Глава 9 Мы и поели впереди всей толпы. Нам сегодня улыбалась удача. Кухарка упаковала пакетик с маслами. На кухне нашлось и конопляное, что не удивительно, но и миндальное и даже несколько кусочков желтоватой субстанции в котором я узнала масло какао. Это легко было понять по приятному аромату шоколада. И качество было хорошее. Не крошилось, не было белёсых включений, не было рыхлости и пятен. Это была самая дорогая часть крема, потому, что привозят его издалека. И, продавая его торговцы часто балуются подделками или выдают за холодный отжим самого дорогого сорта какао-бобов. Это было однородным и пахло так, что его хотелось съесть. Чувствовалось, что кусочек отрезали от стандартной порции из свежеоткрытой стазис-упаковки. Срез был красивый, с мраморным узором. Маме привозили это масло вместе с комплектующими для отцовской фабрики. Нам детям, кстати, никогда не говорили что за товар выпускает отец. Знаю только, что у него была тесная связь с поставками к королевскому дому. Мы успели забежать в комнату и спрятать там пакет, переданный кухаркой. Выходя из столовой, я натолкнулась на ненавидящий взгляд той самой шутницы. Она не успокоилась и не перевела это противостояние в шутку. А потому, я на всякий случай оставила бутылочки с маслами и какао масло в ванной. Причём сунула дорогой кусочек в непрозрачную упаковку от мыла. А бутылочки затерялись среди косметики. Мне не хотелось неприятностей не столько для себя, я ведь ничего плохого делать не собиралась. И даже крем пока планировала обычный, без использования магии. Мне не улыбалось подвести под неприятности симпатичную повариху. А ведь есть в комнатах запрещалось. И брать дополнительную еду, кроме положенной порции, тоже. А мелкая врагиня могла нажаловаться. И кто знает, что она домыслит о содержимом пакета. К нам могут заявиться с проверкой. Не знаю была ли тут такая практика, но проверять не было желания. А, тем более, попадаться. Мой папочка всегда говорил, что умный человек, нарушая правила, должен хотя бы не попадаться. А иначе он глуп. Вот я и устроила маскировку по его правилам. Прямо на виду. Пакет вышвырнула в утилизатор. И мы побежали на медитацию. Девочки сегодня ещё не было. Мне легко было запомнить её имя. Она Яна, моя сестра Юна. Но может её и вообще не будет. Отец же приехал. Но девочка пришла. Вместе с Марил. Была она печальной и ещё более отстранённой. Может быть переживала из-за ранения отца? Она какое-то время постояла, опустив скрипочку, а потом заиграла новую мелодию, не ту, что была вчера. Однако чувствовалось, что это была импровизация. Девочка как будто прислушивалась к магии внутри себя и она скоро начала ей отвечать. Наблюдать за этим было интересно. И это точно тоже была медитация. Марил дала мне задание. Сначала повторить вчерашнюю процедуру, а когда активизируется вся система магоканалов, попробовать поочерёдно концентрироваться на каждом из центров, увеличивая и уменьшая свечение. Я попыталась почувствовать колебания звука и потянула из энергетического центра светлый лучик. Отвлечение на музыку и сосредоточение на дыхании отвлекло от боли. Она была глухой, тянущей, но не мешала мне аккуратно нанизывать на светящийся стержень колечки энергетических центров. Я справилась с этим намного быстрее, чем вчера. Представив перед глазами майское дерево, я стала играть свечением, как гирляндой, которой их украшают на праздник Весны. Заставляя их мерцать, как лампочки. Сначала боль превращалась в уколы, когда свет вспыхивал ярче. Потом она утихла и я смогла сначала увеличить скорость, зажигая из волной, а потом, удерживать некоторое время свечение каждого узла на долгой паузе. Наконец Марил снова остановила меня. Я не чувствовала ослабления. Как не ощущала его вчера. Она заглянула мне в глаза, приподняв веко и теперь дала мне выпить зелье прямо