации нью-йоркского полицейского управления. – Вполне понимаю. А что из этого вытекает? – Не больше не меньше, как то, что я следовал тому же методу, когда изучал вас. – Но с какой целью вы начали изучать меня? Откуда вообще зародился столь странный интерес? – Потому, милейший мистер Ник Картер, что вам удалось погубить человека, которого я считал наиболее ученым, умнейшим и способнейшим в мире. – А, вы намекаете на своего талантливого предшественника? – Именно. Долголетняя война, которую вы вели с ним, закончилась вашей победой. Но война, разгоревшаяся между нами, принесет вам поражение. – Ага, – быстро проговорил Ник, – следовательно, вы признаете, что мы воюем? – Нет, я не признаю́ этого, но я сам объявляю вам войну и не собираюсь это скрывать. – Отлично. Ваша откровенность сберегает нам обоим много времени и труда. – Я не согласен. Возможно, вы и впрямь сбережете время и труд. Что касается меня, то я об этом еще не думал. Меня искренне радует ваше сегодняшнее посещение, так как, если бы вы не пришли ко мне, я явился бы к вам. – Вероятно, вы не так легко нашли бы меня, доктор. – Ничуть. Я знаю каждое ваше движение и знал их в течение последних лет. Не забывайте, что я сделал предметом изучения вас и ваши методы. Ник только пожал плечами. Из всего поведения доктора, скрывавшего грозный вызов, Ник Картер вывел заключение, что тот отнюдь не хвастал. Сыщик теперь с любопытством выжидал, далеко ли пойдет его противник в своей кажущейся откровенности. К своему изумлению, Ник Картер вскоре понял, что доктор Кварц вовсе не бахвальствует тем, что хорошо знает врага. – Я пришел бы к вам, чтобы доложить о некоторых мелочах, вам неизвестных, хотя вам, быть может, и покажется невероятным, что на свете есть вещи, вам неизвестные, – продолжал доктор. – А именно? – хладнокровно спросил Ник Картер. – Все ваши гримы и переодевания я изучил, и, какой бы грим вы не применили, я немедленно узнаю вас. Вы за последние четыре-пять лет при исполнении своих обязанностей не достигли ни одного успеха, за которым я не следил бы от начала до конца. Я наблюдал за вами, так сказать, с высоты птичьего полета, для того чтобы видеть не только то, что вы предпринимаете, но и то, как вы реализуете ваши задачи. В моих глазах вы – открытая книга, мистер Картер. – Очень рад слышать это. – Я знал, что вы получите письмо от мистера Стона, призвавшее вас сюда, знал я также и его содержание. Я знал точно, когда именно вы выехали в Канзас-Сити и с каким именно поездом. Я знал день и час вашего прибытия сюда, знал, что в одном поезде с вами едут два ваших помощника. Я знал, что эти многообещающие юноши вышли из вагона с другого его конца. Сумел я также подслушать ваш разговор с мистером Стоном. Мне известно, что вы в костюме рабочего отправились на товарный вокзал и разговаривали там с надсмотрщиком Вильямом Дурландом, чтобы выпытать у него нужные сведения. Я знаю, где вы проживаете, как вы ни старались скрыть свое местопребывание. – Действительно, должен сознаться, вы в курсе того, что я делаю, – кивнул Ник Картер. – Но вы, согласитесь, могли узнать обо всем этом только после того, как оно произошло, а не раньше, хотя последнее было бы несомненно важнее для вас. – Я знаю еще кое-что, – продолжал доктор, будто не расслышав замечания Ника, – что сегодня вы совещались с начальником полиции и заявили ему о вашем намерении побывать у меня. Я знаю, что ваши помощники Тен-Итси и Патси в настоящее время находятся здесь, в городе, и получили от вас определенные поручения, я даже знаю их сущность. Мне ведомо, что делает теперь ваш первый помощник и двоюродный брат Дик, но для чего мне говорить вам обо всем этом? Я часто улавливаю ваши движения еще раньше, чем вы их произведете. Посмотрите на меня, мистер Картер. – Это я и без того делаю, доктор. – Я сообщил вам, что я брат того доктора Кварца, которого вы когда-то знали. Может быть, это так и есть, а может, я тот самый человек, который восстал из гроба, чтобы добиться вашей гибели. Ник