— Посвети! — сказал торговец. — Там должен быть ещё один ящик. — Ну что? — Да, хозяин! Есть ещё один сундук. Сейчас… — Поднимайте! Вот так! Ставьте рядом. — Абдалла Хан! — снова подал голос Омар Хан. — Слушаю вас, уважаемый! — Будем открывать здесь или вынесем сначала наружу? — Предлагаю вынести на свет. Здесь всё равно плохо видно. Ты не против, Мустафа? В конечном счёте это твои сундуки. — Не согласен, Абдалла Хан. Давайте посмотрим! Может, там полные сундуки камней. — Как скажешь, молодой господин! Вскрыли сначала большой сундук. Он был забит до отказа золотыми изделиями: чаши, кувшины, табакерки, холодное оружие — всё лежало вперемешку с иностранными монетами. Во втором сундучке обнаружились драгоценные камни — они переливались разными цветами радуги в свете факельного огня. — Ну что?! Посмотрели, полюбовались, а теперь потащили на выход! Слугам достался довольно тяжёлый сундук, а Мицкевичу и Омар Хану — поменьше размером и полегче весом. Мустафе доверили факел и попросили возглавить шествие. Но не успели «охотники за сокровищами» спуститься в нижний грот пещерного комплекса, как снаружи послышались далёкие глухие выстрелы. Ян с Омаром понятливо переглянулись: хорошо, что оставили внизу слуг, — иначе бы бандиты застигли их врасплох. Выбравшись наружу, Мицкевич увидел, что под скалой идёт настоящий бой. Пока перевес был на стороне слуг Омар Хана, которые, спрятавшись за большим валуном, с помощью дальнобойных мушкетов держали нападавших на расстоянии. Но они не могли заметить, что несколько бандитов уже обходят место стоянки, чтобы нанести удар в спину. Ян кивком головы указал рукой Омар Хану на манёвр нападавших. — Вижу! — сказал тот, затем повернулся к своим слугам для дачи приказаний. — Халик! Алим! — Да, хозяин! — Видите вон тех сынов шайтана? Сможете достать отсюда? — Постараемся! До цели было не меньше трёхсот шагов, но дело осложнялось тем, что стрелять приходилось не на равнинной местности. Ян с интересом наблюдал за подготовкой Алима и Халика к ведению огня. «Знают ли они, что при стрельбе вниз траектория пули спрямляется и дальность полёта увеличивается?!» Так и есть — первые выстрелы ушли значительно выше голов бандитов, судя по фонтанчикам пыли, поднятым пулями. Правда, бандиты пока не заметили стрелков — их внимание сосредоточилось на противостоянии в зоне непосредственной видимости. — Халик, Алим! — сказал негромко Мицкевич. — Цельтесь прямо под ноги! Два выстрела слились в один, и два бандита упали как подкошенные. Да уж, грозное оружие джезайлы. Не оставляют ни единого шанса противнику. — Вот это уже другое дело! — воскликнул Омар Хан. — А то чуть не опозорили меня перед гостем! Наконец до бандитов дошло, что появилось подкрепление, и они перенесли часть огня на вершину скалы. К счастью, эти выстрелы не достигали цели — расстояние было недосягаемо для их менее дальнобойных, чем джезайлы, английских пехотных мушкетов. Но справедливости ради надо сказать, их оружие было более скорострельным, чем мультуки слуг Омар Хана. Впрочем, беглый огонь, который вели бандиты, не причинял никакого вреда обладателям сокровищ ахунда. Поэтому Шариф Хан подгонял своих нукеров вверх, поближе к противнику: — Вперёд, вперёд, вперёд! За что я вам деньги плачу? Заходите слева вдоль скалы! И достаньте мне этого уруса! Никого не жалейте! — Надо сначала вон тех двоих обезвредить, Шариф Хан! Они же нам головы не дают высунуть! — Так в чём же дело? Где Амир? — Здесь! — Иди и принеси мне головы этих собак! Амир считался в отряде лучшим лазутчиком. Небольшого роста, вёрткий, юркий, жилистый мужчина тридцати лет не признавал огнестрельного оружия. Обвешанный всевозможными