– Бога ради, Джек, отойди. Эта женщина сейчас родит прямо на пороге. Джек быстро заморгал и отступил в подземелье. Он так до конца и не мог закрыть от изумления рот, увидев Изабеллу – здесь – и беременную. Хейзел быстро оценила ситуацию. – Господи боже. Боюсь, у нас не хватит времени отвести вас в главный дом, – сказала она. Давайте-ка быстренько садитесь. Джек, беги в Хоторнден и найди Йону. Скажи ей, пусть принесет мне тазик воды. Джек кивнул и, кинув еще один быстрый взгляд на Изабеллу, выбежал за дверь. – Это был… Джек Каррер? – спросила Изабелла, пока Хейзел бережно вела ее к деревянному стулу. Хейзел в этот момент как раз мысленно проверяла список всего, что ей может понадобиться, чтобы принять ребенка. – Что? Джек Каррер. Да. Вы его знаете? – Глаза Хейзел расширились. – Это он… эм?.. Изабелла положила руку на живот. – Отец? Нет. Он ушел служить. Его полк отправили в Йоркшир. Я должна была поехать следом, но… – Она показала на живот. – К тому же мы должны были пожениться. – Сами не заметите, как поедете за ним следом уже вдвоем, – заверила Хейзел. – Скоро вся семья будет в сборе. – Он не всегда был солдатом. Работал танцором в театре вместе со мной. И Джек тоже там работал. За кулисами. Он всегда был добр ко мне. Хейзел улыбнулась. – Он добрый. – Но потом театр закрыли из-за лихорадки, и мой Том теперь далеко, а я просто не знаю, как мне все это пережить. – Руки Изабеллы задрожали, и ее скрутила очередная схватка. – Так больно! Мне никто не говорил, что будет так больно. – Лоб женщины усеяли капельки пота. – Я просто знала, что нельзя идти в больницу для бедных, потому что слышала рассказы, что женщины там лежат, рыдая от боли, в собственной рвоте. Но я совсем не представляла, что же мне делать. Хейзел постаралась говорить как можно более уверенно: – Изабелла, мне нужно, чтобы вы меня слушали. Меня зовут Хейзел Синнетт. Ваш малыш на подходе, поэтому вы и я, мы с вами пройдем через это вместе. – Хейзел зажгла все свечи в лаборатории. – Где же Йона с водой? – пробормотала она. Словно по сигналу, в дверь ворвалась Йона с тазом в руках. Джек плелся следом с несколькими простынями, и, судя по виду, его слегка подташнивало. – О, чудно. Йона, ставь воду там и помоги мне. Джек, ты тоже помогай. Нам нужно положить ее на стол. Они втроем бережно сопровождали Изабеллу, пока та не улеглась на рабочем столе Хейзел. – Ух, Йона, будь добра… мой экземпляр «Трактата», пожалуйста. Полный паники взгляд Изабеллы метнулся от Хейзел к Джеку и обратно. – Книга? Зачем нужна книга? – Да ни за чем! Просто так! – заверила Хейзел, судорожно листая страницы. – Просто кое-что проверить. Да. Да, отлично. Вот так. – Хейзел вытащила сушеный корень валерианы из одного горшка. – Пожуйте это. Помогает от боли. Дышим глубоко, это важно. Нужно продолжать дышать. Ложитесь в эту сторону, ноги – вот так. И помните, главное – дышать. – Вы ведь уже делали это раньше, правда? Принимали ребенка? – спросила Изабелла, когда Хейзел уже стояла между ее ног. – Формально – нет, – призналась Хейзел. – Но много об этом читала. Ответ Изабеллы потонул в криках боли при следующей схватке. – Вот что мы сейчас сделаем, – сказала Хейзел. – Вы будете смотреть на меня и рассказывать обо всем, что собираетесь делать с ребенком и… и Томасом в Йоркшире. И каждый раз, как что-нибудь придумаете, будете хорошенько тужиться. Вам понятно? Изабелла слабо кивнула. – Хорошо. – Мы можем… мы можем гулять в парке. – Хорошо. Тужьтесь. – Мы можем учить ее читать, – продолжила Изабелла. – Это будет девочка. Мы с Томасом всегда знали, что это будет девочка. – Отличная идея. Тужимся хорошенько. – Мы можем отправиться в поездку на озеро. – Тужьтесь! И, Йона… чистой воды, пожалуйста! Роды продолжались, а свечи уже совсем оплавились. Йоне пришлось еще дважды бегать в главный дом за новыми свечами, так что, когда Хейзел пришлось сунуть руки между ног Изабеллы, света было достаточно, чтобы разглядеть ярко-красную головку малышки, пробивавшуюся на белый свет, на которой можно было увидеть волосики, темные и слипшиеся. Где-то на втором часу родов Джек исчез. – О боже мой. Это вовсе не похоже на рисунок, – пробормотала Хейзел. – Что? – взвизгнула Изабелла. – Ничего! Ничего! Просто лягте. Все будет отлично. Мы уже близко. Я вижу ее головку. Изабелла? Изабелла, вы меня слышите? Вы скоро станете мамой. Изабелла кивнула, но слезы продолжали ручьем течь по ее щекам. – Как бы я хотела, чтобы Томас был здесь, – сказала она едва слышно. – Вы скоро будете с ним. Давайте-ка, тужимся еще один разок. Изабелла закричала. А затем к ее крику добавился второй крик – малышки, недовольной холодным миром, в который она только что пришла. Хейзел завернула кроху в чистую ткань и бережно положила на грудь Изабеллы. – Вы были правы, – сказала она. – Это девочка. Она – красавица, как и ее мама. Малышка была прекрасна – круглые голубые глазки и плач, сливающийся с благодарным смехом Изабеллы. – Маленькая девочка. У меня маленькая девочка. – Вы справились. Изабелла перевела взгляд с дочери на Хейзел. – И вы тоже. Не знаю, что бы я делала, если бы не вы. Потом Изабелла с ребенком устроились отдохнуть часок, а Йона принесла хлеба с маслом. Хейзел с благодарностью приняла и тут же проглотила свой кусок. Она даже не замечала, насколько была голодна. Прошло много часов с тех пор, как она ела в прошлый раз. Джек вернулся, когда Изабелла уже начала шевелиться. – Разве она не красавица? – спросила девушка у него. – Моя малышка. Джек вытащил что-то из-за спины. Это оказалась квадратная музыкальная шкатулка с ярко расписанными стенками. – Я хотел самым первым подарить твоей малышке подарок. Изабелла потянулась за шкатулкой. – Джек, это слишком. Она открыла шкатулку, и лабораторию заполнили звуки вальса. Танцовщица в шкатулке, светловолосая балерина, описывала идеальные круги. Было практически незаметно, что фарфоровая фигурка разбилась и склеена клеем. – Спасибо, Джек, – сказала Изабелла. – Ей понравится. – А у нее уже есть имя? Изабелла посмотрела на дочь, а затем на Хейзел. – Думаю, мы назовем ее в вашу честь. Малышка Хейзел. Я знаю, Томасу бы понравилось. – Малышка Хейзел, – повторил Джек. Хейзел боялась произнести что-то вслух, не доверяя своему голосу. Она лишь кивнула и продолжила вытирать помытый таз, стоя спиной к Джеку, чтобы тот не увидел слез в ее глазах. 26