— Ах, эта адептка Риате? Ну так бы сразу и сказали что вам нужна именно она. А я то думал вы ищите другую! Глаза лорда Тьера начали темнеть. Юрао быстро вспомнил с кем дело имеет и… спрятался за мою спину. На мой взгляд абсолютно зря, потому что ростом я ниже, следовательно не сильно и спрячешься. Зато в этот самый миг о гостеприимстве вспомнил мастер Гровас: — Магистр Тьер, бесконечно рад видеть… — взгляд гнома метнулся к двери, после чего почтенный владелец осипшим голосом спросил: — А где… Добдо? Леди Верис хмыкнула, лорд Тьер спокойно произнес: — Она не «баба». Всем вдруг стало жаль полуорка, но тут магистр продолжил: — И почему сюда без вопросов впустили адептку Риате, если уж ваше заведение придерживается строгих правил в отношении особ женского пола? — Так это ж Дэйка, — оторопело ответил гном, — какая с нее женщина? Дроу за моей спиной прошептал: — Это он зря… Но мастер Гровас был слишком расстроен, чтобы что-то замечать и грустно обратился ко мне: — Осмотришь? Я кивнула, и осторожно, держась ближе к стеночке, прошла за прилавок, так как точно знала — оба племянника мастера Гроваса обычно пьют чай со зверь травой, ну чтобы не расслабляться, и у меня была надежда, что две кружки там и сейчас сиротливо дожидаются хозяев. Взметнулось адово пламя! Прямо на моем пути. Смотрю на лорда Тьера, у него руки сжаты, губы тоже, и сейчас, кажется, я услышу традиционное: «Вон!». Разве что с добавлением «Вон в академию!». И не скажу, чтобы мне в этот миг вдруг страшно не было, но уйти вот так, не проверив свою теорию. — Господин директор, а сегодня выходной и еще даже не вечер! — выпалила я. — Какая смелая, — усмехнулась вдруг леди Верис. А магистр глухо произнес: — Комендантский час вступил в силу девять минут назад! Это было странно. Мы появились в лавке Гроваса примерно к четырем вечера, не более получаса пока добрались, ну еще с пол часа пока обедали… Сейчас никак не может быть семь вечера! Мои подозрения подтвердила леди Верис: — Новые правила, комендантский час с пяти вечера. Ну тогда все ясно! С другой стороны — что это за выходные, если введены такие временные ограничения. — Сурово у вас, — задумчиво произнес Юрао, и фактически спас меня, — ты все выяснила, что требовалось? — Да, — говорить всего при директоре мне не хотелось, — просто нужно подтвердить мои подозрения. — Долго? — вновь спросил дроу. — Да пару минут, не больше… — Ладно, смотри, — и, повернувшись к лорду Тьеру, — надеюсь, руководство Академии Проклятий сочтет помощь Ночной страже веским доводом для нарушения административного порядка? Адово пламя погасло. Сам магистр Тьер молча отошел к окну, видимо давая мне полную свободу действий, но при этом наглядно демонстрируя что эти самые действия совершенно не одобряет. И едва он отвернулся, офицер Юрао решительно пересек лавку и подошел ко мне. Я схватив его за отворот камзола, утащила за прилавок, и поставив так, чтобы спина дроу прикрывала меня от заинтересованно поглядывающей леди Верис, прошептала: — Наш подозреваемый был тут вчера. Золотистые глаза дроу округлились, я продолжила: — Маскировался под леди. Купил пять бутылок эльфийского вина, а после натравил юных гномов друг на друга и у меня есть ощущение, что мы имеем дело с одним из Проклятий Страсти. И так как Юрао потрясенно молчал, решила добавить к уже сказанному: — Если бы мастер Гровас и его почтенная жена не успели бы вовремя, гномы поубивали бы друг друга и все… Понимаешь? Если бы не тот труп в лесу, который ты нашел совершенно случайно, никто бы даже не связал эти два происшествия. Гномы поубивали бы друг друга, никому не успев ничего рассказать о посетившей лавку «леди». — Никаких следов! — простонал дроу. — Это действует один и тот же индивид! И я тебе больше скажу — уже примерно недели две в городе волна непонятных убийств и самоубийств, и сейчас я начинаю сомневаться, что мы наказали виновных… Я побледнела, Юрао выглядел не лучшим образом. И тут прозвучал голос лорда Тьера: — Мастер Гровас, а где ваши племянники?! Мы с офицером оторопело переглянулись. — Он не мог услышать? — прошептала я. — Нет, по идее, — Юрао оглянулся, — нет, не мог, он далеко стоит, может просто исчезновение