видами холодного оружия, он имел, кроме всего прочего, поясную сумку с метательными ножами, которыми владел виртуозно. Ему ничего не стоило с двадцати шагов попасть в голову или шею жертвы. Помимо этого, Амир был когда-то настоящим палваном — богатырем в национальной борьбе гуштунгири. Вот такого непростого бойца Шариф Хан отправил выполнить задание по ликвидации слуг Омар Хана, занимавших довольно удобную для обороны позицию. За спиной и слева у них находилась скала, по которой уже спускались сундуки с тяжёлым грузом. Важно было не подпустить бандитов на расстояние прямого выстрела, чтобы люди могли спокойно завершить транспортировку. Прямо перед обороняющимися простиралось открытое пространство, откуда бандиты начали нападение, ещё недавно надеявшиеся наскоком овладеть противником. Наиболее уязвимой являлась правая сторона позиции. Вдоль скалы тут и там в беспорядке лежали каменные глыбы, наподобие той, за которой прятались стрелки Омар Хана. Пользуясь ими, как прикрытием, где переползая, где перебегая, Амир постепенно приближался к цели. Чтобы отвлечь от лазутчика внимание на себя, стрельба со стороны бандитов усилилась. Пули всё чаще стали дзенкать о камень в непосредственной близи от голов слуг Омар Хана. Ответную стрельбу слуги вели попеременно — пока один перезаряжал, другой стрелял, и наоборот, когда второму нужно было перезарядить свой джезайл, стрелял первый. Надо отдать им честь — стрельбу они вели довольно удачно: Шариф Хан к тому времени потерял убитыми и ранеными пятерых нукеров, не считая тех, кого вывели из строя Халик и Алим. А это была половина отряда. Если Амир не справится с заданием, то не видать им сокровищ Абдул Гафура. Надо было послушать Сейф аль-Малюка — взять больше людей. Пожадничал Шариф Хан, чтобы не делиться, вот теперь пожинает плоды. Вместе с ним осталось всего пять человек. А Амир тем временем был уже в непосредственной близости от обороняющихся и, спрятавшись за очередным валуном, выбирал удобный момент, чтобы совершить бросок. Вот один из слуг встал спиной к нему и изготовился к стрельбе, а второй сел на землю заряжать мушкет. Бросок метательного ножа произошёл одновременно с выстрелом — перед смертью слуга Омар Хана сумел унести с собой ещё одного бандита. А Амир шёл уже в открытую на оставшегося в живых стрелка. Тот ещё не успел перезарядить своё оружие и схватился за саблю. От первого броска ножа он сумел увернуться, но второй достиг цели — попал в плечо. Слуга уронил саблю, отступил назад и, прислонившись спиной к валуну, обречённо сполз по нему на землю. Амир взял в руки его саблю и замахнулся, но резкий окрик остановил его: — Брось саблю! И медленно повернись! Без резких движений! Иначе прострелю башку! Амир откинул в сторону саблю и стал поворачиваться. В трёх шагах от него стоял мужчина с восьмиствольным пистолетом. Амир оглянулся по сторонам, но больше никого не обнаружил. — Ты кто? — спросил он, лихорадочно думая, как выйти из ситуации. — Меня зовут Абдалла! — ответил Мицкевич. — А ты кто? — Я Амир! — Амир, жить хочешь? — Конечно хочу… — Тогда развяжи пояс, скинь халат, чтобы я видел, что там нет оружия. Амир выполнил приказание Мицкевича. — А теперь беги к своим и скажи, чтобы убирались отсюда. У нас достаточно оружия и людей, чтобы противостоять вашей банде. Сегодня не ваш день. У меня нет претензий к вам. А вот Сейф аль-Малюку передайте привет. Встречу — в живых не оставлю! — Его нет с нами. — Тем хуже для него. Смерть его настигнет без предупреждения. А теперь беги! Но Мицкевич не знал, что для палвана лучше умереть в бою, чем с позором возвратиться к своим раздетым и без оружия. Амир наклонился, чтобы