– Он заперся у себя в кабинете и приказал, чтобы его не беспокоили. Только, конечно, чтобы принесли еду. Происходит нечто чрезвычайное. Нечто чрезвычайное… В этот миг Натаниэль внезапно принял решение. Миссис Андервуд – единственный человек, которому он может доверять. Единственная, кто вправду о нем заботится. Ей он все и расскажет – и об Амулете Самарканда, и о Лавлейсе. Она поможет ему все уладить с Андервудом, а если понадобится, то и с полицией. Она все устроит – Натаниэль в этом не сомневался. – Миссис Андервуд… Она вскинула руку. – Не сейчас, Джон. Мне некогда. – Но, миссис Андервуд, мне вправду очень нужно… – Ни слова больше! Мне пора идти. И она ушла, устало улыбнувшись. Дверь захлопнулась. Ключ повернулся в замке. Натаниэль остался сидеть и смотреть на дверь. На какое-то мгновение ему показалось, что он не сможет сдержать слез, – но потом в нем поднялась волна гнева. Он что, нашкодивший ребенок, чтобы его запирали на чердаке, пока взрослые придумают, как его наказать? Нет! Он волшебник! С ним нельзя не считаться! У него все отобрали. Не осталось ничего, кроме гадательного зеркала, и он ничего не мог сделать – только смотреть. Однако наблюдение может дать ему знания. А знания – это сила. Натаниэль откусил кусочек бутерброда и мгновенно об этом пожалел. Он отставил тарелку в сторону, подошел к окну и стал смотреть на Лондон – раскинувшийся под ночным небом ковер из желтых огоньков. Несомненно, если бы Бартимеус выдал дознавателям имя своего хозяина, Андервуд или полиция уже взяли бы Натаниэля за горло. Любопытно… А тут еще это чрезвычайное происшествие… Связано оно с Бартимеусом или нет? Андервуд сейчас висит на телефоне – в этом можно не сомневаться. Что ж, выход прост: немного понаблюдать за ним, и все станет ясно. Натаниэль снова достал зеркало. – Мой наставник сейчас у себя в кабинете. Подберись к нему поближе, так, чтобы я все видел. А главное – в точности передавай мне все, о чем он говорит. – Ну и кто тут после этого мелкий проныра? Да ладно, ладно, все в порядке! Твой моральный облик меня не касается. Ну что, поехали… Середина диска прояснилась, и там возникло отчетливое изображение кабинета волшебника. Андервуд сидел в своем кожаном кресле, опершись локтями на стол. В одной руке у него была телефонная трубка, а второй он размахивал, сопровождая свои слова бурной жестикуляцией. Бес подобрался поближе. Теперь стало видно, что на лице Андервуда написано смятение. Он явно кричал. Натаниэль постучал по диску. – Что он говорит? Голос беса включился с середины фразы. Звук немного запаздывал по сравнению с шевелением губ Андервуда, но Натаниэль видел, что бес все передает верно. – …вы говорите?! Все трое бежали? Десятки жертв? Неслыханно! Уайтвелл и Дюваль должны за это ответить! Да, Грегори, я вне себя! Это серьезнейший удар по моему расследованию. Я намеревался сам допросить этого демона. Да, я. Потому что я уверен, что он связан с кражами артефактов… и с увеличением числа этих краж в последнее время. Всем известно, что наилучшие экземпляры хранятся у Пинна. Демон явно намеревался похитить их… Да, да, это значит, что в деле замешан какой-то волшебник… Да, я понимаю, что это невероятно… И все равно, это была моя лучшая ниточка… а если говорить правду, то и вовсе единственная. А чего можно ожидать с нашим-то финансированием? Удалось установить, кто это был? Что, совсем? Да, вот это будет оплеуха для Джессики! Хоть что-то хорошее во всей этой прискорбной истории… Да. Думаю, да. И кстати, Грегори, пока вспомнилось – мне хотелось посоветоваться с тобой по одному личному вопросу… Тут комментарии беса стихли, хотя Андервуд продолжал говорить, почти вплотную прижав трубку к губам. Натаниэль как следует встряхнул диск, и в нем появилась физиономия беса. – Эй, ты чего?! – Звук! Где звук?! – Он же говорит шепотом! Я ничегошеньки не слышу. А подбираться ближе опасно. – Я хочу это слышать! – Босс, но ты же знаешь о безопасном пределе. Волшебники часто устанавливают оградительные датчики. Ты же понимаешь, даже этот тип… У Натаниэля от напряжения заболели мышцы лица. Ему было не до соображений безопасности. – Я сказал – передавай! И не заставляй меня повторять это дважды! Бес не ответил. В зеркале появилось лицо Андервуда – крупным планом, так, что оно почти заполнило центр диска. На переднем плане красовались торчащие из ноздрей клочковатые