Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: После суда мы отправились в Маммот. Самсон и Джиллиан забронировали номера в отеле Westin, и мы встретились с ними в номере Аланы. Алана Белкнап, адвокат защиты: Мне не нужно было смотреть новости или соцсети, чтобы увидеть реакцию на речь Мейсона. Он был силен по всем направлениям. Однако выступление перед пассивной аудиторией, когда никто не прерывает и не высказывает возражений, не приравнивается к способности допрашивать свидетелей. Но я предупредила Самсона и Джиллиан, что Мейсон будет хорош и в этом. Самсон Гриффит: Я спросил: «Первый раунд в пользу обвинения?» Алана ответила: «Прошла только половина первого раунда». Я спросил: «У вас есть мысли, как противостоять «СпарсерРазоблачает»? Алана Белкнап, адвокат защиты: Я сказала: «Разберемся, когда он будет в свидетельском кресле на перекрестном допросе». Самсон Гриффит: «Вы собираетесь уступить Мейсону в своем вступительном слове?» Алана Белкнап, адвокат защиты: Я никогда ни в чем не уступаю. На самом деле, нам нужно просто сказать правду и позиционировать Клео как человека, который сам готов поведать обо всем, откровенно, от всего сердца. Самсон прищурился и побледнел еще больше. «В каком смысле?» Пришло время поговорить. Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Мы с Аланой обсуждали это наедине. Есть ли риск? Да. Но еще более рискованным было бы построить наше вступление на предпосылке, которая, как известно, оказалась ложной. Алана Белкнап, адвокат защиты: Защищаться с помощью правды – вот наша новая идея. Да, Клео отвезла Бек в горы и нашла отдаленное озеро, чтобы покататься на лодке. Не для того, чтобы сделать предложение и обручиться. Не для того, чтобы мягко подвести ее к разговору, что она хочет двигаться дальше без нее. Бек угрожала причинить Клео реальный вред. Это называется эмоциональным шантажом. Обвинение нарисовало Бек скромной, милой и застенчивой девушкой – так называемый «поздний цветок», спасающий котят. Но правда в том, что в какой-то момент она стала жестокой. Она угрожала Клео. «Оставайся со мной – или я причиню тебе боль». Это откровенный шантаж. Самсон Гриффит: Я удивленно посмотрел на Алану. «Вы собираетесь сказать, что Бек получила по заслугам?» Алана Белкнап, адвокат защиты: Послушайте, в этом деле две жертвы. Две молодые женщины, мучимые умирающей любовью, и одна из них отказывается отпускать. Бек угрожала уничтожить все, ради чего Клео так усердно работала, разрушить новые отношения Клео. И та справедливо боялась Бек. В отчаянии она сделала тот выбор, который сделала, чтобы сохранить свою репутацию и свою новую любовь. Самсон Гриффит: «Я правильно понял, что вы хотите, чтобы Клео дала показания?» – спросил я, чувствуя, как мои брови ползут вверх. Алана Белкнап, адвокат защиты: Кто лучше Клео расскажет ее историю? Безусловно, существует «Пятая поправка», право не свидетельствовать против себя. И у меня были случаи, когда я ни при каких обстоятельствах не вызвала бы своего клиента в суд. Но в этом случае Клео была единственным свидетелем всех эмоциональных нюансов, серых зон любви, страсти и близости – и только она может достоверно передать свои переживания в тот момент. Джиллиан Гриффит: Мой отец не проникся. Он считал, что менять стратегию в последнюю минуту слишком рискованно. Он хотел, чтобы Алана передумала. Самсон Гриффит: До вступительного заявления защиты оставалось примерно двенадцать часов, а она собиралась перейти к совершенно новой стратегии. Мои активы, репутация моей семьи, будущее моей двадцатипятилетней племянницы – все это поставлено на карту. Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Они обсуждали это снова и снова, ситуация накалялась. Наконец Алана сказала: «Либо вы позволите мне сделать мою работу и самой решить, как лучше всего добиться оправдательного приговора, либо я ухожу». Глаза Самсона полезли из орбит: «Вы не можете сейчас уйти, уже слишком поздно, это было бы юридической халатностью». Алана молча подняла трубку и начала заказывать билет на следующий рейс из аэропорта Маммота. Самсон Гриффит: То редкое и неприятное чувство, когда меня хватают за яйца. Я сказал Алане: «В присутствии двух свидетелей говорю вам, что это чревато риском. Но поскольку я не могу допустить, чтобы наш ведущий адвокат уволился за ночь до того, как мы предстанем перед присяжными, я соглашусь и позволю вам сделать по-вашему, несмотря на то, что я против вашей новой стратегии». Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Я не был глух к аргументам Самсона. Но, достаточно узнав Клео, я поверил, что она сумеет выдвинуть самые веские аргументы в свое оправдание. И, кстати, это не то, о чем вы объявляете заранее. Вы предпочитаете вывести обвинение из равновесия и не афишируете свои будущие действия, особенно такого уровня. Кроме того, это позволило бы изменить стратегию в последний миг. Поэтому мы поклялись, что весь разговор останется между нами четырьмя. Алана Белкнап, адвокат защиты: Я попросила их извинить меня, потому что хотела хорошенько отдохнуть перед завтрашним днем. Самсон удивленно спросил: «Вы не собираетесь отрепетировать свою речь?» На этот вопрос я всегда отвечаю клиентам так: «Я репетировала всю свою жизнь». Клео Рэй: Тем утром Алана и Рубен прибыли в тюрьму, чтобы встретиться со мной до начала суда. Они сообщили, что хотят изменить нашу стратегию. Судебный пристав: Всем встать. Заседает Верховный суд округа Инио, штат Калифорния, председательствует достопочтенный судья Рой Обервальцер. Пожалуйста, садитесь. Джейк Кроу, репортер Inyo Register: Алана Белкнап – жительница большого города, всемирно известная поборница прав женщин и подсудимых, оказалась на арене, отличной от тех, к которым она привыкла. Мисс БЕЛКНАП: Уважаемый суд! Дамы и господа присяжные, доброе утро! Я собираюсь сделать прогноз. Выслушав всех свидетелей, просмотрев все улики и получив четкие инструкции о том, как применять закон, я предсказываю, что главный вопрос, к которому вы станете постоянно возвращаться в своих размышлениях, – было ли это убийство первой степени? Убийство первой степени определяется как умышленное, обдуманное и преднамеренное лишение человека жизни. Убийство первой степени требует, чтобы человек предпринял прямые – то есть умышленные – действия против другого человека. Это может быть результатом только сознательной причинно-следственной последовательности. Если я нажимаю на курок, вы застрелены. Если я вонзаю нож, вы ранены. Если я сталкиваю вас со скалы, вы падаете. Но если я намереваюсь убить вас, однако при этом не нажимаю на курок, не вонзаю нож и не толкаю вас, только вы все равно умираете, потому что пистолет случайно выстрелил, или вы случайно наткнулись на лезвие ножа, или случайно упали со скалы, совершила ли я умышленное действие, которое привело к вашей гибели? Намерение, которое не приводит к умышленному действию, не может приравниваться к убийству первой степени. Брайан Берли, помощник окружного прокурора: Я слышу эти слова «намеревалась» и «намерение» и думаю: подождите минутку, ответчица же утверждает, что она не намеревалась убивать Ребекку! Она же отвезла ее на озеро, просто чтобы порвать с ней, верно? Я обменялся взглядом с Оуэном и увидел тот же вопрос в его глазах. Мисс БЕЛКНАП: Обвинение было право в одном: это будет в основном история двух девушек и самых интимных подробностей их отношений. С самого начала, по причинам, которые станут очевидными, обе они согласились, что их отношения будут тайными. Короткое примечание. Защита будет называть обвиняемую, известную в протоколе как Мэри Клэр Гриффит, Клео Рэй – то есть именем, которое она взяла семь лет назад и под которым она известна семье, друзьям и общественности. Мы также будем называть Ребекку Олден – Бек, именем, под которым ее знают семья, друзья и участники данного процесса. Джейк Кроу, репортер Inyo Register: Это был процесс по делу об убийстве с участием двух обвиняемых: Мэри Клэр Гриффит и Клео Рэй. Мисс БЕЛКНАП: Эта секретность привела к тому, что Клео и Бек продолжали свои отношения с сознательной осмотрительностью, за закрытыми дверями. У них не было обычной возможности поделиться с друзьями, что вызывало нарастающее давление изнутри. Это также означает, что у нас почти нет прямой информации о том, как они взаимодействовали в паре. У нас есть электронные письма, текстовые и телефонные сообщения и открытки, которыми они обменивались. Однако совсем немного, если вообще есть, внешних наблюдений за тем, как они вели себя вместе. Что говорили, как относились друг к другу, как смеялись и плакали, как ругались, как любили друг друга – все это переживали исключительно два вовлеченных человека. Одного не стало. Другой сидит за столом защиты. Клео Рэй: Алана и Рубен хотели защищаться с помощью правды. Сказали, что дядя Самсон сомневался, но смирился. Они хотели, чтобы я дала показания и сама рассказала историю своей жизни. И я ощутила удивительный прилив надежды. Я приехала