– То есть ему нравится так думать, – отозвался джинн. Бес нахмурился. – Бартимеус? Тот самый, который сидел в Тауэре? – Да. – Он что, не умер? – Нет. – Жаль. – Экий вздорный тип. – Бартимеус потянулся и зевнул, – Скажи ему, чтобы был поосторожнее. А то ведь мне бесы вроде него на один зуб. Младенец состроил скептическую мину. – Да ну? Да я таких, как ты, на завтрак ел, приятель! Натаниэль топнул. – Заткнитесь оба и не мешайте мне отдавать приказ! Главный здесь я! Вот так вот. Бес, я желаю, чтобы ты показал мне здание, известное как Хедлхэм-Холл. Это где-то неподалеку от Лондона. Оно принадлежит женщине по имени Аманда Кэчкарт. Иди же и выполняй поручение! Диск затуманился. Натаниэль нетерпеливо ожидал, пока зеркало прояснится. Ждать пришлось долго. – Ну это зеркало и волынит, – заметил Бартимеус. – Слушай, ты точно уверен, что оно работает? – Конечно! Просто задание трудное, и его мгновенно не выполнишь. А ты не думай, что легко отделался. Когда мы отыщем это поместье, ты отправишься туда и изучишь его. Посмотришь, что там происходит. Лавлейс наверняка заготовил какую-нибудь ловушку. – Я бы сказал, что для того, чтоб одурачить всех тех волшебников, которые туда заявятся в среду, нужна очень хитроумная ловушка. Слушай, ты бы хоть потряс его, что ли? – Говорю тебе, оно работает! Ага, вот! В зеркале вновь возник бес. Он тяжело дышал, как будто вовсе выбился из сил. – Да что с тобой такое? – задыхаясь, пропыхтел бес, – Другие волшебники пользуются зеркалами, чтобы подглядывать за какой-нибудь красоткой в ванной. Так нет же! Для тебя это слишком просто! Я сроду еще не видал места, которое так хорошо охраняют. Этот Хедлхэм-Холл почти не уступит Тауэру! Взведенные ловчие сети, произвольно материализующиеся часовые и куча всего другого. Я только подошел туда – и сразу же пришлось удирать. Вот самое лучшее, что я могу показать. В центре диска возникло размытое изображение. На нем с трудом угадывалось коричневое здание с несколькими башенками, окруженное лесом. С одной стороны к нему вела подъездная дорога. В небе над зданием стремительно перемещалась пара черных точек. – Видите? – подал голос бес. – Вон они, часовые. Они почувствовали меня, как только я материализовался. Это они мчатся ко мне. Видите, как быстро? Так что не удивляйтесь, что я сразу же дал деру. Изображение исчезло. Его место заняла младенческая физиономия. – Ну и как? – Бесполезно, – сказал Бартимеус. – Мы так и не знаем, где находится этот Хедлхэм-Холл. – А вот тут ты ошибаешься. – Лицо беса сделалось неописуемо самодовольным. – Пятьдесят миль к югу от Лондона и девять миль к западу от Брайтонской железнодорожной ветки. Огромное поместье. Его не пропустишь. Я, может, действую не быстро, но зато тщательно и качественно. – Можешь пока отдыхать. Натаниэль провел рукой над диском, стирая изображение. – Ну вот, теперь нам есть с чего начать, – сказал он, – Столь плотная магическая защита подтверждает, что именно там и будет проходить конференция. Среда… У нас два дня на то, чтобы пробраться туда. Джинн непочтительно фыркнул. – Значит, через два дня мы вновь отдадимся на милость Лавлейса, Факварла, Джабора и доброй сотни паскудных волшебников, считающих тебя поджигателем. Превосходно! Просто жду не дождусь этого момента! Лицо Натаниэля закаменело. – Мы заключили соглашение – ты не забыл? Нам теперь нужно только как следует все спланировать. А теперь отправляйся в Хедлхэм-Холл. Подберись к нему как можно ближе и найди способ проникнуть внутрь. Я подожду тебя здесь. Мне нужно поспать. – До чего же все-таки вы, люди, хилые… Ладно, я пошел. Джинн встал. – Сколько тебе потребуется времени? – Несколько часов. Я вернусь к вечеру. Не забывай о комендантском часе и о следящих шарах. Лучше вообще не выходи отсюда. – Хватит мне указывать! Иди, и все! Нет, подожди! Как мне поддерживать костер? Несколько минут спустя джинн удалился. Натаниэль улегся прямо на пол, рядом с потрескивающим костерком. Горе и чувство вины обволакивали его, словно тень, но усталость была сильнее. Через минуту он уже спал. 33 Во сне Натаниэль сидел в летнем саду, рядом с какой-то женщиной. Натаниэлю было легко и спокойно. Женщина говорила, а он слушал, и ее голос сливался с птичьим пением и прикосновением солнечных лучей к лицу. На коленях у Натаниэля лежала закрытая книга, но он не обращал на нее внимания: то ли ему не нужно было ее читать, то ли просто не хотелось. Женщина говорила то громче, то тише. Натаниэль рассмеялся и почувствовал, как ее рука легла ему на плечи. Но тут на облако набежала туча, и стало холодно. Внезапный порыв ветра перевернул обложку книги и принялся громко ворошить страницы. Голос женщины