искренне рассмеялся и возразил: – Вы ведь и сами не ожидали, что я поверю такой ерунде. – Я вообще не ожидаю, чтобы вы поверили мне, да это и совершенно безразлично для меня. Но дальше: у вас теперь в кармане лежит футляр из красного бархата, а в нем белый воск, и вы желаете, чтобы я сделал на этом воске оттиск пальца моей левой руки. Позвольте мне футляр, и я охотно исполню ваше желание. Удивляет ли вас то, что мне известно ваше намерение? – Действительно, это меня поражает, – откровенно заметил сыщик. – Вы рассчитывали на то, что ваше требование озадачит меня настолько, что в течение хотя бы одной секунды я лишусь присутствия духа. Вы надеялись на то, что я потеряю самообладание настолько, что вы сумеете в чертах моего лица прочитать мои истинные ощущения. Но вы видите, что я был подготовлен к вашему требованию. Милейший мистер Катер, я изучал вас и вашу систему в течение десяти лет не для того, чтобы вы так просто застали меня врасплох. – Это понятно, – проворчал Ник Картер, лишь бы что-нибудь сказать. – Вы хотите иметь отпечаток моего пальца, для того чтобы установить, согласуется ли он с оттиском, найденным вами на бархатной обивке стенок вагона. Так вот, мистер Картер, тот оттиск сделан мною. Так как здесь нет свидетелей, то я могу признать это и многое другое без всякой опасности для себя, ибо вы не сумеете воспользоваться признанием, сделанным вам с глазу на глаз. Если же вы все-таки подумали бы им воспользоваться, то я просто-напросто буду отказываться. Перед лицом суда мои показания имеют ту же цену, что и ваши, – это вам хорошо известно. Для того чтобы меня уличить, вам придется раздобыть фактические доказательства, а это вам никогда не удастся. Вы видите, Картер, я смеюсь над вами. Я совершил столько преступлений, что заслужил сторицей смертную казнь; больше, чем нужно, чтобы быть посаженным на все электрические стулья в мире. Я совершил злодеяния, каких не совершал ни один преступник, когда-либо живший. Все это буквально соответствует истине, но вы ничего не докажете – ни сегодня, ни когда бы то ни было. Я говорю с вами столь откровенно именно потому, что я потешаюсь над вами. – Позволите курить? – спросил Ник, откинувшись в кресле и вынимая сигару. – Конечно. Могу я предложить вам одну из своих свежих импортированных? – Нет, покорно благодарю. Я как-то раз выкурил сигару вашего уважаемого предшественника и проснулся уже по истечении нескольких часов, так что больше доверяю своим собственным. Доктор Кварц улыбнулся. – Неужели вы думаете, Картер, – возразил он, – что если бы я хотел заставить вас лишиться сознания, я не сумел бы сделать это уже давно, не поднимаясь со стула? Неужели вы считаете меня таким неопытным, что я стал бы пользоваться столь устарелым средством, как отравленная сигара? – А я полагаю, что вам все-таки не так легко удалось бы со мною справиться. – Позвольте вам доказать, что это было бы для меня весьма легко. Будьте любезны приподняться на минутку. Не беспокойтесь, даю вам слово, что я не двинусь с места. Я пытаюсь только убедить вас. Сыщик невольно встал. – Ну-с, так вот, – продолжал доктор, – вы помните, что во время нашего разговора вы опирались рукой о подлокотник кресла? Кладя вашу руку на это место, вы преследовали двойную цель: во-первых, вы хотели сидеть удобно, а во-вторых, такое положение давало вам возможность немедленно вскочить в случае опасности. Прав ли я? – Вполне. – Так вот, будьте добры посмотреть теперь на ручки кресел, и вы увидите, что из каждой торчит по длинной, острой стальной игле. Заметили? – Конечно. – Я вывел их наружу, просто надавив на пружину, спрятанную в моем стуле. Если бы я нажал на нее, пока вы сидели в кресле, то иглы вонзились бы в кожу вашей руки и заставили бы вас лишиться сознания еще прежде, чем вы сумели бы вздохнуть. Предположим, однако, – продолжал доктор, – что ваши руки находились бы не в том положении, которое необходимо, чтобы привести иглы в действие; тогда я простым нажатием другой пружины вывел бы другие иглы