– Можете спросить у своих генштабистов что это такое. Они должны знать, хотя эта информация и относится к разряду гостайн. Вице-президент кивнул. Потому что тоже знал, что это за точка, как знал про многие другие точки на чужих картах. – Смотрим дальше? Лес, забор, КПП. Какой-то кунг с желто-черными кругами на борту, люди в химзащите с дозиметрами, голые солдаты, бегущие в лес. – Это к делу не относится. Идем дальше… Бронированные ворота, ведущие в подземные казематы. Лестница. Коридоры. Двери с кремальерами, как на подводных лодках. Стеллажи. Панорама… Крупный план металлических контейнеров. Стоп-кадр. – Попросите проверить обозначения и надписи на контейнерах. Возможно, они что-то подскажут вашим специалистам. «Вира»! Один, потом другой контейнер подкатили, подцепили к лебедке, подали в шахту лифта-подъемника. Пауза. – Извините, дальше нарезка. Не хочу, чтобы вы знали о количестве «изделий», находящихся в моем распоряжении. Все козыри разом на стол не выкладывают. Продолжаем?.. Полумрак, лампочки на стенах, люди, которые швыряют, разбивая о бетонный пол бутылки с «коктейлем Молотова»… Пламя под потолок. Взрывы… Оплавленные провода… Тентованные грузовики с песком, куда втаскивают контейнеры, фиксируя их тросами, растянутыми от борта до борта… – Интересно, да? И не очень сходится с официальными заявлениями. – Дальше! – сцепив зубы процедил вице-президент. Дальше – больше. Какой-то ангар, люди в халатах, копошащиеся подле контейнеров. Открытые крышки и оно… «изделие». Долгая панорама вперед-назад. Надписи на боках. Блок управления крупно… И тот же блок, уже разложенный на столе. – Сейчас будет интересно… Человек в халате что-то делает на разложенной на столе схеме, что-то такое проверяет тестером, что-то перемыкает, что-то размыкает, где-то перепаивает. – Это конструкторы «изделия». Там есть их имена, фамилии, место жительства. Можете зафиксировать их лица и идентифицировать по вашим картотекам. Очень талантливые ребята, знают требуху «изделий», как свои пять пальцев. Вот посмотрите… Человек в халате присоединил к блоку детскую игрушку – автомобильчик на батарейках, взял мобильный и нажал кнопку. И автомобильчик стал весело ездить взад-вперед, посверкивая игрушечными фарами. – Как вы могли убедиться – сигнал прошел. Вице-президент побледнел. – Это, конечно, примитивная демонстрация, но не взрывать же ради эксперимента целую боеголовку? Только если у вас. У меня их не так много в запасе. – Сколько? – Скажу честно – меньше десятка. Поэтому активизировать их я буду в самом крайнем случае. Таким товаром не разбрасываются. Тем более, транспортировка через океан… Вот можете посмотреть видео перегрузки контейнера с «изделием» с торгового судна на рыболовецкий сейнер. Дорогое удовольствие – фрахт, команда, премии за молчание. Война жрет немерено денег. Вице-президент вытер вспотевший лоб. – И еще, в качестве бонуса: у вас несколько недель назад на одном хайвее имело место происшествие с полицейским патрулем. Не моя вина, что так получилось – всех случайностей предусмотреть нельзя… Хотя, чего лукавить, как раз по его вине, чтобы след оставить, для чего пришлось нарушить ПДД, вызвать подозрение копов, дать им возможность покопаться в кузове, найти и сфотографировать… И если бы не удалось с этими, пришлось бы с другими, или даже с третьими. Теперь они смогут сравнить внешний вид и маркировку ящиков и замерить радиационный фон песка, если догадались его собрать. И всё свяжется и совпадет. Как в пазле. – Тот заряд мы чуть не потеряли. Но, слава богу, обошлось. – Не поминайте бога! Потому что вы дьявол. Во плоти. Хоть груздь, только на сковородку вместе к сыроежкам не кидай. – Такое вот кино… Звонок. Вице-президент схватил трубку. Долго слушал, мрачнея с каждой минутой. Похоже, военные советники, которые тоже прокрутили кино, что-то там узнали и с чем-то сравнили. Ну еще бы… Разведки, они не дремлют, даже когда спят и много что о противнике знают. Вице-президент положил трубку, еще раз глянул на застывшую на экране картинку, где была разложена боеголовка. И задумался, соединяя и выстраивая полученную информацию. В одну безнадежную для Америки цепочку. – Хочу сообщить, что «изделия» заложены вблизи больших городов и резиденций армии США. Вблизи, потому что мощности заряда хватит, чтобы снести их, как говорят русские, к чертовой матери с лица американской земли. И никакие саперы вам тут не в помощь – если они приблизятся к закладкам, то заряды взорвутся. И убьют не только саперов… Молчание. Мрачное, страшное. Тут надо еще немного подтолкнуть. Уже эмоционально. – А чтобы вы могли оценить масштаб угрозы, мы воспроизведем один взрыв. Не такой разрушительный, но он даст общее представление… Через… семь минут… Через семь минут на севере в акватории больших американских озер что-то лопнуло у самого дна. Несколько сотен тонн тротила. Пока только тонн, без приставки «кило». Но даже этот взрыв был чудовищным! Вода вспучилась гигантским пузырем и, лопнув, взлетела вертикальным фонтаном на сотни метров вверх, рассыпаясь по округе жестоким ливнем. Землю тряхнуло так, что даже в неблизких городах на кухнях с полок посыпалась посуда, как при землетрясении. К сожалению, вода не смогла в полной мере загасить мощь взрыва, так