здесь. Вкус его был немного другим. Более яркий, с запахом имбиря. Вчера я ушла раньше и не видела, что на столике у стены Марил открыла коробку, в которой стояли ряды бутылочек. Крышечки на них были разных цветов. Мне досталась та, у которой была лиловая. Эш получила пузырёк с синей. До конца занятий оставалось ещё немного времени и я обратила внимание, что Марил открыла такую же лиловую микстуру, как у меня. Только запах имбиря был сильнее и стояла она отдельно. Девушка поднесла зелье к носику малышки. Как нюхательную соль. Девочка вдохнула и перестала играть. Потянулась за бутылочкой и получила её незамедлительно. Малышка выпила и повеселела. Заулыбалась. Увидела, что я смотрю на неё и подбежала. — Я Яна, — открыто представилась она, — а ты? Я тебя не знаю. Ты новенькая? Как тебя зовут? — Аэлла, — не стала отстраняться от малышки я, — и да, я новенькая. Я видела тебя вчера, но не смогла познакомиться. Я должна была уйти раньше. Ты очень хорошо играешь. У тебя есть учительница? Я играю на мандолине, но начала учиться недавно и хотела бы продолжить. — Папа нанял мне учителя. Я не знаю может ли он учить тебя. — Каждая девушка может выбрать занятия музыкой, танцами или рисованием, — вмешалась Марил, — королевская стипендия даёт право на одного оплаченного учителя. Если на твоём счету есть деньги, ты сможешь оплачивать стольких дополнительных учителей, сколько посчитаешь нужным, если это не мешает основному курсу обучения. — Я не знаю, — озадачилась я, — не уверена, что отец внёс мне деньги на счёт. По крайней мере, вряд ли сейчас. А как я могу это проверить? — В столовой есть артефакт. Прямо у входа. Проведёшь над ним печатью. На пластинке появится цифра. Каждая девушка, придя в столовую, может проверить состояние счёта. Цифру увидишь только ты. Так что никто не может быть в курсе твоего материального благополучия. И это не может служить поводом для определения твоего статуса среди соучениц. Если деньги на счету есть, ты можешь попросить у дежурного учителя встречи с преподавателем и уже с ним договориться о времени уроков. Только учитель знает есть ли у него свободные часы. Иногда девушки договариваются между собой. Как о бытовых услугах. Только их учитывают как практику, а любые уроки, включая репетиторство, можно оплатить, переведя деньги со счёта на счёт. Но только с разрешения декана. Он должен быть уверен, что и у тебя, и у твоего репетитора всё в порядке с основной учёбой. Я поблагодарила Марил и тепло попрощалась с Яной. Девочка мне понравилась, но у неё явно были проблемы с магией. Мы с Эш хотели спуститься в сад, но для этого нам надо было переодеться. Костюм для гимнастики и медитации не та одежда в которой прилично ходить вне зала. По дороге мы заглянули к информационной доске. Там были вывешены списки мест проведения практики. Эш обрадовалась, что пятикурсница, которой она отдавала свою одежду, остаётся для обработки в Академии. Эта девушка раньше жила в одном с ней приюте, но была старше на пять лет. Приютские частенько враждовали в детстве. Но, попадая в Академию, держались друг друга, как члены одной семьи. У меня уже собралась одежда для бытовой очистки. Прежде всего одежда для гимнастики. Первая медитация тоже далась мне непросто. И вся пропиталась потом, который вызвала сильная боль. Сегодня костюм оказался ещё нормальным и годился, по меньшей мере, ещё для одной тренировки. Нам было выдано по семь комплектов на ближайший год. Нижнее бельё тоже следовало освежить. Но мне было неудобно отдавать свои панталончики другой девушке. И я уже хотела сама постирать их. Но Эш сказала, что бытовички чистят всё одним заклинанием, даже не прикасаясь к чужой одежде. И вечером можно сходить к ней. Подождать пока она управится и сразу самой разложить и забрать всё. Вчера мы договорились встретиться с Саем