волосы, в цвете и объеме. Волшебник кивал. – Да, согласен. Думаю, я и вправду должен чувствовать себя польщенным… Да, если взглянуть на дело с этой стороны, мальчик и вправду являет собою наглядный результат тех тяжких трудов, которые я в него вложил. Теперь мой старый наставник… Андервуд не договорил. Он скривился и передернулся, словно от прикосновения чего-то холодного. – …Прошу прощения, Грегори. Я просто почувствовал… Волшебник сощурился; Натаниэль увидел, как знакомые брови сошлись к переносице. И тут изображенная в диске картина внезапно расширилась, как будто бес поспешно отскочил в другой угол кабинета. Андервуд громко произнес какое-то слово. Бес попытался повторить это слово, но его голос словно отрезало – как будто выключили радио. Изображение осталось, но как-то странно задрожало. – В чем дело, бес? Голос Натаниэля дал петуха. Ответа не последовало. – Я приказываю тебе покинуть кабинет и вернуться ко мне. Ответа не последовало. Изображение в диске трудно было назвать успокаивающим. Несмотря на то что картинка теперь дрожала, Натаниэль видел, как Андервуд положил трубку телефона, потом медленно поднялся и обошел вокруг стола. Взгляд его перемещался по комнате, как будто преследовал кого-то, и взгляд этот был цепким и недобрым. Изображение дрожало все сильнее. Похоже, бес изо всех сил старался вырваться и удрать, но у него ничего не получалось. Охваченный паникой Натаниэль нанес по диску несколько отчаянных Ударов – но тщетно. Бес застыл, не в силах шевельнуться или вымолвить хоть слово. Андервуд отошел к шкафу, стоявшему у дальней стены, покопался в нем и вернулся обратно с металлическим цилиндром в руках. Волшебник встряхнул цилиндр. Из четырех небольших отверстий в верхней части цилиндра посыпался белый порошок; вскоре он заполнил всю комнату. Как бы там ни действовал этот порошок, эффект был мгновенным. Андервуд вздрогнул и посмотрел вверх – прямо на Натаниэля, как будто диск превратился в окно и волшебник смотрел сквозь него. На миг мальчику почудилось, будто наставник и вправду видит его, но потом он понял, что тот просто обнаружил висящего беса. Скованный ужасом, Натаниэль смотрел, как его наставник наклонился и потянул за ленту, пришитую к ковру. Большой прямоугольник свернулся и откатился в сторону. Под ковром обнаружилось два нарисованных пентакля. Волшебник вошел в меньший из них, ни на миг не сводя взгляда с застывшего беса. Андервуд начал говорить, и несколько мгновений спустя в большем круге появилась высокая туманная фигура. Андервуд что-то приказал. Призрак поклонился и исчез. К изумлению Натаниэля, тело Андервуда как будто замерцало и скользнуло в сторону. Наставник Натаниэля по-прежнему стоял в пентакле, но теперь рядом с ним стояла еще одна его версия, призрачная и полупрозрачная. Призрачная версия, оттолкнувшись, поднялась в воздух и поплыла вперед – прямо к беспомощному бесу, по-прежнему передававшему на диск изображение кабинета. Натаниэль, выкрикивая команды, принялся яростно трясти диск, но ничего не помогало: ему не удалось остановить медленно приближающегося наставника. Ближе, ближе… Призрачные брови были насуплены, сверкающие глаза неотрывно смотрели на беса. Теперь призрак Андервуда заполнял собою весь диск. Казалось, будто он вот-вот пройдет сквозь зеркало… Потом призрак исчез, и в диске видно было лишь физическое тело Андервуда, недвижно стоящее посреди пентакля. Несмотря на терзающий его страх, Натаниэль прекрасно понял, что происходит. Обнаружив соглядатая и заморозив его, Андервуд решил пройти по астральной нити беса к источнику, дабы опознать враждебно настроенного волшебника. Подобные источники могли находиться во многих милях от объекта наблюдения. Возможно, наставник рассчитывает на длительное путешествие в астральном теле, управляемом джинном. Если это и вправду так, его ожидает сюрприз. Лишь с запозданием Натаниэль сообразил, как ему следует поступить. Окно! Если выбросить диск на улицу, может, наставник не догадается… Он успел сделать два шага по направлению к окну, когда сквозь доски пола беззвучно начала подниматься полупрозрачная голова Артура Андервуда. Голова светилась зеленоватым фосфоресцирующим светом. Вот из пола показался кончик встрепанной бороды… Голова томительно медленно повернулась на девяносто градусов – и наконец увидела Натаниэля, что стоял над ней, по-прежнему сжимая в руках