Его глаза остановились на моих губах. – Умоляй. – Нет. Он наклонил голову, и его нос коснулся моего. Этот непроизвольный контакт вызвал улыбку на лице Палача, и его угрожающее выражение превратилось в… угрозу поиметь меня. Только женщина могла бы уловить такую перемену. – Я могу остаться здесь на всю ночь, – сказал он. – Вряд ли ты усидишь с таким бешеным дружком. – Я многозначительно посмотрела вниз, оценивая нашу сложную секс-позицию. Кое-кому она доставляла удовольствие. – Так ты отпустишь меня? – Я потянула руку из его захвата, чтобы подчеркнуть серьезность своих намерений. – Теперь, когда ты там, где мне хотелось? – спросил он, положив свободную руку мне на талию. – Сомневаюсь. – Он усмехнулся, и я вздрогнула всем телом. Он ужасный, злой тип. Не будь одной из тех дур, которые прощают парню его дерьмовый характер только потому, что он божественно красив. Но он сломлен. Никто никогда не давал ему шанса. К тому же я люблю исцелять. Все это время Палач наблюдал за мной. Видимо, оценив происходящее, он склонил голову набок. – Ты и вправду сумасшедшая? Я замахнулась на него свободной рукой, которую он тоже перехватил в воздухе. – Нет, нет, нет. Попробуй ответить словами. – О, очень мило слышать это от вас, Мистер Жарю-Людей-За-Деньги. – Я попыталась вырваться из его хватки. Безуспешно. Но эти слова не испортили приподнятого настроения Палача. Приподнятого во всех смыслах. – Вот что я тебе скажу, – ответил он. – Я сегодня добрый, поэтому отпущу тебя при условии, что ты переспишь со мной. У меня вырвался смешок. Сколько же у него наглости! – Ты отпустишь меня, и я, возможно, не врежу тебе по шее. – Да, ты и так уже перестаралась с этим. – Он сжал мне руки, чтобы подсыпать соли в рану. Я зарычала от досады. – Лучше говори, – напомнил он. – Можешь взять свои слова и засунуть их… Палач закончил с разговорами. Его губы накрыли мой рот, и слова застряли в горле. – Ах, какой же ты самодовольный. – Мои глаза метали молнии, когда я смотрела на Палача с пассажирского сиденья. Он наконец отпустил мои руки, после того как мы… еще немного поговорили. И пришли к своего рода соглашению. Которое, как он думал, было в его пользу. Уголок его рта приподнялся. Боже, сколько самоуверенности. Как же хотелось стереть эту улыбку с его лица. – Это был хороший день в море плохих, – сказал он. – Ты называешь это хорошим днем? – Мы с Ангелой целовались – и ей это понравилось. Я приподняла бровь. Выходит, я отвечала на поцелуй. Опять. Да, этот парень действительно знал толк в поцелуях. – Мне жаль тебя, если ты считаешь этот день хорошим. Он бросил на меня мимолетный взгляд. – В отличие от некоторых, – он повернул машину к своему дому, – мой обычный день не включает бесплатных объятий. – Моя жизнь тоже не сахар. – Я не стала заострять внимания на «объятиях». Ведь именно этим я и занималась на службе. Он усмехнулся. С издевкой. Нет, этот сукин сын прямо-таки нарывался. Лучше бы ему спать вполглаза. – Не сравнивай. Палач въехал в гараж и заглушил двигатель. Я вышла из машины вслед за ним. – Сегодня я буду спать спокойно, потому что получу твои знаменитые бесплатные объятия. Да, к такому соглашению мы и пришли. Одна кровать на двоих, никакого секса, много объятий. Но, действительно, ему лучше спать не слишком крепко. Я прищурилась, глядя на него. Даже не будь он суперзлодеем, все равно я находила бы его самым несносным человеком на свете. По крайней мере, самым несносным мужчиной, который настаивал на том, чтобы мы оставались вместе. Мы вошли в дом и снова оказались в запутанном лабиринте иллюзий Мираж. Едва переступив порог, я врезалась бедром во что-то невидимое, но острое. Я выругалась и потерла ушиб, чтобы вылечить его. – Будь осторожна, – предупредил Палач, – этому столу больше двухсот лет. Вдох, выдох. Не души его… пока. – В следующий раз постараюсь держаться подальше от стола-невидимки, – процедила я сквозь зубы. – Если тебе нужна помощь, чтобы освоиться в доме – обращайся. – Он взял меня за руку, как белый рыцарь, которым вовсе не был, и повел за собой по коридору. Мы пришли в кухню. – Проголодалась? – спросил он, отпуская мою руку и подходя к холодильнику. – О, неужели, мой господин? Вы покормите рабыню? Как это мило с вашей стороны! – Хочешь поговорить о рабстве? А как насчет меня: я всю жизнь прожил в рабстве у своей силы. Больше не хочу. – И вместо этого ты похитил меня. Он пригладил волосы: – Женщина, ты все усложняешь. – Меня. Зовут. Не. Женщина. Он опустил руки. В его темных глазах плескалась ярость. – Ты можешь остаться в этом доме как пленница или как моя девушка. Выбирай… Я ахнула: – Ты… приглашаешь меня на свидание? – Я всплеснула руками. – Готова спорить, девчонки бьются насмерть за такую честь! Палач сжал зубы: – В любом случае, у нас будет возможность лучше узнать друг друга. – Можно проще сказать. – Я сложила руки на груди и прислонилась к столу. – Секс. Кувыркание в постели. Жесткое порно. Занятия любовью. Или, – я посмотрела на него, – в твоем случае, трах. Определенно. – Никогда еще я не видела его таким злым. Внезапно внимание Палача переключилось, и его взгляд метнулся к столу. Он напрягся. Я скользнула глазами по пустой столешнице и снова посмотрела на него. – Что-то не так? – спросила я. Едва слова слетели с моих губ, как в меня ударил порыв ледяного ветра, отбрасывая к дальней стене, о которую я ударилась головой и плечом. Ничего себе, хороший день. Ужасный ветер оторвал меня от стены и поднял над полом. Ладно, хотя бы обзор улучшился. Напротив, у дверей гостиной, стоял человек, нагнавший ветер. Его вытянутая рука была направлена на меня, но даже без этого очевидного жеста я все равно узнала бы его испещренное шрамами лицо. Ураган. Еще один из подручных Жестокой Графини явился, чтобы выполнить ее приказ. Вокруг него выстроились Мучитель, владевший силой слов; мастерица иллюзий Мираж и Хамелеон, способный подняться почти на любую высоту и при желании слиться с окружающей обстановкой. К несчастью, последнее требовало полной наготы, и Хамелеон ею не брезговал. Довольно часто. Хорошо хоть сейчас он был в штанах. Я еще никогда не встречала столько суперзлодеев сразу и, должна сказать, чувствовала себя так, словно оказалась с ножом в перестрелке.