до обеда, но как только мы переоделись в дверь громко и требовательно постучали. Эш открыла. За дверью стоял декан, вместе с ним дежурная преподавательница. Она и заявила, что они должны осмотреть комнату на предмет нахождения в ней продуктов питания. Мы с Эш переглянулись. Я предугадала поведение "шутницы". Мужчина остался у двери. А женщина прошлась по комнате, заглянула в тумбочку, в шкаф, даже зачем-то под кровать. В туалетную зайти не догадались. Видимо мысль, что хранить продукты можно рядом со стульчаком им в голову не пришла. Но спрятать было одно дело, а вот подумать, что сказать по поводу содержимого пакета, я не успела. И сейчас лихорадочно искала правдоподобную версию. Но придумала только одно оправдание. Оно должно было вызвать чувство неудобство у мужчины и сочувствие у женщины. И когда вопрос всё таки прозвучал, ответила. — В пакетике была заварка чая и немножко масла чайного дерева. Я очень чувствительна к боли и сильно потею от неё. Для девушки из приличной семьи неприятный запах непремлем. Я уже вчера разбудила дар, но сегодня ещё было больно. Меня учили, что от потливости помогает промывание крепкой заваркой, а после смазывание водным раствором масла чайного дерева. Кухарка мне посочувствовала и дала немножко. Я уже всё использовала. Надеюсь больше не понадобится. — Вы должны были обратиться к целителю, а не подталкивать к нарушению кухарку, — не слишком строго попенял декан. — Если девочка знает как справится самой и не отвлекать целителей от работы, то она не так уж страшно провинилась, — поддержала меня учительница, — у нас сейчас серьёзный заказ, который даст прибыль школе. А ещё экзамены и практические занятия. Я думаю мы можем её простить. — Спасибо, — мило улыбнулась я, как тогда, когда отец ловил меня на ссоре с вредной сестрицей, — и не ругайте, пожалуйста, кухарку. Я не хотела бы, что бы на меня сердились и считали доносчицей. Декан, хоть и пришёл по доносу, таких сам не любил. Оборотни славятся кодексом чести. Наветы и оговор были для них неприемлемы. Но, как декан, он вынужден был реагировать на сигналы о нарушениях. И потом это были девушки, и он предпочитал наушничество женским дракам и слезам, в которые выливались самостоятельные разборки. Он понимал, что девчонка, пришедшая пожаловаться, успела вступить в конфронтацию с новенькой и, видимо, не получила от конфликта желаемого результата. Потому что точно была зла на эту девушку. А малышка интересная. Умненькая, с сильным даром. Что-то знает о травничестве. Явно что-то привирает и пытается манипулировать нами. Но явного нарушения мы не нашли. А потворствовать доносчице не хотелось. И создавать девочке проблемы с кухарками тоже. Кухня в таком заведении, как в армии — место стратегическое. И дар вскрыла с первого раза. Он кивнул, предупредил, что бы не нарушали и вышел вместе преподавательницей, которая тоже добродушно улыбалась девочкам. Его ещё порадовало, что колючая рыжая девочка, с серьёзными проблемами общения, выглядела спокойной и даже немного счастливой. До этого она напоминала дикобраза. — Эта дежурная довольно милая, — сказала я Эш, когда они вышли, — что она преподаёт? — Бытовую магию. Она довольно молодая. Жалко её. У неё был хороший жених. Сам позволил ей учиться. Он много воевал на границе и видел насколько полезны выученные магички в приграничье. Только он пропал. Никто не знает, погиб или мучается где-то в рабстве у орков. Ректор иногда ездит на рынок рабов, когда с зелёными более или менее мирный период. Когда-то он предлагал не убивать орков, что бы можно было совершить обмен на своих. Но эти животные считают, что сдавшийся в плен — раб по натуре. И к свободным возвращаться не может. При угрозе плена настоящий воин должен оставить себе возможность смерти. Шаманы могут остановить сердце. А простые воины зашивают