бронзовый диск. Тут на лице волшебника появилось такое выражение, которого Натаниэль ни разу еще не видел. Это не было нетерпеливое презрение, столь долго характеризовавшее Андервуда как наставника. Это даже не была ярость, которую он выказал сегодня утром, разоблачив Натаниэля. Нет. Сперва на лице Андервуда проступило потрясение – а потом оно сменилось такой злобой, что у Натаниэля подогнулись колени. Диск выпал у него из рук. Натаниэль обессиленно сполз по стене. Он попытался заговорить, но не смог произнести ни слова. Призрачная голова смотрела на него с середины комнаты. Натаниэль смотрел на нее. А потом из перевернутого диска донесся приглушенный, очень отдаленный – наверное, потому, что издавало его физическое тело, находящееся сейчас в кабинете, – голос Андервуда: – Предатель!.. Натаниэль открыл рот, но с губ его слетел лишь сдавленный хрип. Голос послышался снова. – Предатель! Ты предал меня. Я выясню, кто подучил тебя шпионить за мной! – Никто… Никто меня… – Натаниэля хватило лишь на едва слышный шепот. – Готовься! Я иду за тобой! И голос стих. Призрачная голова Андервуда по спирали ушла в пол. Натаниэль дрожащей рукой поднял диск и взглянул в него. Через несколько секунд изображение кабинета затуманилось – это дух волшебника прошел сквозь беса. Затем дух проплыл над ковром туда, где стояло тело. Подобравшись вплотную, дух принял ту же самую позу, и они с телом слились. Еще мгновение спустя Андервуд сделался прежним, а во втором круге появился призрак. Андервуд, хлопнув в ладоши, отпустил джинна. Тот поклонился и исчез. Волшебник вышел из пентакля – глаза его метали молнии – и размашистым шагом покинул кабинет. Заклинание, связывавшее беса, развеялось, и в диске вновь возникла младенческая физиономия. Бес облегченно перевел дух. – Ох! Ты себе не представляешь, насколько же это паршиво! – выпалил он. – Чтобы этот кошмарный старикашка проходил прямо сквозь меня и по моей нити!.. Как вспомню, так меня всего трясет, вот право слово! – Заткнись! Заткнись! – Натаниэль, обезумев от страха, пытался что-нибудь придумать. – Слушай, окажи мне услугу, а? – сказал бес. – У тебя осталось не так уж много времени. Не мог бы ты освободить меня сейчас, пока ты еще не умер? Жизнь в этом диске – такая тоска! Ты даже не представляешь, до чего же в нем одиноко. Ну давай, босс. Я буду тебе чрезвычайно признателен. Младенец попытался обворожительно улыбнуться, но Натаниэль с размаху запустил диском в стену. – Ай! Ну ладно, желаю тебе сполна насладиться тем, что тебя ждет! Натаниэль подбежал к двери и принялся отчаянно дергать дверную ручку. Снизу уже слышались быстрые шаги наставника. – Он на самом деле зол, – подал голос бес. – Даже его астральная составляющая чуть не угробила мою сущность, когда проходила через меня. Жалко, что я лежу лицом в пол – с удовольствием бы полюбовался, что будет твориться, когда он сюда доберется. Натаниэль кинулся к платяному шкафу и рванул его на себя. Он хотел подпереть шкафом дверь, но тот был слишком тяжел. Натаниэлю не хватило сил. Дыхание его сделалось судорожным и прерывистым. – А в чем дело? – поинтересовался бес. – Ты же теперь крутой волшебник. Вызови кого-нибудь и вели ему спасти твою шкуру. Например, африта – это работенка как раз для него. Или твоего драгоценного Бартимеуса, о котором ты так заботишься. Почему его нет рядом, когда ты так в нем нуждаешься? Натаниэль сдавленно всхлипнул, побрел, спотыкаясь, на середину комнаты и медленно повернулся лицом к двери. – Что, тошно? – В голосе беса звучало глубочайшее удовлетворение. – Противно находиться в чьей-то власти? Теперь ты знаешь, каково это. Как аукнется, так и откликнется, малый. Никто тебе не поможет. Тут кто-то постучал в окошко в крыше. У Натаниэля на миг перестало биться сердце. Он поднял взгляд. Рядом со стеклом сидел взъерошенный голубь и бурно жестикулировал обоими крыльями сразу. Натаниэль нерешительно шагнул к окну. – Бартимеус – это ты? Голубь несколько раз несильно стукнул по стеклу. Натаниэль потянулся к задвижке… Послышался щелчок замка. Дверь с грохотом растворилась. На пороге стоял Андервуд; красное от натуги лицо обрамляла белая грива волос и бороды. Натаниэль быстро опустил руку и повернулся к наставнику. Голубь исчез из окна. Андервуду потребовалось несколько мгновений, чтобы перевести дух. – Паршивец! Кто тобою руководит? Который из моих врагов?