из других мест кресла. Будьте любезны убедиться, что теперь высовываются по две иглы из сиденья и из спинки кресла. Равным образом я сумел бы ранить вас в голову, если бы захотел. Вы видите эту иглу? Вы понимаете, что вы всецело были в моей власти, отнюдь не подозревая никакой опасности? Сыщик только молча кивнул. – Отлично. Эти иглы, конечно, пустотелы и содержат очень сильный яд. Такое впрыскивание не смертельно, а только моментально вызывает глубокий обморок. Теперь вы поймете, что вы спокойно могли выкурить одну из моих действительно качественных сигар, не подвергаясь риску лишиться сознания. – Совершенно верно. – Пожалуйста, садитесь на место, мистер Картер. Как видите, иглы опять исчезли, и я вовсе не намерен испытывать на вас их действие. – С вашего разрешения я позволю себе выбрать другое кресло или стул, – спокойно сказал Ник. – Как вам будет угодно. Может быть, вы желаете сесть на мой стул? Доктор при этом улыбался так насмешливо, что сыщик с наслаждением схватил бы его за глотку. Но он взял другой стул, повернул его, чтобы убедиться, не связан ли он как-нибудь с полом, а потом сел. – Удобно устроились? – съехидничал Кварц. – Полагаю, этот стул мне подойдет, – начал Ник. – Мы остановились как раз на том моменте, когда вы собирались рассказать мне весьма поучительные подробности из вашей преступной карьеры. – Я совершенно не намерен распространяться об этом, – ответил доктор Кварц, – я не так великодушен. Мое единственное стремление состоит в том, чтобы доказать вам, что вы в моих руках беспомощнее годовалого ребенка, что я имею возможность, когда и где мне заблагорассудится, вычеркнуть вас из списка живых так же легко, как я смахнул бы паутину со стены. Когда английское правительство выстроило Гибралтар, оно желало создать неприступную крепость, и ему это удалось. Когда я готовился к борьбе с вами, мистер Картер, я задался той же целью. Вы находитесь в моих руках приблизительно десять лет, и при этом вы ничего еще не знали о моем существовании. Неужели вы думаете, что я потратил бы десять лет моей жизни на то, чтобы только устранить вас безболезненно, вроде как бы убивая муху? О нет, мистер Картер, вы доставите мне еще не одно удовольствие. Надеюсь, я не утомляю вас своим разговором? – Конечно нет, напротив, я очень хорошо провожу время. Вы очень умно болтаете, доктор. – В самом деле? Весьма рад! Итак, давайте продолжать: вы намереваетесь меня уличить, арестовать и подвести меня под суд за убийство пяти человек, забальзамированные трупы которых были найдены в товарном вагоне, находящемся теперь в музее мистера Стона. Верно ли мое предположение? – Будьте в этом уверены, доктор. – Благодарю вас. Мэр города дал начальнику полиции поручение заручиться вашим содействием, и вы приняли это предложение. Соответствует ли это истинному положению вещей? – Вполне. – Вы высказали начальнику полиции ваше мнение, согласно которому тайна убийств в товарном вагоне могла исходить только от Кварца, и что по меньшей мере я посвящен в совершённое преступление. Так вот, Картер, я вовсе не хочу сказать, что я действительно совершил те преступления, в которых вы меня обвиняете. Но, во всяком случае, я мог бы дать вам всестороннее описание истории этого происшествия, если бы я желал это. После того, как я признал это, что вы полагаете предпринять? – Я возьмусь за это дело, и, прежде чем я приду к концу своей задачи, я заставлю вас признаться во всех ваших злодеяниях. – Да что вы говорите! – рассмеялся доктор Кварц, весело потирая руки. – Вы мне нравитесь, Картер. Вы не поверите, как мне приятно слышать такие речи от вас. Теперь мы понимаем друг друга. На самом деле, Картер, я не надеялся, что вы будете так откровенны со мной. – Ведь не считаете же вы, что я боюсь вас? – презрительно воскликнул Картер. – Я не поставил бы вам этого в вину, так как вы еще научитесь трепетать предо мною, прежде чем мы покончим наши счеты. Но тем более меня радует, что вы готовы занять то место, которое я вам предназначил.