в щеку капсулу с ядом. Слушай, а ты изобретательная. И много знаешь про травы. Это правда что ты сказала про этот способ не потеть? — Правда. Масло чайного дерева убивает заразу, вызывающую потоотделение. А от крепкой заварки потовые железы сужаются. И сам чай пить полезно, если у тебя есть такая проблема, — подтвердила я, — в сад-то идём? Если Сай принесёт всё сегодня, то не будем долго ждать. Раз уже привлекли внимание учителей, надо всё таки превратить все ингридиенты в крем как можно быстрее. Глава 10 Лето вступало в свои права. Несмотря на утренний дождик, потеплело значительно. Светило солнышко. В той стороне сада, где, по словам Эш, был пруд, слышался гомон. Даже какие-то заполошные крики. Мы решили обойти сборище девиц подальше. Сай не любил шума и подруга была уверена, что там его точно нет. Наверняка удрал в ту часть огорода, куда эти куры не сунутся. к компостным кучам, возможно. Эта работа для девушек тяжёлая и запах там малоприятный. Ему, как обслуживающему персоналу, магией пользоваться можно. Он мог после своего долгого отсутствия податься туда, что бы перемешать компостные кучи при помощи заклинаний. Мы и правда нашли его в той части сада. Там же были несколько гряд с медоносами и несколько ульев. Сай закрылся щитом и что-то делал рядом с ульем. Мы побоялись подойти и крикнули ему издали, что пришли. Парень помахал нам рукой. Поднял с земли тканевый мешочек. Поставил туда небольшую баночку и пошёл в нашу сторону. — Здесь всё, что вы просили. Вот вырезал кусочек соты прямо вместе с мёдом. Всё срезать не хотел. Лето только начинается. Выбрал полупустую соту. С той стороны, где есть немного медка. Он стечёт в баночке. Побалуетесь. Ну и воск вы просили. И давайте я вам иллюзию повешу. И проведу на ваш этаж по служебной лестнице. — О! это как раз то, что надо. Нас уже сегодня приходили проверять. Появилась у нас одна доброжелательница. — Погодите, — заволновался он, — так где же вы будете его готовить? У вас ни посуды, ни места где нагреть что-то, если надо. — Мы хотели в лабораторию ночью пробраться, — легкомысленно выпалила Эш. — Придумали тоже. Если уж куда пробираться, то лучше уж ко мне в домик. У меня и кухня есть и посуда. А лаборатория с ректорской рядом. Он и так допоздна засиживается, а сейчас столько времени отсутствовал и дни горячие. Экзамены. Давайте я вам покажу служебный проход в сад. Там ночью никто не шастает. Я вас встречу и сам провожу. Зрение у меня звериное. Мне огонь без надобности. И меньше шансов, что вас поймают. Или попросите Эльвину. Зельеварка хоть и с претензиями, но дело своё любит. Заинтересуется, то поможет. Ведь, если поймают, у меня ли, в лаборатории, всё равно проблем не оберётесь. — Эльвина надменная. И приютских терпеть не может. Не станет она мне помогать. Аэлле может быть. Перед богатенькими она пресмыкается. И кажется подарки принимает. А может и деньги берёт. — Я не уверена, что отец окажется щедрым. Он считает, что я его подвела. При Сае я, естественно, смолчала про сватовство ректора. Слишком тесно они связаны. Кстати выглядел он уже нормально. Звериную маску с него сняли. В конце концов, договорились, что как только все заснут, мы спустимся в сад. Тогда и мешок тащить нечего. Мы попрощались и сказали, что после обеда ляжем поспать. А то бессонная ночь нам боком выльется. На моей коже бледность уж точно покажется болезненной. Перед обедом мы занимались. Делать это в компании оказалось куда как веселее. Обед оказался на удивление вкусным. Мне показалось, что вкуснее, чем иногда оказывался в доме Авиров. Они всегда хвастали, что заботятся об изысканной кухне, но матушка Альбина была женщиной вздорной. Очень любила влезать с ценными указаниями туда, где порой не имела никакого понятия. Особенно любила делать это напоказ. Чем порой портила работу своих