как глубина в том месте была небольшая. Взрывная волна обрушилась на побережье, выбивая окна, срывая крыши и ломая деревья. Железные обломки баржи, поднятые со дна камни и оглушенная рыба падали с неба за десятки километров от места взрыва. Потом случилось маленькое цунами – огромная волна разбежалась по озеру во все стороны, качая и переворачивая небольшие суда, врубилась в пирсы и пляжи, снося всё на своем пути. Это был армагеддон. Причем не самый маленький. Вице-президент слушал доклады с места катастрофы, то бледнея, то багровея. – Теперь представьте, что такой мощный взрыв случится где-нибудь в Чикаго, – спокойно сказал его собеседник. – Мне даже не обязательно взрывать атомную бомбу. Это крайнее решение. Пока довольно будет использовать обычные типы вооружений. Например, тротил или пластид. Не скажу где, но точно не в Чикаго, который просто к слову пришелся, затоплены еще несколько барж со взрывчаткой. И десятки тонн зарыты в котлованах строящихся зданий. И заложены… ну зачем вам знать такие частности? Заложены и заложены. До времени икс. И если сигнал пройдет, и эти сотни тонн… Представили?.. Он – представил. Представил, как рушатся, как складываются словно карточные домики, небоскребы. Как под их обломками гибнут тысячи людей, как разгораются пожары, а спасатели не могут проехать по улицам, которых нет! И это лишь прелюдия, потому что есть еще «изделия»! Точно есть, потому что в Пентагоне опознали воинскую часть и сопоставили эпизоды кино и детали происшествия, полученные по своим каналам. Космическая разведка представила снимки пожара и даже колонну грузовиков, проезжающую через КПП, а специалисты по ядерным вооружениям идентифицировали внешний вид и надписи на защитных контейнерах и «изделиях», выдав предполагаемые тактико-технические характеристики похищенных боеголовок. И еще были сверены по картотеке и опознаны мелькавшие в кадре конструкторы, копавшиеся в электронных мозгах. И даже тех полицейских с проломленными головами нашли, и песочек дозиметрами проверили… Но, главное, взрывы, которые УЖЕ состоялись! И могли случиться снова, потому что таймер продолжал тикать!.. – Я не желаю беды американскому народу. Не хочу задействовать атомную дубинку, которая гораздо более разрушительна, чем тротил и накроет радиацией полстраны. Но я желаю, чтобы меня услышали. Или вам нужны еще взрывы, как доказательство? Или мне нужно использовать атомный аргумент, чтобы вы, наконец, восприняли меня всерьез? Я объявил вам войну, Америке объявил. Но я не хочу этой войны. Вы видите, я обошелся самыми минимальными потерями, большинство из которых пришлось на военных и полицейских. Мне не нужна кровь простых американцев. Мне нужна бескровная победа… Мы будем продолжать поднимать ставки или будем разговаривать? Да или нет? – Да, – выдавил из себя вице-президент. – Что вы хотите? – Встречи с президентом. Так чтобы были вы, он и я… – Это невозможно, мы не имеем права сходиться вместе в подобных обстоятельствах. Равно как не можем летать в одном самолете, что диктуется соображениями безопасности. Страна не может остаться без руководителя. Таков регламент. – Но не в режиме войны. Война упрощает и перечеркивает все регламенты, тем более, когда речь идет о жизнях американцев. – Хорошо. Я попробую. А вы пока… – А я пока останусь здесь. И подожду. С вами на пару. И пусть нас никто не тревожит. – Но ждать, возможно, придется долго… – Не более… трех часов пятидесяти пяти минут и еще пары секунд. До… вечерних новостей. А потом, после того как… уже пойдет новый отсчет еще на два с лишним часа. И если президент опоздает – то еще… Вице-президент вздрогнул. – Что это будет? – Не знаю, возможно, очередная баржа или толпа смертников, или… «изделие». Я лишь ввел временные отрезки, очередность действий сверстала программа. Так что попросите президента поторопиться. Только не надо ссылаться на занятость, пробки и дороги. У вашего президента теперь нет более важного дела, чем это. А на крыше есть вертолетная площадка. Не так ли? Вице-президент кивнул. – И еще… Распорядитесь, чтобы нам принесли что-нибудь перекусить. Чертовски жрать хочется – с утра гамбургера во рту не держал. – Что вы хотите? – Я? Окрошку. – Что, простите?.. – Это такой русский суп из мелко нарезанных огурцов, колбасы, картошки, яиц, лука и сметаны, залитых хлебным квасом, настоенном на сухих черных корках. Пауза… – Хорошо, тогда что-нибудь попроще: лобстеров или отбивные из крокодильего мяса. Война войной, а обед по расписанию… * * * – Добрый день… Кабинет, охранник за спиной и две фигуры за стеклом. Узнаваемых. Одна не очень, а вторая во всех СМИ и интернет-ресурсах по всему миру растиражирована. Потому что президент североамериканских штатов, какой-то там по счету, собственной персоной. Только там, на таблоидах, он улыбается до десен, а здесь хмур и собран. А кому охота из овального кабинета в вертолет в чем есть прыгать и куда-то лететь, потому что неизвестный сумасшедший объявил Америке войну. Ну, здрасьте, коли приехали. – Вот, – указал вице-президент на гостя, потому что никак иначе его представить не мог. – Так это вы объявили американскому народу войну? – спросил президент. – Поправка, не народу – государству. К народу я претензий не имею.