Охранник достаёт планшет и начинает в нём ковыряться. — Крылов… Крылов… А, вот. Пару раз посмотрев то на планшет, то на меня, он удовлетворённо кивает и говорит: — Заходи. По эту сторону двери ничего принципиально не менятся. Такой же пустой, мёртвый коридор. Только двери встречаются чуть реже. — Дай-ка бумажку, — говорит охранник. Я отдаю распечатку, он сканирует QR-код камерой планшета и прячет лист бумаги в карман. — Безопасность прежде всего, сам понимаешь, — говорит он. — Пошли. — Конечно. Потому я и здесь. Над первой же дверью по правую руку я замечаю табличку «Серверная». Охранник открывает её флеш-ключом и рукой приглашает меня войти. Внутри оказывается небольшая комнатка, примерно с мою каюту размером. В углу стоит сам сервер: герметичный шкаф метра два высотой. Снаружи простенький и, судя по заляпанности, сенсорный экран, а также полочка с клавиатурой и мышью. А всё остальное пространство занимают диван, деревянный стул и столик с электрочайником, чашками и банкой кофе. Охранников здесь человек пять. Шесть, если считать того, что вошёл за мной следом. Ступор. Что я здесь делаю? Что я могу сделать? Я сжимаю в кармане телефон и флеш-ресивер. Спасительная таблетка у меня в руке, а пациент буквально в метре-двух от меня. Но я не могу ничего сделать. Как бы я ни стал действовать, буду выглядеть подозрительно. — Ну, что стоишь? — спрашивает охранник. — Валяй. Конечности как деревянные. Я подхожу к серверу, чувствуя себя Буратино. Дотрагиваюсь до экрана — он загорается небесно-голубым цветом. Справа от рабочего стола операционной системы «Quantows» мигает панель задач Афродиты. Я пролистываю до кнопки «Данные курса», нажимаю… Да, я плохой администратор. Последовательность чисел в открывшемся окне совершенно ничего мне не говорит. Но я более, чем уверен, что они правильные: сектант не просто изменил курс. Афродита утверждает, что в неё не вмешивались, а значит, он забрался куда глубже. — Что за парень? — спрашивает один из охранников. — Сисадмин, хочет Афродиту проверить. — А чё с ней не так? — Да вроде всё так. Перебдеть хочет. Я достаю ресивер от телефона и вставляю в разъём под экраном. В углу вылезает уведомление: Требуется подтверждение флеш-ключом не ниже уровня 2. Я могу попробовать вставить свой ключ, но это не останется незамеченным. Я чувствую, как они все сверлят мне спину. А ещё как у меня леденеют ноги, а на лбу проступает пот. Господи, господи… Господи! Что же мне делать? Попросить их подтвердить действие? Они слишком легко мне поверили. Наверняка хотят подловить. Нет, я так не могу. Не сейчас. Надо зайти ночью. Может, они будут порассеяней? — Парень, ты чего? — спрашивает охранник, который впустил меня сюда. Я выдёргиваю ресивер и прячу в карман. — Да надо подумать, — отвечаю я. — Мне кажется, я нашёл проблему, но придётся поработать. Ну, у себя за компом. Я зайду попозже, хорошо? — Ладно. Крылов, так? Я киваю. — Мне надо начальству доложиться. Дорогу найдёшь? Охранник заливает кипятком растворимый кофе и делает глоток. — Да, конечно, — отвечаю я и, нажав кнопку открытия двери, вылетаю в коридор. Мне бы сейчас не помешало немного свежего воздуха. Дверь за спиной закрывается, и я прижимаюсь к стене. Какой же я трус. Мондраж потихоньку отпускает, сменяется тупым отчаянием. Я поворачиваю голову прямо по коридору: тихая, мертвенная труба, которая незримо загибается, чтобы после перейти в вип-отсек, потом в наш, а потом опять в технический. С этим ключом я могу идти вперёд, пока не вернусь обратно в эту точку. Только меня поймают раньше. Но что, если задержаться здесь совсем ненадолго? Я иду вперёд по коридору и смотрю на таблички над дверями. «Архив», «Склад», парочка никак не обозначенных дверей. И вот, наконец, изолятор. Главное — не попасться. Да, если верить тем чувакам из охраны, здесь большую часть времени никого не бывает, но вдруг я пришёл именно в тот момент, когда у заключённых обед? Ровно на этой мысли дверь открывается — я отпрыгиваю в сторону и выпученными глазами смотрю на вышедшего из изолятора охранника. Он меня даже не заметил! Идёт себе дальше по