поваров, то неумеренными или просто неуместными добавлениями специй, по принципу того, что нынче что-то из них вошло в моду в высшем обществе или какой-то из столичных целителей провозгласил какой-то продукт панацеей. А у них это порой доходило до абсурда. Хотя папенька говорил, что за этими поветриями просто стоит желание кого-то из аристократов заработать на очередном колониальном товаре. Прозрачный бульон с хрустами. Отварное мясо из него с добавлением соуса-пюре из печёных овощей. Молодая картошка с маслом. Свежие салатные листья с припущенными стручками молодого горошка и чесночными сухариками. На десерт черешня. Праздник живота. И многое, полагаю, из собственного сада. Послеобеденный сон мы не проигнорировали. Перед ужином договорились с бытовичкой и привели в порядок одежду. Девушка оказалась сладкоежкой и все заработанные деньги тратила на бонбоньерки с фруктовым драже. Баночки были такие хорошенькие, что она их просто складировала, не в силах выбросить. Они стояли на подоконнике и на шкафу. И я удивилась, как она умудрилась не попасть под взыскание. Оказалось, за свои деньги ты вправе покупать что угодно. А барахольщицы встречаются и среди бытовичек. Но мне такая слабость девушки оказалась на руку. Мы обменяли десяток пустых бонбоньерок на одну с гипотетическим кремом. Нам же нужна для него тара. То, что она наше подпольное производство выдаст, Эш не боялась. Объяснила, что приютским, тягу к доносительству выбивают быстро и навсегда. При помощи жестокой "тёмной". Колючие приютские одеяла от кулаков не спасают. Слишком тонкие. Унесли добытое, припрятав под чистую одежду. Время после отбоя тянулось так медленно, но выходить мы не спешили. То и дело слышались какие-то звуки в коридоре. Наконец всё вроде успокоилось. Мы прихватили подарки кухарки и выскользнули за дверь. Но тут же послышался скрип в начале коридора и с возбуждённым писком из крайней комнаты выскочила девушка и заметалась. Нас она сразу не заметила, свет после отбоя становился тусклым, но только мы хотели юркнуть обратно и Эш уже отступила назад, как паникующая девица нас заметила. — Сюда! Сюда! — каким-то полузадушенным голосом позвала она, — тут моя соседка умирает! Я бросилась к напуганной соседке. Эш поставила свёрток на тумбочку, прикрыла дверь и побежала за мной. В комнате где слышались какие-то хрипящие звуки, надсадный кашель и затруднённое, болезненное дыхание, на кровати корчилась девушка. Губы и кончики пальцев у неё посинели, она держалась за грудь и пыталась отдышаться. Ноздри её раздувались, а возле кровати кисло воняла лужица рвоты. — У неё проблемы с дыханием, — воскликнула я, — может она чем-то подавилась? Или у неё грудная жаба? Быстро говори, с ней что-то случилось? — Её сегодня в саду столкнули в пруд. Одна из старших девчонок. Такая противная, рыжеватая шатенка, в голубой поддёвке. Она плавать не умеет. Мы её вытащили, но воды она наглоталась. Вроде всё было нормально, но вдруг ей стало плохо. Мы к целителю не ходили. Она угрожала, что если мы пожалуемся, то они нас изобьют. Там ещё девушки были. И мы приготовишки, а они первокурсницы. По её описанию я сразу узнала свою новоиспечённую врагиню и стайку её сокурсниц перед которыми она выделывалась. По виду те были из более обеспеченных, а эта… не из приютских, но, наверное и не из сливок общества. Старалась заслужить место в стае? Только, видать, держат её за дуру. Если за год обучения в компанию не взяли, значит держат за циркового ковёрного. Ждут как она их развлечёт, а если попадётся, то все червивые яблоки ей на голову посыпятся. — Беги за целителем. Ей срочно помощь нужна. Мы с ней побудем. Девушка побежала по лестнице. А Эш поинтересовалась откуда я знаю что с ней случилось. Я присела рядом с соседкой и приподняла её на подушке, успокаивая и помогая не паниковать. От