В следующее мгновение лорд Тьер склонился к моим губам, чтобы нежно, бережно и крайне осторожно поцеловать… и тут же замереть, словно страшась собственного поступка. Мое сердце пропустило, удар… еще один удар, после, закрыв глаза, я потянулась к магистру… кажется, абсолютно ни о чем не думая в этот момент. Руки лорда Тьера на моей талии дрогнули, его губы несколько мгновений касались моих, не предпринимая никаких действий, а потом… А затем едва слышное «Дэя» и объятия стали почти болезненными, а легкое прикосновение губ сменилось поцелуем, наполненным страстью, огнем, желанием… В следующее мгновение карета остановилась. — Господин, прибыли, — заорал возница. — Нееееет! — простонала я, пряча лицо на груди магистра. — Еще один круг по Ардаму? — осипшим голосом тут же осведомился лорд Тьер. — Эээ… тоже нет… — печально ответила, вспомнив о цели визита в ресторацию. И я попыталась отойти, но меня удержали, а затем хриплый вопрос, с едва прорывающимся рычанием: — А почему «нет», Дэя? — Честно? — я тяжело вздохнула и призналась:- Потому что пока мы с вами по городу будем кататься, наш преступник сбежит! — И вдруг почему-то добавила, — А вот на обратном пути… — Ловлю на слове! — поспешно перебил меня лорд Тьер. Пока я, придерживаемая магистром, выходила из кареты, все думала о том, что кажется, только что, назначила свидание собственному директору. Это было странно, но почему-то чувства сожаления абсолютно не вызывало. Скорее наоборот. Респектабельность самой дорогой ресторации Приграничья, становилась очевидна еще с порога — это было единственное место, где в качестве привратников имелись два светлых полуэльфа. Стройные, миловидные, изящные (но силой сравнимые со здоровым троллеем) юноши чуть склонились, приветствуя нас, и одновременно произнесли: — Темного вечера вам, лорд Тьер, темного вечера вашей спутнице. Магистр едва заметно кивнул, и повел меня по лестнице, которую устилал золотой ковер. Гоблин привратник радушно распахнул двери, и я вошла в роскошный отделанный золотом и бирюзой зал. — Предлагаю отдельный кабинет, — произнес лорд Тьер, снимая с меня плащ. — Общий зал! — шепотом, не непреклонно ответила я. — Очень-очень зря, — к нам подбежал почтенный полугном мастер Олитерри, — отдельные кабинеты оборудованы раскладными диванами и вам там совершенно никто не помешает! Мы с лордом Тьером застыли одновременно. Я стремительно покраснела, лорд директор раздраженно поинтересовался: — Что же вы ранее мне, о данной «особенности» отдельных кабинетов не сообщали? Полугном осознал, что предложение было не к месту, побледнел и, заикаясь, ответил: — Так ррраньше в одиночестве ужинать изволили… И тут магистр произнес то, чего я никак не ожидала: — Леди — моя невеста! Цвет лица мастера Олитерри претерпел изменения от белоснежного, до ярко-алого, я бросила несколько недоуменный взгляд на лорда Тьера, тот невозмутимо потребовал: — Лучший столик, лучшее вино, и букет черных роз! После чего полугному была сброшена наша верхняя одежда, он ее быстренько передал слуге и тут же засеменил вперед, ведя нас за собой и приговаривая: — Конечно-конечно, лорд Тьер, все будет сделано в лучшем виде. Невеста! Какое радостное событие. Примите мои искренние поздравления! На его лепет оборачивались многочисленные посетители, которые затем бросали на меня недоуменные взгляды и мне, вдруг стало не по себе. Почему-то подумалось, что надо было туфли обуть все же, и украшения надеть и… — Прошу вас, леди… — начал полугном. — Риате, — подсказал лорд Тьер, помогая сесть, и придвигая стул ближе к столу. Вид у меня, наверное, в тот момент был растерянный, но одно я отметила сразу — нам действительно отдали лучший столик и теперь… нас видели все! — Дэя, вы прекрасно выглядите, — неожиданно произнес магистр. — Да? Моя нервозность так заметна, что вы решили поддержать морально? К моему удивлению лорд Тьер негромко рассмеялся, и, улыбнувшись, сказал: — Поверьте мужчине, знающему толк в женской красоте — в этом зале ни одна дама