Док меряет меня взглядом. Складывает руки на груди. Постукивает мыском ботинка. Всем своим видом выражает нетерпение. — Нет так нет, — говорю я. — Просто ты сильно похож на одного парня. С фотки. Его буквально передергивает. — С какой еще фотки? Взгляд скользит от меня к мистеру Райту и обратно. Определенно я здесь лишняя. Встряла. Вклинилась между Доком и дозой. А доза ему явно необходима. Он еле держится. Ему на месте не стоится. Применяю новую тактику: — Слушай, я кое-кого ищу. Кейси Фитцпатрик. Док на секунду каменеет. Затем его руки тяжело опускаются на прилавок. — Блин! — выдыхает он. — Так ты ее сестра? Живо всплывают в памяти все до единого случаи, когда я вытаскивала Кейси из сомнительных домов, а точнее, притонов. И каждый мужчина, задавший мне этот вопрос. Наверное, зря я снова в это ввязалась. Или не зря? — Да, я ее сестра. Запираться бесполезно. Телосложением мы с Кейси разнимся, но лицами очень схожи. Эту особенность только ленивый вслух не отмечал. — То есть ты — Мики? — уточняет Док. — Да. Мистер Райт глядит строго на прилавок. — Она о тебе часто говорила, — произносит Док. Меня жуть берет. «Говорила». Прошедшее время. Поспешно спрашиваю: — Знаешь, где она сейчас? Док качает головой. — Не знаю. Она меня бросила пару месяцев назад. С тех пор не слышал про нее. — Вы с ней… Он смотрит на меня, как на идиотку. — Вы с ней были… вместе? — Ну да. Дольше ждать ему невмоготу, и он выдает: — Слушай, у меня тут одно дело. Объявится Кейси — дай мне знать, лады? — Есть у тебя телефон? — Как не быть. Он диктует свой номер. Для верности тут же звоню ему. В кармане оранжевой куртки что-то слабо вспыхивает, слышится песня, названия которой мне не вспомнить. Песня была на пике популярности во времена моего детства. Но я и тогда не знала, как она называется. — Порядок, — говорю. — Спасибо. Иду к двери. Док окликает меня: — Постой. Ты в полиции служишь, да? Колеблюсь. Потом отвечаю утвердительно. Он молчит. И мистер Райт тоже молчит. — Что-нибудь еще? — спрашиваю я. — Ничего. Спиной чувствую его взгляд. * * * — Ну, — произносит в трубке голос Трумена. — Сейчас, — отвечаю я. Быстрым шагом, чуть ли не бегом, направляюсь к заведению Алонзо. Дыхание перехватывает. Я промерзла до костей. Левую ладонь прижимаю к груди. Скорей бы схватить рацию и пистолет. Они — словно дети, оставленные без присмотра. Жаль, что нельзя перейти на полноценный бег. — Как всё было? Получилось? — спрашивает Трумен. Излагаю события. — Как он тебе показался, Мик? — По-моему, врет, — отвечаю после паузы. — Скользкий тип. Трумен молчит. — А ты что думаешь? — Похоже, ты права. Снова молчание. Понятно. Трумен сообразил: так вот сразу согласиться с моим мнением насчет Дока — все равно что признать: песенка Кейси спета. — А там кто его знает, — выдает он. — Еще раз спасибо за помощь. — Хватит уже. Заспасибила вконец. Возвращаюсь к Алонзо, живо переодеваюсь. Судорожно проверяю входящие. Готова обнаружить сообщения от коллег: «Где тебя нелегкая носит?!», «Тебя Эйхерн искал». Ничего такого нет. Снова благодарю Алонзо, но уже на выходе спохватываюсь: — Скажите, Алонзо, а можно будет у вас еще разок вещи оставить? Ненадолго? Есть тут какой-нибудь, не знаю… чуланчик? * * * Бегу к машине, припаркованной за углом. Вот сейчас сверну — а там сержант Эйхерн поджидает, на часы посматривает… Нет, конечно, никакого Эйхерна. Выдыхаю. Достаю из багажника рацию и пистолет. Почти сразу же раздается звонок диспетчера. Кража из автомобиля, ничего срочного. Слава богу. — Еду, уже еду. * * * По дороге домой перевариваю дневные события. Сначала тяжесть содеянного мною давит на плечи, но внезапно я чувствую приступ ярости. Такое уже было; приступы повторялись регулярно, именно из-за них я прекратила общаться с Кейси. И, как только приняла это решение, моя жизнь наладилась. А дело вот в чем: у меня вспыльчивый нрав. Саймон говорил, и не раз, что не знает человека более уравновешенного, чем я. Что ж, я и впрямь была уравновешенной. До поры до времени.