– Она действительно выглядит как ведьма, – тихо заметила она. – Подожди, мужчин всего трое, а женщин – четверо. Дэвид никак не прореагировал на её замечание. Они подошли к следующему портрету. На нём в скованной позе стояла рыжеволосая женщина с сияющей белой кожей, её нежное тело едва прикрывал широкий алый пояс на чреслах. Обнажённую грудь украсило золотое ожерелье с огромным рубином как раз между полушариями груди. Её глаза: серый и голубой, лукаво соблазняли. – Арина, – пояснил Дэвид. – Могла бы стать очень сильной ведьмой, но предпочитает заводить новые романы, а не совершенствоваться в магии. Она, кстати, поклонница чар молодости. Как и многие колдуньи после сорока. Арине пятьдесят пять. А ведь не скажешь. Другая девушка оказалась белокожей брюнеткой в чёрном. Её длинное платье скрывало тело, а беленькая ручка держала кинжал. – Похожа на католичку, – усмехнулась Марина. – А ещё на инквизиторшу. – Точно подмечено, – ухмыльнулся в ответ Дэвид. – Сара – еврейка. Однажды в каком-то мирке чуть не угодила на костёр. – А вот Анжела, – Дэвид показал на девушку, так похожую на Катю, что у бедной Марии защемило сердце. – Анжела так похожа на Катю. Одно лицо! – невольно вырвалось у неё. Дэвид промолчал. – А это Далила, и её любимый мир. Марина с любопытством уставилась на острые скалы, тёмно-серое небо и хмурый океан. В окружении скал стояла девушка с загорелой кожей и каштановыми волосами. Её глаза были серыми. – Анжела – самая невзрачная из всех, – как бы невзначай заметил Дэвид. – Да и самая слабая. Она – моя родная сестра. Можно сказать, она среди нас по блату. Хотя я действительно удивился, увидев её на карте после смерти моей жены Аноры. Кривая улыбка искривилаего губы, как уродливый шрам. – Странная замена, я до сих пор не могу к ней привыкнуть. – К чему: сестре или к замене? – колко спросила Марина. Она почувствовала, что Дэвид не слишком любит сестру. Её это задело, может быть, потому, что она невольно перенесла чувства, испытываемые к Кате на Анжелу. Дэвид промолчал. – А вот наши рыцари: Алёша Попович, Илья Муромец и Добрыня Никитич, – шутливо произнёс он, обращая её внимание на остальные портреты. Марина с любопытством взглянула на настороженных, замкнутых мужчин. Один из них, одетый с ног до головы в чёрное, как ниндзя, демонстрировал только свои глаза: зелёный и серый, словно очень стеснялся всего остального. Худощавый мальчик, с заложенными за спину руками, он стоял на голом песчаном берегу на фоне тёмной реки и серого неба. Она подошла к другому портрету, на котором застыл юноша, романтически облачённый в настоящие рыцарские доспехи – только шлем с золотым султаном держал в руках. Светлые волосы до плеч, обаятельная улыбка чуть повзрослевшего ребёнка, гордо выставленный подбородок. Рука на позолоченной рукояти длинного меча в серебряных ножнах. Третий был полуобнажённым гигантом, величиной мускулатуры способный посрамить самых мощных "качков" – истинный Тарзан. Он скалился, напрягая мускулы. Его глаза были красными – оба. – Итак, наш загадочный ниндзя – Андрей, наполовину японец. От него женщины – в шоке, мужчины – в трансе. Рыцарь – Ланселот. В прошлом исторический реставратор из толкинистов. Короче, романтик недобитый. А красноглазый гигант – Кобзар. Кстати, только у него, да и у моей сестры Анжелы, не разноцветныеглаза. Это, кстати, самые слабые маги среди нас, – саркастически сыпал замечаниями Дэвид. – И не потому, что у них мало сил – они ими не любят пользоваться, или применяют неумело. Короче, любители. Считают, что если у тебя уже есть магия, заклинания заучивать незачем. Сердце Марины забилось быстрее: – Катя ведь тоже была плохим магом. Поэтому её и убили. Девушка всхлипнула. – Ты чего плачешь, сочувствуешь им? – Ты знаешь, скорее себе. Но у меня возникла идея. Однако, для её исполнения, мне нужно попасть на выпускной бал в Академии белой магии. Глава 19 – Ну у тебя и желания! – искренне удивился Дэвид, внимательно поглядев на девушку. – Ты не боишься? Тебя там чуть не убили! Прямо в логово зверя – ты любительница острых ощущений? Или ты думаешь, что стала всех сильнее? Тогда мы тебя неправильно воспитывали… Взять ремень, что ли? Её губы сами собой раздвинулись в улыбке: – Понимаешь, там будет бал-маскарад, а Влад меня не чувствует. Он же со мной не спал, так ведь? – Но тебя могут узнать. Сейчас ты – популярная личность, антигерой, новая ведьма, так сказать. Кроме шуток, девчонка, не лезь в пасть льва… Львов. Драконов. Тебе сколько? Двадцать три? Ты же не хочешь умереть такой молодой и красивой. Мужчина положил ладони ей на талию. Марина снова заулыбалась: – Куда тебя ударить? Дэвид тяжело вздохнул: – Спасибо, никуда не надо. С глубоким вздохом разочарования он убрал руки и отошёл к окну, выходящему на густой лес. – Если хочешь, я сегодня зайду, – как бы между прочим заявил он, уставившись