Миссис Андервуд вернулась за подносом и одобрительно оглядела комнату. – Молодец, Джон, – сказала она, – Теперь приведи в порядок себя и вымойся, пока есть время. Что это? – Где, миссис Андервуд? – Мне показалось, будто я слышу чей-то голос. Натаниэль тоже его слышал. Приглушенный возглас из-под кровати. – Кажется, это где-то внизу, – пролепетал он, – Может, кто-то пришел? – Ты так думаешь? Пожалуй, схожу-ка я гляну. И миссис Андервуд удалилась, закрыв за собою дверь. Натаниэль откинул матрас. – Ну? – рявкнул он. Теперь у беса-младенца под глазами появились мешки, а физиономия почему-то стала казаться небритой. – Что – «ну»? – огрызнулся он. – Я сделал все, что было в моих силах. Не проси от меня большего. – Показывай! – На, смотри. Лицо исчезло. Его сменил вид Лондона. На заднем плане протянулась серебристая ленточка – должно быть, Темза. Вокруг нее теснились темно-серые склады и верфи. Из-за пелены дождя трудно было что-либо рассмотреть, но Натаниэль сразу отыскал центр изображения: огромный замок, окруженный кольцом высоких серых стен. В центре замка высилась квадратная башня, над которой развивался «Юнион Джек», британский флаг. Внизу, во дворе замка, мельтешили черные полицейские грузовики и легионы крохотных фигурок – и не все эти фигурки были людскими. Натаниэль знал, что он видит, но разум его отказывался воспринимать истину. – И при чем тут Бартимеус? – раздраженно спросил он. – Насколько я мог определить, он там, – устало и мрачно отозвался бес. – Я проследил его след до центра Лондона, но след был уже остывший. Он ведет сюда, но я не могу подобраться к Тауэру ближе, чем сейчас, и ты сам прекрасно это знаешь. Слишком уж там много наблюдателей. Даже с такого расстояния, и то меня чуть не засекли несколько шаров внешней цепи. Я вымотался вусмерть. Ну что, у тебя все? – спросил он, так и не дождавшись от Натаниэля никакой реакции. – А то мне нужно хоть чуть-чуть поспать. – Да, все. – Первая твоя разумная мысль за весь день, – сказал бес, но почему-то не исчез. – Если Бартимеус и вправду там, значит, у него крупные неприятности, – непринужденно заметил он. – Ты ведь не посылал его в Тауэр, верно? Натаниэль не ответил. – Вот так-так! Тогда я сказал бы, что у тебя тоже неприятности, почти такие же крупные, – заметил бес. – Я подозреваю, что как раз сейчас он им сообщает твое имя. Он расплылся в улыбке, оскалив мелкие острые зубки, презрительно фыркнул и исчез. Натаниэль сидел недвижно, сжимая диск в руках. В комнате постепенно темнело. Бартимеус 24 Поставьте против жука-скарабея размером со спичечный коробок четырехметрового быкоголового громилу с серебряным копьем в руках, и вы сами поймете, что схватка получается неравная, особенно когда жук заключен внутри небольшого шара, при малейшем прикосновении испепеляющем его сущность. Конечно, я постарался сделать все, что было в моих силах, – завис над колонной в смутной надежде, что так мне удастся увернуться от карающего копья; но, если честно, надежда была слабенькой. Меня вот-вот раздавит увалень с мозгами блохи. Ну что ж, тогда давайте покончим с этим поскорее. Я несколько удивился, когда пронзительный боевой вопль утукку перекрыл другой голос – как раз в тот самый миг, когда копье уже готово было обрушиться мне на голову. – Стоять! Базтук, стоять! Это произнес Орлиный Клюв, произнес властно и настойчиво. Если уж утукку что-то втемяшилось, вышибить эту мысль у него из башки трудно. Бычья Голова с трудом приостановил продвижение копья, но продолжал держать его над шаром. – Ну чего тебе еще, Ксеркс? – огрызнулся он. – Не стой на пути моего возмездия! Я двадцать семь столетий ждал, пока Бартимеус окажется у меня в руках… – А значит, можешь подождать еще чуть-чуть. Никуда он не денется. Прислушайся – ты ничего не слышишь? Базтук склонил голову набок. Я сложил крылышки, чтобы жужжание не мешало, и тоже прислушался. Какое-то негромкое постукивание… такое тихое, что даже нельзя было понять, откуда оно доносится. – Чепуха. Это рабочие где-то на улице. Или люди снова принялись маршировать. Все, Ксеркс, заткнись. Базтук не склонен был терять время на праздную болтовню. Он вскинул копье; мышцы на его руке вздулись. – Это не рабочие. Это где-то поблизости. – Перья на голове у Ксеркса взъерошились, и вообще видно было, что он нервничает. – Оставь Бартимеуса в покое и