в суд с мыслью, которая беспрестанно крутилась в моем мозгу: «Правда освободит меня, правда освободит меня…» Мисс БЕЛКНАП: Вы когда-нибудь думали о паре, давно женатой или в начале их отношений: «Они кажутся созданными друг для друга», – чтобы потом неожиданно обнаружить, что у одного из них роман на стороне, или они грубы друг с другом, или разводятся? Даже наблюдая абсолютно открытые отношения, трудно понять, что происходит в уединении спальни. Обвинение попытается убедить вас, что только один партнер в этих тайных отношениях был неверным, разрушительным, ядовитым. Но вы знаете из опыта собственной жизни, что «для танго нужны двое», что обе стороны разделяют ответственность за эмоциональное здоровье отношений. Танго любви включает в себя сближение двоих, и химия, которую они создают, становится уникальной для этого союза, как отпечаток пальца. Соедините любого из них с другим партнером – отпечаток изменится. Химия отношений Клео и Бек была создана каждой из них в равной степени, поскольку они привнесли в нее свои индивидуальные жизненные травмы, страхи и желания. Джейк Кроу, репортер Inyo Register: Казалось, что интимные подробности отношений между двумя молодыми девушками вызывают восхищение. ЛГБТ-сообщество воспользовалось возможностью, чтобы развеять неправильные, по мнению членов оного, стереотипы и заблуждения о гомосексуальных отношениях. Они отправили в Инио своих представителей и установили информационный стенд возле здания суда. Церковные группы попытались помешать им, и шерифу пришлось выставить офицера рядом со стендом, чтобы избежать стычек. Мисс БЕЛКНАП: О муках и эмоциональном безумии первой любви написано множество стихов. Мы покажем вам распечатанные открытки, которыми обменивались Клео и Бек, и на одной из них Бек цитирует греческую поэтессу Сафо: «О, приди ж ко мне и теперь! От горькой Скорби дух избавь и, чего так страстно Я хочу, сверши и союзницей верной Будь мне в битве любви!» Брайан Берли, помощник окружного прокурора: Мне не стыдно сказать, что мне пришлось искать Сафо в Википедии. Древнегреческая поэтесса с острова Лесбос. Писавшая любовную лирику. Подходящая рекомендация для этих присяжных? Ну-ну. Мисс БЕЛКНАП: Опираясь на факты, мы покажем, что Бек говорит здесь об изматывающей ее тревоге, что это крик души тоскующей девушки, описывающей свою любовь, как битву. Мы подробно расскажем вам о силе взаимных чувств этих девушек и покажем, как эти чувства трансформировались из любви в отравляющую существование одержимость. Будут раскрыты уродливые моменты, и вы ясно увидите, как ситуация скатывалась по спирали все дальше и дальше, двигаясь к катастрофическому исходу. И когда вы выслушаете все показания и увидите все улики, у вас останется один очень конкретный вопрос: доказало ли обвинение, что утопление Ребекки Олден произошло в результате умышленных действий обвиняемой? Сознательно ли Клео Рэй нажала на спусковой крючок, вонзила нож, столкнула со скалы? Или обвинение не справилось со своим бременем? Разве обвинение, дабы оправдать свой вывод об убийстве первой степени, недостаточно уже продемонстрировало, что Клео Рэй предприняла действия, которые должны были произойти? Ну, за исключением разумных сомнений. Самсон Гриффит: Алана доказала, что она настоящая. Люди выкладывали ее слова в Twitter в режиме реального времени, реакция была массовой. Хэштег «БлаженствоВБездну», хэштег «ВеселыеПревращенияВДьявольские», хэштег «УничтожениеУвлечения». Один из заголовков гласил: «Союзники врагам на поле битвы любви». Возможно, финт, задуманный нашим ведущим юрисконсультом в последнюю минуту, был удачным. Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Когда они целятся в голову, мы целимся в сердце. Судебный пристав: Пожалуйста, поднимите правую руку. Клянетесь ли вы говорить правду, только правду и ничего, кроме правды, и да поможет вам Бог? Миссис ГРЕЙС ОЛДЕН: Клянусь. Мистер МЕЙСОН: Доброе утро. Пожалуйста, назовите свое имя и родство с жертвой. Миссис ГРЕЙС ОЛДЕН: Грейс Олден, я мать Ребекки Олден. Мистер МЕЙСОН: Полагаю, что эти воспоминания могут вас расстроить, миссис Олден, поэтому, если вам нужно будет остановиться или сделать перерыв, дайте нам знать, хорошо? Миссис ГРЕЙС ОЛДЕН: Хорошо. Благодарю вас. Джейк Кроу, репортер Inyo Register: Оказалось, что на суде мама Бек вспомнила гораздо больше, чем во время моего интервью. Возможно, она приберегала подробности для того момента, когда ее вызовут в качестве первого свидетеля обвинения.