Ведьма крепко держалась за локоть моего бывшего шефа и просто-таки лучилась счастьем и энергией. — О, Грейс! — воскликнула госпожа Райна, да так радостно, будто не случайную знакомую увидела, а подругу, с которой минимум год не встречалась. — Ты еще не передумала? В моей школе всегда найдется для тебя место! — Ей и в академии неплохо, — вмешался доселе молчавший Дан. Дружелюбия в его тоне я не заметила… Еще и ладони мне на плечи положил, словно опасаясь, что я от него сбегу. — Хм, — приподняла идеальные брови ведьма, рассматривая моего жениха словно под увеличительным стеклом. — На-а-адо же, — протянула озадаченно и широко улыбнулась. — И не думала, что такое возможно! Вы же… — Райна! — одернул жену мастер Наррай. — Простите, богов ради, господин Иридайн. Женщины… — Бывший шеф почувствовал злобный взгляд темной ведьмы, запнулся и закончил: — …такие женщины. Рад видеть вас в добром здравии. — Взаимно, мастер, — искренне сказал Дан, пожимая протянутую руку. — Вы знакомы? — нахмурилась я. — Террея — небольшой город, — беззаботно отозвался женишок, и мастер кивнул, подтверждая. Слишком уж поспешно и нервно, и, судя по презрительному хмыканью, это заметила не только я. Но высказываться госпожа Райна не стала, махнула рукой и скользнула на другую сторону улицы. Ярко-алое платье, как всегда эффектное и даже вызывающее, мелькнуло лепестком пламени, гармонично вписываясь в осеннюю Террею. Вздоха облегчения бывший начальник скрыть не сумел. — Мастер Наррай, у вас все в порядке? — осторожно поинтересовалась я. Не мое дело, конечно, но… Привыкла я к нему, вот и сейчас ощутила легкий укол волнения. — Все хорошо, — улыбнулся артефактор. — Пытаюсь наладить отношения. — И как? — не удержалась я. Укоризненный вздох Даниэля нагло проигнорировала. — Пока жив, — лаконично отозвался мастер. Что ж, своего рода достижение. — Удачи вам, — от души пожелала я. — И спасибо за медальон! Он мне, кажется, жизнь спас… — Медальон? — непонимающе приподнял брови мастер Наррай. — Какой еще… А-а-а, медальон! — внезапно сменив и тон, и выражение лица, быстро кивнул он, будто что-то за моей спиной мгновенно починило его память. Я даже оглянулась на всякий случай, но ничего, кроме Дана, не обнаружила. — Рад, очень рад, что он пригодился. — Дорого-о-ой! — перекрывая гул улицы, позвала госпожа темная ведьма. — Иди сюда! Мастер страдальчески поморщился, но быстро взял себя в руки. Сказал, что будет рад видеть меня в своей мастерской, попрощался с нами и пошел на зов жены. — Странный он какой-то, — пробормотала я, ни к кому не обращаясь. Но ответ получила: — С такой женой любой был бы странным. Иди, а то Лэнис все платья купит, и тебе ничего не останется. — А ты не идешь? — удивилась я. — Здесь постою, — покачал Дан головой, бросив на стеклянную витрину полный паники взгляд. Ага, все с ним ясно. Ну и к лучшему, чувствую, и одной Лэн будет более чем достаточно. — Тебе точно не нужно… — Точно! — отрезала я и гордо скрылась за дверью. И, едва переступив порог, оказалась в царстве разноцветных тканей, белопенных кружев, шелковых лент и прочих девичьих радостей, коим Лэн предалась без остатка, с упоением и безумным блеском в глазах. Я поначалу растерялась и попятилась, но подруга, чудом заметив мое появление, непреклонно вовлекла в процесс выбора наряда и меня. Молоденькая светлокосая продавщица тоже заразилась от целительницы, азартно предлагая все новые и новые платья и активно их обсуждая. Через пять минут зарябило в глазах, через десять — накатила зависть к оставшемуся снаружи Дану и малодушное желание сбежать. А через двадцать я увидела его… Оно было прекрасно. Настолько, что я, не испытывавшая особых восторгов при виде платьев, замерла, мгновенно представив, как