паники дышать только труднее. — Я живу возле моря, ты помнишь? — спросила я у огневички, — мы с детства у воды. И утопленников насмотрелись. И младшенькая моя когда-то чуть не утопла. Волной накрыло. Так с ней такое было. Вторичное утопление называется. В лёгких осталась вода. Они отекли и дышать стало почти невозможно. А когда не можешь вдохнуть как следует, начинается паническая атака и это делает состояние в разы хуже. Похоже её толкнула та же дрянь, что попробовала зацепить и меня. Эти мерзавки слишком далеко зашли. Она же и захлебнуться могла. Мы, приморские, к воде относимся с уважением. Знаешь, сейчас здесь начнётся шум. Сбегай-ка быстренько, отправь Сая. Всё равно сегодня уже ничего не выйдет. А с первого этажа зайди в приёмную, позови дежурную учительницу. Ты же говорила они по суткам дежурят? Нельзя такое спускать. Одно дело подножку поставить, а другое в пруд толкнуть. Хотя и с подножки по разному упасть можно. Целительница пришла порталом. Кстати, девчонку, что пошла за ней, она не привела. Может быть и у неё возникла мысль отправить её к дежурной. Значит там они столкнуться с Эш. А я, пока подруга убежала, вспомнила дневной галдёж в саду. Видимо, именно тогда и произошёл инцидент. — И эти подлые гадины ещё и к целителю сходить не дали, — возмущалась про себя я, — угрожали девочкам расправой, что бы самим под наказание не попасть. Кстати, я про наказания почему-то так и не выяснила. Чем тут наказывают всё таки надо представлять. Мы сами едва не попались. А ещё у нас остались планы… Крем сам себя не сделает. Женщина спокойно отставила корзинку с зельями на стол. Открыла пузырёк и перво- наперво дала успокоительное зелье. Я поняла это по запаху валерианы. Следующий пузырёк видимо был чем-то снимающим спазм, но прежде чем дать, она достала блокнот и взялась записывать наши ответы на её уточняющие вопросы. Я долго объяснять не стала и сказала два слова "вторичное утопление". Целительница остро глянула на меня, подошла к кровати и провела рукой над грудью девушки. Я снова увидела заклинание, как воздушное марево. Мне стало интересно, так вижу только я или все остальные тоже. Но поинтересоваться у Эш я пока не могла, она ещё не вернулась, хотя, я уже слышала приглушённые голоса на лестнице. Голосов было точно не два. Я подумала, что Эш таки столкнулась с соседкой у дежурной. Но всё оказалось серьёзнее. Сай оказался прав. Ректор занимался запущенными делами и конечно же услышал истерический голосок напуганной подружки пострадавшей. Вот так я с ним встречаться была не готова. Хотя мы заранее продумали, чем оправдаем своё появление в коридоре, но я волновалась от перспективы близкого общения. Но мне помогла целительница. — Мар ректор, — с почтительной приставкой обратилась она к начальству, — отлично, что вы здесь. Все разговоры оставим на потом. Сейчас важно позаботиться о девочке. Её нужно срочно переправить в целительскую и поместить под артефакт, который поможет ей дышать. Пока мозг не пострадал от недостатка кислорода. У меня сильная целительская магия, но перемещение не моё. Сама я ещё могу, но вот вдвоём… Ректор ничего не ответил. Подхватил девушку на руки, повернул голову к плечу и целительница тут же взялась за него. Портал возник мгновенно и ректор увёл им троих. Эш восхищённо вздохнула. А я порадовалась, что у меня есть немного времени перевести дух и привести в порядок нервы. Но ректор долго не задержался. Дежурная преподавательница успела только покачать головой, глядя на нас. Как будто попеняла, что мы попали в поле её зрения второй раз за дежурство. Соседка пострадавшей с расстройством посмотрела на вонючую лужу. Перспектива убирать её девушку не радовала. В глазах отразилась работа мысли. И мне показалось, что я понимаю их. Девчонка придумывала как бы заставить заниматься неприятной работой