поднять халат и быстрым движением выхватил нож, привязанный у щиколотки. Не меняя положения, метнул его из-под руки. Послышался звон металла о металл — восьмиствольный пеппербокс без выстрела спас жизнь хозяина: нож попал прямо в него. От неожиданности Ян уронил пистолет на землю. Времени подобрать уже не было, так как Амир схватился за саблю. Первый удар Мицкевичу пришлось отбить тяжёлыми ножнами своей сабли и только затем вытащил её на свет. Бандит управлялся с холодным оружием виртуозно, даже пару раз смог задеть Яна, сделав порезы на одежде. Мицкевич фехтовал в классическом стиле, не тратя силы на ненужные движения. В одном из выпадов отбил ножнами саблю противника по ходу движения, развернулся вокруг своей оси и в завершение коронного приёма рубанул по его открытому боку. Амир охнул, уронил саблю, посмотрел на пульсирующую фонтаном кровь и упал замертво на землю. Пока Мицкевич вёл бой внизу, у оставшихся на скале произошла досадная неприятность: во время спуска Омар Хан неудачно упал, подвернув ногу. Нести сундук он уже не мог, поэтому остался поближе к Мустафе с кладом. Вскоре Мицкевич заметил, что появилась помощь в лице Алима и Халика. Один из них бросился помогать раненому товарищу, а второй открыл стрельбу по довольно приблизившимся остаткам бандитов. Ещё один из нападавших был выведен из строя. — Шариф Хан! — крикнул Мицкевич во весь голос. — Кто меня зовёт? — послышалось в ответ. — Меня зовут Абдалла! — Чего ты хочешь, Абдалла? — Ваш лазутчик убит. И у нас один убитый. Я хочу, чтобы вы оставили нас в покое. — Неправильно считаешь, Абдалла! Счёт совсем другой. — Тем более, Шариф Хан! Вам нас не взять — нас больше, и оружия достаточно. Лучше убирайтесь подобру-поздорову. И передайте привет Сейф аль-Малюку! — Откуда знаешь про него, Абдалла? — То, что он предал своего друга, будут знать все! А я приду за ним! К вам претензий нет, Шариф Хан! Уходите! Бандиты посовещались некоторое время, затем снова подал голос Шариф Хан: — Хорошо! Мы уйдём, Абдалла! Ты хороший воин, раз сумел справиться с самим палваном Амиром. Только у нас есть просьба. — Слушаю тебя, Шариф Хан. — Не за себя прошу, а за убитых. У них остались семьи. Заплати за них! — Хорошо, Шариф Хан! Пришли завтра своего человека в дом Омар Хана в Батхеле. Подумаем, как помочь им. Хотя мы вас сюда не приглашали! — Я верю тебе, Абдалла! Мы уходим! Действительно, через некоторое время послышалось конское ржание и топот копыт. Три всадника поскакали прочь от этого места. За ними увязались лошади, оставшиеся без хозяев. [1] Данная глава написана на основе работы А.А Семенова «Очерк устройства центрального административного управления Бухарского ханства позднейшего времени», вошедшей в книгу «Материалы по истории таджиков и узбеков Средней Азии», выпуск 11, «Труды Института истории, археологии и этнографии Академии наук Таджикской ССР», том XXV, Сталинабад, 1954. [2] Туркестанское генерал-губернаторство — провинция Российской империи на территории Западного Туркестана, присоединённой к Российской империи Александром II в 1867 году. С 1886 года официальное название — Туркестанский край. Территория Туркестанского генерал-губернаторства входила в состав Туркестанского военного округа. [3] Регистан (перс., букв. — место, покрытое песком) — площадь в центре Бухары. [4] Мясник. Эмир-мясник. (узб.). [5] По этнографическому составу население Бухарского эмирата разделялось на две части, из которых к первой относились народы тюркского происхождения, а ко второй — народы иранского происхождения. Большинство в эмирате составляли узбеки. [6] Нукеры и нукария (нукарийа) — солдаты регулярных и иррегулярных войск.