оно смотрелось бы на мне. Как выяснилось, шикарно смотрелось! Нежный насыщенно-фиолетовый шелк приятно льнул к коже, подчеркивал фигуру, цвет волос и глаз, которые, казалось, стали ярче. Смелый, но не нарушающий приличий вырез, украшенный мелкими искристо-зелеными камешками лиф, летящие рукава и юбки, на которых распускались искусно вышитые весенние листья. Ростовое зеркало отражало не меня, а незнакомую восторженную красавицу. И внезапно остро захотелось, чтобы Дан увидел меня такой. Захотелось снова, как и два года назад, поймать его восхищенный взгляд… Я зажмурилась и потрясла головой, избавляясь от нелепых мыслей. С этим определенно нужно что-то делать! Не для того я столько времени потратила, пытаясь забыть о подобных глупостях, чтобы сейчас наступить на те же грабли! — Что-то не так? — забеспокоилась Лэн, чутко уловив смену моего настроения. — Все в порядке, — через силу улыбнулась я. — Просто думаю, что выбрать. — О чем здесь думать?! — ахнула она. — Это — и точка! Продавщица закивала, поддерживая, а я только вздохнула, понимая, что этот наряд не куплю. И дело было не в моих недавних мыслях. Вернее, не только в них. Цена ожидаемо соответствовала потрясающему платью. Нет, оно не было запредельно дорогим, но пришлось бы потратить все имеющиеся деньги. И кто знает, не понадобятся ли они на что-то более важное, притом что до стипендии еще далеко, а у Дана я никогда не попрошу и у отца после всего, что натворила, — тоже. — Я добавлю, — догадавшись, в чем проблема, щедро предложила Лэн, но я мотнула головой. Не стоит. И на балу, если подумать, делать мне нечего. Озвучить свои мысли не решилась, опасаясь, что подруга живьем за такое съест. Пришлось еще походить по залу, приглядываясь к платьям и ценам, и наконец-то нашлось то, что устроило и душу и кошелек. Не такое шикарное, конечно, но смотрелось оно вполне неплохо. Его я и купила, хотя Лэн и сопела недовольно, намекая, что не слишком одобряет мой выбор. С обувью и прочей мелочью определилась намного быстрее. Дан в лавке все-таки появился, уже когда все было упаковано и мы приготовились тащить коробки на себе. К счастью, этого не потребовалось: господин декан договорился о доставке, что позволило нам с Лэн еще немного побродить по городу и даже посидеть в уютном кафе. Дан с наших посиделок сбежал, сказав, что быстро вернется, и строго-настрого повелев с места не двигаться. Отсутствовал он и в самом деле недолго — с заказанными к чаю пирожными мы успели расправиться лишь наполовину. И лишь оказавшись на территории академии, под защитой надежных стен, я осознала, что все это время опасалась очередных неприятностей. Выдохнула, прикрыв глаза, но попытку Лэн улизнуть и оставить нас с Даном вдвоем заметила и пресекла, вцепившись в бессовестную подругу обеими руками. Не менее бессовестный женишок многозначительно хмыкнул, обещал доставить покупки сразу же, как они появятся у него, и, попрощавшись, зашагал к главному корпусу. — Ну и дурочка, — скорчив забавную гримаску, проворчала Лэн. — Небитый битого не учит, — вяло отмахнулась я, и на этом, к величайшей радости, обсуждение моей более чем странной личной жизни сошло на нет. И без того было над чем голову поломать. В итоге я едва вообще ее не сломала, пополнив список вопросов к Дану и укрепив уверенность в том, что расслабляться с ним нельзя ни в коем случае. ГЛАВА 23 Проснулась я глубокой ночью от странных звуков. Где-то в городе тоскливо завывала нежить; что-то скрипело и шелестело, кто-то раздраженно шипел… Поморгав в полной темноте, я хотела было укрыться с головой и снова уснуть, но сдавленный смешок поменял планы. Пришлось, ежась от неожиданного холода, вставать и осматриваться… Привыкшим к мраку глазам