коридору да крутит свой ключ на верёвочке. Дверь закрылась моментально, едва он успел выйти. Блин, отойди я не в ту сторону, оказался бы прямо у него на пути! Теперь я почти уверен, что внутри охраны нет, но рисковать не хочу. Я прижимаюсь к стене и вставляю ключ. Дверь открывается, и я сперва аккуратно заглядываю внутрь. Убедившись, что охраны в поле зрения нет, я захожу, и дверь захлопывается. Всего шесть камер. Металлические решётки и навесные амбарные замки. Хоть где-то они приняли более-менее эффективные меры безопасности. Я бы очень долго смеялся, если бы камеры открывались и закрывались флешками. Здесь всего двое заключённых. В одной камере лежит на полу и спит вдрызг пьяный мужик с диким перегаром — может, это он в метро к Марине приставал? В другой на нижнем ярусе койки сидит парень лет тридцати и крутит Кубик Рубика в руках. При моём появлении он поднимает голову, явно ожидая увидеть человека в форме, но когда наши глаза встречаются, равнодушие быстро сменяется живым интересом. Что я хочу узнать? Как он пробрался в серверную и обдурил охрану? Как обманул Афродиту? А он скажет? Наверное, я, скорее, хочу убедиться, что это не дурной сон и не розыгрыш. Кто угодно, в конце концов, мог принять тот жуткий облик, который носит Амальгама. Программист мог заблокировать мне выход из виртуальности, написав скрипт, да и сделать помещение больше, чем оно должно быть, тоже. Амальгама, если это действительно она, в виртуальном мире играет по тем же правилам, что и все остальные. — Привет, — говорю я ему. — Ты ведь из Ртути? Заключённый в ответ лишь ухмыляется одним уголком губ. — Я на твоей стороне, — продолжаю я. — Меня зовут Вадим. В твоём коде была ошибка. Меня прислали исправить ситуацию. Сектант встаёт с койки и подходит вплотную к решётке, глядя мне прямо в глаза. К моему удивлению, он выглядит достаточно прилично. Да, на нём халат из стандартного набора, да, на голове чёрте что, но у него… не знаю, как это сказать… взгляд неглупого человека. Я до последнего ожидал увидеть какого-нибудь умалишённого. Этот парень, может, и не гений, но он явно действует логично и последовательно. И я уже почти уверен, что его точка зрения по-своему убедительна. Самое интересное, что он гладко выбрит. А таких людей на корабле очень мало. — Ты один из нас, получается? — спрашивает сектант. — Ну… да. — И что же ты от меня хочешь, Вадим? Сектант улыбается белоснежными зубами. Кажется, всё происходящее его очень веселит. А ещё у него горят глаза. Такое чувство будто он… блин, не знаю. Счастлив? — Как ты смог пробраться в серверную? Есть моменты, когда охрана её покидает? Мне нужно знать, они создают мне помеху. — Это было несложно, — отвечает он. — Здесь почти нет полиции. Как и военных, как и росгвардии и прочих, прочих силовиков. Кто-то погиб на Земле, кто-то — при старте, кто-то находится на других кораблях. Многие остались на планете, дабы там не началась анархия. А здесь мы имеем, кого имеем. Главный управляющий был головастым генералом, конечно. — Был? — Покончил с собой на днях. Знаешь ли, у него вся семья погибла на Земле. Не выдержал мужик, видимо. Некоторое время я пытаюсь осознать этот факт. Я видел управляющего, когда мы только взошли на борт. И он покончил с собой? Жесть! — Я ничего не слышал об этом, — говорю я, стараясь сохранять невозмутимость. — Конечно. Они держат вас в неведении. Паника на корабле никому не нужна. — Ты хочешь сказать, что генерал, несущий ответственность за всех пассажиров корабля, вот так взял и покончил с собой? — Некоторые думают, что ему помогли, конечно. Может, и помогли. А может, и нет. Главное, что начался хаос. Наспех слепленная из абы кого структура не была к такому готова. Думается мне, благодаря этому ты и смог пробраться сюда. Иначе бы они не оставили изолятор без присмотра. Но с Афродитой такое, думаю, уже не прокатит. Они не допустят одну и ту же ошибку дважды. Он убил управляющего. Это создало неразбериху в охране, состоящей преимущественно из непрофессионалов. И под шумок сектант пробрался в серверную. Его поймали за руку, и больше никого туда не подпустят.