сделался более низким, и Натаниэль впервые взглянул на нее… И увидел под копной длинных белокурых волос глаза джинна и его плотоядно ухмыляющийся рот. Лежавшая на плече рука сжалась, и Натаниэля повлекло к врагу. Демон открыл пасть… Натаниэль проснулся и обнаружил, что лежит, скорчившись и в испуге закрывая лицо руками. Костер прогорел, и дневной свет угасал. В комнате сгустился полумрак. Судя по всему, Натаниэль проспал несколько часов, но сил не восстановил – лишь окостенел да замерз. Живот подводило от голода. Натаниэль попытался встать и обнаружил, что ноги не хотят его держать. Глаза были сухими и горячими. Натаниэль подошел поближе к окну и посмотрел на часы. Без двадцати четыре. День почти прошел. Бартимеус еще не вернулся. С наступлением сумерек из магазинчиков повыныривали люди с шестами, подцепили края жалюзи и закрыли витрины на ночь. На протяжении нескольких минут на улице только и слышалось, что дребезжание и лязг металла, как будто в доброй сотне замков опускали решетки на воротах. Один за другим начали вспыхивать желтым светом уличные фонари, и Натаниэль увидел, как окна над магазинами задергиваются шторами. Мимо с грохотом проезжали автобусы – их окошки тоже уже светились. По тротуарам спешили люди: им не терпелось поскорее вернуться домой. А Бартимеуса все не было. Натаниэль в нетерпении расхаживал по темной, промозглой комнате. Промедление приводило его в бешенство. Он снова чувствовал себя бессильной игрушкой судьбы. Опять все как всегда. Всякий раз в критические моменты – от первого годичной давности нападения Лавлейса до убийства миссис Андервуд – Натаниэль оказывался не в состоянии совладать с обстоятельствами. И всякий раз эта слабость дорого ему обходилась. Но теперь все должно измениться. Его ничто больше не сдерживает. Ему больше нечего терять. Когда джинн вернется, он… – Вечерний выпуск! Последние новости! – донеслось откуда-то издалека, из уличной темноты. Натаниэль прижался лицом к крайнему окну и увидел, как над тротуаром, покачиваясь, плывет тусклый фонарик. Он висел на длинном шесте, прикрепленном к тележке. Опять тот самый мальчишка-газетчик. Натаниэль несколько минут следил за его приближением и колебался. В общем-то, в покупке еще одной газеты особого смысла не было. Ну что могло измениться с утра? Но «Таймс» был единственным звеном, связывающим его с внешним миром. Возможно, он сможет почерпнуть там что-нибудь полезное – о действиях полиции или о конференции. А кроме того, ему нужно хоть что-то делать, иначе недолго сойти с ума. Натаниэль пошарил в кармане и проверил, сколько у него осталось денег. Результат проверки положил конец его сомнениям. Осторожно ступая – в здании было уже совсем темно, – Натаниэль добрался до лестницы, спустился на первый этаж, отодвинул неплотно приколоченную доску и выбрался в переулок. – Газету, пожалуйста. Натаниэль поймал мальчишку-газетчика, когда тот заворачивал со своей тачкой за угол. Кепка газетчика была сдвинута на затылок, и на лоб падала белобрысая прядь. Мальчишка оглянулся и улыбнулся. Зубов у него недоставало. – А, опять ты. Что, все еще шатаешься по улицам? – Мне газету, – Натаниэлю показалось, что мальчишка присматривается к нему. Он нетерпеливо протянул монеты. – Не волнуйся, у меня есть деньги. – А что, разве в этом кто-то сомневается, приятель? Беда в другом – я уже все распродал. – Он показал на пустую тележку. – Но тебе повезло – у моего напарника что-то да останется. У него участок не такой выгодный, как у меня. – Ладно, неважно. Натаниэль повернулся, чтобы уйти. – Эй, да он сейчас подойдет! Подожди минутку. Мы с ним всегда встречаемся под конец дня у «Лошадиной головы». Это за следующим углом. – Ну… Натаниэль заколебался. Бартимеус мог вернуться в любой момент. А ему было велено не высовываться. Велено?! А кто здесь, собственно, хозяин? В конце концов, ему только и нужно, что дойти до следующего угла. Ничего за это время не случится. – Ну ладно, – сказал он. – Вот и классно. Тогда пошли. И мальчишка двинулся в путь. Колеса тележки поскрипывали и подпрыгивали на неровной булыжной мостовой. Натаниэль шагал рядом. Переулочек был более пустынным, чем улица, и за то время, пока мальчишки дошагали до угла, им почти никто не встретился. Улочка, до которой они добрались, оказалась еще более тихой. На ней обнаружился трактир, уродливое приземистое здание с плоской крышей и серыми оштукатуренными стенами. Над дверью красовалась скверно нарисованная вывеска со столь же уродливой и столь же приземистой лошадью. Натаниэль заметил парящий у двери шар-наблюдатель и пришел в замешательство. Мальчишка-газетчик, похоже, заметил охватившие Натаниэля колебания.