виноватых в происшествии. Она явно прикидывала как натолкнуть дежурную учительницу на эту мысль. А пока усиленно изображала нервное расстройство. На самом деле она уже почти успокоилась. И хотела, кажется, только одного, что бы ей не досталось мимоходом. — Девушки представьтесь, — первым делом приказал он, — простите, но приготовительную группу я ещё знаю плохо. Вот вас, Эш Юкен, я помню. А вас девушки, извините, нет. — Элиф Кер, — представилась соседка по этажу. И ссутулилась, склонив голову. Я взгляда не опустила. Папа всегда говорил, что так я выгляжу виноватой. А я этого никак не хотела. Коротко поклонилась и произнесла чётко. — Аэлла Ташин. Чем меньше уточнений тем лучше решили мы с огневичкой, ещё тогда, когда сговаривались как будем себя вести, если попадёмся. И ректор не обманул ожидания, приступив сразу к самому основному. — Вы, Эш и Аэлла, ваша комната по-соседству? — Нет, мы живём в том конце коридора, — не стала скрывать я, обнаруживая самую сомнительную часть нашего рассказа, — мы зачитались допоздна. Стали готовиться ко сну. Эш хотела помочь мне разобрать причёску на ночь. Увидела, что нет заколки. Я попала сюда два дня назад и у меня совсем нет вещей. Мы подумали, что я могла обронить её в душевой. Одной мне было страшно. Решили выйти и посмотреть вдвоём. И услышали как паникует Элиф. Мы подошли к ней и увидели её соседку, которая задыхалась. Я послала Эш к дежурному преподавателю, а Элиф к целителям. Я из приморского города и сталкивалась со случаем подобным сегодняшнему. Я узнала, что сегодня девушку толкнули в пруд и она наглоталась воды. А моя сестра, когда-то тоже тонула. Я решила, что это вторичное утопление. — Почему девушку сразу после инцидента не отвели к целителям? — резко повернулся ректор к Элиф. — Нас обещали избить, если мы пожалуемся, — захлюпала носом трусишка. И чем больше он пытался что-то узнать, тем больше она всхлипывала. Я вздохнула и поняла, что придётся говорить самой. — Я, кажется, сталкивалась с этой компанией. Но уверенности у меня нет. У них, видимо, есть нехорошее пристрастие к подобным шуточкам. Я не жаловалась, поскольку по отношению ко мне это была детская шуточка. Всего попытка подставить подножку. В моей семье есть младшие, к которым приходят другие дети. Они постоянно провоцируют друг друга, особенно новеньких в компании. Что бы иметь понятие с кем они имеют дело. Это как иерархия в стае. Но всему есть предел. То, что произошло сегодня, недопустимо. И, если бы спрашивали меня, я бы сказала, что наказания достойна не только та, что толкнула, но и те, что подзуживали её на жестокие развлечения. — Кого и как наказывать, решать буду я, но ваше мнение я учту. Тем более, что оно резонно, — смягчил он первую часть ответа, который меня почему-то разозлил. И он, скорее всего, это почувствовал и я вспомнила, что он менталист и инстинктивно попыталась спрятать свои мысли. Он удивлённо взглянул на меня, почувствовав мои усилия. Я знала, что ментальное сканирование противозаконно без суда, но эмпатию никто не отменял. И, с раскрытием своего дара, я тоже стала что-то чувствовать. И с торжеством вспомнила свой лиловый цвет. Ещё ничего не умея, я уже ощущала что-то, благодаря своему дару. И это марево, что я вижу. Чуть не спросила у ректора про него, но вовремя замолчала. Нас, к нашему сожалению в комнату не отправили. А ректор решил выяснить знает ли кто-то имена нарушительниц. — Они первокурсницы, у всех голубые поддёвки. Ту, что толкнула Сальму, кто-то назвал Ниса, — блеяла, чуть успокоившаяся, Элиф. — Ниса Инкон, — утвердительно кивнул ректор и я удивилась. — Он что знает всех институток по именам? — переглянулись мы все трое. Но дежурная преподавательница не удивилась. Она первым делом убрала заклинанием лужу рвоты, а после пошла в сторону лестницы. Но ректор остановил её.