– Из той же коллекции. Похуже – на полторы сотни тысяч тянет. Солнце клонилось к горизонту и наползало на синюю полоску леса. На фоне зеленого неба чернел силуэт церкви. Свежий резкий ветер дул с реки и колыхал волосы и одежду. Яго крепко, будто боясь упустить, держал в руках икону. Падающие красные солнечные лучи резкими тенями вычерчивали на его лице зловещий оскал. В непокорной яростной позе Яго, в его лице, с одной стороны, и спокойном достоинстве многовекового лика Святителя – с другой – Лизе почудилось мистическое противоборство. – Пошли отсюда! – нервно крикнула она, ощущая, что ее начинает бить дрожь. Яго не ответил. Он положил икону и склонился над третьим ящиком. Там тоже были иконы. – Неплохо, – Яго скинул с себя безумное возбуждение, вернулся с небес на землю и снова вещал обычным снисходительно-спокойным голосом: – Правда, здесь и четверти нет из награбленного Седым. Но еще не вечер. Даст бог, и остальное найдем. Поехали. Машины тронулись. Яго ожидал, что груз будет объемным, поэтому взял фургончик «Ниссан». Он подстраховался на разные неожиданности. Ценный груз сопровождали вооруженные охранники из частной охранной фирмы, живущей под его крылышком. Были подготовлены даже документы на перевозку груза – слишком все серьезно, чтобы дело испортил омоновский заслон на дороге, который может прицепиться к чему-нибудь. Взял Яго для сопровождения и капитана милиции – из тех, кому досадно жить на одну офицерскую зарплату. Яго откинулся на заднем сиденье «Линкольна», устало положив руку на колено Лизы. – Вся дрожишь, принцесса. Замерзла? – У меня плохие предчувствия. – Не нагоняй тоску. У меня редко так шла удача, как сейчас. Мы сегодня нарыли добра на несколько миллионов евро. Твоя доля тоже есть. Я не дешевка и партнеров не кидаю. – Я боюсь, Костя! – А, – махнул рукой Яго и демонстративно зевнул… * * * Вечер у Каледина выдался беспокойный. Позвонил Яго откуда-то из тамбовских лесов и надавал массу указаний. Да тут еще эти телефонные звонки, затягивание с которыми весьма вредно для здоровья. Два абонента, которым он обещал с потрохами сдать своего хозяина. Одним из абонентов был я. – Все, как я говорил, – прозвучал в трубке голос. Каледин, похоже, звонил по сотовому телефону. – Они загрузились и доставят груз на Звенигородскую заимку. – Что за груз? – спросил я. – Пока не знаю. Судя по всему, что-то стоящее. – Спасибо, доцент. – Если брать будете, скажи своим костоломам, чтобы меня не трогали. – Пару раз для конспирации придется, – хмыкнул я. Буквально через минуту позвонил Малыш – как сговорились. У него тоже имелись новости. – Как там у тебя? – спросил я. – Кузя сообщил, чтобы я начеку был. Или сегодня ночью, или завтра работа будет. – Как думаешь, сколько народу будет участвовать? – Ребята говорили, человек восемь или десять. Не больше. – Что еще узнал? – А чего я могу узнать? Сидим на хате с двумя напарниками, ждем. Свистнут, на тачку загружаемся, выдвигаемся. Оружие раздадут ближе к делу. Стандарт. На разборы бандиты обычно собираются без оружия, чтобы по дороге не нарваться со стволами на милицейский заслон. У места «стрелки» встречаются с командирами. Там же стоит оружейная тачка. Вооружаются и идут на разбор. Это большое заблуждение, что бандиты все время ходят с оружием. Было бы так – все бы они на нарах парились через три дня. – Откуда звонишь? – полюбопытствовал я. – Из автомата. За пивом вышел. – Кто ж перед делом пьет, разгильдяи… За тобой никто не смотрит? – Никто. – Смотри, тебя как новичка пасти могут. – Точно никого. Я же не идиот. – Разбор начнется, мы появимся, тогда… – Как вы появитесь, если я вам места не назову? – Надеюсь, появимся. Так вот, услышишь «милиция», сразу забивайся в какую-нибудь щель, где шальная пуля не достанет. Оружие подальше отбрось, лучше, чтобы