в окно. – Что ж… – Марина задумалась, – заходи. Спальню ты найдёшь. – Тогда до свидания. А сейчас мне пора, извини, попытаюсь связаться с сестрой, что-то она слишком надолго пропала. Мне это не нравится! Хорошо, что ты мне напомнила про наших отсутствующих рыцарей. Марина кивнула, разглядывая картины, но думая о другом: начиная с Кати и заканчивая Анжелой. А ещё, краешком сознания, о Дэвиде. О его красивом лице и сильном теле. О его силе, способной удержать их всех вместе. *** Прохладный вечерний ветерок ласкал его обнажённое тело, распростёртое на голубом атласе. Сильное тело, загорелое, идеальное. Вызывающее желание, дрожь в коленках. Ночник в форме шара покрывал тело красивого мужчины золотистым светом. На подушке, подчёркиваемые атласным блеском, выделялись пышные, чёрные волосы; лицо, словно вычеканенное искуснейшим скульптором, поражало воображение. Мужчина лежал на боку, поигрывая пустым бокалом в пальцах. – Доброй ночи, – прошептала Марина, заворожено разглядывая его тонкую талию, длинные ноги, мускулистый торс. – Доброй, – мужчина перевернулся на спину, обжёг её огненным взглядом. – На столе стоит бутылка вина, ему больше тысячи лет, и второй бокал – налей себе и мне. – Ты всё изменил в моей комнате, – тихо заметила она, оглядываясь. – Ничего, когда я уйду, твоя комната станет прежней. Они выпили, разливая вино по бокалам. Она невольно скользнула взглядом по его члену. Марина невольно покраснела. Дэвид с насмешкой следил за её взглядом, порхающим по телу, как лёгкие касания ветерка. – Ты смотри – ни капли не пролила! – воскликнул он одобрительно, рассматривая наполненный ею бокал. Он вытянул руку, поглядел на вино сквозь свет ночника. – Как рубин, правда? Сядь! – приказал он, похлопав ладонью по кровати. Она неуклюже приземлилась на край, чуть не съехав по гладкому атласу на пол. Ей пришлось сесть поближе к нему, к его голому телу. – Почему ты боишься? Милая, неужели я тебя не возбуждаю? Он быстро допил вино и швырнул бокал на стол, покрытый тем же голубым атласом. Бокал ловко встал на ножке посредине стола, даже не треснув. Марина склонила голову набок, заглядывая в глубину его глаз. А перед глазами сияли мрачным юмором большие ореховые глаза Влада, которые не просто возбуждали, завораживали. "Да, боюсь, что я люблю Влада, но это просто его чары , – подумала Марина устало. – А Дэвид честен со мной, не предлагает ничего большего, кроме секса". – Знаешь, я ведь почти девственница, – усмехнулась она, сбрасывая шёлковый халат, снимая тапочки, падая рядом с ним – обнажённой. – Это как? – он наклонился над ней. – Просто у меня её никогда не было, этой девственности, правда смешно? Мужчина обвился вокруг ней, как змея, касаясь очень нежно ладонями, целуя короткими, быстрыми поцелуями. Он навис над ней, как дикий зверь над жертвой. Раздвинул её ноги и коснулся багровой головкой члена отверстия. Дэвид посмотрел ей в глаза затуманенным взглядом, молчаливо дожидаясь разрешения. Марина попыталась расслабиться, невольно ощутив себя на кресле гинеколога. Она откинула голову, её золотистые волосы рассыпались, как обронённые драгоценности. Тогда он пронзил её, как показалось Марии, насквозь. Она вскрикнула, изогнулась, как раненый зверь, просящий о пощаде. Но пощады не было… Дэвид держал её уже силой, повинуясь древнему и тёмному инстинкту. Затем последовал шквал благодарных поцелуев, самые нежные ласки. Он ласкал израненный орган, полушария белой груди с блекло-розовыми сосками. Внезапно она ощутила оргазм под его умелыми губами, изогнулась и вскрикнула. – Дэвид, пообещай мне никогда не задавать один вопрос: почему я это сделала, – попросила Марина. Она встала, надела халат и легла рядом с ним. Мужчина встал, расшифровав намёк, и направился к двери. Постепенно кровать изменилась, исчез голубой атлас, изящный столик. Всё стало таким, каким было: бело-розово-сиреневым. – Обещаю, – услышала она его тихий шёпот, словно лёгкий выдох. Дверь тихо открылась и закрылась. Словно всё произошедшее ей приснилось. *** – Ты действительно ненормальная! – раздражённо проговорила Стэлла, нервно расхаживая по широкой, залитой электрическим светом комнате. Она мрачно поглядывала на стоявшую перед огромным зеркалом Марину. С двух сторон от зеркала горели яркие светильники, отчего отражение казалось плывущим в ярком свете. Марина по очереди прикладывала к телу, а затем швыряла в кучу на пол прекрасные наряды. – Нет, я просто возьму сейчас платье и придушу тебя им! Одной дурой станет меньше. Она опустила взгляд: – Подумай хотя бы о Дэвиде, если тебе плевать на себя! Марина медленно опустила руку с очередным платьем и взглянула в глаза подруги: – Он что-то говорил о моём плане? Он очень сердится? – А ты как думаешь? Собираться встретиться с насильником, быть может, убийцей собственной дочери! Ещё и с кучей белых магов в придачу!