не сравнится с вами. Я смутилась, покраснела и постаралась смотреть куда угодно, только не на магистра… Грустно думать, что его слова и чувства обусловлены только проклятием… Очень грустно… И тут я заметила парочку стройных полуоборотней, которые осторожно вносили в зал огромное зеркало в золоченой оправе. И если Юрао замаскировался прилично, то не узнать хулиганскую ухмылочку Риаи было невозможно! — Кого вы там увидели? — поинтересовался лорд Тьер. — Зеркало, — я не стала раскрывать личности его вносящих. — Собираетесь проверить мои слова? — Не-е-ет, — грустно улыбнувшись, я добавила, — не хочу разочаровываться. А так… можно даже поверить. — Во что? — чуть напряженный тон, и я все же взглянула на лорда директора… дыхание перехватило мгновенно. Безупречно прекрасен, таинственно опасен, и трогательно нежен… вот так и понимаешь, что… — Лучшее вино для влюбленных, — пропел полугном, видимо решивший обслуживать нас лично. Мы молчали, пока прислуга подносила блюда, а владелец ресторации сам располагал их на столе. Запеченный поросенок, салат из ярких лесных трав, дары моря в разнообразных закусках, и два высоких праздничных бокала, в которые полугном проворно налил вино. Ужин действительно был бы великолепен, имейся для этого достойный повод, а так я себя чувствовала… странно. А тут еще и букет черных роз принесли, на длинной алой ножке… Ррромантика. — Право не стоило, — пробурчала я, едва мастер Олитерри нас покинул. Магистр ответил загадочной улыбкой, поднял бокал, вынуждая последовать его примеру, и произнес тост: — За то, чтобы сегодня я получил положительный ответ, на самый важный вопрос, который только может задать мужчина своей избраннице. У меня дрогнула рука, и я вынуждена была поставить бокал обратно, чтобы не разлить вино, а после, тяжело вздохнув, честно спросила: — Это шутка? Лицо магистра из таинственно-ликующего, стало обиженно-растерянным, после чего он так же водрузил свой бокал на стол, и поинтересовался: — Интересно, почему абсолютно все мои слова вы воспринимаете с изрядной долей недоверия? Да что там с изрядной долей… — и Тьер грустно добавил, — вы не верите не единому моему слову. Мне тоже стало грустно, и я тихо пояснила свою позицию: — Мы с вами оба знаем, что все дело в проклятии… Движение, и руки лорда Тьера, сцепленные в замок, легли на стол, взгляд темных, мерцающих глаз был направлен на меня, а лицо вновь стало жестким, вмиг напомнив, что передо мной член ордена Бессмертных. Затем началось: — Я бесконечно рад, что мы все же ужинаем не в моем доме, а в данной ресторации — есть шанс, что вы не сбежите и я сумею все же объяснить произошедшее. Смутившись, я подумала, что не имею никакого желания обсуждать случившееся, но лорд считал иначе: — Итак, проклятие, — как-то даже угрожающе произнес он, — оно действительно имело место быть, и действительно относится к запрещенным законом, если бы не одно «но»… Я заинтересовалась, и, выдержав паузу, лорд директор устало сказал: — Меня невозможно проклясть, без моего на то желания… У меня достаточно сильная аура и железная сила воли, что позволяет нейтрализовать любое магическое влияние. Абсолютно любое. Не могу сказать, что я был счастлив получив Проклятие Страсти десятого уровня от той, которая даже не осознавала, что творила, но… Но я бы солгал, сказав что не желал этого. Желал… И потому попал под влияние проклятия. Задержав дыхание я слушала его слова и все никак… никак не могла понять сути. А магистр добавил: — И моя ярость… я был зол на себя, Дэя, именно на себя. Что не удержался, что допустил, что так и не смог сказать вам того, для чего собственно вызвал в свой кабинет. Вот он момент истины. Чуть подавшись вперед, я спросила: — А зачем вы тогда вызвали меня в свой кабинет? Просто действительно интересно, мог бы просто отчислить письменным уведомлением и никаких проблем, и ни тебе проклятия, ни неприятностей с темной эльфийкой и таинственным убийцей! Мне было бы плохо, да, но лорду Тьеру было бы преотлично даже!