его не нашли. Руки за голову. Никаких резких движений не делай. Собровцам не возражай и вообще не говори – делай, что они тебе скажут. Парни горячие – все ребра переломают. Документов никаких не бери с собой. Опера будут фамилию спрашивать – соври. – Леш, а мне как-нибудь исчезнуть нельзя? На фига козе баян? Чего я туда попрусь? – Ты одурел? Жить надоело? Тебе смертного приговора от братвы не хватает? – Что со мной будет? – Ничего. Вытащу я тебя, если дурить не станешь… В общем, дружище, держи хвост пистолетом и уши торчком. Я повесил трубку и хлопнул ладонью по столу. – Все, собираются пауки в банку. Такая грызня пойдет. – Никак Малыш на дело собрался? – спросил Симонов. – Ага. Мы в расчетах не ошиблись. Значит, действительно наследники Седого будут делить дядюшкино состояние. – Фантастика, – воодушевленно произнес Симонов. – Звенигородская хаза Яго. Там, скорее всего, и будут основные события. – Значит, работаем с подмосковным РУБОПом? – Ага, – кивнул я. – Все уже обговорено. Запишем как совместное мероприятие. Поделимся славой. Не все время нам с ними грызться. Ладно, время позднее. Двигайте по домам. Я здесь остаюсь. Может, кто еще позвонит. – Тебе скучно не будет, – хмыкнул Симонов. – Сегодня разбойный отдел трясет интимные фирмы. В час ночи, наверное, начнут сюда шлюх свозить. – Поспать не дадут. Будут мартышки всю ночь в коридоре визжать, материться, милицию клясть. Так и произошло. Едва я заснул, уютно устроившись на стульях, в соседние кабинеты начали свозить шлюх и сутенеров, поднялся шум-гам, в результате голова у меня наутро была чугунная. Ни Каледин, ни Малыш больше не позвонили. Утром начался привычный «предоперационный» дурдом, как обычно, когда работают бок о бок два ведомства и участвует множество людей – наши ребята, собровцы, опера из РУБОПа. Нужно для начала хотя бы всем перезнакомиться и запомнить, как кто выглядит, чтобы не рисковать получить по физиономии, а то и быть подстреленным своими же. Сколько я помню масштабных операций, кому-то из оперов обязательно чистили физиономию свои коллеги, приняв за бандита. Установку мы провели качественную. У нас были подробные планы местности, усадьбы Яго. Оставалось проработать порядок выдвижения, совместных действий, рассредоточить бойцов и транспорт так, чтобы не засветиться и вместе с тем чтобы была возможность действовать быстро и оперативно. Ну а еще – раздать радиопозывные, продумать, как в случае чего перекрыть пути отхода преступникам. Решить, как быть, если противник поставит радиоглушилки, как работать с учетом того, что может иметься радиосканирующая аппаратура. Спецам из СОБРа все карты в руки. Ребята собаку на таких мероприятиях съели. Да еще Чечня у всех за спиной. Подмосковный СОБР работать умеет. Часть сотрудников направили на место заблаговременно, чтобы не создавать в поселке толкотни, как в час пик, чтобы никто не задал вопроса, а чего это столько людей нагрянуло и не ожидается ли здесь свадьбы или народного гулянья. – Ох, чувствую, постреляем сегодня, – вздохнул Железняков, когда кабинет опустел и шум стих. – А чем плохо? – пожал я плечами. – Упражнение номер восемь – стрельба по бегущему бандиту. – А упражнение номер одиннадцать – ответная стрельба по менту – не хочешь? – спросил Железняков. – Тут уж кому повезет. Судьба, – сказал Симонов. – Меня что смущает, – сказал я. – Малыш заявил, что они максимум десятью мордами нагрянут. Таким числом логово Яго не взять. – Мало ли что Малыш сказал, – возразил Симонов. – Он что, в их штабе служит? Может, целая штрафная рота воевать с Яго прибудет? – Мне кажется, расклад может быть другой, – покачал я головой. – Выкладывай. – Несколько вариантов. Коллеги выслушали меня внимательно. – А что, возможно, – кивнул Симонов. – Это в их стиле, – поддакнул Железняков.