открылось прелюбопытнейшее зрелище. Покачиваясь на сквозняке, немелодичному пению неизвестной нежити вторили распахнутые настежь створки окна. Возле него стояла облаченная в длинную белую рубашку Лэн. С развевающимися светлыми волосами она вполне могла сойти за призрака. Только вот призраки обычно молчаливы, целительница же приглушенно ругалась и, кажется, пыталась то ли выпихнуть, то ли, наоборот, затащить в комнату кого-то громко сопящего и отчаянно цепляющегося за подоконник. Рядом, зажимая ладошкой рот, бессовестно веселилась Радиша. — И долго он там висит? — поинтересовалась я у нее, не решаясь отвлекать целительницу от важного дела. В личности полуночного любителя чужих окон сомнений не возникло ни на миг. — Минут пять уже, — шепотом отозвалась Радиша. — Интересно, что случится раньше: он отвалится или Лэн сдастся? — Я его сама сейчас отцеплю, пусть убьется, если ума нет, — прорычала подруга. — Я крепко держусь, — громко проинформировал немного дрожащий, но оттого не менее решительный голос. — И буду держаться, пока не согласишься! — На что? — Подойдя ближе к окну, я заглянула через плечо пышущей негодованием Лэн и едва не присвистнула. Карл явно был не в себе, когда отважился ломиться в окно вредной дамы сердца, не учтя, что довольно-таки долго придется висеть за этим самым окном. В легкой домашней одежде на пронизывающем ветру наверняка было невесело. — Пойти. С ним. На бал, — отрывисто ответила целительница и рявкнула: — Залезай живо, чудовище! — Не залезу, — упрямо заявило оное и совсем некстати шмыгнуло носом. — Пока не согласишься. — А с кем ты идешь? — спросила я. — Ни с кем, — поджала губы Лэн. — Тогда почему с Карлом не хочешь? — Потому что он придурок! — простонала она. — Ты только полюбуйся, что устроил! — А иначе ты и слушать бы не стала! — обиженно донеслось из-за окна. — А ты пробовал?! — возопила потерявшая остатки терпения Лэн. — А он не пробовал?! — хором удивились мы с Радишей. Признаться, я успела вообразить, что не единожды отвергнутый парень прибег к последнему варианту, а оказалось, что более легкие ему и в голову не пришли. Или же пришли, но были забракованы как заранее обреченные на провал. И вот даже не знаю, стоит ли его за это винить… Наши осуждающие взгляды скрестились на целительнице — видимо, мы с Радишей мыслили в одном направлении. Лэн нервно передернула плечами, полюбовалась на из последних сил цепляющегося за окно Карла… и шумно выдохнула: — Пойду. Пойду я с тобой на бал, чудовище ты эдакое, только залезь уже в комнату и не испытывай мои нервы на прочность — они и так твоими стараниями не толще паутины! Карла пришлось затаскивать общими усилиями, но мы справились. Главное, что при этом соседей не перебудили. Лэн отвесила чокнутому поклоннику подзатыльник, закутала его в теплый плед, усадила на свою кровать и, витиевато ругаясь, практически силой напоила каким-то зельем собственного приготовления. Надеюсь, все же не отравой. Карл сопротивлялся, но шансов против Лэн у него не было изначально. Мы с Радишей с любопытством наблюдали за ночным представлением и сдержанно — чтобы не попасть под горячую руку — хихикали в особо драматичных моментах. Наконец Лэн сочла, что простуда «чудовищу» не грозит, и выставила его из комнаты. В дверях Карл застрял, и целительнице удалось выпихнуть его лишь после клятвенного подтверждения, что на бал они пойдут вместе. — Достал! — простонала Лэн, закрыв дверь и бессильно привалившись к ней спиной. — Ну так дала бы ему свалиться или же замерзнуть, это навсегда избавило бы тебя от проблемы, — невинно улыбнулась Радиша, за что удостоилась угрожающего сопения и неласкового взгляда. Впрочем, ни то ни другое так и не смогло скрыть довольную улыбку целительницы.