заметил. Проверяй свою теорию. Я нагнулась, под прилавком с облегчением увидела те самые две кружки но едва взяла первую, чуть не выронила, услышав рык лорда Тьера: — Мастер Гровас, я жду ответ! Перепуганный гном начал быстро и торопливо рассказывать, как вчера его любимые племянники уронили на себя прилавок, сверху бутылки попадали, порезали юношей, и теперь оба у лекаря, и сам мастер очень надеется на их выздоровление. Под бубнеж гнома я торопливо осматривала воду сквозь кристалл, который мы, проклятийники, носили на руке, в качестве подвески на браслете. Юрао тоже слушал гнома, потом хмыкнул и прошептал: — Врет и не краснеет. — А что ему правду говорит, что ли? — возмутилась я. — Проклятие было слабым, доказательств никаких, а два брата едва не поубивали друг друга… И тут я увидела то, от чего едва волосы на голове не зашевелились — это не было Проклятием Страсти. Это было хуже, значительно хуже! — О, Бездна, — прошептала я, — это смертельное проклятие… Смертельное! — Что? — Юрао присел на корточки. — А какое конкретно? Я вгляделась в кристаллы и простонала: — Берсерк… В следующую секунду я была схвачена за шиворот, в одно движение перенесена через прилавок, и после меня фактически швырнули в ярко пылающее адово пламя. Я даже опомниться не успела, как оказалась в собственной комнате! А мое пальто, шапка и перчатки остались там, в кухне мастера Гроваса! Метнувшись к двери, я торопливо распахнула ее и вышла… в коридорах бродили преподавательницы и адептки, все счастливые, довольные и планирующие весело провести выходной вечер, для чего потихоньку собирались в столовой… Вокруг текла студенческая жизнь, веселая и беззаботная… а по городу бродит кто-то с манией убивать всех кого ни лень, а я здесь! — Так нечестно! — мне было обидно до слез. — Это вообще не справедливо! Это… В конце коридора появилась Янка. Счастливая, с огроменным букетом цветов, улыбающаяся и цветущая, гордо вышагивающая под прицелом завистливых глаз. — Смотри, — закричала Тимянна, находясь еще в конце коридора, — это от того темненького офицера из Ночной стражи! Мы сегодня в ресторацию ходили, представляешь! Янка была счастлива и готова делиться подробностями своего счастья со всем миром, а я… — У меня тоже было свидание, — едва не рыдая, сказала я, — в лесу… с умертвиями! Все вокруг рассмеялись, решив, что это шутка, а я ушла в комнату. Вечер прошел тоскливо. Мы все собрались в столовой женского общежития, несколько адепток пели, потом решили попеть преподавательницы. Там, в кругу своих, я узнала, что планы на вечер были у многих, но в четыре часа по «зову» было объявлено, что всем адептам и преподавателям необходимо быть в академии до пяти вечера. В связи с чем, были предприняты такие жесткие меры никто не знал, но ходили слухи что город захлестнула волна непонятных убийств. Ужасно тоскливый вечер! Просидев так до восьми, я вернулась в свои комнаты. Ушла из столовки одна из первых, по пути заскочив в библиотеку и взяв «Большой имперский свод проклятий». И после быстрого душа, я устроилась на постели, решив посвятить время занимательному чтиву. Для начала нашла информацию про проклятие «Берсерк», после призадумалась, уделив внимание одному странному пояснению в конце статьи — «Влияет на ауру проклинающего». Это несколько напрягло, так как проклятие «Поцелуй Смерти» тоже не совсем безвредно. Их обычно и не берут в расчет, потому как подобные проклятия и для проклинающего не безопасны. И возникает вопрос — неужели тот, кто столь неосмотрительно разбрасывался заклинаниями не осознавал, что и свою жизнь портит… Или не портит? И тут я заинтересовалась таким моментом как — насколько сильной должна быть аура, чтобы произнесение проклятий не наносило вреда? Справочник никакой информации по данному поводу не давал, зато я точно знала, кто может располагать данными сведениями — магистр Тесме! Вот только в мужское общежитие меня никто не пустит, и значит придется ждать до утра! Неожиданно в дверь постучали. Посмотрев на часы, выяснила, что уже полночь… поздновато для визитов. В дверь постучали снова, настойчиво. — Ввойдите, — невольно сказала я. Дверь распахнулась. Вошел лорд директор, остановился у дверей и приказал: