Ада одарила полуэльфа сочувствующим взглядом. Она взяла его за руку, отчего он перестал дрожать, взглянул на неё и решительно сказал: – Приготовься, Ада. Сейчас мы выйдем на одну из ярчайших сцен в нашей жизни. Все члены кружка вышли на трибуну на площади. Мандор, прочитав написанное на листке, возвышался среди остальных. Его окружили другие члены кружка с зельями в руках, приняв решительные позы. Пэлиас стоял слева и высоко держал зелёное знамя. Ада прерывисто дышала и от волнения едва держалась на ногах. Она находилась слева от мужа, но стремилась отодвинуться как можно дальше. Пэлиас замер на месте. Они стояли на коробках, вокруг которых, как у подножья холма, сгрудились другие члены кружка. Мандор торжественно произнес на всю площадь: – Жители Антас-Энда! – народ обернулся на полуэльфа. – Эльфы пользуются другими лишь себе во благо. Они высасывают из нас все соки, принуждая терпеть унижения и требуя подчинения, и не делятся благами. Больше этому не бывать! Мы сплотимся, поднимемся с колен, чтобы заявить о нестерпимом гнёте. Совместными усилиями, борьбой с несправедливостью мы победим предрассудки! Большинство жителей Антас-Энда сильно тем, что мы сознательно и единодушно способны пойти в бой за свои права, за честность, за равенство! – Прохожие собирались вокруг. – Вместе мы непобедимы, ибо нас миллионы – трудовых жителей и рабочих, которые теперь научились бороться, научились товарищеской дисциплине, не падают духом, закаляются после небольших поражений, смелее и смелее идут на врага, зная, что близко полное его поражение. – Вдалеке показались смотрители порядка. – Жители Анта! Союз работяг прочен, тесен, нерасторжим. Им известно, что только в союзе одолеют они эльфов, что зазнались и привыкли использовать других для продолжения своей праздной жизни. Наш союз твёрдо сражается. Житель Антас-Энда не враг нам, а друг, член общего союза. К среднему жителю сознательные наши члены относятся как к товарищу и равному себе. Средний житель добросовестно трудится, не наживается за чужой счет, как эльфы. Мы в силах подавить эльфов, доказать им, как несправедливо они относятся к нам, и во что бы то ни стало заключим союз Антас-Энда со всеми трудящимся жителями – и беднейшими и средней руки. Этот союз растёт во всём мире. Революция близится, нарастает повсюду. На днях она победила в западной части нашей страны Лапурандии. На западе установлено равенство рас и утверждена новая конституция. К этому неминуемо придет вся страна. Товарищи из Антас-Энда! Стойте крепко и дружно! Смело вперёд во имя признания наших прав! Победа будет за нами! Тирания эльфов будет побеждена нашими силами! – Мандор устремил руку к толпе и крикнул: – Долой рабство! В толпе раздались возгласы. Сотни рук не-эльфов взмыли в воздух. Народ заволновался, началась толкучка. Часть толпы двинулась вперед, часть назад. Смотрители порядка и эльфы яростно протискивались вперёд, к трибуне из коробок. Горожане, что двигались в другую сторону, тотчас оттолкнули их. Разъярённые смотрители напали на собравшихся, раздались панические крики. В сторону Мандора полетел снаряд. Гора коробок рассыпалась, и все двинулась кто назад, кто вперед. Оба Хоринета и Кехланна двинулись на север. Ада и Пэлиас сдернули повязки. Один из членов кинул роковое взрывчатое зелье в ту сторону, куда они бежали. Ада ахнула: близился ужасный взрыв. Она побежала на юг. Огромное облако красной пыли вздымалось над улицей, и оттуда доносился топот и низкие, гортанные возгласы. Запах аммиака дал понять, что почему-то зелье подействовало слабо: сзади раздавался лишь шум взволнованной толпы. – Туда, туда! – судорожно повторяла Ада и безуспешно хваталась за каждого. – В ту сторону кидают зелья! Голос Ады заглушили крики. Друзья потерялись из виду. Смотрители метали слезоточивые бомбы в смутной надежде усмирить протестующих. Жители Антас-Энда разгневались пуще прежнего. Масса устремилась на эльфов. Ряды членов кружка смешались. Толпа приостанавливалась, неуверенно топчась на месте. Один из членов кружка метнул ещё одно роковое зелье красного цвета. Ада, не выдержав, вновь побежала в другую сторону. Грохот оглушил. Красный взрыв раздался в другом конце района. Смотрители пустили дым. Половина жителей в суматохе двинулась кто куда, многие попали в давку. Резкий запах гари насторожил Аду. Зелье подействовало мягче, чем при Мастере. Времени для размышлений не оставалось: она рвалась против движения толпы. Лица у всех напряжены: кто яростно стремился к смотрителям, кто пытался скрыться. Панический страх прорывался наружу. Натянутые нервы вот-вот могли не выдержать. Где её близкие? Страх она держала при себе, локтями прокладывая дорогу в Южный район. Наконец она прорвалась на улочки, через которые плыли сбегающие не-эльфы. Страсти достигли апогея. К смотрителям присоединились стражи порядка с оружием в руках. Они хватали тех, у кого были зелёные ленточки на запястьях. – Ах так! – откуда-то завопил во всю глотку Гевар и метнул в них красную колбу. Грозный взрыв, сопровождаемый столбом дыма высотой с дом, явственно прогремел в западной части района. Визги толпы и хаотичное движение вызвали новые волнения. Десяток не-эльфов разлетелись в разные стороны. Клубы красного дыма резали глаза. Ада мчалась по переулкам. Наконец она очутилась на одной из артерий Антас-Энда. Друзья остались там, её едва не сбили с ног, пока она бежала, в итоге без сил упала на колени. Потрёпанное платье её не беспокоило. Синяки на теле дали о себе знать только сейчас. Огромная царапина на лице нестерпимо ныла. Эхом раздавались новые взрывы и возгласы. Они кинулась обратно на площадь. По улицам метались жители. По красному дыму она поняла, что приближается к эпицентру. По пути ей встречались безжизненные тела с бордово-красными разводами на коже – они валялись возле домов. Это были те, кто не вышел на демонстрацию, и наблюдали за событиями издалека, затаив дыхание. «Мы договорились встретиться на северном конце города!» – эта мысль вынудила Аду свернуть в другом направлении. От красного дыма у неё слезились глаза. Пелена мешала видеть, отчего ориентироваться в тёмных переулках можно было только на ощупь. Она заключила, что это ещё одно свойство взрывчатого зелья. Чем больше она глотала красный туман, тем труднее ей было дышать. Редкие жители со всей силы бежали прочь. Кто-то всё же сбил её с ног, Ада упала на бок. Только через минуту ей удалось встать. Резкую боль Ада заглушила целебным зельем. Суматоха убьет её, если она не продолжит бежать. Когда она ощутила облегчение, то прикрыла нос и рот платком и вновь пустились бежать. Все больше народа спасалось через узкие переулки Антас-Энда. Толпы людей сносили всё вокруг. У каждого спасающегося лицо было поражено ярко-красной сыпью, точно такой же, как у ее покойного брата! Одно из побочных действий взрывчатого зелья! Между тем красные облака проникали через каждую щель. С каждым поворотом она убегала от дымки. Среди этой пелены метались, как пыль, фигуры. Вскоре тесные переулки сменились редкими домиками, а те – равниной. Ада свободно выдохнула. Спаслась! Она рухнула на землю. Ноги умоляли об отдыхе, а глаза слезились. Она оглянулась и заметила среди деревьев серый забор. Ада перешла на размеренный шаг и направилась к нему. Чистый воздух восстановил утраченные силы. Через пять минут она разглядела вдалеке кладбищенские ворота. О, кладбище! Пристанище уставших душ. Как много гостей ты принимаешь в свои холодные покои… Пусть приготовит побольше мест: ещё сотни страждущих найдут отдохновение на твоем безмолвном поле. Ныне краснолицые жители навеки обретут заветный покой. Ада подошла к воротам. Её лицо тоже покрылось алыми пятнами, которые потихоньку проходили. Забор из металлических остроконечных прутьев отделял мир живых от царства смерти. Она присела на фундамент. Едва к ней возвратилось дыхание, она покрасневшими глазами всмотрелась вдаль. Её друзья и братья остались в Антас-Энде. Солнце клонилось к закату, завершая день революции. Есть ли надежда ждать их прихода? Полуэльфийка не сомневалась, что выжить среди взбесившейся толпы невозможно. Пускай она узнала новые свойства взрывчатого зелья, но цена этого эксперимента слишком высока. Выбралась только она: остальные попали во власть беспорядков. Ада окинула взором город. Обычная мирная картина разрушилась. Алая дымка свисала над Антас-Эндом и теперь распространялась на всю столицу. Многочисленные повозки покидали Ниланбен. Тёплый ветерок уносил привычную для неё жизнь. Часть 11 Ада рухнула на колени и принялась судорожно бить землю кулаками. Сколько бед она учинила на этой земле! Старый мир, к которому она привыкла, рухнул в один день. Да и есть ли он у неё ещё? Она все уничтожила собственными руками, теперь возвращаться туда – безумие. Мандора, братьев Кехланна и Абигаль поглотил водоворот безумных событий, выжить в которых равнялось чуду. Сейчас только братья в безопасности, ведь они остались дома. Она тайком придет за ними, когда все стихнет. Она готова была поверить, что разлучилась с ними навсегда. Эти утраты вонзали ножи в её опустошённое сердце. Ада проклинала свою страну. Когда руки окончательно онемели, Ада присела. Силы покидали измождённое тело. Глаза слипались. Мастер называл сон и время верными лекарствами от мук, но воспользоваться ими она не желала. Как бы ни одолевала её сонливость, Ада отказывалась завершать этот день. Её будущее окутал густой туман, это сбивало её с ясного пути. Куда идти ей одной, брошенной на произвол судьбы? Ада перевела взор на кладбище. Каменные памятники, что отделялись оградками, походили на спальни в особняке. В каждой такой отдыхал гость. Ламлис Мальгалат удостоился чести навсегда переехать в эти покои. Что, если навестить его? Дети Мальгалата не оставили бы отца без почётного захоронения. Самое время порадовать его своим присутствием. До этого она не рисковала его посещать. Ада, как в былые времена, попросит у него наставление. Едва придя в себя, она открыла ворота и проникла на кладбище. Безмолвные туманы спустились над некрополем. Запах сырости сочился из каждого уголка. Тропинка вела меж серых могил, заросших и аккуратных, величественных и совсем неприметных. Ближе к воротам кладбища были похоронены видные деятели города. Их мраморные мавзолеи восхищали царственным величием и искусностью выполнения. Спустя двадцать минут ходьбы показались памятники прочим эльфам. Одни могилы могли похвастать узорчатыми оградами, другие сохраняли изысканную скромность. Ада помнила, что на западном и восточном концах кладбища хоронили бедняков. Каменные глыбы втыкали в землю, к ним лепили таблички с накарябанным именем покойного. Совершенно нищих сбрасывали в общую яму. Мастер когда-то говорил, что ныне эльфов хоронят в северной части кладбища. Она направилась туда. Вдали засияли светлые точки – то работа смотрителей кладбища. Штиль и тишина не пугали Аду – стремление встретиться с Мастером заглушало все страхи. На её радость, фонарики освещали путь, потому сейчас, с наступлением темноты она не рисковала остаться во тьме. На северном конце кладбища Ада обнаружила свежий памятник Ламлису. За железной оградой с извилистым узором располагался надгробный камень. Цветы вокруг памятника утратили свежесть. Ада присела поближе. Пускай она бесцеремонно вторглась в его покои, но выполнила долг: она как ученица почтила добрую память своего наставника. Встреча с Мастером взбудоражила её, даже потухшие было глаза оживились. Ламлис отдыхал в тёмных земляных глубинах, она же только сбежала из точки кипения. Самое время рассказать, что он пропустил. Он относился к ней благосклонно, поддерживал в начинаниях и предостерегал от дурных поступков. Ада нуждалась в новом наставлении от Мастера. – Ах, Мастер, – приглушенно сказала Ада и устремила взор на памятник, – я пришла к вам. Извините меня за то, что так долго вас не навещала. Ада усмехнулась тому, что разговаривает с камнем. Не безумие ли это? Любезнейший Мастер сейчас не с ней. Но как бы смешна она ни была со стороны, мысли просились наружу, потому она продолжила в том же духе: – Ах, Мастер, не смейтесь, что я веду с вами такой диалог. Я общаюсь с вами так же, как и до взрыва, который учинила. Кто же знал, что эксперимент зайдёт так далеко! Да, я любопытна: вы сами не раз хвалили меня за это. Это качество и погубило вас. Но не только вы от этого пострадали: жители Антас-Энда испытали на себе опасные свойства моего изобретения. Я виновата в этом! Простите, простите! Сначала сварила эту красную смерть, затем по дурости дала её мужу! – Ада закрыла лицо руками и заплакала. Вина за все ужасы разъедала душу Ады. От прерывистых рыданий закружилась голова. По бледному лицу текли слёзы. Она сжималась от непреодолимой злости за своё безрассудство и обмякала, когда силы покидали её вновь. – Мастер, – чуть громче продолжила Ада, – я занимаюсь опасным делом. Алхимия – наука непредсказуемая. Сколь полезна она для земных народов, столь и убийственна. Я в полной мере убедилась, как жестоки последствия случайных экспериментов. Мастер, Мастер, я хочу служить во благо другим, а не убивать! Ту жестокость, что применили мои друзья, не оправдать благими порывами. Они лишь потерялись в ней, а эльфы вряд ли поймут их поступок! Ах, и для чего это всё? Ада задрожала. Утерев слёзы и подавив всхлипы, она продолжила: – Мастер, вы молчите. Думаю, вы сами того от меня не ожидали. Разумно ли мне продолжать заниматься наукой? Не знаю, не знаю! Вы обучали меня этому предмету, и так бросить его… – Ада схватилась за голову. – Не знаю, а совета спросить не у кого. О, Мастер, вы ведь и не предполагали, что я выйду замуж за Мандора. Счастье быть женой столь преуспевающего полуэльфа длилось меньше трёх месяцев. Поздравьте меня: я теперь не знаю, живы ли мои близкие. Братья Кехланна успели стать хорошими знакомыми до того, как нас разлучило восстание. Вся моя семья покоится под землёй. Я не рассчитываю встретить никого из знакомых, возвращаться домой уже рискованно. Прежнюю жизнь унёс красный туман. Мастер, Мастер, я одна против сил всего мира! Что мне делать? Ада рассыпалась горькими вопросами, которые расползались гулким эхом по кладбищу. Склонившись над могилой Ламлиса, она оплакивала и его, и свою прежнюю жизнь. Слёзы замерзали на щеках. Белые хлопья оседали на растрепавшихся волосах. Резкий холодок остудил вспышку чувств. Ада замерла и протянула ладонь. Снег застилал кладбище ослепительной пеленой. Ада вздрогнула от вспышки позади. Она резко обернулась и распахнула глаза. К ней приближался призрак в чёрной шерстяной накидке и сером парчовом костюме. Белые глаза светились изнутри, а кожа казалась прозрачной. Рядом с ним при помощи магии парил фонарь, излучавший белое сияние. Это был смотритель кладбища. Ада тотчас вскочила на ноги. – Мисс, – обратился он к ней ледяным голосом, – вы припозднились. Кладбище уже закрыто для посещения, потому вам пора покинуть его. Ада округлила глаза. Её слова услышал один из рабочих этого места. Сколь неожиданно явился призрачный образ, столь поспешно она отвернулась от него. – Мисс, я к вам обращаюсь, – повторил смотритель, – ночь, пошел снег. Проявите благоразумие – уходите. Он наколдовал магические руки, которые принялись оттаскивать Аду от памятника. Она резко оттолкнула их и повысила тон: – Ах, прошу вас! – обернулась она к смотрителю. – Дайте время! Я ещё не закончила прощание! – Кладбище закрыто, идите домой. – Некуда мне идти! – выпалила она. Ада только поняла, что не имеет места для ночлега. Вечернее небо затянули густые тучи. Когда стемнеет окончательно, то холод и снег вынудят её искать пристанище. Где же его взять? Денег у неё нет, дома тоже. На улице она рискует замерзнуть и простудиться. Ада перевела испуганный взор на смотрителя и уже спокойным тоном сказала: – Вы знаете, где здесь ближайший ночлег? Дома у меня более нет. Смотритель пристально рассматривал сначала потрёпанные волосы полуэльфийки, затем её испачканные одежды. Сумка для мелочей и флакон целебного зелья высовывались из-под накидки: ничего более с собой она не имела. Этот факт смягчил взор смотрителя. Он любезно сказал: – Думаю, я могу вам помочь. Прошу, следуйте со мной. Ада колебалась. По спине вновь пробежал холодок. Местный призрак, что внушал ужас одним своим видом, предлагал ей помощь. Ада потирала руки от наступившего мороза, что подталкивал принять столь заманчивое предложение. Едва ей хватило смелости встретиться с ним взглядом, но она кивнула. Смотритель повёл полуэльфийку по кладбищенской тропе. Густая тьма скрыла зловещие силуэты памятников. Снег заслонял всё вокруг, но фонарь освещал путь. Призрак магией удерживал фонарь впереди себя. Белые искорки из его рук будоражили интерес Ады. Благосклонный призрак спас её от участи замерзнуть в новых покоях Мастера. Почему? Несколько мгновений назад он прогонял её! Ада следовала за призраком и не сводила с него любопытного взгляда. Наконец они пришли к чёрному покосившемуся домику. Это была хижина смотрителя кладбища. Внутри убранство словно застыло во времени: возле покрытого ветхими одеялами дивана стоял посеревший столик и несколько стульев. Ада бы не удивилась, если бы когда-то в этом домике жил человек. Каменные стены, завешанные платками, и плитка на полу источали холод. Окно на кладбище размером с ладонь, смотритель задёрнул шторками. Он разжёг в камине огонь, зажёг свечи, поставил чайник возле окна и жестом пригласил Аду сесть за стол. Смотрителя звали Манес Ноктис. Его прозрачное лицо хоть внушало ужас перед мертвецом, но Аду он уже не пугал. Призраки – поистине редкое явление, ведь далеко не всякое существо готово заключить контракт, что дает пусть и бесконечную, но бестелесную жизнь. Она заметила, как её спаситель использовал заклинания волшебной руки, чтобы совершать привычные для живых действия. Манес, будучи призраком, не мог сам брать в руки предметы. Не обделяя полуэльфийку вниманием, он наколдовал руку и подал Аде стакан воды. Ада робко приняла стакан и, подозрительно принюхавшись, выпила. От окна повеяло ещё большим холодом, заставляя потирать озябшие руки. – Мисс, – обратился к ней Ноктис, – не примете ли вы предложение остаться здесь? Переждите метель в этом доме. – С чего вы так добры ко мне? – свела брови Ада, – Мне нечем вам платить. – Я не мирское существо, чтобы требовать с вас денег или любое другое подношение, – отозвался Ноктис, – Не жертвуйте своей жизнью так напрасно. – Вы меня убедили. Не хочу замерзнуть и погибнуть. – Если не хотите умирать, – чуть улыбнулся Ноктис, – и не желаете пополнять ряды наших вечно холодных покоев, то не бродите тут по ночам. Вы знали, что последним занимаются лишь воры трупов и беглые негодяи? Радуйтесь, что я не принял вас за одну из них! Ада кивнула. Благосклонность призрака откликнулась в её душе теплотой. За торжественной непоколебимостью его образа пряталась добродетель. Последние страхи испарились, когда магическая рука призрака подала тёплый чай. Ада обняла кружку пальцами. – Согрелись? – спросил Ноктис, на что Ада кивнула. – Полагаю, это облегчит ваши страдания. Знаю, утрата родных часто толкает живых на безрассудства.