сходи проверь. Я хочу знать, что происходит. Базтук выругался и тяжело затопал прочь. Они с Ксерксом принялись обходить комнату по периметру, едва ли не прижимаясь ухом к камням, и каждый шипел на другого, чтобы тот, дескать, ступал потише. И все это время постукивание продолжалось, тихое и неровное. И откуда оно исходит, было совершенно неясно, хоть ты тресни. – Не могу понять, где стучит. – Базтук ткнул стену копьем, – Будто отовсюду и ниоткуда. Постой-ка!.. Может, это он шумит… И утукку злобно взглянул на меня. – Невиновен, ваша честь, – тут же отозвался я. – Не будь дурнем, Базтук, – сказал Орлиный Клюв, – Он же в шаре, а значит, может пользоваться магией только внутри него. Нет, это кто-то другой. Я думаю, нам следует поднять тревогу. – Но ведь ничего не произошло! Кажется, Бычья Голова запаниковал. – Они нас накажут! Ну, или хотя бы дай мне сперва убить Бартимеуса! – взмолился он, – Я не могу упустить такой случай! – Мне кажется, вам обязательно нужно позвать на помощь, – посоветовал я, – Это наверняка что-то такое, с чем вам самим не справиться. Возможно, жук-могильщик. Или заблудившийся дятел. Из ноздрей у Базтука вырвался настоящий гейзер пара. – Ну все, Бартимеус! Это была последняя капля! Ты покойник! Тут он притормозил. – Слушай, а ведь это и вправду может быть жук-могильщик – просто… – Где – в замке, сложенном из каменных блоков? – Ксеркс фыркнул. – Не думаю. – Ты не думаешь! А с каких это пор ты сделался всеведущим? Перепалка вспыхнула с новой силой. Мои тюремщики вновь сошлись нос к носу, наскакивая друг на друга и толкаясь. Каждый был в бешенстве от тупости напарника, а я еще подбавлял жару, время от времени отпуская ехидные замечания. А постукивание тем временем продолжалось. Я давно уже определил, откуда оно исходит: из участка в стене, расположенного неподалеку от единственного окошка. Я подначивал скандалящих утукку, а сам все поглядывал в ту сторону – и через несколько минут был вознагражден зрелищем струйки каменной пыли, вытекшей из щели между двумя плитами. Мгновение спустя в том месте образовалась крохотная дырочка. Пыль посыпалась быстрее. Отверстие стремительно увеличивалось. Видно было, что его просверливает нечто маленькое, острое и черное. К моей досаде, Ксеркс с Базтуком, успевшие в ходе своей потасовки обежать всю комнату, теперь решили малость передохнуть и остановились неподалеку от отверстия. Они не могли не заметить сыплющейся пыли – это было лишь вопросом времени, – так что я решил пойти ва-банк. – Эй, вы, пожиратели песка! – заорал я. – Луна освещает трупы ваших соплеменников! Шакалы тащат их головы на потеху своим щенкам![66] Как я и ожидал, Базтук тут же перестал пихать Ксеркса в крылатый бок, а Ксеркс выпустил нос Базтука. Оба медленно повернулись ко мне. Из глаз утукку на меня глянула смерть. Ну что ж, пока все идет как надо. Я прикинул, что тому, кто сверлит дыру, нужно еще примерно тридцать секунд, чтобы выбраться наружу. Если он замешкается, я умру – если не от руки Базтука или Ксеркса, то от шара, успевшего уже сжаться до размеров некрупного грейпфрута. – Базтук, – вежливо произнес Ксеркс, – я предоставляю тебе право первого удара. – Ты очень любезен, Ксеркс, – отозвался Базтук. – А ты потом сможешь нашинковать то, что останется, как душе твоей будет угодно. Они вскинули копья и двинулись ко мне. Постукивание у них за спинами внезапно прекратилось, и из дыры в стене – она уже стала довольно большой – появился большой блестящий клюв, напоминающий наковальню. За ним показалась увенчанная хохолком черная голова с глазами-бусинками. Глаза быстро заморгали, призывая к молчанию, и птица бесшумно выбралась наружу, протискиваясь совершенно не по-птичьи. Огромный черный ворон встряхнулся и уселся на краю отверстия. Когда блестящий черный хвост покинул дыру, в ней показался еще один клюв. Но утукку уже подошли к моей колонне. Базтук занес руку для удара. Я кашлянул. – Эй, что это там у тебя за спиной? – Я на такие фокусы не покупаюсь, Бартимеус! – выкрикнул Базтук. Рука его пришла в движение, и копье начало опускаться. Но ей наперерез метнулась черная молния, вцепилась в древко копья и вырвала оружие из рук утукку. Базтук изумленно вскрикнул и оглянулся. Ксеркс тоже развернулся. Ворон сидел на пустой колонне и аккуратно держал копье в клюве. Базтук нерешительно шагнул к нему.